Генконсул Ирана: «Впервые слово «татары» я услышал в молодости»

В интернете была статья с таким названием. Гараев Ринат вроде работник института истории.
Приведу статью полностью
Затерявшийся след иранских татар
Автор: Гараев Ринат
Только сегодня мы начинаем осознавать, насколько масштабно имя татарского народа. Такое имя ко многому обязывает, заставляет мыслить шире и глобальнее. Татары – это поистине евразийское имя, которое не ограничивается рамками какого-то региона или страны. Оно как квинтэссенция кочевого духа словно скачет по миру, всюду оставляя свой след. Это имя и сегодня связывает нас с многими великими событиями прошлого, с далекими странами и народами. Одной из таких стран, о которой в Татарстане пока знают немного, но постепенно начинают узнавать, является Иран. В данной статье мы попытались найти затерявшийся в истории след иранских татар.
Татары в персидской культуре
В этом году предстоит весьма знаменательное событие – презентация двух книг, которые должны стать первыми изданиями по истории и этнографии татарского народа на персидском языке. Обе книги представляют собой коллективный труд ученых Института истории Академии наук республики Татарстан. Данный шаг призван ознакомить научную общественность Ирана с татарами – народом, с которым Иран связывает множество зримых и незримых культурно-исторических связей. Татарская культура развивалась в тесной связи с персоязычным миром, который считается колыбелью современной мусульманской цивилизации. Можно сказать, что персидское влияние, хоть и опосредованное Средней Азией, было определяющим для всей татарской культуры на протяжении целого тысячелетия. Персидская культура также полна аллюзий на тюрко-татар как наследников кочевых империй прошлого...
К сожалению, сегодня иранцы в основной массе мало знакомы с татарами. При упоминании имени татар у большинства из них в лучшем случае возникают ассоциации с дикими кочевниками, которые в прошлом завоевали их страну и разорили один из важнейших центров исламской цивилизации - город Багдад. Большинство их просто никогда не слышали о существовании татар. Некоторые иранцы, преимущественно представители старшего поколения, вспоминают также экранизацию полуфантастического романа Жюля Верна «Михаил Строгов», которая транслировалась по иранскому телевидению в 1970-е гг. Этот приключенческий роман написан в 70-е гг. XIX века в характерном для этого жанра духе и описывает события, как бы произошедшие в современное читателям время на краю цивилизации - в далекой Сибири.
В романе Михаил Строгов — курьер на службе у царя Александра II. Когда татарский хан Феофар поднимает восстание на востоке Сибири, Строгов по поручению царя отправляется в Иркутск. Задача Строгова — предупредить губернатора Иркутска, родного брата царя, о готовящемся против него заговоре и государственной измене Ивана Огарёва. По пути он встречает Надю Федорову, Гарри Блоунта — репортёра английской газеты, и сотрудника французской газеты Алсида Жоливе. Блоунт и Жоливе едут почти той же дорогой, что и Михаил, постоянно разъезжаясь и встречаясь по пути. Вскоре Михаил и Надя попадают в плен к возглавляемому Иваном Огарёвым отряду татар. Их обвиняют в шпионаже. По приговору хана Феофара, Михаила, в соответствии с татарскими законами, ослепляют, проведя ему по глазам раскалённым мечом. Вскоре Наде и Михаилу удаётся бежать, и они с помощью одного из сибирских крестьян добираются до Иркутска, где успевают предупредить губернатора.
Существует версия, что прототипом хана Феофара стал последний казахский хан-чингизид Кенесары Касымов, который провозгласил себя правителем всех трех жузов и возглавил национально-освободительное восстание в 1837-1847 гг. Восстание сопровождалось проявлениями поистине азиатской жестокости, что получило отражение в произведении Ж.Верна и очень откровенно было показано в кинематографической версии романа.
Разумеется, фильм «Михаил Строгов» мог лишь усугубить укоренившийся среди современных иранцев образ татарина как дикого кочевника и врага цивилизации. Однако в умах наиболее просвещенных персов слово «татары» вызывает и несколько иные ассоциации.
Та часть иранской интеллигенции, которая хорошо знакома с шедеврами классической персидской поэзии, может также поведать о «татарском мускусе» и «татарской лани», о которых писали их виртуозы поэтического слова – Манучехри, Насир-и Хосроу, Саади, Хагани и Низами Гянджеви. С незапамятных времен татарской ланью в Персии называли особый вид лани – мускусную кабаргу, обитающую на горных склонах Гималаев и Тибета и вырабатывающую ароматическое вещество – мускус, который издавна применялся в производстве благовоний. Благодаря этому особому аромату татарская лань стала устойчивым поэтическим образом. «Мускус там, где была татарская лань» - пишет Манучехри. Низами вторит ему: «Татарская лань пасется на гиацинтовых полях, оттого ветер приносит на базар аромат мускуса». Хаггани продолжает: «Пленяет татарскую лань твой чарующий янтарный взгляд».
Кто они - татары средневекового Ирана?
Согласно иранским источникам, татары появились в Иране в 1230-1243 гг. в составе монгольской армии. После победы монголов над войском сельджукского правителя Кайхусрава в битве при Кёсе-Даге в 1243 г. большая часть этих татар осела в Анатолии. Как известно, их предводителем был монгольский полководец из племени йесут Байджу-нойон, который получил от Хулагу-хана большие земельные пожалования и потомки которого были наместниками анатолийских владений хана. Эти татары получили именование «кара татар» (черные татары) или «кюйин татар».
В конце XIV века анатолийские кара-татары оказались под властью Османов и, неожиданно перейдя на сторону Тамерлана, сыграли решающую роль в разгроме османской армии в битве под Анкарой в 1402 г. Тогда многие из них переселились на восток в Хорасан, получив щедрые пожалования от их нового сюзерена. С этого времени в Иране постоянно проживала небольшая группа тюркоязычных татар. Их сородичи, оставшиеся в Анатолии, и по сей день проживают в Турции и наряду с полукочевыми туркменами и йозгатами считаются одной из этнографических групп турецкого народа. Судьба хорасанских кара-татар сложилась несколько иным образом.
Хорасанские кара-татары, именовавшиеся на фарси «карайи», в XVI-XVII вв. стали служить Сефевидским правителям, которые опасались их многочисленности и военной доблести, а потому стали расселять их в различных районах Ирана и Афганистана. В 1735 г. Надир-шах собрал около 4000 татарских семей и поселил их в окрестностях городов Торбат-е Хайдарийе и Хаф, поставив над ними начальником Наджафали Кули-Хан Кара Татара. Сыновья этого военачальника Сардар Исхак Хан Караи-Турбати и Сардар Мухаммад Хан Караи-Турбати, воспользовались хаосом и неразберихой, начавшимися после смерти Надир-шаха, и создали независимое ханство на востоке Ирана, которое было окончательно подчинено новой иранской династией Каджарами только в конце 1820-х гг. Члены этой семьи вплоть до 1925 г. были наместниками в Торбат-е Хайдарийе – одном из важных военно-политических центров на востоке страны.
Пришедший к власти в 1925 г. Реза-хан Пехлеви начал политику насильственного переведения кочевых народов на оседлый образ жизни. Многие кара-татары, которые и раньше утратили родной язык и перешли на персидский, оказались в городах, где окончательно растворились среди персоязычного населения, оставив след во внешнем облике некоторых хорасанцев, отличающихся широкими скулами и раскосыми глазами.
Татары в современном Иране
Тем не менее, татары не растворились бесследно и оставили напоминания о своем пребывании в самых разных уголках Ирана. Мне удалось выяснить, что около двадцати географических объектов в современном Иране, среди которых есть села, деревни, холмы, кладбища, имеют в своем названии элемент "татар". Эти объекты разбросаны на огромной территории от границ с Ираком, Турцией и Арменией до Туркмении и Афганистана. Большая их часть связана с историческими «черными татарами», которые жили на западе Ирана рядом с турецкой границей, и на востоке страны – в районе Торбат-е Хайдарийе, Хафа, Кашмара, Махмудабада, Торбат-е Джам, Солтанабада и Торшиза. Несколько кланов «кара-татар», расселенных 400 с лишним лет назад Сефевидами, проживают в центральных районах Ирана - провинциях Йезд и Керман, а также в окрестностях Шираза в составе племенного союза кашкайцев, состоящего из персоязычных, тюркоязычных и арабоязычных племен. Часть черных татар оказалась в Афганистане, и их представитель Камалуддин Татар принял в 2007 году участие в IV съезде Всемирного татарского конгресса в г. Казани, где он заявил, что в Афганистане проживают 500 000 татар.
Однако не все татарские названия можно увязать с потомками монгольских захватчиков Ирана. Некоторые из них имеют свою историю. Зимой 2011 г. мне удалось посетить деревню Нижний Татар (Татар-е пайин, Татар-е софля), расположенную в провинции Голестан, примерно в 100 километрах от туркменской границы. В непосредственной близости от этой деревни находятся еще два населенных пункта с похожими названиями – Верхний Татар и Татарский Байджик (Карасу). К сожалению, мое пребывание в этой деревне была весьма коротким, и я не смог осмотреть все деревни этого «татарского анклава» в преимущественно туркменской по этническому составу провинции Голестан, однако мне удалось собрать общие сведения об этой деревне.
Общее население всех трех населенных пунктов составляет по самой скромной оценке 12 000 человек. Согласно официальным данным, Верхний Татар получил статус города несколько лет назад, и в нем наряду с татарами проживают туркмены, персы, курды, белуджи и семьи беженцев из Афганистана. Нижний Татар – самое маленькое село этого «татарского анклава», в котором насчитывается не более 500 дворов. К сожалению, я пробыл там лишь около трех часов, однако успел побеседовать с аксакалами, которые собрались на вечерний намаз в одной из двух мечетей села.
Жители села называют себя татарами и все носят одну и ту же фамилию Татари. По утверждению аксакалов, примерно 200 лет назад их предки переселились в северный Иран из России (один из респондентов даже уточнил, что они пришли с территории Сибири, несколько других помимо России упомянули в качестве прежних мест обитания их предков также Китай, Туркмению и Казахстан). Их предки вели полукочевой образ жизни и окончательно перешли к полной оседлости только в 1930-е гг. По одной из версий, причиной перекочевки была некая эпидемия, и их предки выбрали эти места по причине наличия чистой проточной воды.
Жители села говорят на туркменском языке, придерживаются суннитского толка Ислама (ханафитский мазхаб). Важную роль в религиозной жизни жителей села играет суфийский тарикат Накшбандия. Имеются сеиды (потомки пророка Мухаммада), которых называют «ходжа». Любопытным представляется тот факт, что старики и некоторые молодые прихожане мечети носят традиционную одежду, которая сильно отличается от туркменского национального костюма, и напоминает традиционную одежду татар дореволюционного периода.
Большая часть жителей села внешне не сильно отличается от туркмен, представляя собой переходный тип от монголоидной расы к индо-иранской ветви европеоидной расы. Однако мне удалось увидеть немало людей со светлой кожей, светлыми волосами, зелеными или даже голубыми глазами с отсутствием характерного для тюрков Цетральной Азии эпикантуса. Как я понял, сами жители села связывают подобные признаки с российским происхождением своих предков.
Жители села делятся на четыре клана – Джафарбай, Джафаратабай, Гёклен и Йомуд (Коджук), которые являются известными племенными подразделениями туркменского народа.
Одним из значимых событий, которое остается в памяти пожилых людей, был некий приграничный конфликт с российскими войсками в 1908 г., когда в ходе перестрелки между жителями села и русскими солдатами погибло несколько человек, в том числе женщины и дети. Их могилы известны на местном кладбище как могилы шахидов.
К моему удивлению, жители села прекрасно знали о существовании Республики Татарстан со столицей в городе Казань, они с большим интересом следят за новостями из Татарстана, передаваемыми по иранским телевизионным каналам. Известно также, что мулла из соседнего села Татарский Байджик (Карасу) Сеид Ахунд Татар ранее приезжал в Татарстан. Старики также хорошо отзываются о дореволюционных мусульманских изданиях татарской типографии в Казани, которые имели хождение среди их отцов и дедов.
Население села примерно 3000 человек (по оценке самих жителей). В селе имеются 2 мечети и 1 школа. Дома строятся в основном из кирпича, имеются и деревянные строения. Основу хозяйства составляет земледелие: бахчевые культуры (дыни, арбузы), томаты, пшеница, ячмень, рис, хлопок. Развитию земледелия способствует благоприятный влажный климат, что связано с близостью Каспийского моря.
Распространено отгонное скотоводство, в том числе коневодство (однако, конину в качестве пищи они не употребляют). Традиционными развлечениями являются конный спорт (байга) и борьба на поясах (куреш). Популярным танцем является «Зикр-и ханджар», который исполняют несколько мужчин, держащих над головой кинжалы и выкрикивающих слова прославления Всевышнего и благословения пророка Мухаммада. Проводятся состязания певцов, музыкантов, поэтические конкурсы. Наиболее популярным поэтом считается знаменитый туркменский поэт Махтумкули. Помимо мусульманских праздников празднуется Науруз (Наврыз байрамы).
Среди выходцев села известен иранский художник Аннамухаммед Татари (род. 1956 г.). Его работы, выполненные в стиле этно-авангард с использованием традиционных туркменских мотивов, хранятся в Британском музее Лондона, Тегеранском музее современного искусства, фондах Иранской академии искусств и других музеях мира. Он принимал участие в различных выставках и биеннале международного уровня, проходивших в Англии, Франции, Италии, Португалии, Венесуэле, Иордании, Армении, Индии, ОАЭ, Марокко и т.д.
К сожалению, собранная мною информация носит весьма поверхностный характер, и в дальнейшем необходимо организовать этнографическую экспедицию для более подробного изучения жителей этого села и двух соседних сел, носящих имя Татар. Однако на основании имеющейся информации уже можно выдвинуть версию о наличии исторической связи между жителями вышеназванных трех сел, и сибирскими татарами.
В любом случае, сам факт наличия у компактно проживающей в Иране и возможно не единственной группы тюркоязычного населения самоназвания «татар» многое меняет, и в первую очередь меняет имидж татарской нации. До настоящего времени татары позиционировались почти как европейская нация, а наиболее активная часть зарубежной татарской диаспоры географически была связана с Европой (Финляндия, Литва, Белоруссия, Румыния, Германия, Австралия, США и т.д.). Турция, в которой в разные периоды истории находили пристанище десятки, а то и сотни тысяч татар, сегодня обладает исключительным положением в мусульманском мире и в каком-то смысле является частью Европы. Китай и Япония, которые также приняли большое количество татарских эмигрантов, в культурном отношении также ориентируются на западный мир, поэтому и проживавшие там татары при первой возможности стремились эмигрировать в США, Австралию и другие западные страны. В данном случае, Иран и Афганистан становятся единственными странами проживания татарской диаспоры, которые можно считать частью «глубинной Азии», гораздо в меньшей степени затронутой западным культурным влиянием. Развитие связей с татарской диаспорой этих стран может помочь преодолеть сложившийся европейский «перекос» в международных связях татарского народа. Выявление этого азиатского компонента татарской диаспоры, сосредоточенного у тому же в странах, считающихся цивилизационным ядром исламского мира, и ставших органичной частью традиционных мусульманских обществ, позволяет в более полной мере осознать историческую связь татар с миром Ислама. Таким образом, татары не всегда укладываются в стереотипный образ неких европейски ориентированных мусульман, несущих европейские ценности народам Востока, как это было в Средней Азии. Это показывает подлинно евразийский характер татарской нации, соединяющей в себе Восток и Запад, традиции исламской культуры и лучшие достижения западной цивилизации.
Исмагил Гибадуллин
Эксперт Центра евразийских и международных исследований Казанского федерального университета, секретарь Татарстанского отделения Организации солидарности и сотрудничества с народами Азии и Африки.