ВО ВСЕХ ПРОБЛЕМАХ ВИНОВАТ ТОЛЬКО САМ

Кирилл Петров мог покинуть «Ак Барс» еще прошлым летом — нападающего хотели видеть в своем составе московские армейцы, но казанцы не стали отпускать своего воспитанника в Москву. Петров подписал новый трехлетний контракт с родным клубом. В последние сезоны хоккеист показывал яркую игру и с каждым годом подбирался к лидерству в «Ак Барсе». Только вот последние три года Зинэтула Билялетдинов работал в сборной, а флагман татарстанского хоккея к большим победам вели другие люди. Сначала попытка вернуть Кубок Гагарина в Казань была у Владимира Крикунова, потом два года главным тренером работал Валерий Белов. У этих специалистов Петров раскрылся и предстал зрелым мастером, но стоило вернуться в столицу республики Билялетдинову, как Кирилл вновь вспомнил, что такое сидеть в запасе и играть в четвертом звене. Пять лет назад у игрока случился конфликт с тренером, причем, злые языки говорили о нехоккейной природе разногласий. Форвард якобы отказался переходить от своего агента Александра Тыжных к Станиславу Романову, который приходится зятем Билялетдинову. Тогда, зимой 2010 года, Кирилл уехал в «Югру» и вернулся в родную команду летом 2011 года, когда Билялетдинова уже рекрутировали в сборную России.

Минувший сезон Петров провел из рук вон плохо, забросив всего пять шайб в регулярном чемпионате и два в плей-офф. Так мало он забивал лишь в бытность юнцом, которого ставили в состав из-за лимита на молодых игроков. В итоге клуб и хоккеист решили расторгнуть контракт, тем более что команда НХЛ «Нью-Йорк Айлендерс» оказалась готова подписать соглашение с хоккеистом.

Стоит отметить, что во время интервью «БИЗНЕС Online» тема отношений с Билялетдиновым была под запретом — хоккеист сразу сказал, что во всех своих игровых проблемах виноват только он сам и никаких конфликтов с тренером нет, просто настала пора сменить обстановку. При этом Петров несколько раз отмечал, что он многим обязан генеральному директору клуба Шамилу Хуснутдинову, который помог оперативно урегулировать вопрос с расторжением контракта. Удивителен тот факт, что Кирилл уже 7 лет находится в обойме основной команды, а в последние годы был заметной фигурой в ней, но в прессе не публиковались ранее большие и развернутые интервью хоккеиста. «БИЗНЕС Online» удалось уговорить воспитанника «Ак Барса» поговорить по душам перед отъездом из родного города в Нью-Йорк.

«ПЛАНИРОВАЛ ПРОВЕСТИ ВСЕ ТРИ ГОДА КОНТРАКТА В «АК БАРСЕ»

— Кирилл, какова была логика в подписании прошлым летом нового контракта?

— Подписал, потому что хотел играть в «Ак Барсе», меня все устраивало. Были разные планы. Думал, что, может быть, сыграю один год и попробую свои силы за океаном. Получится или не получится у меня с Зинэтулой Хайдаровичем... Я не думал про это. Посмотрите, мы ведь дошли до финала, где, конечно, у нас не очень получилось. Что касается моей игры, у меня не очень в этом году вышло и по статистике, и по игре. Всякое бывает в карьере хоккеиста, и важно не опускать руки и постараться исправить ситуацию. Такие сезоны тоже нужны, иначе развития не будет. Всегда гладко не бывает.

Почему трехлетний контракт? Ведь можно было подписать соглашение на один год и потом спокойно уехать.

— У меня агент занимался этим вопросом. Возможно, там были какие-то нюансы. Я хоть и думал об НХЛ, но мы, в принципе, держали в уме как основной вариант то, что буду играть в Казани. Спасибо руководителям «Ак Барса», что поддержали меня и отпустили за океан. Думаю, это правильное решение. Должен сказать, что этот шаг дался очень нелегко, я переживал, думал, обсуждал с семьей. Решили, что для моей карьеры на данный момент будет лучше всего поехать в НХЛ. Я не боюсь трудностей, даже если буду играть в АХЛ, буду делать все, чтобы попасть в первую команду. Если у меня будет шанс, то я обязательно им воспользуюсь.

— То есть вы готовы уехать в Северную Америку на весь год? Не будет такого, что через пару месяцев в фарм-клубе решите вернуться в Россию?

— Контракт составлен таким образом, что я смогу вернуться в Россию, но первые полгода этого точно не произойдет. В этом ничего страшного нет. Я хочу перестроить свою игру и узнать что-то новое для себя, почувствовать другой хоккей. Это будет хороший опыт.

С каким сердцем уезжаете из Казани?

— Я еще не понимаю, похоже, что предстоит отъезд. Для меня это шаг вперед, новый вызов и проверка на прочность.

А переход в СКА — это был бы шаг вперед?

В каком-то плане да, сменилась бы обстановка, думаю, что там удалось бы вернуть веру в себя.

Действительно были варианты с ЦСКА летом и со СКА зимой?

Да, были разговоры. Переход в СКА в конце трансферного окна сорвался в последний момент. Не знаю почему.

С английским языком как?

Плохо, буду учить. Со мной в США едет моя девушка Полина, так что в бытовом плане будет чуть-чуть легче.

Изменится ли от этого решения подготовка к сезону?

Агент разработал для меня план подготовки, и я буду по нему работать. Коротко расскажу. Сейчас буду работать в Казани, потом в Канаде, после чего вернусь в Россию на пару недель и потом уже окончательно уеду за океан.

А какая подготовка будет в Казани?

У меня здесь есть тренер по физической подготовке, да и много ребят-хоккеистов в городе, и мы собираемся и играем для себя.

Понятно, что предстоит привыкать к маленьким площадкам и потому, наверное, подготовка к сезону от этого изменится.

Нет, в основном предстоит работа над физическими кондициями. В НХЛ система подготовки немного иная — к началу тренировочных лагерей уже нужно подходить готовым. В принципе, и у нас сейчас к этому все приходит. Многие игроки к сборам уже подходят на 60 - 70 процентов готовыми к сезону. Так что в этом вопросе новинки для меня не будет.

У «Ак Барса» периодически возникали проблемы с командами, которые играют на маленьких площадках, вспомнить хотя бы «Медведшчак» из Загреба в их первый сезон в КХЛ...

Да, больше контакта, и все рядом: и свои ворота, и ворота соперника. Если есть возможность, нужно сразу бросать. Понимаю, что с прокатами играть не получится. Немного придется перестраиваться.

То есть вы себя силовым форвардом не считаете?

А что такое силовой форвард?

Парень, который всегда играет в кость, вылезает на пятак, постоянно бьется.

В тело я могу сыграть, без проблем, но ведь и голы нужно забивать. С такой манерой игры могут быть проблемы с этим показателем.

С вашими габаритами тренеры будут требовать играть в силовой хоккей...

Думаю, что да. Но ничего страшного в этом нет. Могу и обыграть и бросить, если нужно, и лампочку тряхнуть. С трепетом жду начала сезона, что и как будет, сложностей не боюсь, готов работать и доказывать, что Кирилл Петров — хороший хоккеист и что его не нужно списывать со счетов.

«МНОГИМ ОБЯЗАН ВЛАДИМИРУ КРИКУНОВУ»

У вас уже была попытка уехать в США. Шесть лет назад была поездка в тренировочный лагерь «Ньй-Йорк Айлендерс». Почему не получилось в тот раз?

В принципе, там не было ничего особенного, просто некоторые новые упражнения. Я там был после травмы плеча, и вообще, наверное, смысла ехать в тот лагерь не было. Рука свободно не двигалась, и были проблемы. За эти годы я возмужал, переоценил некоторые вещи. Знаю чего хочу, набрался опыта и умений. Думаю, что сейчас мне должно быть немного легче.

Вы уезжаете в НХЛ на значительно меньшие деньги (максимальный контракт новичка — 870 тысяч долларов в год), там туманные перспективы, чужая страна, другой и незнакомый язык. Хочется понять мотивацию этого решения...

Мы долго думали и разговаривали на эту тему. Казань — мой родной город, у меня здесь еще два года контракта, приличные деньги — можно было сидеть и никуда не рыпаться, но дело не в деньгах. Можно остаться и получать деньги, но через год или два можно заканчиваться с хоккеем, утрирую. Еще один такой сезон, как этот, и на меня уже будут смотреть иначе. Лучше поехать за океан, сменить обстановку.

Почему не удалось сохранить тот темп, который был при Владимире Крикунове и Валерии Белове, для того чтобы проявить себя с лучшей стороны? При них ведь вы были чуть ли не лучшим бомбардиром команды, а в этом году всего пять голов в чемпионате...

У меня никогда такого не было. Я с детства много забивал. Первый полноценный сезон на взрослом уровне с такой результативностью. Кого-то винить, кроме самого себя, в такой ситуации неправильно. Мне давали время, отвели определенную роль в команде, которую видел тренер, думаю, что я с ней справился. Только вот голы от этого не пришли.

Ваше звено почти не играло в большинстве в этом сезоне...

Играли немного. Значит, много играть в большинстве мы были не достойны. Ответ простой. Мне неприятно, я ведь казанский, и так провалить сезон в родной команде и городе — это очень плохо. Мне стыдно.

Почему же тогда при Крикунове получалось показывать качественный и результативный хоккей?

Я вернулся из Ханты-Мансийска и как раз в команде поменялся тренер. Владимир Васильевич доверяет молодым игрокам — это известный факт. Он очень честный и порядочный человек, если ты работаешь сильнее ветерана или легионера, он будет тебя ставить выше них и будет давать время. Он не боится такой ответственности, и у него уже есть авторитет в хоккейном мире для того, чтобы совершать такие поступки. Он не боится критики в свой адрес, он в меня поверил и очень-очень сильно помог мне в хоккейном плане. У меня многое стало получаться, я очень благодарен Владимиру Васильевичу. Он говорит простые, но при этом очень точные вещи. Иногда мог сказать: играй как умеешь — и все. При нем многие молодые заиграли, в Лукоянова он поверил. Я лично был расстроен, что Крикунова убрали, думаю, что ему могли дать еще один год для строительства команды. Я не скажу чего-то нового, если скажу, что он всегда говорит в лицо то, что думает, никогда за спиной не говорит и не делает. Не всем это нравится, но зато так проще работать, все прозрачно и понятно.

«Ак Барс» играл как дворовая команда в плей-офф того сезона...

Там были свои проблемы, о которых сейчас уже нет смысла говорить, но самое главное — мы прошли Уфу (смеется).

Конфликт Крикунова с Морозовым и Зариповым влиял на команду?

Не было никакого конфликта.

Был, причем он был публичным, проблему решали чуть ли не на уровне президента клуба. Стоял даже вопрос об увольнении тренера по ходу сезону...

Есть взрослые люди, которые уже чего-то добились, и если им тренер будет говорить в лицо и при всех, конечно, им будет неприятно. Вот и весь вопрос и ответ. Владимир Васильевич всегда говорит в лоб, ему все равно, кто перед ним.

Что же все-таки было ключом к личному успеху в том сезоне: обилие игрового времени или же сама система игры команды?

Факторов много, но каждому игроку нужно попасть под своего тренера.

Белов тоже был «свой» тренер? Ведь и при нем получалось показывать солидный хоккей.

Валерий Геннадьевич находил место для меня. Помогла связка с Терещенко, с ним было играть одно удовольствие. Он помог на льду и в жизни, я многое от него узнал. Многое у нас получалось, а потом Алексей перешел в «Динамо».

Почему «Ак Барс» расстался с таким игроком?

Рассуждать на эту тему смысла нет, на это ответит руководство клуба, они посчитали нужным так сделать. Алексей не хотел уходить из «Ак Барса».

Петров играл и против «Ак Барса»

Может быть, сыграли свою роль травмы?

Любой хоккеист, который играет с такой самоотдачей, как Терещенко, будет получать травмы. Такие хоккеисты всегда служат примером. Жаль, что он ушел из нашей команды.

«В РОДНОМ ГОРОДЕ НУЖНО ИГРАТЬ ТАК, ЧТОБЫ НЕ БЫЛО ПРЕТЕНЗИЙ»

В этом году было звено из казанских воспитанников Обухов-Бурмистров-Петров. Почему с начала сезона не играли в таком сочетании? Ближе к концу сезона ваша тройка оставляла приятное впечатление.

Это нужно спросить у тренера. С Обухов мы играли вместе несколько лет назад, а с Саньком мы вообще в детстве еще вместе играли, он 1991 года рождения, но его отправляли играть вместе 90-м годом. В этом году у нас у обоих не шло, вообще все не шло. Нам нужно было играть так, чтобы к нам не было претензий, тем более в родном городе. А мы играли так: одну игру нормально, две или три плохо, потом опять нормально и опять несколько матчей плохо — так весь сезон.

Почему?

У нас есть такой момент: мы еще не стабильные. Похоже, что где-то не хватает класса. Я про себя говорю, а не за ребят. Я три игры хорошо играю, а потом пять плохо. Такая моя болезнь, не созрел еще для того, чтобы показывать каждый раз свой уровень. Это очень сложный момент, когда ты играешь сериями. Результат нужен здесь и сейчас.

Но спады были и у Морозова, и Зарипова...

У них был уровень такой, что их спады почти не было видно.

Вроде бы вам 25 лет, вроде уже не пацан...

Да, но вот так получается.

— Вам удалось поработать со многими тренерами, но кто все-таки главный тренер в вашей карьере на данный момент?

Андрей Сергеевич Макаров — это мой детский тренер, он меня воспитал как хоккеиста. Все, что я умею как игрок, — это плоды его работы. Я с ним постоянно общаюсь и до сих пор делюсь с ним, если есть какие-то успехи или неудачи. Прошу его совета. Я ему очень благодарен. Он много со мной времени проводил. По поводу НХЛ, например, он мне сразу сказал, что нужно ехать. Большую роль в моей жизни сыграл мой агент дядя Саша (Александр Тыжныхприм. ред.). Он помогал мне с формой, в общении с клубом и вообще многое сделал для меня и в профессиональном, и человеческом плане. Мы с ним уже 10 лет, он также повлиял на мое решение.

Были агенты, которые предлагали свои услуги?

Были, но я не вижу смысле менять агента, дядя Саша со мной с детства, со времен, когда обо мне никто и знать не знал.

Станислав Романов предлагал свои услуги?

... (пауза) Да, вроде бы предлагал, но это было давно.

В 14 лет вы уже уезжали из Казани. Тогда в Москву.

Пока «Татнефть» не пришла в «Ак Барс», у нашей спортивной школы не было таких условий, как сейчас. Лед строго по расписанию, мы ходили на роликах кататься у Центрального стадиона, потому что не было возможности кататься на льду. Спросите у ребят постарше, они многое расскажут. Меня, по-моему, даже продали в «Спартак», не помню точно. В «Спартаке» в тот год собрали много талантливых ребят моего возраста. Локтионов, Чернов, Букартс, нижнекамские были ребята, Остапчук был у нас, царствие небесное, он разбился с «Локомотивом».

Как обратно в Казань вернули?

Позвонили, предложили вернуться, я приехал обратно.

«НУЖНО БЫЛО УЕЗЖАТЬ В СЕВЕРНУЮ АМЕРИКУ В 2008 ГОДУ»

Практически в 17 лет вас стали привлекать к основной команде, какие это эмоции?

Я первое время практически не играл, нереально в таком возрасте выдерживать такой темп и уровень. Я одевался, сидел на скамейке и играл по 30 секунд. Мы приходили ведь на чье-то место. Люди играли и кормили свои семьи, нам нужно было быть уже готовыми и лучше тех, кто уже играет. Просто так в состав никто не ставил.

С другой стороны, если не будут ставить, не получится и вырасти...

Задача у «Ак Барса» всегда была одна — выигрывать. Тут уже не до сантиментов.

Помните свой первый матч?

Нет. Ребята в команде были общительные и молодежь хорошо принимали. Раньше вот у нас, говорят, была дедовщина, но я на нее не попал и слава Богу.

Помогали ли тренировки рядом с такими мастерами, как Морозов и Зарипов?

Да, когда я пришел в команду, они мне очень много помогали.

Есть сейчас в «Ак Барсе» такие же лидеры? Казалось, что у «Ак Барса» нет вожака в стае.

Я не могу сказать такие же или нет. У нас в этом году было два таких хоккеиста — Илья Никулин и Александр Свитов.

В этом году было голосование на выбор капитана в команде, после чего Никулин отдал нашивку Свитову. Вы за кого голосовали на этом собрании?

— За Свитова.

Почему не за Никулина?

У них вроде бы была ничья или же там пара голосов разницы. Ну вот решил так поступить. Вообще, эта нашивка не всегда значит что-то особенное, есть люди, которые и без нее держат всю команду. Никулин, например, не изменился после этого, также мог что-то сказать.

Почему с Никулиным не продлили контракт?

Вы посмотрите на его статистику среди защитников. Он был лучший, какие еще могут быть вопросы. Не знаю, почему не продлили с ним контракт, это решение руководства, его обсуждать не имею права.

Вот команда в этом году дошла до финала Кубка Гагарина, а уже большая часть игроков ее покинула. Билялетдинов создал команду-однодневку?

Нужно спросить у него, почему так получается. Значит, есть замены тем, кто уходит. Может быть, уже вместо меня кого-то видят.

История вокруг отъезда в «Югру» какая-то темная. Что же все-таки там было?

Я долго добивался этого отъезда, и мне он пошел на пользу, а что там было — вспомнить уже нет смысла, все-таки столько лет прошло. Мне в «Югре» сказали, что если буду соответствовать уровню, то буду играть.

Играли в Ханты-Мансийске в первом звене...

Ну, значит, соответствовал.

Почему не остались там?

Такие договоренности были. Я несколько раз хотел уехать, но меня не отпускали.

Что-то видели, значит.

Видели, как я сижу на скамейке, разве что.

Сейчас также маринуют ребят 1993 года рождения. Не было предложений уехать в Канаду?

Были. Моя ошибка, что я не уехал в 2008 году. Тогда у нас в Казани был юниорский чемпионат мира, и я смог там неплохо себя проявить, жаль, что мы в финале разгромно Канаде проиграли. Так вот тогда я провел полный сезон в главной команде и подумал, что все хорошо, потому решил в Канаду не ехать, хотя звали активно. Теперь пониманию, что нужно было раньше уезжать. На будущий год особых шансов не было, а потом получил травму, которая меня выбила почти на год.

ЗА СВОИХ ВОСПИТАННИКОВ НУЖНО ДЕРЖАТЬСЯ

У вас всегда была своеобразная репутация — талантливый, но слегка ленивый, большой и немного инфантильный. Этот год, кажется, вас изменил. Стало заметно, что перед нами уже не молодой и подающий надежды игрок, а уже вполне себе зрелый человек...

Про меня много всего говорят, столько небылиц. Правы в том плане, что ко многим вещам стал относиться иначе. Наверное, повзрослел. Мне уже не 18 лет, когда вся карьера еще впереди. Пришла пора меняться, это я понял года два назад.

Нет проблем с поиском мотивации, когда начинаешь в молодом возрасте получать большие деньги?

У кого-то были такие моменты. Я маленькие деньги получал. В 18 лет я получал 500 долларов в месяц. По тому курсу это что-то около 13 тысяч рублей и еще минус 13 процентов. Премии нам почти не давали. Потом уже были серьезнее деньги, да. Сейчас молодые игроки получают значительно больше, но тогда я был рад и этому. Для меня деньги никогда не были чем-то главным и особенным. Я рос в обычной небогатой семье, и у меня никогда не было какого-то блата, связей и каких-то особенных возможностей, приходилось всего добиваться самому, и мне нечего стыдиться.

По сути, сейчас это ваше первое большое интервью в карьере. Почему раньше прессу игнорировали?

Однажды что-то написали не то, что я сказал. Это было не в вашей газете. После этого я стараюсь с прессой не общаться. Я понимаю, что это нужно, без этого никуда, но как-то перестал общаться, и так пошло. Потом и просить интервью перестали.

Общение с прессой — это обязанность игрока. Через СМИ идет общение с болельщиками. Это важно понимать, для кого хоккеисты играют.

— Я понимаю. Есть и разные вопросы. Бывают вопросы, на которые нет ответов. Бывает, что спрашивают, и не понимаешь, о чем человек спрашивает. В этом году я с прессой уже больше общался.

Знаю, что к «БИЗНЕС Online» в команде двоякое отношение. Кто-то недолюбливает, а кто-то наоборот, но при этом вся команда читает...

— Все читают, но отношение своеобразное, так скажем... Бывает, что утром все обсуждают какую-нибудь статью.

— Вас нет в социальных сетях. Почему? Тот же Бурмистров очень активен.

— Мне не нравится, не знаю, как будет с этим в Нью-Йорке. Не думаю, что меня будут просить быть более активным в сетях. Личную жизнь стараюсь не афишировать. Правда, от журналистов все равно ничего не скроешь, но все же не хочу, чтобы обо мне знали что-то больше дозволенного.

— Бурмистров уезжает в НХЛ, вы тоже покидаете «Ак Барс», судьба Токранова непонятна, у Яруллина до сих пор нет контракта, ходят слухи, что могут обменять Обухова. Будут ли в «Ак Барсе» времена, когда свои воспитанники будут вновь на первых ролях, а не в четвертом звене?

— Сложный вопрос. Талантливых ребят в молодежной команде много, если будут давать им шанс, то все возможно. Давно хотел спросить, а что такое свой воспитанник?

— Игрок, окончивший школу в Казани. Мы так считаем.

— Я вот так не считаю. Можно тогда просто толковых пацанов со всей страны набрать и выпускать их каждый год. Свой воспитанник — это тот, кто родился и вырос у нас в республике. Обухов, Бурмистров, Лукоянов, Токранов, Гарипов — вот свои ребята, например. Есть еще просто выпускники нашей спортшколы, но они не воспитанники «Ак Барса». Не хочу никого обидеть, но у нас если чуть-чуть поиграл, то значит свой. Ведь в чем крутость своего воспитанника? В том, что он и игрок, и болельщик родной команды одновременно, в том, что он, если будет плохо играть, ему будет стыдно перед своими друзьями, родственниками, соседями. Какой-нибудь легионер тут играет весь сезон, а потом уезжает к себе домой — и все. А нас сначала, пока куда-нибудь отдыхать не уедешь, вопросами будут дергать: почему проиграли и так далее, а потом отдохнешь и приедешь, начнут снова щипать: что и как. Нам в этом плане сложнее. Потому и нужны свои ребята, которые играют в команде не только за нули в контракте, такие команды непобедимы, потому что в них есть дух. Всегда хочется выигрывать.

Фото: ak-bars.ru