Ильми Умеров, Бахчисарай: «Я, как последовательный политик, должен был уйти»

Крымские татары, в том числе Ильми Умеров (в центре), приезжали в Казань, где встречались с местным активом

ЧИСТО ПОЛИТИЧЕСКОЕ РЕШЕНИЕ

Сразу две громкие и важные для Татарстана новости пришли на нынешней неделе из Бахчисарайского района Крыма. Во-первых, глава района Ильми Умеров подал заявление о своей отставке, причем украинским СМИ причину отставки обозначили как «невозможность продолжать работу в изменившихся условиях, предполагающих нарушение жизненных принципов». Во-вторых, была сорвана внеочередная сессия Бахчисарайского городского совета. На нее просто не пришли депутаты, представляющие крымско-татарский меджлис. Мэр Бахчисарая Константин Рубаненко переназначил сессию на четверг, настоятельно просив всех собраться. В этот же день, то есть сегодня, запланирован визит представителей министерства жилищно-коммунального хозяйства Крыма и делегации из Татарстана, которые готовы «в максимально короткие сроки» помочь в решении вопросов, связанных с проведением отопительного сезона в городе. Судя по всему, ситуация в крымско-татарском Бахчисарае становится все напряженнее...

Напомним, что Бахчисарайский район по поручению федерального центра плотно курируется Татарстаном. Руководство РТ совершало многочисленные визиты в Крым для того, чтобы найти точки сотрудничества с крымскими татарами и настроить их более лояльно к жизни в новом-старом государстве. В свою очередь, крымские татары, в том числе Умеров, приезжали в Казань, где встречались с местным активом в здании Всемирного конгресса татар. Что касается кураторства Бахчисарайского района, то Казань первоначально чуть ли не постоянным потоком направляла в местную администрацию своих специалистов из самых разных областей — от строительства до образования.

Корреспондент «БИЗНЕС Online» связался с Умеровым, чтобы из первых рук узнать, что стоит за решением об отставке первого лица Бахчисарая.

— Ильми Рустемович, почему вы решили уйти в отставку? Когда приняли такое решение? В нашем с вами последнем интервью речь об этом, кажется, даже не шла.

— Тогда немного говорилось. Мы избирательно подходим, татары — братья по крови, по вере, язык у нас один и тот же, поэтому, наверное, что-то недоговорил, что-то скрыл.

Вы знаете, что когда шла подготовка к референдуму, мы в ней не участвовали и призывали не участвовать всех жителей Крыма, во всяком случае, представителей крымско-татарского населения, которые руководствуются решениями меджлиса. По его решению мы бойкотировали референдум и не признали его результаты, потому что Крым — составная часть Украины, а по украинскому законодательству региональные референдумы не бывают, может быть только общегосударственный. Мы не признали референдум, его результатов, мы не признали присоединение Крыма к РФ. Пока шел переходный период, я продолжал исполнять свои обязанности, потому что это связано с жизнедеятельностью региона, жизнью людей, подготовкой то к туристическому, то к отопительному сезону, то к началу школьного года — все это, несмотря на то, что кардинальные изменения произошли, надо было выполнять.

Отмечу, что я 9 лет работал главой района. За это время район поднялся на ведущие позиции почти по всем направлениям. В гуманитарных вопросах — это культура и образование, охрана здоровья, социальные вопросы — и в вопросах экономики — мы с 13-го места поднялись на 1-е, больше всех привлекали инвестиции как международные, так и внутренние. По сельскому хозяйству поднялись на первое место, построили за это время три новых винодельческих завода, развили туристическую деятельность.

— Тогда почему именно сейчас?

— Если бы я дождался выборов 14 сентября (в этот день в Крыму пройдут выборы в парламент республики и горсовет Симферополя — прим. ред.) и потом сложил полномочия, то внешне это выглядело бы так, будто я держался за кресло до последнего и ушел только потому, что мне не предложили остаться, потому что в выборные структуры я не баллотируюсь. Кстати, мы игнорируем выборы 14 числа.

Ильми Умеров: «Чем ближе выборы, тем меньше у меня было желания продолжать работать»

— Крымские татары?

— Да, меджлис крымско-татарского народа призвал не идти. Есть у нас так называемые «хорошие татары», некоторые поэтому будут — 3 - 4 процента, допускаю, что будут голосовать. Но это несущественно, если остальная часть не придет, то смело можно говорить, что проигнорировали этот политический акт. На этом фоне я решил, что лучше уйти сейчас, чем после выборов. Таким образом, я как бы сохраняю свою позицию, сохраняю свое лицо и сохраняю свой имидж.

«БЫЛА НАДЕЖДА, ЧТО ВСЕ ВРЕМЕННО»

— Тогда почему вы не ушли сразу, как только прошел референдум, состоялось присоединение Крыма к России?

— Честно говоря, тогда была надежда, что все временно.

— Вы серьезно так думаете?

— Я и сейчас так думаю.

— Что вам дает уверенность в этом? Думаете, возможно повернуть что-то назад?

— По крайней мере, я этого хочу.

— Вы хотите сказать, что крымским татарам было лучше в составе Украины, нежели будет в составе России?

— Я не знаю, как будет, но мы привыкли жить в свободной стране, там, где можно высказывать мнение, там, где можно проводить собрания, мероприятия.

— А теперь?

— Нам даже наши традиционные мероприятия запрещают проводить. 18 мая — день депортации крымско-татарского народа — запретили, день флага крымско-татарского народа — запретили, день памяти жертв политических репрессий против сталинизма — запретили. Двух наших лидеров Мустафу Джемилева и Рефата Чубарова депортировали, не пускают в Крым, на пять лет лишили возможности бывать на территории полуострова.

«Мне жалко, обидно, досадно, но теперь не могу сам себе на горло наступать»

— Но вы же знаете, какая информационная война сейчас ведется между Россией и Западом, то есть претензиии можно предъявлять всем сторонам. Свобода слова в духе конца 80-х - начала 90-х — это для мирного времени... Вы же знаете, что на той же Украине запрещают российские телеканалы.

— Я редко смотрю российские телеканалы, но, честно говоря, смотреть их невозможно.

— Боюсь, никакие телеканалы сейчас смотреть невозможно, вплоть до такого «камертона демократии», как «Би-Би-Си». А как же те месяцы, в которые вы все же оставались у власти?

— Боролся с самим собой, наступал себе на горло, надеялся, что я какую-то пользу еще приношу. Но чем ближе выборы, тем меньше у меня было желания продолжать работать. Не принял я это решение раньше, а принял именно сейчас.

«НЕ МОГУ САМ СЕБЕ НА ГОРЛО НАСТУПАТЬ»

— Вы рассказали о достижениях Бахчисарайского района, а теперь...

— Мне жалко, обидно, досадно, но теперь не могу сам себе на горло наступать.

— Есть догадки о том, кто же вас сменит?

— Нет. Я пытался у главы республики Аксенова спросить. Он сказал, что еще не готов. Это было в тот день, когда подавал заявление, в минувшую пятницу.

— И все-таки чем дальше займетесь?

— Я останусь в Бахчисарае, надеюсь принимать участие в общественной жизни столько, сколько позволит здоровье. Буду какую-то функцию выполнять в меджлисе, который является выборным представительным органом. Я его член с 1991 года. Какое-то занятие в этой структуре я себе найду.

— СМИ писали, что в среду внеочередная сессия Бахчисарайского городского совета была сорвана как раз представителями крымско-татарского меджлиса — не было кворума.

— После выборов кворум будет, потому что не будет крымских татар.

— Вы считаете, что их сместят или одних заменят на других?

— Может, один-два попадут, их мы называем «хорошими татарами», но они попадают в разряд нехороших людей.

«Получали средства из Татарстана и распределяли между ними, иногда на ходу придумывали варианты, как это сделать»

«ОЧЕНЬ БЛАГОДАРЕН ТАТАРСТАНУ»

— Вы приезжали в Татарстан...

— Да, и еще в ближайшее время собираюсь приехать.

— Зачем теперь?

— У меня там очень много друзей.

— За последние месяцы совместно с Татарстаном было уже что-то сделано? Представители республики вам помогали?

— Я очень благодарен Татарстану, потому что в этот тяжелый период они оказали серьезную помощь во многих вопросах. Из министерств приезжали делегация за делегацией, обучали наших специалистов тем или иным премудростям новых для нас реалий. Конкретную серьезную помощь оказывали в подготовке к учебному году, для сельхозпроизводителей, которые попали в серьезное положение, даже при наличии денег не могли их использовать, потому что был серьезный коллапс: то банковская, то налоговая системы не работают. Мы через общественные организации и благотворительные фонды получали средства из Татарстана и распределяли между ними, иногда на ходу придумывали варианты, как это сделать. Теперь структуры, которые называют себя борцами с экономическими преступлениями, проверяют эти общественные организации и спрашивают, почему использовали деньги на сельское хозяйство, когда у вас в уставе это не прописано. Теперь попадаем в такие коллизии.

По питьевому водоснабжению, по подготовке школ проводили кучу учебных семинаров. Каждый четверг готовим свои вопросы и в режиме видеоконференции задаем их членам правительства Татарстана, представителям различных министерств. Много всего сделано и еще предстоит сделать. Больных людей из Крыма, Бахчисарая принимали в татарстанских клиниках, оказывали им консультативную и лечебную помощь — это тоже очень важно.

— Видите, вы сами рассказываете о таком плодотворном сотрудничестве, взаимодействии с Россией и, в частности, с Татарстаном. А в одном из сегодняшних ваших комментариев говорили, что не признаете российских оккупантов.

— По жизненно важным вопросам я взаимодействовал и буду взаимодействовать уже как общественный деятель.

«По жизненно важным вопросам я взаимодействовал и буду взаимодействовать уже как общественный деятель»

«ЕСЛИ БЫ УМЕРОВ НЕ УШЕЛ, ТО ЕГО БЫ ПОД ТЕМ ИЛИ ИНЫМ ПРЕДЛОГОМ «УШЛИ»

Эксперты, опрошенные корреспондентом «БИЗНЕС Online», разошлись в оценках ситуации вокруг крымских татар.

Леонид Пилунский — депутат Верховного Совета Крыма:

— Я удивлен, что он столько месяцев продержался. Он был в администрации во времена Януковича. В общем, думаю, это достаточно мужественный поступок, потому что вести диалог с местной властью никак не получается. Думаю, что он немного опоздал, надо было с самого начала это сделать, но это его проблема.

Никаких проблем с крымскими татарами нет: никакие митинги не разрешают, никаких шествий тоже. В общем, ничего не решается. Назначаются люди, которые не пользуются уважением. Все эти переговоры ведутся, но явно ухудшается положение крымских татар в Крыму. Мы все-таки столько лет жили свободно, была свобода слова, можно было проводить любые митинги — и пророссийские, и какие угодно. И вот мы попали в ситуацию, когда ничего нельзя. Поэтому ситуация очень нехорошая и даже угрожающая.

Анатолий Вассерман — политический консультант:

— Судя по увиденным мной сообщениям в различных соцсетях и от тех людей, которым я по разным соображениям доверяю, процессы интеграции Крыма в состав РФ протекают настолько быстро и эффективно, насколько это вообще возможно после 60 лет формального и 23 лет реального разделения, поскольку Украина все это время считала себя независимой от Москвы, но зависимой от западных капризов и пыталась отформатировать Крым по своему вкусу и усмотрению. Сейчас большая часть сложностей связана только с тем, что Украина держит Крым в транспортной блокаде, поэтому многие важные экономические связи затруднены, но эта сложность предвидимая. Главное — она ненадолго, поскольку Украине в ее нынешнем виде осталось существовать не так уж долго. Скорее всего, уже после 4 ноября, после парламентских выборов в Соединенных Государствах Америки, начнется пересмотр Украины.

Что же касается крымских татар, то они значительно ближе к туркам, чем к волжским татарам. Они в период, когда Крым считался частью независимой Украины, были превращены в значительной своей части в массовку для рейдерских захватов земель и рэкета. Схема была такова: на каком-нибудь особо лакомом участке земли скоропостижно строили условное жилье, как говорят, избушку без окон и дверей, объявляя, что это жилье очередной крымско-татарской семьи. Попытки правоохранителей устранить незаконную застройку пресекали, созвав туда толпу народа с криком «Наших бьют!» Объявляли это не наведением законного порядка, а ущемлением интересов крымско-татарского народа. После этого землю выгодно продавали, а семье, естественно, не получившей жилье, предлагали соучаствовать в очередном захвате. Рано или поздно после нескольких таких захватов давали возможность построить собственный домик где-нибудь у черта на рогах на особо неудобных землях, которые никому не перепродашь. Вот такая была схема. Естественно, в ней было задействовано много народа. Главное — эти рейдеры действительно убедили значительную часть крымско-татарского народа, что действуют в их интересах, заставляя власть считаться с народом в целом.

Естественно, с появлением на этих землях действительно сильной власти, умеющей добиваться соблюдения законов, этот выгодный бизнес накрылся. Теперь те, кто когда-то на нем зарабатывал, пытаются его возродить любым способом и любой ценой. В том числе они проплачивают время от времени какие-нибудь шумные акции, опять же под лозунгом «Интересы крымско-татарского народа ущемляют».

В частности, я вполне готов поверить, что этому главе районной администрации предложили за уход со своего поста значительно больше, чем он может заработать, пребывая на посту до ухода на пенсию, просто потому, что цена вопроса, а именно возможность спекуляции землями на одной из лучших территорий Всея Руси, может принести такой доход, что ради него вполне можно оплатить сумму больше, чем стоит глава районной администрации.

Кроме того, я не исключаю, что его протест связан с попыткой превратить Бахчисарайский историко-культурный заповедник в вотчину чисто крымско-татарскую с перспективой распродажи некоторых кусков этого заповедника. Эта попытка, насколько мне известно, в конечном счете не удалась. При всем уважении к истории крымско-татарского народа заповедник рассматривается как часть истории Крыма в целом. Я не исключаю, что какие-то заинтересованные в контроле над заповедником лица вполне смогут тоже оплатить акцию по уходу главы районной администрации.

Павел Салин — директор центра политических исследований Финансового университета при правительстве РФ:

— Крымско-татарское меньшинство политически пассивно, а актив его — несколько десятков тысяч человек — негативно относится к интеграции Крыма в Россию, поскольку по большому счету Крым в постсоветское время существовал в весьма автономном режиме — формально была федеральная власть, а де-факто ее не было. Крымом управляли сплоченные, наверное, еще с позднесоветских времен группировки, которые иногда носили криминальный характер, в том числе на этнической основе, как происходило с крымскими татарами. Сейчас всех будут приводить к единому знаменателю. Именно активистам из крымских татар, которых меньшинство по сравнению с числом татар, проживающих на полуострове, это не нравится, потому что они имели свой хлебный кусок, связанный с захватом и последующей перепродажей земель, которые зачастую к их историческому ареалу обитания не относились.

Соответственно, Бахчисарайский район — это место наиболее компактного проживания крымско-татарского меньшинства. Понятное дело, что все чиновники, которые там остались с украинских времен, завязаны на пока еще нынешних лидеров крымско-татарского меньшинства — на меджлис. Россия, понимая, что меджлисовцы потребуют сохранения своего привилегированного положения, сделала ставку, как я понимаю, на формирование новых лидеров крымско-татарского меньшинства, которые более лояльны к Москве. А старые лидеры первого и второго поколения фактически вытесняются из жизни полуострова вплоть до запрета на въезд в Крым. Данная политика проводится, а значительная часть гвардии, которая во властных структурах полуострова представляла татар, выражает с этим несогласие. Отсюда и нынешний поступок главы Бахчисарайского района. Это предсказуемо, но такая политика играет по большому счету на руку Москве. Москва настроена бескомпромиссно: тех, кто будет пытаться играть по старым правилам, заявлять о своем привилегированном положении, будут приводить к единому знаменателю и вычищать. Я думаю, если бы Умеров сам не ушел, то его бы под тем или иным предлогом «ушли» правоохранительные органы.