Владимир Путин на экономическом форуме в Петербурге (фото: kremlin.ru)

Рустам Минниханов — врио президента РТ:

— Рост пока не ощущаю, но ощущаю стабилизацию. Все зависит от нас, как наша национальная валюта будет держаться, как банки будут работать. Это очень важно. ЦБ уже учетную ставку до 11,5 процентов снизил. Шаг за шагом. Быстро это не сделаешь. Но нужно, чтобы системность сохранилась.

Всегда надо жить с позитивом. Люди, которые живут с негативом, несчастны. Мы будет жить лучше в следующем году. 100 процентов! Вспомните потом!

Анатолий Артамонов — губернатор Калужской области:

— Я отвечаю за мою кафедру, за региональную. Что касается нашей экономики, то она теперь будет только расти, потому что я вижу реалии, вижу проекты, которые начали работать. Так что наша экономика будет расти. Российская экономика, не знаю, достигла ли дна, но думаю, что в скором времени ее тоже ожидает рост. 2017-й год будет шикарный.

Михаил Леонтьев — журналист, вице-президент компании «Роснефть»:

— Дно кризиса определяется многими факторами, большая часть из которых от нас не зависит, а другая часть зависит не от нас. Поэтому, если мы возьмем и будем считать параметры кризиса так, как он сейчас есть, условно постоянными, то есть ничего больше не будет: других санкций новых, не будет войны на Украине, не будет искусственно спровоцированного теми или иными обстоятельствами резкого падения цены на нефть, то в общем ситуация в рыночном смысле уравновесилась.

Что такое дно? На дне можно лежать долго, потому что, в принципе, при нынешних макроэкономических параметрах российская экономика близка к стагнации. Что касается допущения, которое я в начале сделал, то у нас нет никаких оснований и никакого права делать это допущение. Мое мнение не как сотрудника компании, а как обозревателя, состоит в том, что параметры кризиса определяются параметрами макроэкономической политики, даже не параметрами, а стратегией макроэкономической политики, которая, я бы сказал, слишком мягко, слишком медленно меняется и не принципиально. Я процитировал бы одного нашего автора, что платим мы не за Крым и не за низкую нефть, а за нежелание минфина и ЦБ изменить подход к экономической политике. Только за это — и все.

Александр Лаврентьев — председатель совета директоров ОАО «Казанский вертолетный завод», президент регионального объединения работодателей «Ассоциация предприятий и предпринимателей РТ»:

— Набиуллина говорит правильно, она констатирует факт. Есть определенные показатели статистики, объективные показатели. Их можно комментировать, приуменьшая или преувеличивая, или как-то еще, но есть факты. Но сказать, когда именно наша экономика достигнет дна, сказать сложно.

Я сейчас как раз нахожусь в Санкт-Петербурге и присутствовал на первом дне ПМЭФ. На нем мы рассматривали вопросы, которые связаны с развитием промышленности. На встрече присутствовал Владимир Путин, а также министры — Улюкаев, Мантуров, Силуанов. Встреча длилась более двух часов. Так вот практически 99 процентов из предложений, которые были высказаны представителями бизнес-сообществ, будь то крупный, малый, средний бизнес, были приняты к рассмотрению. Предприниматели выступали по следующей схеме: проблема, предложение, варианты реализации. И практически после каждого выступления предпринимателя Путин обращался к своему окружению, мол, мы же это обсуждали, по этим вопросам мы проходились. На что окружение отвечало, что по высказанным проблемам уже подготовлены конкретные законопроекты, при этом половина законопроектов находится сейчас на рассмотрении в Госдуме РФ. Все это говорит о том, что мышление руководителей экономического, финансового блока поменялось. Обостренная ситуация в экономике страны поменяла их мышление, нацелила на конкретные решения и на то, что нужно заниматься конкретными делами. Более того, к каждому кто выступал, Путин обращался с просьбой, чтобы ему лично передали записи с предложениями. Чтобы он, в свою очередь, проконтролировал то, что будет сделано министрами по тому или иному вопросу. И люди оставались писать, чтобы передать Владимиру Владимировичу свои просьбы. Так что изменения грядут, это однозначно.

Евгений Федоров — депутат Госдумы:

— А жители Татарстана чувствуют, что дно кризиса пройдено? Они стали сегодня жить чуть-чуть лучше, чем вчера? Думаю, что хуже. Понятно, что завтра они будут жить хуже, чем сегодня, а послезавтра хуже, чем завтра. Чтобы пройти дно, надо сказать, как мы поднимемся, а этого никто не говорит. А это значит, что ни о каком выходе из кризиса разговора нет, о нем даже не говорят.

Все программы правительства — это компенсации ударов кризиса. Согласитесь, что подстелить подушечку — это не то же самое, что не падать. Мы понимаем, что ответ, как решить проблему кризиса, будет в будущем. Если ответ не смогут сформулировать сегодняшние чиновники, то, что требует от них Путин, значит, завтра это будут формулировать совершенно другие люди. Либо сегодняшние люди решат проблему кризиса, либо кризис решится через команду других людей во главе с президентом, естественно.

Айрат Камалов — председатель правления «Тимер банка»:

— Набиуллина констатирует уже сложившуюся ситуацию, к ней нельзя не прислушиваться, особенно после того как она доказала весомость своих слов и дел, обуздав галопирующую инфляцию нашей национальной валюты в конце прошлого года. Но дальнейший ход событий в нашей экономике зависит от событий в мировой политике, и делать какие-то прогнозы сейчас очень сложно. Сейчас уже становится принятым говорить, что главный удар по российской экономике нанесли не политически мотивированные санкции западных государств, а мировые цены на нефть. Но цены на нефть тоже могут являться инструментом политики. Мировая история это подтверждает. Сейчас цены на нефть стабилизировались, и это уже запустило механизмы самовосстановления экономики нашей страны.

Я считаю, что сколь-либо весомые прогнозы можно будет делать, когда станет понятнее политическая ситуация в мире. Как будут развиваться события на Донбассе, какие последуют действия России, США и ЕС. Наш банк работает с реальным сектором экономики, с живыми людьми, и мы всегда опираемся на конкретные факты, будь то изменения государственного регулирования или ситуация на рынках. Мы не планируем менять свою стратегию, нацеленную на активное развитие. Мы продолжим кредитовать реальный сектор экономики. У нас есть для этого все необходимые ресурсы.

Рецепт выхода из ситуации очень простой — повышение инвестиционной привлекательности нашей страны как для внешних, так и внутренних инвесторов, прогнозируемость курса экономической политики нашего государства. Экономика будет активно развиваться при снижении административных барьеров для предпринимательства и прозрачности политических процессов.

Азат Хаким — председатель совета директоров группы компаний «Тулпар»:

— Ходят разные мнения. Эльвира Набиуллина говорит так, министр экономики говорит по-другому, мол, в июне-июле пройдет пик кризиса. Мне же кажется, что, несмотря на заверения Улюкаева, он продолжается и углубляется. То есть в лучшем случае к весне следующего года, вот эти вынужденные реформы, принятые нашим правительством, вынужденное налаживание производства, и то, что экономика сейчас нацелена на то, чтобы больше производить, принесет плоды. К нынешней осени, я думаю, падение еще увеличится, кроме сельского хозяйства. Осень, сбор урожая, здесь, наоборот, должен быть подъем. А обычное производство будет падать до конца года.

Чтобы экономика заработала, нужен комплекс мер. Нужно запускать финансовый инструмент. Не поднимать налоги, даже несмотря на то, что в бюджете дыра, нужно стимулировать производство и упор делать на производителей, на малый, средний бизнес. К сожалению, у нас пока одни слова. Во всяком случае, я на себе ощущаю, что ничего не происходит, только слова. Даже те средства, которые выделяются в разные фонды, они куда-то исчезают. Не доходят до предпринимателей, а если и доходят, то только какой-то мизер.

Игорь Руденский — депутат Госдумы, экс-председатель комитета Госдумы по экономической политике, инновационному развитию и предпринимательству:

— Пока роста, наверное, никто не ощущает. Мы надеемся, что дно пройдено, хотя многие высказываются иначе. Конечно, хотелось бы, чтобы мы плавно выходили из кризиса, пора уже. Есть антикризисный план, который должен реализовываться и за который премьер-министр должен спрашивать с тех министерств, которые за это отвечают.

Когда я был председателем комитета, мы давали много предложений именно в антикризисный план. Нам бы, конечно, хотелось видеть в этом плане больше конкретики. Если в фонд поддержки промышленности направили всего 20 миллиардов рублей — это ни о чем. Конечно, чтобы поддержать нашу промышленность, надо говорить о том, что нужно хотя бы 200 - 300 миллиардов рублей направлять каждый год через этот фонд и делать так, чтобы не выстраивались километровые очереди за этими средствами.

Самое главное — поддержка малого бизнеса. Без малого бизнеса очень тяжело нам будет выйти из кризиса и развиваться в дальнейшем, потому что именно там сосредоточены креативные кадры, которые способны конкурировать со всеми и вся на любом уровне. Надо им дать свободу действий, о чем мы неоднократно говорили, освободить их от всяких проверок, запретить эти проверки, провести настоящую амнистию. Сегодняшняя амнистия хороша, но она должна быть на западный манер — это когда человек заплатил какие-то деньги. Например, у вашей компании оборот миллион долларов, вам говорят заплатить 10 тысяч долларов, и вас проверять до 1 января больше никто не имеет права.

Роман Мугерман — депутат Госсовета РТ, гендиректор ООО «КАМАЗ-Марко»:

— Пока нет оснований говорить о позитиве, рынок автобусов просел почти на 50 процентов. Я имею в виду чистый, классический рынок, если мы не берем во внимание всевозможные программы. Бизнес, к которому я имею отношение, — это как бой. Нельзя быть готовым к бою досконально. Можешь обладать каким-то набором компетенций и тренироваться ежедневно, но что произойдет в течение дня, предугадать сложно. И только обладая полным набором необходимых профессиональных компетенций, ты можешь завтра выплыть из этой ситуации. Надо работать, не вешать нос и держать стойку!

Ирина Яровая — депутат Госдумы, председатель комитета Госдумы по безопасности и противодействию коррупции:

— Поскольку сфера моей компетенции — вопросы безопасности, то совершенно точно могу сказать, что в этой сфере у нас нет и не было кризиса. В целом, когда общество слышит о кризисе, на мой взгляд, есть некие камертоны, некоторые индикаторы, которые понятны или непонятны конкретному человеку и обществу. На мой взгляд, обществу совершенно понятно, что сегодня в стране есть стабильность и есть стратегия развития, это главное конкурентное преимущество России сегодня.

Рустам Курчаков — экономист:

— У нас, как говорится, нет ни дна, ни покрышки. А комментировать то, что говорят правительство и ЦБ, по-моему, уже никто не берется, не берется оценивать их слова и действия. Улюкаев на днях, отвечая на вопрос о кризисе, заявил: а есть ли у нас вообще кризис? Набиуллина предполагает, что дна мы еще не достигли, Силуанов говорит третье. Да и на самом экономическом форуме в Петербурге ходят разные мнения. Кудрина, Грефа и Шувалова расспрашивали как раз об этом, выясняли их мнение. И вроде они все из одного гнезда, но мнения их разнились, было похоже на басню Крылова «Лебедь, рак и щука» — каждый тянет в свою сторону.

Что касается того, когда экономика России достигнет дна, однозначного ответа здесь быть не может, так как туда мы опускаемся не по прямой, а по спирали. К тому же кризис прежде всего в головах. На мой взгляд, наиболее выверенная точка зрения на этот счет в профессиональном смысле была у Грефа. Он сказал: не важно, падаем или нет, можно по-разному к этому относиться, нужно смотреть в завтрашний день и строить новую модель развития. Остальные же больше охали и ахали, а делать это уже поздно.

Раис Гумеров — генеральный директор ОАО «Мелита»:

— Да, я согласен. Я вижу по своим коллегам, по своим предприятиям, и у меховщиков ситуация достаточно скверная — продажи меховых изделий упали минимум в три-четыре раза. При этом у нас есть предположение, что осенью ситуация обострится. Шубу люди покупают в последнюю очередь, когда остальное уже куплено, так что, по ожиданиям, процентов 60 - 70 меховщиков до Нового года не доживут.

Что касается недопущения дальнейшего спада отечественной экономики, будем ждать, когда цены на нефть пойдут вверх, ведь пока для улучшения экономической ситуации в стране ничего не делается. К сожалению, все это лишь попытки ухудшить ситуацию, что-то ужесточить, что-то повысить, а это, в свою очередь, удар по ипэшникам. Покупательская способность не растет, она падает, и мы это ощущаем. А рецепты? Одного универсального рецепта, наверное, нет. Нужно сделать многое в совокупности.

Марат Нуруллин — генеральный директор ООО «Автомастер», председатель комиссии горсовета Набережных Челнов по экономической политике и бюджету:

— Никакого дна мы еще не достигли, у нас еще все впереди. Все только начинается! Когда наша экономика достигнет дна? Понятия не имею! Это зависит от очень многих факторов. В первую очередь это внешний фактор, на который мы не можем влиять. Мне кажется, Китай сегодня представляет серьезную опасность. Финансовый пузырь, который образовался там на фондовом рынке, будет влиять на цену нефти. Если цена будет в районе 40 долларов, а может быть, и ниже, то тогда все «ягодки» еще будут впереди.

А что касается внутренних причин, то, конечно же, в первую очередь нужно отметить полное отсутствие у нас структурных реформ. Пока они не будут проведены, мы будем точно там же, где и сейчас есть. Лично я считаю, что все еще только начинается.

Сергей Аксенов — глава Республики Крым:

— На мой взгляд, даже еще раньше — полгода назад — дна достигли. Сейчас только в рост идем. Только перспектива развития — и все! Главное — консолидировать усилия, поддержать президента, и все будет нормально.

Александр Ивантер — заместитель главного редактора делового журнала «Эксперт» (Москва):

— Можно согласиться с оценкой главы Банка России, что экономика пока не достигла дна рецессии. Для обоснования этого суждения стоит чуть подробнее описать специфику нынешнего кризисного эпизода. Основная часть спада сосредоточилась в оптовой и розничной торговле, рухнувшей на 8 процентов в годовом сопоставлении, лишь немного «недонырнув» до уровня кризисного дна 2009 года. Также ощутимо, хотя и примерно вдвое слабее, чем торговля, упал выпуск (физический объем добавленной стоимости) в финансовом секторе (из-за сжатия кредита и, как следствие, убыточности банковской деятельности) и в строительстве. Остальные два лидера рецессии 2008 - 2009 годов — обрабатывающая промышленность и транспорт — сжимались в первом квартале текущего года значительно медленнее, чем в 7 лет назад. Причина тривиальна — никакого кризиса в мировой экономике, в отличие от прошлого раза, сейчас нет. Глобальный спрос на русское сырье и полупродукты удерживает торгуемый сектор экономики РФ (открытый для конкуренции с нерезидентами на внешнем и внутреннем рынках) на плаву. Добыча полезных ископаемых даже выросла, став, помимо сельского хозяйства одним из немногих секторов с растущим выпуском. Однако такая ситуация «выборочного спада» не могла продолжаться долго, так как по определению неустойчива. В отсутствии видимых драйверов роста обрабатывающая промышленность в апреле-мае начала потихоньку «подстраиваться» под лидеров рецессии.

На каких «глубинах» и в какие сроки российская экономика нащупает дно погружения, пока сколько-нибудь уверенно сказать сложно. Но масштабы сжатия внутреннего потребительского спроса будут существенно превосходить отметки кризиса 2008 - 2009 годов.

Волшебных мер экономической политики по быстрому выходу из кризиса не существует. Я сторонник кейнсианских рецептов активного увеличения госинвестиций в инфраструктурные проекты за счет наращивания бюджетного дефицита и финансирования его за счет эмиссионных источников (например, в форме покупок Центральным банком специальных проектных облигаций компаний-операторов инфраструктурных проектов, а также институтов развития). Пока же приняты ровно противоположные решения — заморозка бюджетных инвестиций во все новые проекты и новые стройки, а по действующим проектам — практически фронтальное секвестирование финансирования. Однако следует понимать, что даже если случится чудо и в области госинвестиций произойдет разворот политики от сжатия к расширению, экономика почувствует это лишь через два-три квартала. Другими словами, плоды активизма добавят скорости посткризисному росту, но вряд ли способны существенно смягчить нынешний спад.

Артур Абдульзянов — генеральный директор ООО «Производственное объединение «Зарница»:

— Как производственник на сегодняшний день я экономического дна не наблюдаю. Конечно, сказать, что есть динамика и развитие, нельзя, но, говоря образно, если опустить голову вниз, дна как такового не видно. И это, я думаю, говорит о том, что на сегодняшний день мы чувствуем себя достаточно неплохо. Я не вижу дна даже с точки зрения среднестатистического обывателя, не вижу задержек заработных плат, не вижу, чтобы задерживалась выплата пособий, нет огульного разгула цен на продукты и лекарства. Поэтому ситуацию в целом можно охарактеризовать как то, что она под контролем.

Как я уже сказал, вообще, не вижу движения ко дну, поэтому очень сложно говорить об этом. Есть стагнация, экономика замерла. Да, есть такие элементы, которые свидетельствуют об ухудшении какой-то ситуации, инфляция повысилась, цены не остались на том уровне, на котором были полтора года назад, но тем не менее ситуация не катастрофичная. Она под контролем.

Татьяна Дербенева — генеральный директор «Аудит ТД»:

— Я считаю, что ситуация гораздо хуже, чем это считается официально, поскольку вижу фактическое положение дел у предпринимателей. Я вижу, насколько им действительно сложно. Мы уже привыкли все покупать за рубежом и жить на иностранных продуктах. Свою продукцию, к сожалению, до европейского уровня мы поднять не смогли, хотя сдвиги есть. Вот простой пример: я очень люблю сыры. И я заметила, что в последнее время появились наши отечественные сыры, которые ничем не хуже импортных, которые продавались до кризиса. Поэтому могу сказать, что мы, хоть и маленькими шажками, но продвигаемся вперед.

Я как аудитор в первую очередь думаю о налогах. Надо дать послабление малому и среднему бизнесу в части налогообложения для начинающих производителей и для действующих, которые меняют свою деятельность. Кстати, раньше я не очень хорошо относилась к программам господдержки, ведь сама за 20 лет деятельности не просила у государства ни рубля, рассчитывала только на свои силы. Я думаю, что если ты предприниматель, у тебя голова на месте, ты не должен рассчитывать, что тебе что-то свалится с неба, нужно всего добиваться самому. Но сейчас дать бизнесу послабление в налогах просто необходимо. Считаю, эта мера даст самый лучший результат, чем все имеющиеся госпрограммы поддержки вместе взятые.

Алексей Репик — сопредседатель «Деловой России»:

— Ситуация, которая сейчас складывается в экономике, сложная в связи с рядом факторов, мы это понимаем. Один блок факторов — это цены на энергоносители. И мы понимаем, что мы можем предсказывать, предугадывать их дальнейшее движение, но, естественно, определенное негативное влияние при существенном ослаблении мы еще можем испытать. Второй блок — это те ограничения, которые у нас есть, по крайней мере в части фондирования и в части взаимоторговли со странами, которые выбрали санкционный режим. Пока этот вопрос не разрешился, говорить, что он не будет оказывать негативного влияния, нельзя. С третьей стороны, надо все-таки понимать, что сама экономика требовала структурных изменений, реформ, в том числе, например, снижения издержек, которые были вызваны диспропорцией производительности труда и его оплаты. Здесь определенное ослабление рубля сильно помогло российским компаниям. В то же время снизился внутренний спрос. И насколько экспорт сможет его заместить — вопрос открыт.

Все острые точки так или иначе сохранились, но все же мы видим, что этого падения, прыжка в пропасть не наблюдается. Да, есть падение промышленного производства, но при этом мы знаем и видим, как открываются новые предприятия, как инвесторы заходят в освободившиеся ниши, как компании строят экспортные планы, как реализуются в некоторых случаях проекты по трансферту технологий. Это говорит о том, что мы научились справляться не только с некой некомфортной внешней ситуацией, но и внутренней. Результат уже сам по себе не трагичен. Мы сумели стабилизироваться.

Венера Иванова — председатель комитета по финансам при ТПП Набережных Челнов и Закамья:

— С Набиуллиной я согласна. Думаю, что мы, к сожалению, дна еще не достигли. И даже Медведев в своем недавнем выступлении говорил о том, что и второй, и третий квартал будут не очень хорошими для нашей экономики. Падение летом будет, ведь в летний период даже в хорошие времена наблюдается спад или не такой значительный рост, как в целом по году. Лето — это не время для бизнеса, а период для отдыха. Точных цифр я спрогнозировать не могу, но думаю, что во втором квартале уровень ВВП однозначно будет ниже, чем в первом квартале. А подъема в отечественной экономике можно будет ждать в четвертом квартале, ближе к Новому году. Такой прогноз не только у меня, но и у многих экономистов.

Что нужно делать, чтобы не допустить падения? Это продажи и еще раз продажи. Нам ни в коем случае не надо отказываться от иностранных инвестиций. На сегодняшний день активные встречи с Востоком должны продолжаться — с Японией, Китаем. Это большой прогресс для роста экономики. Вложение инвестиций в Россию даст толчок к созданию новых производств. Да, есть такое мнение, что Россия может стать чьей-то колонией. Отчасти я с этим согласна. Но, с другой стороны, то, что будет построено на нашей территории, у нас же и останется, никто это не заберет. А сегодня главное — поддержать население заработной платой и дополнительными рабочими местами.

Дарья Желаннова — заместитель директора аналитического департамента «Альпари»:

— На текущий момент зафиксировано замедление темпов инфляции. По данным ЦБ РФ, достигнув пика в марте, годовая инфляция снизилась до 16,4 процента в апреле, до 15,8 процента в мае, по состоянию на 8 июня годовой темп прироста потребительских цен составил 15,6 процента. При этом недельная инфляция в мае - начале июня стабилизировалась на уровне, не превышающем 0,1 процента.

Можно говорить о стабилизации ситуации на валютном рынке — нет серьезных скачков курсов валюты, что является важнейшим условием нормального функционирования экономики. Центробанк ожидает сокращение ВВП на 3,2 процента по итогам 2015 года. В случае восстановления цен на нефть до 70 долларов США за баррель к концу 2016 года темп прироста ВВП составит 0,7 процента по итогам года. При сохранении цены на нефть на уровне около 60 долларов США за баррель в течение 2016 года ВВП сократится на 1,2 процента по итогам года. В целом ожидается, что второе полугодие будет более успешным для российской экономики. Картину может подпортить резкое снижение цен на нефть и ужесточение санкций против России.

Павел Минакир — академик РАН, директор Института экономических исследований ДВО РАН (Хабаровск):

— Дна в падении экономики еще не видно. Оптимизм творцов провальной экономической политики типа Шувалова (могло бы быть много хуже, а потому то, что есть, очень хорошо), точно так же, как и стенания еще одного творца — Кудрина — по поводу катастрофы при сохранении экономического курса — не более чем циничное «делание лица». Если бы спад в экономике имел отчетливо ограниченные по количеству причины, можно было бы более или менее уверенно прогнозировать его размеры и продолжительность. Но это не так. В действительности у нынешних неприятностей много первичных и сгенерированых причин. Среди них длительное снижение инвестиционного (с 2011 года) и потребительского (с 2010 года) спросов в экономике, рост стоимости кредита в результате политики ЦБ, дальнейшее обвальное сокращение потребительского спроса в результате чрезмерной девальвации рубля, блокирование оборотных средств в результате роста стоимости кредитов, снижение продуктивности капитала в реальном и финансовом секторах (в реальном секторе из-за упорства в валютной политике до обвала 2014 года, а в финансовом — из-за обвала в прибыльности потенциальных объектов инвестирования), сокращение государственного спроса из-за проблем с доходами бюджета и т.д.

Единственное лекарство — системная модернизация экономической структуры, диверсификация источников доходов, в том числе экспортных. Шоки под основание пирамиды проявились уже с 2010 года. Кризис был бы неизбежен все равно, не обязательно в 2015 году, здесь просто политика сильно помогла. Ни одна из проблем, отмеченных выше, не устранена. По большому счету ни одна из угроз не блокируется. Поэтому мой диагноз — дно не достигнуто. Но лишь в том смысле, что дальнейшее скольжение вниз будет продолжено. Его процентные выражения могут быть разными, предсказывать не берусь, но некоторые аналогии позволяют предположить, что мы вполне можем увидеть спад в 8 - 10 процентов в годовом исчислении.

Иван Шигин — генеральный директор ТПП Набережных Челнов и Закамья, генеральный директор мебельной фабрики «Идея комфорта»:

— Вообще, если взять ситуацию по малому и среднему бизнесу, более-менее стабильно чувствуют себя только те, кто занимается продажей продуктов питания и недорогой одежды — того, что людям нужно в первую очередь. Все остальные, кто занимается не каждодневными товарами, чувствуют себя гораздо хуже. Что касается дна, то тут сколько предпринимателей, столько разных мнений, поэтому я затрудняюсь сказать какой-то определенный срок. В кризис очень тяжело работать, и наши предприниматели, безусловно, ждут улучшения ситуации, тогда бы им определенно стало легче.

Чтобы не допустить дальнейшего спада, нужно не заграничное закупать, а производить свое. Вот мы недавно ездили в Турцию, так там они все, что касается мебельного направления, производят сами, ничего не завозят. У них есть хороший анализ производителей, они знают свои потребности. Чего им не хватает, они предлагают своим предпринимателям выпускать, закупив дополнительное оборудование. Или же они показывают свои инвестпроекты тем, у кого есть деньги, и те запускают производство. Я считаю, что нам в первую очередь нужно создать в каждом городе информационную базу с полной хорошей статистикой по всем предприятиям и по всему годовому объему выпускаемой продукции. Тогда мы будем четко видеть, что мы выпускаем, чего не производим и куда нужно направить усилия и инвестиции.