В историческом актовом зале Казанского университета с почетной актовой речью выступил Сергей Шахрай

ОНА, КАК ПТИЦА ФЕНИКС, РАЗ ЗА РАЗОМ ВОССТАВАЛА ИЗ ПЕПЛА

С почетной актовой речью Сергей Шахрай — проректор Московского государственного университета им. Ломоносова, ректор Высшей школы государственного аудита (факультета) МГУ, заслуженный юрист РФ, выступил в историческом актовом зале Казанского университета. Выступление московского гостя было в рамках IX международной научно-практической конференции студентов и аспирантов «Учения о правоотношениях в юридических школах: к 210-летию юридического факультета Казанского университета». Так что Шахрай начал с поздравлений: «Для меня огромная честь выступить с докладом в Казанском университете, в этом историческом зале, поздравить всех вас с 210-летием Казанского университета. Это общероссийский, общегосударственный праздник. Поздравляю!»

Перейдя непосредственно к теме «150-летие судебной реформы в России», докладчик сразу заявил: «Я глубоко уверен, что это самая удачная, великая реформа в нашей стране». И продолжил: «Великая судебная реформа 1864 года не была эпизодической реформаторской удачей, успешным управленческим экспериментом, а тем более исторической счастливой случайностью. Она закономерно увенчала собой процессы становления демократических институтов в России… Взрыв этой сверхновой звезды, который полтора века назад потряс незыблемые устои царского самодержавия, оказал и продолжает оказывать самое непосредственное влияние на политическую систему в современной России».

С точки зрения Шахрая, судебной реформе 1864 года свойственны три уникальных качества, которые, собственно, и позволяют ей на протяжении 150 лет неуклонно менять политическую реальность в нашей стране: «Во-первых, сама реформа, как и положенные в ее основу идеи и принципы, продемонстрировала удивительную жизнеспособность, даже, я бы сказал, неубиваемость, несмотря на неоднократные и целенаправленные попытки контрреформ, она, как птица Феникс, раз за разом восставала из пепла. Во-вторых, эта реформа никогда не была вещью в себе, а с самого начала была тесно переплетена с политическими изменениями. Фактически речь шла о том, что в недрах самодержавия рождалась относительно самостоятельная и сильная судебная власть, как один из первоэлементов абсолютно новой политической системы, системы, основанной на принципах разделения властей. Вот с этой точки зрения судебная реформа 1864 года была реформой конституционной. И российская специфика заключается в том, что подлинная конституционная монархия в нашей стране начиналась именно с судебной реформы не в 1905 году, а в 1864-м. И, наконец, третье: эта реформа оказалась своего рода активной энергетической точкой, воздействовав на которую, можно было гарантированно оздоровить, нормализовать весь общественный организм нашей страны».

Здесь докладчик сделал отступление, напомнив о событиях уже конца века, в которых принимал, о чем он недавно рассказал на интернет-конференции в «БИЗНЕС Online», самое непосредственное участие: «Опыт не раз показывал, что именно оживление, повышение эффективности судебной власти всегда влекут за собой в нашей стране оживление власти представительной, законодательной. Происходит не только активизация законотворческой деятельности, но и синхронизация законотворчества с реальными потребностями государства и общества. Так было в 1990-х годах, когда политически расколотая Государственная дума в течение почти 7 лет не принимала самых необходимых законов в области государственного устройства, федерализма, защиты прав и свобод граждан. Именно суд, а еще точнее, Конституционный суд, являясь частью судебной системы, тогда не только взял на себя миссию принуждения депутатов к законотворчеству, но и своими решениями непосредственно заполнял правовой пробел, который на тот момент уже серьезно тормозил становление новой российской государственности. Характерно, что подавляющая часть решений Конституционного суда того периода непосредственно касаются ключевых вопросов государственного строительства, становления экономического строя и общественных отношений».

Вернувшись к Александровской судебной реформе, Шахрай заявил: «Я решительно отстаиваю тезис, что благодаря судебной реформе 1864 года Российская империя к началу XX столетия располагала одной из наиболее совершенных и глубоко разработанных систем судоустройства и судопроизводства в мире». Он также сказал: «Новая судебная система создавалась отнюдь не на пустом месте и не с нуля. Александровские судебные преобразования опирались на опыт целых трех поколений представителей дворянского класса, участвовавших в сословных демократических процедурах, достаточно свободных от государственного давления и бюрократического произвола. Соответственно, новая судебная система никоим образом не могла считаться для России чужеродным, привнесенным извне элементом…»

«В России, – считает докладчик, – демократические судебные органы существенным образом опередили в своем развитии парламентские, законосовещательные структуры, создали необходимую для появления подлинной представительной власти социальную и политическую среду». Шахрай напомнил, что именно суды воплотили в себе такие ключевые требования, как презумпция невиновности, предварительное расследование по уголовным делам, гласность, состязательность судопроизводства, гарантия прав обвиняемого на защиту и обязательное участие в процессе адвоката, суд присяжных, всестороннее объективное исследование доказательств, кассационный и апелляционный порядок обжалования приговора. «Александровская реформа, – заявил Шахрай, – сыграла роль сильнейшей инъекции, навсегда привившей идею демократического судопроизводства в самый генотип российской государственности».

В СУДЫ ХОДИЛИ КАК В ТЕАТР

Докладчик отметил, что в России куда более известна отмена крепостного права 1861 года: «Она непосредственно затронула интересы 22 миллионов подданных Российской империи, при этом почти все 22 миллиона этой свободы не хотели, ни дворяне, ни крепостные. Судебная реформа 1864 года коснулась всех и каждого в нашем Российском государстве…»

Шахрай с нескрываемой гордостью заметил: «Взрыв этой сверхновой был настолько велик, что несколько лет в Москве, в Санкт-Петербурге, в губернских центрах люди ходили в залы судебных заседаний на процессы с участием присяжных заседателей как в театр. Продавали билеты на эти процессы! Драматический театр в те годы почти обанкротился. Настолько велико, колоссально было ощущение ожидания в обществе справедливости, справедливости в судебных процессах».

Сергей Михайлович рассказал, что «именно в Казанской губернии судебная реформа принесла наиболее существенные результаты. Казанский окружной суд состоял из 38 судей, кандидаты на должность судей подбирались очень тщательно, все имели высшее юридическое образование и должны были не менее 10 лет прослужить в суде в должности младших или старших кандидатов на судебную должность, исполняя функции канцеляристов или секретарей…»

ЕСЛИ БЫ НЕ 1917-Й, ЗНАЧЕНИЕ АДМИНИСТРАТИВНОЙ ЮСТИЦИИ ДЛЯ РОССИЙСКОЙ ЭКОНОМИКИ ПОСТУПАТЕЛЬНО БЫ РОСЛО

«Во все последующие эпохи идея русской Фемиды, провозглашенная в 1864 году, продолжала неугасимо сиять на историческом горизонте нашей страны. Свидетельство тому – три попытки перезапуска судебной реформы», – констатировал докладчик.

По его словам, «первая и самая впечатляющая контрреформа имела место в 1870 - 1890 годах и носила тогда отчасти вынужденный характер. Поскольку была принята в ответ на мощное скоординированное политическое давление легальной и нелегальной антимонархической оппозиции. Тем не менее эта контрреформа так и не смогла существенно изменить суть Александровских преобразований».

Следующий перезапуск судебной реформы начался в 1914 году и продолжался до конца 1917 года. Тогда формирование современного судопроизводства также базировалось на принципах реформы 1864 года. «Однако, – заметил Шахрай, – трагические события начала XX века и политические потрясения помешали этому процессу, многое из намеченного оказалось невыполненным. Например, анализ основных принципов функционирования начавшей формироваться в первые десятилетия XX века административной юстиции дает основания предполагать, что, не случись октябрьского переворота 1917 года, ее значение для российской экономики поступательно бы росло. Но в конце 1917 года демократическая система была почти мгновенно уничтожена».

«Вторая попытка перезапуска судебной реформы последовала через 40 лет и пришлась на период политической либерализации 50 - 60-х годов прошлого столетия, – рассказал докладчик. – Одной из основных целей которой была ликвидация последствий тоталитарного попрания правовой идеи в целом». Шахрай напомнил, что эта реформа была синхронизирована по времени не только с политическими переменами, но также и с прогрессивной экономической, так называемой косыгинской реформой 1965 - 1971 годов. В результате судебная реформа того периода внесла существенный вклад в феноменальный успех советской экономики и ее золотой восьмой пятилетки 1965 - 1970 годов. Судебные преобразования под лозунгом восстановления социалистической законности имели огромное позитивное значение для судеб миллионов граждан СССР…

ТРЕТЬЯ ПОПЫТКА: КОНЕЦ XX ВЕКА

«Третья попытка перезапуска судебной реформы, оказавшаяся при всех своих недостатках наиболее удачной и пока многообещающей, связана уже с новой постсоветской эпохой, – рассказал Шахрай. – Я горжусь, что мне, как председателю комитета по законодательству тогдашнего Верховного Совета РСФСР, пришлось этот этап судебной реформы запускать. Речь идет о концепции судебной реформы РСФСР, одобренной постановлением Верховного Совета РСФСР 24 октября 1991 года. Эта концепция провозгласила необходимость глубоких преобразований…»

В число важнейших задач этой реформы вошли такие, как возвращение суда присяжных заседателей, института мировых судей, введение судебного контроля за правомерностью заключения под стражу, внедрение принципа несменяемости судей… «Эта концепция стала новой попыткой возвращения к идеалам реформы 1864 года», – считает Шахрай.

Отметив, что проверку временем эти изменения выдержали, докладчик призвал к новому реформированию подходить продуманно: «Судебный механизм представляет собой единое, органичное целое. А потому, запуская очередную судебную реформу, необходимо, во-первых, как минимум иметь четкое понимание ее целей, а во-вторых, четко осознавать, что успех будет определяться комплексными подходами. Видоизменяя те или иные звенья судебной системы или вводя новые принципы, институты, нужно отдавать себе отчет в том, что стремление улучшить судебную конструкцию можно нарушить ее целостность и получить отрицательный результат…»

Актовую речь Шахрая его коллеги в зале – преподаватели, аспиранты, студенты – встретили дружными аплодисментами. Это было тем более приятно, что на конференцию собрались будущие судьи, прокуроры, адвокаты и возможные авторы будущих судебных реформ. Они поделились своими впечатлениями с «БИЗНЕС Online».

Анастасия Шабловинских – студентка Московского государственного юридического университета:

– Мы уже не в первый раз в городе Казани, уровень подготовки конференции с каждым годом все выше и выше. Очень приятно встречать уже знакомые лица. Доклад Шахрая очень содержательный, но хотелось бы посмотреть наглядно, потому что восприятие такой информации на слух затруднительно.

Кристина Морковская – аспирант Саратовской государственной юридической академии:

– Впечатления самые положительные, приезжаю сюда уже четвертый год, очень люблю Казань, где добрые и родные лица. Большое спасибо организаторам. Все проходит на высоком уровне, высокий уровень докладов. Очень понравился интересный доклад Шахрая, и очень хотелось бы познакомиться с его новой книгой, он обещал провести в Казанском университете ее презентацию.

Денис Валикарамов – студент юрфака Башкирского государственного университета:

– Я в Казани в первый раз, выступаю в секции «Гражданские правоотношения». Удивлен тем, каких гостей пригласили, все именитые, статусные. Я знаком с творчеством некоторых из них, и было очень интересно послушать их вживую. Доклад Шахрая с точки зрения информативности и содержания отличный – абсолютно никаких претензий.