Адель Вафин: «Годовой бюджет здравоохранения — около 40 миллиардов рублей»

«ТРИ ГОДА ПОДРЯД В ТАТАРСТАНЕ ИДЕТ ЕСТЕСТВЕННЫЙ ПРИРОСТ НАСЕЛЕНИЯ»

— Адель Юнусович, на заседании коллегии минздрава республики 31 марта представителями прокуратуры и следственного комитета были озвучены неприятные для отрасли факты, а затем последовали отставки главврачей ряда больниц. Наверное, одними отставками проблему не решить. Какие еще решения были приняты?

— Что мы должны сделать, зафиксировано в решениях того заседания коллегии. Уже вышло распоряжение правительства по созданию координационной рабочей группы, в которую вошли представители минздрава, прокуратуры и следственного комитета. Группа будет оперативно реагировать на жалобы и обеспечивать объективное расследование. Мы заинтересованы в изменении ситуации, поэтому мы заинтересованы в объективности.

Эта группа также будет координировать действия и те инициативы, которые были мной озвучены на заседании коллегии о том, что мы должны иметь более конструктивные и более эффективные взаимодействия со следственным комитетом и прокуратурой в части нашей реакции и единых подходов в проведении служебных проверок. Зачастую служебные проверки проводятся министерством здравоохранения, Росздравнадзором, бюро судмедэкспертизы. Мы вышли с инициативой объединять эти проверки, повысить ответственность членов комиссии и привлекаемых экспертов. Документ по составу такого координационного органа вышел, и я думаю, что в плане взаимодействия эффективность станет выше.

На том заседании коллегии были озвучены некоторые цифры, но если их сравнивать с объемом той помощи, которую учреждения здравоохранения оказывают в год — 729 тысяч случаев госпитализации, 36 миллионов обращений, наверное, это говорит само за себя. Ну и основная задача здравоохранения — это все-таки снижение смертности и увеличение продолжительности жизни. Татарстан перешагнул порог в 72 года — по итогам прошлого года ожидаем показатель продолжительности жизни в 72,1 года. А в среднем по России продолжительность жизни — чуть более 70,5 лет.

— А какая продолжительность жизни была в Татарстане лет 10 назад?

— На 5 лет меньше — 67 лет. Принципиально то, что в Татарстане отмечается естественный прирост населения три года подряд. И это как за счет рождаемости, так и за счет снижения смертности.

— А мы-то думали: спасибо Путину за материнский капитал...

— Не совсем так. У нас ежегодно идет снижение смертности по разным причинам, в том числе от сердечно-сосудистых заболеваний. Свой вклад внесли те программы, которые были реализованы в республике по снижению смертности от инсульта, нарушения мозгового кровообращения, от инфаркта миокарда. В прошлом году мы получили снижение смертности от онкозаболеваний на 3,9 процента. Это особенно существенный результат, поскольку успех лечения зависит от того, насколько раньше мы выявили онкопатологию. Первая и вторая стадии за последние 5 лет прошли путь от 46 до 54,1 процента.

И самое главное — в диагностике этой патологии участвуют буквально все медицинские работники: от медсестры до врача-онколога, поскольку признаки рака может увидеть любая медсестра. Каждый медработник, который выявил рак первой или второй стадии, хотя бы предположил и направил на дообследование, совершил маленький подвиг, поскольку это влияет на судьбу пациента и его семьи.

Естественный прирост в прошлом году составил 10218 человек. Для сравнения: по России — 24 тысячи. Впервые в России зафиксирован естественный прирост населения.

— То есть Татарстан дал почти половину прироста населения страны?

— Сравнивать так некорректно, потому что ряд регионов дал убыль. В прошлом году только 44 региона дали плюс населения, а все остальные дали минус. Но безусловно, вклад Татарстана существенный.

5.jpg
«Недавно мы встречались с экспертами группы компаний «Бонекс Инжиниринг», которые имеют опыт внедрения системы сертификации ИСО в медучреждениях в ряде европейских стран»

«СЕГОДНЯ МЫ АКЦЕНТИРУЕМ ВНИМАНИЕ НА ПЕРСОНАЛЕ»

— Мы ни в коем разе не собираемся умалять достижения здравоохранения Татарстана. Но тем не менее на той памятной коллегии были озвучены неприятные факты, и последовали кадровые оргвыводы... А что еще будет предприниматься?

— Кадровые вопросы — это очень важное направление. Сегодня министерство здравоохранения проводит активную кадровую политику. Если предыдущие пять лет прошли под эгидой модернизации учреждений здравоохранения с точки зрения ресурсов, новых технологий, улучшения технологичности, то сегодня мы акцентируем внимание на персонале, на руководителях, на профессионализме и персональной ответственности каждого сотрудника.

Мы должны провести аттестацию наших врачей, чтобы определить уровень квалификации каждого из них. Если мы хотим реально существенно изменить ситуацию, мы просто не можем ориентироваться на то, что доктор четыре - пять лет назад прошел аттестацию. Вот раз в пять лет мы будем его видеть и понимать, каковы его компетенции, и, самое главное, это будет понимать его руководитель. В будущем, уверен, в России этот срок будет пересмотрен в сторону сокращения. К сожалению, сегодня низкий процент врачей, имеющих категорию. Зачастую они говорят: а что нам дает категория?

— Категория должна давать прибавку к зарплате...

— Да, должна быть материальная мотивация. На этот вопрос должно ответить министерство, и мы сейчас прорабатываем исполнение указов президента, чтобы все-таки категория давала прибавку. Чтобы врач был заинтересован в повышении своей категории, потому что это влияет на заработную плату.

Это как рассуждения на тему: зачем мне кандидатская диссертация, если она не влияет на зарплату? Извините! Каждый, кто защитил кандидатскую, однозначно ответит на вопрос, что ему дала диссертация! Это более высокий профессиональный уровень, который ты берешь. Человек тем самым реально подтверждает то, что он имеет уровень компетенции значительно выше, чем для решения просто каких-то практических задач.

«НЕ ВСЕМ ВЕДУЩИМ КЛИНИКАМ МОЖНО ПОСТАВИТЬ ПЯТЬ»

— Как вы оцениваете качественный уровень медицинских услуг и обслуживания в больницах, клиниках РТ по 5-балльной шкале? (Рамиль)

— По 5-балльной шкале оценивает каждый пациент, который обращается в то или иное учреждение. Я могу только сказать, что сегодня есть медучреждения, которым действительно можно поставить пятерку.

— Наверное, всем нашим ведущим клиникам?

— Не всем можно поставить пять. В контексте последнего заседания коллегии минздрава есть отличия, как воспринимает пациент нашу работу и как воспринимают медицинские работники, и что может сделать руководящий состав клиники для того, чтобы снизить вероятность возникновения всех тех моментов, которые мы обсуждали на последней коллегии.

Если пациент приходит в больницу, он оценивает, насколько ему комфортно здесь пребывать: чистота в туалете, наличие туалетной бумаги, чистое постельное белье, приветливая медсестра, количество проводимых исследований, учтивый врач, который посещает его с регулярной периодичностью. Очень многие обращают внимание на количество систем, которые ему назначили.

Был случай, когда пациент пролежал две недели в ведущей клинике, а когда я его спросил, лучше ли ему, он ответил: хуже! Когда начали разбираться, оказалось, что у заведующей отделением вопросов нет. Ей кажется, что установлен контакт. Причина повышения сахара в крови у больного — это результат того, что врач подбирает ему терапию, и это естественная реакция организма. Ну, тогда надо было все это пациенту объяснить! Ведь главная цель не достигнута — пациент недоволен. И у каждого своя правда! Но ведь главный наш оценщик — пациент.

В МЕДУЧРЕЖДЕНИЯХ РТ ВНЕДРЯТ СИСТЕМУ УПРАВЛЕНИЯ КАЧЕСТВОМ

— В медучреждениях очень не хватает коммуникации между пациентами и медперсоналом!

— Один из факторов, который приводит к недовольству, — это отсутствие коммуникации. Другой фактор — ресурсные возможности учреждения, отсюда неполнота обследования. Есть термин «управление болезнью», когда в одном учреждении мы концентрируем те компетенции, которые позволяют решить конкретную проблему. Должен быть весь пул специалистов. Если у нас нет какого-то специалиста, мы должны его пригласить со стороны, а не отправлять пациента в другое учреждение.

Еще один фактор — преемственность медицинской помощи. Есть стационарный этап лечения, а затем пациент долечивается по месту жительства амбулаторно, участковый врач следит за исполнением назначений, которые были даны больному в стационаре, а потом дает свои назначения.

Еще один фактор — безопасность медицинской помощи. Все должно быть прописано соответствующими регламентами и инструкциями. Это то, что должно снизить риски возникновения нежелательных реакций. И мы сегодня спрашиваем: а что, сегодня есть какие-то инструменты, которые должны быть внедрены в медучреждениях, чтобы снизить вероятность рисков? Они же есть везде: в германских, израильских клиниках.

Недавно мы встречались с экспертами группы компаний «Бонекс Инжиниринг», которые имеют опыт внедрения системы сертификации ИСО в медучреждениях в ряде европейских стран. И нам этот опыт интересен, потому что на выходе оценивается не только показатель удовлетворенности, который может быть субъективен, а оценивается эффективность всей системы здравоохранения. То есть мы должны стать и более безопасными, и более эффективными с точки зрения управления здравоохранением и медучреждениями.

Вот эти современные инструменты эффективного управления должны сегодня реально изменить ситуацию. Предполагается проведение аудита лечебно-диагностических процессов, которые сегодня выстроены во всех наших учреждениях. И, соответственно, выработка определенных рекомендаций и консалтинг по их внедрению.

— Какова перспектива по срокам внедрения этой системы?

— Сейчас этот вопрос прорабатывается. Состоялась встреча с премьер-министром РТ Ильдаром Халиковым, экспертами подготовлены предложения. Они оценили объем работ, количество учреждений, этапы работы и, конечно, сроки реализации этого проекта. Это реальный проект, который сегодня находится в стадии обсуждения. Проект по внедрению системы управления качеством в здравоохранении на уровне региона рассчитан на три года, и планируется, что в текущем году мы начнем первый этап, который будет проведен с приглашением зарубежных экспертов для аудита наших учреждений.

Хочу привести вам конкретный пример, что такое безопасность, как снизить вероятность ошибки. Вот две бутылки: в одной дезраствор, в другой рентгенконтрастное вещество. Что нужно сделать, чтобы снизить вероятность ошибки в применении этих веществ?

— Окрасить бутылки в разные цвета?

— Это один вариант. Другой — перестать закупать бутылки одинакового объема. И в этом случае вероятность ошибки минимизируется.

— И такие «подсказки» вам делают эксперты?

— Это инструменты, которые сегодня вырабатывает менеджмент наших медучреждений. В тех учреждениях, которые имеют европейский сертификат качества, все процессы отлажены. Они действительно знают, что есть риск и его надо минимизировать.

«НИЧЕГО НЕ ПИСАТЬ? НО ТОГДА КАК КОНТРОЛИРОВАТЬ?»

— Когда внедряется ИСО, на первом этапе сотрудникам надо заполнять целую кучу анкет и бумаг, фиксировать буквально каждый свой шаг. Не получится так, что им будет не до больных? Доктора и сейчас жалуются на то, что им приходится много заполнять всяких форм отчетности...

— Но должен быть регламент! Каждый сотрудник должен знать, какие процедуры он выполняет, в соответствии с какими регламентами. А как вы хотели? Ничего не писать? Но тогда как контролировать? Должна быть служба качества учреждения из нескольких сотрудников. Года три назад я спросил у одного главного врача: кто у вас занимается качеством, повышением эффективности процессов? Он задумался, а потом сказал: я. Это говорит о том, что нет центра ответственности.

Понимаете, это внедряется на уровне философии учреждения. У японцев есть Lean production («бережливое производство» — прим. ред.), о чем в нашей республике много говорят. КАМАЗ, например, создал свою производственную систему. Когда у каждого сотрудника висит график, где отмечается, сколько инноваций по повышению эффективности процесса он внедрил в прошлом месяце, в текущем. И каждое предложение у них оценивается, по-моему, в 100 рублей. Во всяком случае, полтора-два года назад было столько.

Не может человек из минздрава прийти в ЦРБ, например, Пестречинского района и сказать, что и как надо делать. Улучшать свою работу может только тот, кто ее делает. И самые большие потери организации — это нереализованный потенциал его сотрудников.

«В ЦЕЛОМ ПО РЕСПУБЛИКЕ Я БЫ ПОСТАВИЛ 3,6 - 3,7»

— Давайте вернемся к вопросу оценки медучреждений по 5-балльной шкале.

— Вы знаете, если бы я сказал, что средний балл — пять, то вы бы не поверили. Но отдельным учреждениям пять поставить можно.

— А где все-таки пять? Скажите! Чтобы мы знали и туда обращались...

— У нас есть два учреждения, которые имеют европейский сертификат качества. Это МКДЦ (межрегиональный клинико-диагностический центр — прим. ред.) и БСМП Набережных Челнов (больница скорой медицинской помощи — прим. ред.). Я бы поставил им пять. Но найдутся люди, которые скажут, что все-таки, наверное, БСМП Челнов — не пять. Но я скажу, что пять, потому что это особая больница. МКДЦ — это высокотехнологичный центр, они тоже работают по экстренности. Но большая часть экстренности идет в БСМП, и у них более сложные задачи — вот на этом колоссальном потоке выстроить обслуживание на пятерку.

— Работу еще каких медучреждений можно оценить на пять?

— Сегодня достаточно активно работает над повышением эффективности РКБ (республиканская клиническая больница — прим. ред.). После тех случаев (например, когда в РКБ пациентке прооперировали вместо больной ноги здоровую — прим. ред.) достаточно жестко отслеживают очень многие моменты, повышают дисциплину. Там не пять пока, они только начинают, первый этап прошли по системе сертификации ИСО 9001. Не пять пока, может быть, чуть больше четырех.

ДРКБ (детская республиканская клиническая больница — прим. ред.), безусловно, я думаю, приближается к пятерке. Но там тоже работают на очень большом потоке. Представьте себе: приемное отделение — это и Челны, и ДРКБ, около 300 обращений в день, только те, кто обследуются в пределах приемного отделения и отправляются на амбулаторный этап. За год 25 тысяч человек проходят только через приемное отделение.

— Какую оценку поставили бы в целом по республике?

— В целом по республике я бы, наверное, поставил 3,6 - 3,7. За счет того, что все-таки ряду учреждений можно поставить пятерку.

— А как оцениваете работу центральных районных больниц? Ведь в медучреждения у нас вкладываются миллиарды рублей...

— Большинство ЦРБ балансируют между тройкой и четверкой по 5-балльной шкале. Все зависит от руководителя. Значительный износ имеют поликлиники Казани и Набережных Челном. При этом есть одна проблема. С точки зрения организации эффективной работы, когда мы говорим о наших ведущих клиниках, правильно вы сказали — в них вложены миллиарды. Но на мой взгляд, миллиарды все-таки вложены эффективно, с той точки зрения, что мы создали инструменты, повышающие эффективность и производительность труда в этих учреждениях. Да, вот такой термин «производительность труда». Все эти системы управления качеством пришли с производства, но они адаптированы к медицине и все работают.

— Что такое производительность труда в медицине?

— Это пропускная способность — количество больных, которых пролечили или обследовали за единицу времени. И результаты модернизации говорят о том, что мы стали более производительными, более эффективными.

— Насколько наша высокотехнологичная медицина зависит от Запада? Если введут санкции, не окажутся ли под угрозой наше здоровье и даже жизнь?

— Пока крупные трансконтинентальные компании демонстрируют свою активность с точки зрения обсуждения перспективных проектов в России. Это факт. Проявляют активность их региональные представительства и руководство, которое находится за рубежом. Бизнес хочет работать, и сегодня нет проблем с поставкой расходных материалов. Более того, мы постарались отработать все аукционы заранее в прошлом году, поскольку видели валютные риски, нестабильность курсов.

И как только производители начинают говорить о локализации производства, вот тут мы имеем очень активную позицию. Мы показываем и рекламируем наши потенциальные площадки: технопарки, технополис, перспективный проект «Смарт Сити». И многие компании проявляют интерес. Я думаю, выиграет тот, кто сделает ставку на региональную политику с точки зрения присутствия на рынке. Татарстан — очень хорошая площадка, потому что поддержка идет от президента республики. Политическая воля такова, что локализация должна быть. Безусловно, это в определенном плане снижает нашу зависимость. И, конечно, должно развиваться импортозамещение.

ИЗНОС МАТЕРИАЛЬНО-ТЕХНИЧЕСКОЙ БАЗЫ И НЕДОСТАТОК ПЛОЩАДЕЙ

— Вот казанец или челнинец приходит в поликлинику. Как вы считаете, он получает адекватную медицинскую помощь или не получает?

— Основные проблемы поликлиник сегодня, во-первых, это износ материально-технической базы. Второе — Казань по сравнению с Набережными Челнами имеет колоссальный недостаток площадей медучреждений в пересчете на жителя. Если при модернизации в ряде больниц мы просто пристраивали дополнительные площади, чтобы повысить комфортность пребывания, комфортность ожидания, комфортность получения медицинской помощи, то в Казани мы имеем огромную нехватку площадей.

Казань застраивается достаточно интенсивно, а поликлиник не прибавляется. Одна из последних, которую мы открыли, — детская поликлиника в Азино. Ее мы недавно посещали с федеральным министром здравоохранения. Это пример того, как в первичном звене повысить эффективность и производительность труда.

— Эта поликлиника находится в округе мэра Казани, у него жители пять лет требовали открыть здесь поликлинику, и он попросил у президента деньги... Молодцы, конечно, что все-таки построили, но на всю республику у нас только один мэр и один президент...

— Со своей стороны министерство здравоохранения знает, каким должен быть формат современной поликлиники, что нужно для того, чтобы организовать эту работу, как вернуть доверие населения. Во время визита министра здравоохранения России Вероники Скворцовой в Казань я показал тот опыт, который мы накопили, и сделал минимальный перечень тех требований, которому должна соответствовать каждая поликлиника в первичном звене. Мы весь свой опыт проанализировали и стандартизовали, чтобы определенный перечень требований имелся в каждой поликлинике.

Когда мы проводили модернизацию, мы стандартизовали требования к помещениям, которые ремонтируются и строятся. И это положительный опыт.

— Сколько стоит эта новая детская поликлиника в Казани? 300 миллионов, кажется?

— Стоимость только строительства этой поликлиники — порядка 330 миллионов рублей, еще 72 миллиона — на оборудование и мебель. Итого примерно 400 миллионов рублей.

— Впервые за много лет в Казани построили новый объект здравоохранения?

— Нет, еще была студенческая поликлиника к Универсиаде.

УВЕЛИЧИЛИ ДОПЛАТЫ И НАЧАЛИ ВЫДАВАТЬ ГРАНТ В 500 ТЫС. РУБЛЕЙ

— А какова зарплата врача, который будет работать в этой суперсовременной поликлинике в Азино?

— Около 30 тысяч рублей.

— Какой у врача рабочий день?

— Полный рабочий день 7 часов 42 минуты с учетом обеденного перерыва.

— 30 тысяч — это за одну ставку в одном месте работы? Врачи говорят, что приходится работать в нескольких местах...

— С 1 января 2014 года в первичном звене мы увеличили доплаты. Это было принципиальное решение, и президент поддержал его именно для того, чтобы решить ситуацию с дефицитом кадров. Невозможно эффективно организовать работу, когда ты работаешь не только на своем участке, но и приходится замещать на другом. По участковым врачам был дефицит, но мы уже набрали 7 участковых врачей-педиатров в эту поликлинику. И приехали врачи из других регионов России.

— В этой новой поликлинике зарплата выше?

— Нет, там зарплата ровно такая же, как во всех поликлиниках. Просто начал работать инструмент по грантам в 500 тысяч рублей для улучшения жилищных условий по социальной ипотеке.

— Грант и, соответственно, жилье дают тем, кто уже отработал пять лет?

— Не совсем так. Как вы знаете, есть определенные требования по социальной ипотеке: человек должен быть прописан, его жилплощадь должна быть меньше нормативной и так далее. У нас все эти условия с грантополучателя снимаются, и мы полагаем, что в течение года он получит жилье по соципотеке по тем условиям, которые сегодня есть в соципотеке: фиксированная стоимость квадратного метра, срок погашения — до 15-ти лет.

Условие получения гранта — отработать пять лет в этом медучреждении. То есть кандидатом на получение гранта может стать специалист, который уже устроился на полную ставку в государственное учреждение здравоохранения. Далее комиссия минздрава решает, насколько его специальность сегодня необходима в данном медучреждении. То есть мы оцениваем уровень дефицита в данном конкретном учреждении. Это могут быть специалисты и из других регионов, и из частного сектора медицины, которые хотят сегодня вернуться в государственные медучреждения, и они могут воспользоваться этим инструментом для улучшения своих жилищных условий.

— И когда эти 500 тысяч рублей будут начислены?

— Через пять лет отработки в медучреждении. И эти деньги сразу переводятся в государственный жилищный фонд.

— И этих 500 тысяч рублей хватит, чтобы оплатить только часть жилплощади?

— Да, около 20 квадратных метров.

— С годами стоимость жилья по соципотеке растет, а размер гранта тоже будет расти?

— Хоть стоимость квадратного метра чуть-чуть и растет, но сегодня ни в одном регионе нет жилья с чистовой отделкой по 30 тысяч рублей. И даже в Казани уже решили вопрос по участку дома для медицинских работников. Это практически центр города! А вы ведь знаете, какая сегодня сложная ситуация с участками под жилищное строительство — их просто нет. Поэтому мы внесли свое предложение, и президент дал соответствующее поручение. И дом для медицинских работников будет строиться в очень хорошем месте.

«По целому ряду направлений мы сегодня абсолютно конкурентны с зарубежными специалистами»

В ЗДРАВООХРАНЕНИИ ТАТАРСТАНА 672 ВАКАНСИИ

— Сколько сегодня вакансий в здравоохранении?

— Сегодня в республике среднесписочное количество медработников — 12186, незакрытых вакансий — 672.

— А в Казани сколько вакансий?

— Более 100 и все в первичном звене. Около 500 вакансий в республике — это первичное звено, то есть у нас не хватает примерно 300 участковых врачей и 183 узких специалистов. Но процесс пошел! И главы районов сегодня работают в том направлении, что к нашим грантам находят варианты и добавляют столько же сами. Если мы в год будем давать в каждый район хотя бы по четыре гранта, то это очень хорошо.

— Что значит «процесс пошел»: интерес у специалистов появился или уже конкретные люди заступили на работу?

— Мы уже подписали 11 соглашений, еще порядка 20 на рассмотрении. Люди уже приезжают, просто сейчас идет процесс подготовки конкурса и отбора. Но очень много звонков и обращений из разных регионов. Интерес большой, и я думаю, что это решение даст свои результаты. В прошлом году из 126 врачей, которые были приняты на работу, 120 приезжие.

— Вы переманиваете врачей из других регионов грантами на 500 тысяч рублей, хотя у них ситуация, наверное, хуже с кадрами, чем в Татарстане. Неужели нельзя тех, кто работал 15 или 20 лет, поощрять, хотя бы выделением бесплатной земли для строительства? (Альфред)

— Бесплатно землю сегодня дают только многодетным семьям. Но вопрос может решаться везде по-разному. Президентом РТ перед главами муниципальных образований была жестко поставлена задача относительно земли. А земля — это ресурс, который находится в ведении муниципалитета. И была дана установка, что главы могут использовать этот ресурс, когда требуется привлечение и удержание специалистов. Но земля земле рознь. Для чего хотят получить землю? Чтобы построить дом и жить в нем или чтобы продать полученную бесплатно землю? Это все разные задачи.

— Но, наверное, все условия получения земли можно закрепить соглашением?

— Я больше склонен к тому, что врач — это специалист, который очень долго учится и имеет колоссальную персональную ответственность, и эта ответственность должна хорошо оплачиваться. И если врач получает достойную заработную плату, он может воспользоваться общепринятыми инструментами и для строительства дома, и для получения ипотечного кредита. А вот все эти рассуждения по поводу бесплатного — это все меры социальной поддержки. Мы все-таки должны уйти от мер социальной поддержки к достойной оплате труда.

— Чтобы иметь возможность строить жилье, каков должен быть размер «достойной оплаты труда»? Это не из разряда заоблачной мечты?

— Сегодня Татарстан стоит на позиции четкого выполнения указов президента России о росте зарплаты бюджетников в соответствии со средним показателем по региону. Если этот рост будет обеспечен, врачи и медсестры будут получать достойную зарплату, и они будут иметь возможность выбора и приобретения земельного участка, строительства дома. Я думаю, что указы президента позволят уйти от мер социальной поддержки в сторону достойной заработной платы.

— Адель Юнусович, в этот раз на интернет-конференцию поступило много вопросов от медработников. Во-первых, они жалуются на большую нагрузку из-за совмещения в силу нехватки кадров и низкой зарплаты, во-вторых, спрашивают, почему так мало поощряют и награждают рядовых врачей и другой медперсонал. Что вы на это скажете?

— Это не совсем так. Я могу по пальцам пересчитать главных врачей, которые получили звание заслуженного врача, а в общей сложности это звание получили около 50 человек, в основном это рядовые врачи.

— А медсестры, санитарки получают награды? Ведь от них тоже многое зависит.

— Фельдшеры, медсестры получают ведомственные награды. Вообще, в прошлом году из 2 тысяч наград 1,5 тысячи — это ведомственные награды минздрава РТ. А за текущий год у нас будет, наверное, еще больше наград, поскольку наши медработники хорошо отработали на Олимпиаде в Сочи. И там было всего четыре руководителя, а остальные — рядовые врачи и средний медперсонал.

«СИСТЕМА ОМС БУДЕТ РЕФОРМИРОВАТЬСЯ»

— Под анонсом интернет-конференции с вашим участием один из читателей оставил такой комментарий: «Менять надо не главврачей, а модель здравоохранения в государстве. Освободить врачей от диктата экономистов и от непрофильных функций. Врачи должны только лечить и все. А сколько денег можно сэкономить, ликвидировав ФОМС и всякие страховые агентства. Сколько врачей вернутся в профессию из этих структур к пациенту!» Как вы считаете, модель здравоохранения у нас в стране эффективная? Почему до сих пор нет реальной страховой медицины?

— С одной стороны, государство сегодня гарантирует бесплатную медицинскую помощь. С другой стороны, есть подушевые нормативы, которые сегодня выполняются, но они, наверное, так или иначе привязаны к экономике страны, к ее финансовым возможностям. Сегодня норматив — 10,8 тысячи рублей на человека в год. На будущий год планируется рост до 12 тысяч рублей. Вспомните, какая была полемика при увеличении страховых взносов, сколько было мнений, хотя совершенно очевидно, что это нужно было делать.

Динамика есть, и это уже хорошо. В 2005 году, например, эта цифра была 4,5 тысячи рублей. Но если брать европейские показатели, то, например, в Нидерландах — это 4,5 тысячи евро, то есть порядка 180 тысяч рублей. Даже при таких нормативах существуют механизмы сдерживания избыточного оказания медицинской помощи. Например, в Германии на протяжении нескольких лет первое посещение в квартал к участковому терапевту оплачивалось пациентом 10 евро, далее все посещения и консультации при наличии показаний оплачиваются за счет страховки. В Израиле каждый гражданин имеет право настоять на приезде бригады скорой и даже доставки в госпиталь, при этом если обнаружится, что его состояние не требовало госпитализации, ему это будет стоить вполне определенной суммы, и каждый это знает. Во Франции нет поликлиник, первичная сеть представлена врачами общей практики, при этом все исследования проводятся в приемно-диагностических отделениях клиник, и только часть расходов покрывается государством, другая часть — гражданином.

Я думаю, что нет готовых решений, многое зависит от уровня развития экономики страны. Существующая система обязательного медицинского страхования будет реформироваться. В настоящее время в ряде регионов в пилотном режиме внедряется новая система оплаты медицинской помощи, которая предполагает выделение клинико-затратных групп. Проект реализуется федеральным фондом ОМС совместно со Всемирным банком. Система является аналогом DRG-системы оплаты стационарной медицинской помощи, которая используется в ряде европейских стран.

— А сколько подушевой размер в Польше или Чехии?

— Я думаю, что на уровне 2 тысяч евро. Везде уровень медстрахования и эффективности здравоохранения разный. Есть страны, где на здравоохранение идет 14 процентов от ВВП. И эти цифры постоянно растут, потому что растет технологичность медицины, появляются препараты, которые начали помогать при ранее неизлечимых заболеваниях. Медицина развивается, и она не становится дешевле.

Но наша задача — в любом случае быть эффективными для того, чтобы оказать экстренную медицинскую помощь с применением самых современных технологий. В Татарстане это удается, поскольку за последние пять лет мы работаем над повышением эффективности. И открываемые высокотехнологичные и межмуниципальные центры должны работать. Где взять средства? За последние 6 лет мы сократили около 4 тысяч койко-мест. И все эти средства остались в отрасли. Они направлены на работу мультидисциплинарных бригад — это когда в сосудистом центре работает невролог, анестезиолог, реаниматолог, функциональный диагност. И койка стоит уже других денег.

В высокотехнологичных центрах за прошлый год сделали около 3 тысяч коронарных стентирований. Я всегда об этом говорю, потому что сегодня мало регионов, которые могут этим похвастаться. Экстренных стентирований в Татарстане делается 60 процентов! Наверное, есть чем гордиться. Сегодня в наших высокотехнологичных центрах оказывается помощь на уровне европейских стран. И по количеству таких учреждений в столице у нас выполняется европейский норматив. И это реально работает.

Реально работают инсультные центры. Открытая операция на сердце проводится в трех городах республики, и это обеспечивает доступность населения к этой услуге, когда не надо ехать за 300 километров и ждать очередь в МКДЦ.

— Давно у нас появилась такая возможность?

— В Альметьевске начали делать такие операции в конце 2008 года, в Челнах — в конце 2010-го. Стентирование сегодня проводится в четырех городах — еще и в Нижнекамске начали делать.

— К счастью, основная масса населения редко сталкивается с подобными высокотехнологичными услугами, поэтому мало знает о наших достижениях в этой области. А вот с поликлиниками сталкивается чаще, и они вызывают неудовлетворение...

— Вы правы, 80 процентов населения получают помощь только на уровне первичного звена здравоохранения.

— Человек приходит в поликлинику, а его встречает уже потерявший квалификацию равнодушный врач...

— Не равнодушный, а уставший. Что касается квалификации, я уже сказал, что мы над этим будем работать. Есть программа госгарантий, есть гарантированный объем помощи, есть сроки ожидания, заложенные программой. Но есть сегодня объективные проблемы, в том числе и кадровый дефицит, из-за чего сложно выдержать рамки ожидания. Есть передергивание в плане навязывания платных услуг. К сожалению, это есть.

Зачастую это вызвано объективными причинами, но мы работаем над тем, что навязывания не должно быть. В части платных услуг должна быть адекватная реакция на спрос. Если человек говорит, что готов заплатить и получить, то в этом случае мы должны эти услуги предоставить. Но здесь подмены двух этих понятий не должно быть.

О ПЛАТНОМ И БЕСПЛАТНОМ В ЗДРАВООХРАНЕНИИ

— Что предпринимает минздрав РТ в направлении искоренения практики безальтернативного оказания платных медицинских услуг населению в государственных учреждениях здравоохранения? Мы все платим налоги, ЕСН и прочее, но для посещения стоматолога и врачей узких специальностей идем в платные кабинеты, в том числе в госбольницах и поликлиниках. И только когда нужен больничный лист — идем на прием в поликлинику. (Байрамов Шамиль Вячеславович)

— Оказание платных медицинских услуг регламентируется постановлением правительства РФ и соответствующим приказом минздрава РТ. Платная медицинская услуга не должна предлагаться на безальтернативной основе. Человеку должно быть предложено оказание бесплатной медицинской помощи.

— Бесплатная помощь будет оказана через месяц. А если за деньги — сейчас и в соседнем кабинете...

— Да, в пределах сроков, которые прописаны в программе госгарантий. Если в программе записано, что, например, срок ожидания на диагностические исследования по месту прикрепления должен быть 10 дней, а в специализированном консультационном центре — 15 дней, то так и должно быть.

— Я столкнулась еще с тем, что к специалисту на бесплатной основе можно попасть только через терапевта и кучу предварительных анализов, а на платный прием ничего этого не требуется. Конечно, проще сразу пойти к платному доктору.

— Все должно начинаться с участкового терапевта!

— Но участковый терапевт — это самое «слабое звено» в системе здравоохранения! Там всегда очереди.

— Все должно начинаться с терапевта! Человек не должен сам определять, какие исследования ему нужно пройти, он должен получить консультацию и направление. И здесь, конечно, есть сроки ожидания — 10 дней в районной поликлинике, 15 дней — в консультативной поликлинике. Если это касается компьютерной томографии, электромагнитной томографии, то там сроки побольше: по месту прикрепления — 30 дней, в межмуниципальном диагностическом центре — 60 дней.

Но меня удивляет одно: очень много делается дорогостоящих исследований на платной основе без какого-либо направления. Люди просто приходят и делают МРТ головного мозга.

— Люди экономят свое время.

— Диагностическую задачу ставит специалист высокой квалификации, и с него все должно начинаться. Если у вас болит, допустим, поясница, то вы должны пойти к невропатологу, и он определит, что делать дальше. И не надо сразу идти и делать МРТ поясничной области. В любом исследовании должна быть определенная целесообразность. И еще ни одна операция не была проведена с использованием исследований платной клиники без четко сформулированной диагностической задачи.

— Еще одна проблема, на мой взгляд, заключается в том, что между высокотехнологичным оборудованием и населением лежит «пропасть» в лице уставших и равнодушных медицинских сотрудников. Люди просто не могут дозвониться по указанным телефонам, чтобы элементарно записаться на очередь на обследование по направлению врача.

— Диспансеризация, которая сегодня проводится, конечно, должна снять подобные вопросы. Здесь работают передвижные установки, которые выезжают по районам.

— Главврач казанской горбольницы №12 Тауфик Сафин нашей газете высказал интересную мысль относительно платных и бесплатных медуслуг. Он сказал, чтобы избежать коррупции, нужно разделить платные и бесплатные услуги территориально — в государственных медучреждениях вообще не надо оказывать платных услуг. Как вы на это смотрите?

— Правильнее говорить о том, что в условиях недофинансирования здравоохранения платные услуги — это вынужденная мера. И те средства, которые поступают от оказания платных услуг, — это немаленькие средства, которые придется заместить, если принять такое решение.

ГОДОВОЙ БЮДЖЕТ ЗДРАВООХРАНЕНИЯ РТ — 40 МЛРД. РУБЛЕЙ

— Сколько госмедицина зарабатывает за счет платных услуг?

— Около 3 миллиардов рублей. Это первое.

— Не так много, чтобы разделить платное и бесплатное в медучреждениях...

— Второе: 60 процентов заработанных денег идет на повышение заработной платы. Остальное — на текущее содержание, в том числе на ремонт аппаратуры. Если в отдельных медучреждениях потоки платного и бесплатного разделены, то это правильно, и в этих медучреждениях не сидят в одной очереди те, кто платно и кто бесплатно. Везде есть специальное подразделение для оказания платных услуг. В плане организации работы это, безусловно, плюс.

— Но это промежуточное решение.

— Да, это промежуточное решение.

— Но вы согласны с идеей территориального разделения платных и бесплатных услуг?

— Принципиально, да, согласен, но цена вопроса — 3 миллиарда рублей. И это немаленькая сумма.

— Каков годовой бюджет системы государственного здравоохранения?

— Годовой бюджет — около 40 миллиардов рублей.

— Когда частные клиники будут оказывать помощь в рамках ОМС, как это делается в развитых странах? (Светлана)

— Спрос на платные услуги есть, но они должны предоставляться цивилизованно. Если человек готов платить, он должен страховаться по системе добровольного медицинского страхования, и эта страховка должна гарантировать определенный уровень качества. Но сегодня пока нет частных клиник, которые могли бы сравниться по уровню оснащенности и квалификации с теми же МКДЦ и РКБ.

— Когда в РТ станет доступной полноценная гормональная диагностика и диагностика по УЗИ? Все, что предлагается сейчас, — это рухлядь прошлого столетия в порядке очереди. Когда современные медицинские технологии придут в женские консультации, сохраняя здоровье женщины, а не карман чиновников? (Читательница)

— Вопрос правильный с точки зрения того, что УЗИ является самым распространенным и эффективным методом диагностики. Всего в республике эксплуатируется порядка 600 аппаратов УЗИ. Именно поэтому наряду с оснащением современными аппаратами наших ведущих клиник в рамках программы модернизации мы оснастили 20 поликлиник и приемные отделения 31-й ЦРБ. Оснащение первичного звена будет продолжено и в этом году.

Что касается УЗ-исследований беременных. В Татарстане в рамках реализации национального проекта «Здоровье» в прошлом году уже функционировали 6 центров перинатальной диагностики нарушений развития плода в Казани, Набережных Челнах, Нижнекамске и Альметьевске, а также центр генетических исследований на базе РКБ. В этих центрах используются современные, экспертного класса аппараты УЗИ, в которых есть специальные режимы визуализации для раннего выявления патологии развития плода. В прошлом году проведена УЗИ-диагностика более 43 тысяч беременных, проконсультированы более 970 беременных высокой группы риска. При этом выявлено 383 врожденных пороков развития и 151 случай хромосомной патологии. По результатам этих обследований были даны рекомендации по прерыванию беременности.

— У нас в отделении тонометры китайского производства на вид красивые, но трудно мерить им давление: трудно отлипают и громкие при отлипании. Когда мы спрашиваем главных медсестер, почему купили такие аппараты, ответ таков: они выиграли тендер. Зачем нам нужны такие тендеры? Если вы не верите, проверьте сами. (Александр)

— Тогда лучше покупать проверенные отечественные аппараты с манометром, как вариант.

«В ПРОГРАММЕ ГОСГАРАНТИЙ УЧАСТВУЮТ 57 ЧАСТНЫХ КОМПАНИЙ»

— Хотелось бы узнать ваше мнение касательно перспектив развития государственно-частного партнерства в сфере медицины. За рубежом это работает, а почему у нас нет? На ваш взгляд, реформа здравоохранения и такой институт, как врач общей практики, — это хорошо или плохо с точки зрения пациента и отдельно с точки зрения государства? И как при таком нововведении будет повышаться качество услуг? У меня есть зарубежный опыт в обратном. (Искандер)

— В Татарстане тоже работает, наши проекты частно-государственного партнерства неоднократно были отмечены на федеральном уровне как передовой опыт. Причем проекты развиваются в разных направлениях. Примером являются перинатальный центр с поликлиникой, центр репродуктивных технологий «АВА-Казань», поликлиника СО «Спасение», медсанчасть ОАО «Татнефть» и Альметьевска, стоматологические клиники, центры амбулаторного гемодиализа, частные компании, оказывающие кейтеринговые услуги, а также аренда мягкого инвентаря. Только в программе государственных гарантий участвуют 57 частных компаний с общим объемом финансирования порядка 1 миллиарда рублей. С каждым годом их число увеличивается, появляются новые участники.

В Татарстане работают около 800 врачей общей практики. Для государства это выгодно, для пациента — все зависит от квалификации врача. Считаю, что для врача общей практики она должна быть еще выше. Определенные ожидания есть в части внедрения системы непрерывного образования. В настоящее время реализуется пилотный проект, в рамках которого на базе Казанского государственного медицинского университета проходят обучения 60 врачей первичного звена, в том числе 20 общеврачебной практики. Обучение проводится с применением дистанционных образовательных технологий с минимальным отрывом от производства.

— Хочу бросить курить, где могут помочь по ОМС? Почему так много частных наркологических клиник? Кто-нибудь следит за их деятельностью? Я, например, частникам не доверяю, а в диспансер государственный неловко идти. Может быть, хотя бы помогать при отказе от табака могут врачи общей практики? (Нургали)

— Посоветую обратиться в республиканский наркологический диспансер, в котором работают профессиональные специалисты. Вам обязательно помогут справиться с никотиновой зависимостью в рамках программы госгарантий, то есть бесплатно.

— Почему в Татарстане развалили структуру муниципальных зубных поликлиник, врачей выгнали на улицу, а помещения приватизировали? При этом приватизировали не какие-то люди с улицы, а связанные со здравоохранением или состоящие в родственных связях с чиновниками от здравоохранения. (Камиль)

— На мой взгляд, это позволило значительно улучшить материально-техническую базу, оснастить их современным оборудованием, внедрить современные технологии диагностики и лечения. Это позволило повысить качество медицинской помощи. У меня нет информации, что многие врачи остались без работы, большинство было трудоустроено в эти же поликлиники. За прошлый год по Казани поступило 32 жалобы на оказание стоматологической помощи, причем в основном это жалобы на сроки ожидания и треть — по программе льготного зубопротезирования.

«МОИ БЛИЗКИЕ РОДСТВЕННИКИ НЕ ЛЕЧИЛИСЬ ЗА РУБЕЖОМ»

— Какие на сегодняшний день существуют научные лаборатории? Изучается ли процесс старения как болезнь? На каком уровне генная инженерия, когда мы начнем выращивать человека полностью? (Руслан)

— С точки зрения потребности практического здравоохранения для нас представляют интерес направления по выращиванию кожи и отдельных органов и их фрагментов для замещения пораженных болезнью частей. В Казани в настоящее время развивается направление геномной медицины на базе Института фундаментальной медицины и биологии КФУ, где уже созданы современные лаборатории, оснащенные современным оборудованием для проведения исследований на самом высоком уровне. Уверен, что развитие направления геномной, персонализированной медицины позволит помочь многим больным с ранее неизлечимыми заболеваниями.

Успех зависит от эффективной интеграции фундаментальной науки и практического здравоохранения. Моя задача — обеспечить совместную работу ученых и практических врачей над поиском эффективного лечения с учетом генотипа больного. Мы должны вырастить врачей-исследователей. Многое для этого уже сделано.

— Услугами каких медицинских учреждений пользуетесь вы и ваша семья? Приходилось ли вам (и членам семьи) пользоваться услугами зарубежных клиник? (NIYAZ)

— Я был пациентом и РКБ, и РКБ-2. Кто-то, может быть, скажет, что я называю все ведущие учреждения. Но мой папа лечился в свое время в городской больнице №7, по месту жительства. Моя семья и близкие родственники не лечились за рубежом.

Более того, я могу сказать, что по целому ряду направлений мы сегодня абсолютно конкурентны с зарубежными специалистами. Все же меняется, и в России достаточно много изменилось за последние несколько лет. И это отмечают наши коллеги, которые работают в зарубежных клиниках. Они приезжают, допустим, из клиники Парижа и делают такой вывод, увидев, как у нас все это построено. Наверное, клиники Татарстана значительно ближе по уровню к парижским, нежели в остальных субъектах Российской Федерации. Они делают такой вывод.

Понимаете, сегодня нет такой пропасти между нашими и зарубежными клиниками, я всем это говорю. Я же вижу реакцию зарубежных коллег. Когда я приезжаю в университетскую клинику имени Гетте во Франкфурте, и там профессор-онкогематолог знает нашего Шамасова, заведующего отделением в ДРКБ. Извините, но это о чем-то говорит. И то, что мы работаем последние 10 лет по европейским протоколам, как бы тяжело ни было в здравоохранении, эти дети получают современные схемы лечения, больные дети, раком крови больные. Получают, потому что этот марафон в 6 месяцев у детей дает результат... Я с онкологами ездил в Израиль. К сожалению, вынужден констатировать, что мне неизвестны те люди, которые выезжали с онкологией в эту страну, и это повлияло на их судьбу...

— То есть медучреждения Татарстана готовы принять элиту страны на лечение?

— Готовы, и даже заинтересованы в этом.

В 2013 ГОДУ ДО СУДА ДОШЛИ 25 ИЗ 123 «МЕДИЦИНСКИХ» ДЕЛ

— Но в наших медучреждениях случаются и врачебные ошибки, о которых писали все СМИ...

— Каждый специалист понимает свою персональную ответственность. И, повторюсь, мы оказываем колоссальный объем медицинской помощи. Но надо признать, что те случаи, о которых вы говорите, они, к сожалению, имели место. В 2012 году было направлено в суд 22 уголовных дела из 65, в 2013-м — 25 из 123 дел.

— Сколько главврачей вы уже сняли и сколько собираетесь снять?

— Поймите, это не самоцель! Я могу только сказать, что это делается в целях повышения эффективности работы медучреждений. Моим приказом еще до мартовской коллегии утверждена комиссия по кадровому резерву, в которую входят главные специалисты и ведущие эксперты минздрава. В отдельных случаях мы приглашаем специалистов по управлению персоналом, которые имеют соответствующее образование, психологов. И я могу сказать, что у нас резерв формируется. У нас достаточно опытных людей, имеющих хорошую квалификацию и опыт работы, а главное — готовых взять на себя ответственность и перейти на руководящие должности. Вообще, кадровой политикой мы будем заниматься очень серьезно.

— Цель этой комиссии — подбор именно руководящих кадров?

— Безусловно! Это все-таки играет если не ключевую, то очень важную роль.

— Очень много поступило жалоб на профессора Есина. Его обвиняют не только в том, что к нему невозможно попасть, но и в хамстве...

— Безусловно, любой специалист экспертного уровня должен быть доступен для консультаций, если на то есть показания и направление. Прием мы должны организовать в базовой клинике, где специалист работает. И любой эксперт должен иметь понятный график работы, дни и часы приема больных для консультаций. А хамство — это вообще недопустимо! Я приглашу его на беседу...

— В Менделеевске главный врач почти развалил всю систему здравоохранения, а вы как будто это не видите. Почти все врачи убегают, закрыты многие отделения. Или вам об этом никто не докладывает? (Мирон)

— В ближайшее время по руководителю менделеевской ЦРБ будет принято кадровое решение.

— В нашей поликлинике №11 главврачом был легендарный Якупов. Он не только врач от Бога, но и блестящий организатор, создавший целую империю филиалов. Многое в Казани начиналось с поликлиники №11. И вот недавно узнали, что он был вызван к начальству, и ему предложили подать заявление на пенсию, а ему всего 62 года... (Султанбеков Булат Файзрахманович)

— Минзагит Суфиянович действительно много сделал для здравоохранения не только столицы, но и республики. Мне довелось с ним работать в качестве депутата Казанской городской думы, он всегда вызывал к себе уважение. Его труд будет отмечен, и я уверен (мы с ним об этом говорили), что он еще много полезного сделает для здравоохранения.

Решение по главному врачу принято, на эту должность назначен Марат Миндиярович Хамидуллин, ранее занимавший должность заместителя главного врача по поликлинической работе в ОАО «Городская клиническая больница №12». Он входил в кадровый резерв минздрава, имеет необходимый опыт и подготовку для того, чтобы достойно продолжить дело Якупова.

— Зеленодольское здравоохранение в рейтинге медучреждений РТ занимает 23-е место. Чего, на ваш взгляд, не хватает нашему городу-спутнику столицы, чтобы быть хотя бы в первой десятке? Ведь не только в оборудовании же дело... (Юлия Озерова)

— Я, еще будучи первым заместителем министра здравоохранения, вел там прием населения. Вопросы есть. В первую очередь необходимо ликвидировать кадровый дефицит. В этом направлении работа ведется, глава администрации района Александр Тыгин планирует выделить квартиры для врачей уже в этом году. В текущем году планируем продолжить ремонт родильного отделения.

В целом должна быть выстроена работа по привлечению специалистов, повышению квалификации, необходимо в полном объеме использовать близость столицы, повысить эффективность работы скорой помощи, исполнение в полном объеме порядков оказания медицинской помощи, повысить эффективность проводимой диспансеризации, а также выстроить взаимодействие с высокотехнологичными медицинскими центрами столицы.

«Я ЕЖЕНЕДЕЛЬНО ПРОВОЖУ ВИДЕОКОНФЕРЕНЦИЮ СО ВСЕМИ РАЙОНАМИ»

— Бывают ситуации, когда наших больных из других городов Татарстана не берут ни в РКБ, ни в МКДЦ, например, по поводу аневризмы сосуда головного мозга в нейрохирургии. И в основном они лежат в отделении неврологии по месту жительства. Ведь здесь время идет на часы, а нас вынуждают дни, недели ждать. Нельзя ли, чтоб был телефон в минздраве, куда можно было бы позвонить нам, врачам, за советом? (Тимур)

— Все резонансные случаи, которые обсуждались, — это случаи с беременными, случаи материнской смертности, с острой хирургической патологией. При этом я хочу отметить, что ряд случаев имел неуправляемые акушерские осложнения, к сожалению. Есть такая категория, как правило, процентов 30 всех акушерских осложнений, это и по данным европейских экспертов. И на Западе это есть, и у нас это есть.

В Татарстане выстроена система взаимодействия всех медицинских учреждений разного уровня. ЦРБ — это первый уровень, межмуниципальный центр — второй, высокотехнологичный — третий уровень. Сегодня в каждой центральной районной больнице есть автоматизированное рабочее место, оснащенное камерой, для получения консультаций ведущих специалистов республиканской клинической больницы.

Есть ситуационный центр. Я поставил задачу, чтобы в двухнедельный срок в Казани в каждой городской больнице должно быть то же самое. И это работает. С одной стороны, это недорогое решение — создан ситуационный центр, у нас есть центральный архив медицинских изображений. Все снимки с цифровых аппаратов за последние пять лет хранятся в центре обработки данных кабмина. И когда ты консультируешься, ты не просто на пальцах объясняешь, а можешь вывести снимок — рентген-снимок, компьютерную томографию, маммографию. И можешь получить консультацию ведущего специалиста.

Любой врач имеет право на второе экспертное мнение круглосуточно. Специалисты работают в отделении экстренной консультативной медицинской помощи в РКБ круглосуточно. Причем эта консультация записывается.

— Почему же об этом не знает доктор Тимур, который задал этот вопрос? Когда эта система у вас заработала?

— Мы начали активно работать с осени прошлого года. В прошлом году было проведено 500 таких консультаций. И наиболее востребованные консультации, если брать по специалистам, то это анестезиологи-реаниматологи, пульмонологи, кардиологи.

После коллегии было решено создать систему для получения консультаций и в Казани.

Все, что касается оказания высокотехнологичной медицинской помощи, мы направляем и проводим лечение после того, как больной доставляется в этот центр.

Но для того чтобы снять все управленческие барьеры, я еженедельно провожу видеоконференцию сам со всеми районами. Главные врачи, руководители управлений здравоохранения докладывают, сколько тяжелых больных, сколько беременных группы риска, кто нуждается в переводе, какой новорожденный маловесный ребенок находится в критическом состоянии. В этом году в оперативном порядке мы это сделали.

Сегодня начмеды больниц республики отмечают, что у них нет проблем с переводом больных в МКДЦ, РКБ, БСМП Челнов, в медсанчасть «Татнефти», несмотря на то, что это негосударственное медучреждение.

— Но читатель написал, что все-таки бывают ситуации, когда больных из других городов Татарстана не берут ни в РКБ, ни в МКДЦ, например, по поводу аневризмы сосуда головного мозга.

— Если такие случаи есть, то врачи могут прийти на еженедельную видеоконференцию и задать вопрос напрямую министру. Что касается непосредственно этого диагноза, то консультацию можно получить в отделении экстренной консультативной помощи РКБ. А для госпитализации больных нужно обратиться по телефону 221-16-99 в диспетчерский центр минздрава РТ, который занимается координацией потоков плановых пациентов на высокотехнологичную медицинскую помощь.

— Вы так и не организовали горячую линию. Все-таки надо иметь обратную связь с пациентами.

— Мы договорились, что права пациентов защищают страховые медицинские организации. Защита прав пациентов им предписана по закону! У нас есть соответствующее соглашение в рамках последнего заседания коллегии об обмене информацией по обращениям граждан о нежелательных последствиях проводимого лечения и диагностики. Мы будем их анализировать и работать над их устранением. Это сделано.

Обязательно будут проверки территориального фонда медицинского страхования, Росздравнадзора. Это тот пул центров ответственности, который сегодня имеет отношение к контролю качества оказания медицинской помощи. Вот это межведомственное взаимодействие в интересах исправления ситуации тоже, безусловно, будет. Но минздрав РТ, в свою очередь, также будет фиксировать нежелательные реакции и последствия от проводимого лечения.

В каждой больнице, в каждой поликлинике установлены стенды с указанием адреса сайта для обратной связи www.uslugi.tatarstan.ru, где в разделе «Народный контроль» можно оставить жалобы и внести предложения по улучшению работы учреждения здравоохранения.

— Адель Юнусович, спасибо, что нашли время и ответили на вопросы наших читателей. Успехов вам и всем медицинским работникам!