«Договору с Москвой он радовался как ребенок»

Минтимер Шаймиев: «Мухаммат Галлямович целиком и полностью посвятил себя служению интересам нашей республики»

«ПРИ АКТИВНОМ УЧАСТИИ САБИРОВА БЫЛ СОЗДАН «АК БАРС» БАНК»

Много теплых слов говорили вчера на панихиде об ушедшем Мухаммате Сабирове. Первого премьер-министра Татарстана похоронили вчера на Арском кладбище. Газета «БИЗНЕС Online» опросила знавших его людей, чтобы дать им возможность рассказать о том, какой след Сабиров оставил в истории Татарстана, какая память о нем будет звучать в воспоминаниях.

Евгений Богачев — бывший председатель Нацбанка РТ:

— Я, мои дети, моя семья искренне соболезнуем родным и близким Мухаммата Сабирова, это большая утрата. Еще месяц назад общались на Волге, его смерть очень нас потрясла. Пусть земля ему будет пухом...

Что до нашей совместной работы в совете министров ТАССР, то его председатель Сабиров был очень принципиальным руководителем. Он был очень опытным хозяйственником, прошел большую школу в этом плане. Как и его тогдашний коллега в России Виктор Черномырдин, оба были не теоретиками, а практиками, жизнь учили не по учебникам.

Порой бывали у нас с Сабировым рабочие стычки, когда я был министром бытового обслуживания республики, но в целом нормально сотрудничали. У нас ведь и дачи были в одном месте, на Волге в Боровом Матюшино. Заядлый рыбак был Мухаммат, каждый выходной был слышно, как гудит мотор его катера, а на его мостике он, как капитан корабля, хозяин с большим биноклем.

Однажды на съезде советов РСФСР ребром встал вопрос о суверенитете нашей республики. Уже был вариант договора о разграничении полномочий Москвы и Казани, к тексту которого у нас было 13 замечаний касательно оборонки, взаимоотношений по базовым вопросам. В итоге под соглашением стояло четыре подписи: Черномырдин, Сабиров, Богачев и Виктор Геращенко. Мы получили расширенные полномочия. Шла речь и о создании самостоятельного банка республики, против чего я резко выступал. Блокировал, как мог, поскольку считал эту идею ерундой. И все же при активном участии Сабирова и моем легком сопротивлении был создан «АК БАРС» Банк. Хотели изначально сделать из него центральный банк республики, но я много разговаривал на эту тему с Геращенко, Шаймиевым, договорились, что не стоит увеличивать количество разногласий с Москвой. В итоге «АК БАРС» стал крупным, самостоятельным, коммерческим, государственным банком.

Провозгласили мы суверенитет, а на съезде Верховного Совета России обсуждался еще проект Конституции России. Сабиров, глава нашей делегации, говорит: давайте подпишем демарш против участия в обсуждении, а тем более принятия Конституции России, поскольку наша республика стала самостоятельным государством. Большинство наших делегатов согласились подписать такое заявление, я говорю, что мы не можем выступать с таким демаршем. Я уперся, не буду подписывать демарш, Сабиров мне говорит: приедем в Казань, посмотрим, но обещаю, этот демарш с вашей подписью я никому не покажу. Нет, говорю, не подпишу, я председатель Национального российского банка, не могу, дальше будет тяжело. Если подпишем, журналисты нас сожрут. Не подпишу, не обижайся... Шаймиев по-доброму рассудил наш спор, я от него ни разу не слышал грубого слова, всем давал высказаться. В те годы нам приходилось едва ли не каждый день, через день точно, летать в Москву и обратно в Казань — мне, Шаймиеву, Сабирову.

Я не понял, почему Сабиров в середине 90-х годов прошлого века ушел в оппозицию. Знаю, как Шаймиев с трудом согласовал в Москве его кандидатуру на пост председателя совета министров ТАССР. Были проблемы и с возрастом, были и другие согласованные в Москве кандидатуры. Шаймиев с трудом смог поддержать своего хозяйственника Сабирова. А в 90-х он поддержал оппозицию, ушел в отставку, стал заместителем председателя комитета в Госсовете РТ, сохранив персональный автомобиль, кабинет, секретаря... Еще могу отметить, что Сабиров никогда не сдавал своих людей. Всякое бывает в политике, кто-то под кого-то копает, было давление и на Шаймиева, некоторые опускали голову, лишь бы его не трогали, но не Сабиров, он всегда защищал свою команду.

«САБИРОВ БЫЛ ИНИЦИАТОРОМ ВАЖНОГО ЗАКОНА О НЕФТИ И ГАЗЕ»

Марат Галеев — заместитель председателя комитета по экономике, инвестициям и предпринимательству Госсовета РТ:

— Время, когда он работал либо председателем совета министров, либо премьер-министром, выпало на трансформационный период, полный неопределенности. В это время много вопросов надо было решать быстро и чаще всего брать ответственность на себя. Мухаммат Галлямович этим критериям отвечал как нельзя лучше: он вел себя решительно, принимал быстрые, часто весьма ответственные решения.

Это касалось, например, текущего функционирования рынка, денежного обращения. Был период, когда инфляция была настолько велика, что денежная масса не успевала за ростом цены. В 1992 году годовая инфляция была 2600 процентов — был дефицит наличности! Была создана комиссия, которая еженедельно осуществляла административные меры, проводила аналитическую работу — я был членом этой комиссии. Таких вопросов было очень много — они возникали спонтанно. Конечно, были и вопросы, которые требовали принципиально новых решений. Например, вопрос, связанный с индивидуальным законодательством республики, о модели приватизации, которая у нас отличалась, чтобы собственность в наиболее судьбоносных отраслях не уплывала из республики. Экономическое обоснование суверенитета — это была очень большая творческая работа. Мухаммат Сабиров выступал с докладом в парламенте республики. Понятно, что это готовила большая группа людей, но ответственность за это нес премьер-министр.

Было много критических ситуаций, например парламентский кризис на федеральном уровне. Здесь позиция Татарстана была особой и консолидированной, Мухаммат Сабиров был руководителем депутатской группы от Татарстана в Российской Федерации, где у нас была позиция невтягивания в этот конфликт различных органов власти. Задача стояла избежать конфликта и не перенести его на республиканский уровень, что и удалось сделать. Позиция, конечно, была всего политического руководства республики, но тем не менее точка зрения Сабирова как руководителя депутатской группы играла существенную роль.

В первый созыв Госсовета в 1995 - 1999 годы он был депутатом и членом президиума. Могу отметить, что Сабиров был одним из инициаторов важного закона о нефти и газе, который помог сохранить рабочие места на юго-востоке и сыграл определяющую роль в сохранении отрасли как таковой в условиях падения цен на нефть.

Момент, когда не были обозначены никакие векторы развития самой России, шла борьба за установление суверенитета республики, можно назвать только судьбоносным. Выжить и выработать стратегию работы в те годы — большего достижения и не нужно. Быть премьер-министром в этот переходный период — величайшая сложность и ответственность, которую Мухаммат Галлямович с честью выдержал.

«Сабиров был очень принципиальным руководителем. Он был очень опытным хозяйственником, прошел большую школу в этом плане»

«ГАЙДАР ГОВОРИЛ, ЧТО ПРИВИЛЕГИИ ДЛЯ ТАТАРСТАНА СОЗДАВАТЬСЯ НЕ БУДУТ»

Индус Тагиров — академик Академии наук Республики Татарстан, первый председатель исполкома Всемирного конгресса татар, экс-декан исторического факультета КФУ, заместитель руководителя делегации на переговорах по политическому статусу Татарстана в августе 1991 года:

— Это был великолепный экономист и организатор. Мне с ним приходилось работать во время переговоров по экономическому соглашению с Российской Федерацией в ноябре-декабре 1991 года. К обсуждению вопроса об экономической самостоятельности республики Мухаммат Галлямович пришел исключительно подготовленным, заключив с разными ведомствами Российской Федерации 13 соглашений.

В переговорах принимали участие опытные и подготовленные люди, которые отвечали за всю экономику, я тоже принимал участие. Со стороны России делегацию возглавлял Егор Гайдар. Это были очень трудные переговоры, потому что на требования нашей делегации об экономической самостоятельности (самостоятельный бюджет, Национальный банк) был полный отказ. Как говорил Гайдар, все республики равноправны, привилегии для Татарстана создаваться не будут. В этой трудной ситуации Мухаммат Галлямович показал свою высокую эрудированность и стойкость, смог доказать особенность Татарстана и его подготовленность к самостоятельности. Также он доказал, что наша республика может быть примером для всей страны и стимулом для экономического возрождения. Кроме того, это будет выгодно для России.

Заседание проходило на площади, где раньше располагался ЦК КПСС. И там два премьера приняли документ, по которому было решено, что добываемая республикой нефть — 28,5 миллиона тонн на тот момент — делится пополам. Половина в распоряжении Татарстана с правом продажи за рубежом, вторая часть должна реализоваться в России по повышенным ценам.

В то же время Сабиров был очень доброжелательным и мягким человеком — он никогда никого не обидел, но мог проводить свою четкую линию очень мягко и дипломатично. Во время переговоров я видел его переживания, когда наши рабочие группы — нефтяники, банковский сектор, хозяйственники — возвращались вечером и отчитывались о проделанной работе. Он внимательнейшим образом слушал каждого человека, переживал, вносил поправки. В этот момент он показал себя с лучшей человеческой стороны.

«ЛЮБОЕ НЕПРАВИЛЬНОЕ ДВИЖЕНИЕ МОГЛО ПРИВЕСТИ К РАЗВАЛУ»

Зиля Валеева — директор ГБУ «Государственный историко-архитектурный и художественный музей-заповедник «Казанский Кремль»:

— Вместе с Мухамматом Галлямовичем я работала первым заместителем председателя парламента. Тогда рушилась целая система старых отношений и распалась страна. Поэтому работа в это время на такой должности требовала ответственности, больших знаний и умений. Никто не мог ничего подсказать, поэтому приходилось действовать самим и брать на себя инициативу и ответственность, чтобы сохранить республику и уровень жизни народа. Были периоды, когда почти половина бюджета уходила на материальные выплаты, чтобы удержать уровень жизни, а ведь в это же время надо было сохранять и производство, и систему образования.

Он все-таки был настоящим государственником, ему удавалось удержать интересы и государства, и только зарождающегося бизнеса. Любое неправильное движение могло привести к развалу. Я считаю, что Мухаммат Галлямович с его умением работать с людьми не зря оказался во главе правительства. Он был эмоциональным, добрым человеком, щадящим людей, но временами и ему приходилось действовать хладнокровно.

Плохо тогда было всем: перестали выплачивать зарплату, снизился уровень жизни, много было и политических страстей. На улице тоже было немало и демонстрантов, и вопросов — все приходилось решать оперативно.

В 1994 году Татарстану удалось подписать договор с Российской Федерацией, вокруг которого было много страстей. Выйти на цивилизованные отношения с федеральным центром, в том числе подписать 12 соглашений в сфере экономики, удалось также в этот период. В то время как во многих областях было потеряно от 10 до 20 лет — это были годы безвременья, когда ничего никуда не двигалось, наша республика все-таки продолжала строиться, решать социальные проблемы и возводить новые объекты. Главное заслуга — Татарстан в то время жил и работал. Я думаю, Мухаммат Галлямовичу удалось заложить надежный фундамент, и развитие республики сегодня — это в том числе благодаря тому, что тогда были приняты правильнее решения.

«Как и его тогдашний коллега в России Виктор Черномырдин, оба были не теоретиками, а практиками, жизнь учили не по учебникам»

«БОЛЬШУЮ РОЛЬ СЫГРАЛА ДРУЖБА С ЧЕРНОМЫРДИНЫМ...»

Разиль Валеев — депутат Госсовета РТ, председатель комитета по культуре, науке, образованию и национальным вопросам:

— Будучи директором Национальной библиотеки, я к Мухаммату Галлямовичу обращался по многим вопросам. А в 1990 году я стал депутатом, и тогда приходилось с ним тесно сотрудничать, потому что без него ни один вопрос не решался. Мухаммат Галлямович был очень интересным и многогранным человеком. Он очень хорошо разбирался в экономике, особенно вплотную занимался нефтяной промышленностью. Я же к нему обещался по вопросам культуры, образования, науки — он всегда относился с пониманием к нашим проблемам.

В 90-е годы, я помню, он день и ночь занимался подготовкой договора о разграничении полномочий между Татарстаном и Россией. Я тогда удивлялся — такой маститый человек как ребенок радовался, когда договор был подписан. Потом 13 соглашений — это его дети, это его победа. Здесь большую роль сыграла его дружба с Виктором Степановичем Черномырдиным — они оба нефтяники и дружили семьями. Начиная с 90-х годов в республике были открыты сотни национальных школ — без его ведома они не могли бы быть созданы. Также в его бытность был открыт татарско-турецкий лицей, который сыграл положительную роль в развитии национального образования. Нужна была материально-техническая база, помещение, кадры — в этом тоже его огромная заслуга. Также именно в это время были открыты десятки газет и журналов на татарском и русском языках, была воссоздана Академия наук в Татарстане. Он сделал очень много для сферы образования, культуры и науки. Фундамент для всего того, что у нас есть сейчас, был заложен именно в его бытность.

Самое сложное для большого руководителя — остаться человеком. Он не потерял свои истинно человеческие качества — всегда был отзывчивым. Он был всегда открыт: когда бы к нему ни обращались, он никогда не отказывал и всегда уделял внимание. Если не было возможности, он давал советы, как выйти из ситуации, как решить проблемы. Кроме того, он никогда категорически не решал вопросы, а всегда советовался со специалистами. Важно, что он умел не только выступать, но слушать и слышать. Могу сказать, что это было настоящее исполнительное правительство, во главе которого стоял Мухаммат Сабиров.

«Самое сложное для большого руководителя — остаться человеком. Он не потерял свои истинно человеческие качества — всегда был отзывчивым»

«ОН БЫЛ ОДНИМ ИЗ СИЛЬНЕЙШИХ ПЕРЕГОВОРЩИКОВ В КОМАНДЕ ШАЙМИЕВА»

Уел Хусаинов — депутат горсовета, экс-мэр Набережных Челнов:

— Это был удивительно живой человек, я очень соболезную его родным и близким. На тот период, когда он был премьером Татарстана, пришлись труднейшие для республики годы. Он и в Челнах активно работал. Я тогда уже трудился в коммунальном хозяйстве, и Мухаммат Галлямович всегда невероятно быстро схватывал проблемы, часто предлагал неординарные решения, потому что в то время традиционными методами многие задачи не решались.

Сабиров относился к поколению тех политиков, которые помогли республике найти свое место в новых условиях рыночной экономики. Они находили взаимопонимание с федерацией, и Сабиров был одним из сильнейших переговорщиков, ярким членом команды Минтимера Шаймиева.

Ильдус Камалов — депутат горсовета Набережных Челнов, гендиректор ООО «Камский инженерный центр «Синергия»:

— Это был настоящий патриот и очень простой в общении человек. Помню, лет 15 назад я пытался продвинуть создание молодежного технопарка «Орленок» в здании завода «Ремдизель», где сейчас располагается КИП «Мастер». Приехал в общественную приемную Мухаммата Галлямовича — у него была небольшая комнатка в районе Баумана. А он говорит: тут сейчас обсуждать не могу, поехали ко мне на дачу! Я тогда работал в Челнах префектом, для него был никто, просто молодой человек. Вот так, у него на даче мы и обсудили проект не спеша, долго сидели. Очень доступный был человек, внимательный и порядочный. Вообще он курировал вопросы строительства, нефтяной отрасли, поэтому подъем нефтянки и большие советские стройки — «Нижнекамскнефтехим» например — все это шло с его участием.

«Уходят люди, которых можно назвать хребтами той жизни, которая закладывалась в 90-е годы. Это очень печально»

«УРОВЕНЬ КОНЦЕНТРАЦИИ ЕГО БЫЛ УДИВИТЕЛЕН»

Иван Грачев — председатель комитета Госдумы РФ по энергетике:

— Мы были знакомы с Мухамматом Сабировым, я неплохо его помню. И на памяти два эпизода. Мы в ту пору выиграли конкурс на разработку программы развития Республики Татарстан — у меня даже есть медаль совмина с грамотой, подписанной Сабировым. Со мной работали Фазылов, Александр Таркаев, Семенов, Куликов, Зиннур Латыпов... И меня попросили выступить с программой перед советом министров. А в программе было довольно много математики — она давала исходное вероятностное представление о смешанных экономиках, о том, что такое рынок, в чем стабилизирующая роль государства. Мне было удивительно, как слушал Сабиров и некоторые коллеги — уровень концентрации его был удивителен. Это характеризует его отношение ко всему новому. Он отлично ориентировался в плановой экономике, что позволяло ему находить решения и в очень сложных ситуациях 90-х.

Второй эпизод связан с выборами — я выступал от имени блока «Равноправие и законность», мы тогда хорошо шли в первом туре. А Мухаммат Галлямович представлял, как сейчас сказали бы, партию власти. И вот надо сказать, что политические разногласия абсолютно не были для Сабирова чем-то непреодолимым, чем-то таким, что накладывало бы отпечаток на его человеческое восприятие. Если уж он признал тебя профессионалом, политика не могла повлиять на общение с ним — такое вот, я бы сказал, по-настоящему мужское качество. И это понимание было чрезвычайно важным для меня. В 1993 году я уже ушел в Госдуму, соответственно, застал Сабирова еще в первом, самом лучшем составе Госсовета Татарстана, когда он еще не был Госсоветом даже.

Любовь Агеева — главный редактор газеты «Казанские истории», доцент кафедры истории и связи с общественностью Института социальных технологий КНИТУ-КАИ:

— Есть такое выражение — «человек государства». Может быть, оно лучше всего характеризует Мухаммата Галлямовича. Он останется в истории республики как человек, чья подпись стоит над федеральным договором. Шапочное представление об этом документе имеют большинство казанцев, которые интересуются политикой. А Мухаммат Галлямович имеет отношение к разработке «подводной части» этого договора — 12 соглашений, которые определяли, как будет жить республика. Самое главное соглашение касалось нефти. Когда республика стала самостоятельно продавать большие объемы нефти, эти деньги помогли республике развиваться.

Я читала воспоминания Сабирова, как готовились эти соглашения, как шли трудные переговоры с чиновниками. Он использовал в этой ситуации «дальнюю артиллерию». Он был лично знаком с Черномырдиным — конечно, когда ты имеешь на той стороне стола не только оппонентов, но и союзников, то это большая удача. Когда сгорел КАМАЗ, Виктор Степанович тоже его выручил. Поэтому Мухаммат Галлямович был человеком, который для каждой проблемы мог находить решение. Для него не было разницы, какой это был вопрос — глобальный или маленький. Для одного из театров в Казани никак не могли найти здание — так вот он занимался поисками с не меньшим рвением, чем своим делом.

Последний раз я его видела год назад. Он не очень хорошо выглядел, было понятно, что со здоровьем не все в порядке. Но Мухаммат Галлямович продолжал работать. У него был фонд, другие дела, видимо, он уже не мог представить свою жизнь без дела. Это очень серьезная потеря для республики. Уходят люди, которых можно назвать хребтами той жизни, которая закладывалась в 90-е годы. Это очень печально.