Вадим Янгиров Вадим Янгиров фактически на голом энтузиазме в 2013 году провел челнинский марафон по лекалам забега в Праге Фото: «БИЗНЕС Online»

У ИСТОКОВ БЕГОВОГО БУМА

Казанский марафон на самом деле начался в Набережных Челнах. Фанат бега и бывший маркетолог футбольного КАМАЗа Вадим Янгиров фактически на голом энтузиазме в 2013 году провел челнинский марафон по лекалам забега в Праге. При этом в Казани на тот момент ничего подобного не было. Последний раз забег на 42 км в столице Татарстана проводился в 1992 году. Янгирову удалось возродить традицию — спустя два года с группой всего в пять человек он провел первый казанский марафон.

«Добро от властей на проведение мероприятия мы получили за 40 дней до старта. Я на свой страх и риск открыл регистрацию, которую просто несильно афишировал», — рассказывает директор марафона. В 2015 году в забегах участвовали всего 2,5 тыс. человек, но событие пришлось на начало бегового бума в республике. Для сравнения: в этом году организаторы ждут уже 30 тыс. участников.

С тех пор марафон переродился в целую серию любительских стартов по бегу, плаванию, лыжным и велогонкам под единым брендом «Тимермен». В этом сезоне, без учета марафона, в гонках серии приняли участие почти 50 тыс. человек. Янгиров рассказал «БИЗНЕС Online» об экономике «Тимермена» в целом и марафона в частности и о том, как он планирует выходить за пределы Татарстана и даже России.

«Сейчас в России люди знают три хороших марафона: Москва, Питер и мы» Фото: «БИЗНЕС Online»

«У НАС НЕТ VIP-ЗАБЕГОВ»

— Казанский марафон стал уже традиционным майским событием для столицы РТ. Почему именно в этом месяце, а не в июле или сентябре?

— Есть в мире такое понятие, как весенний и осенний марафон. Летом марафонов практически нет, потому что очень жарко. Летом бегают только в Питере, но там погода такая, что в принципе нормально, но и то есть риск получить жару в день забега. В Омске проводят в июле или августе. Однажды температура поднялась до 40 градусов, и множество участников сошли с дистанции. Бежать в такую погоду опасно для жизни.

Когда мы планировали проведение марафона в Казани, исходили из того, что осенняя зона в России занята Москвой. Московский марафон — крупнейший в стране, он всегда проходил в сентябре. Мы заняли весну. Сейчас в России люди знают три хороших марафона: Москва, Питер и мы.

— В этом году он пройдет в два дня — 4 и 5 мая, хотя раньше удавалось укладываться в один.

— Есть несколько причин. На крупных марафонах, например в Нью-Йорке или Бостоне, бегут только 42 километра, куда заявляются по 50 тысяч человек. У нас же можно пробежать четыре разных дистанции — 3, 10, 21 и 42 километра. Тут появляется множество проблем: развод участников по трассе, логистика, безопасность и так далее. Поэтому в субботу у нас будет забег на 3 километра, а остальные уже в воскресенье. Нечто подобное, как мне известно, планируют сделать и в Москве.

— 3 километра — это VIP-забег?

— У нас нет VIP-забегов вообще, мы называем это семейным забегом. Просто так получается, что на данную дистанцию заявляются и VIP-персоны, но это не значит, что все VIP'ы побегут только «трешку». В конце апреля Ильсур Метшин говорил, что для него дистанция в 10 километров не проблема. Владимир Леонов в прошлом году пробежал полумарафон, а Денис Калинкин уже вообще ветеран марафонов. Помимо старта на дистанции в 3 километра, в субботу еще будет детский забег и забег ползунков, самых маленьких участников. 

«Денис Калинкин уже вообще ветеран марафонов» Фото: metshin.ru

«В КАЗАНЬ ПРИЕДУТ ЗА ЛИЧНЫМИ РЕКОРДАМИ»

— Вы фактически заменили «Кросс наций», который в первые годы также собирал тысячи человек, правда, во многом за счет административного ресурса.

— Здесь не мы заменили, а время. Людям понадобился более качественный сервис на мероприятии. «Кросс наций» дает человеку меньше. Это как сходить в столовую или ресторан. Здесь, наоборот, люди сами платят, чтобы пробежать, и понимают, за что они платят.

— Московские и питерские марафоны, понятно, стоят особняком, а другие города как-то пытаются конкурировать с Казанью? Та же Уфа стала что-то делать.

— Желающих на самом деле много. Важны поддержка властей, бюджет, спонсоры — все у нас есть, и это залог успеха, тут не нужно стесняться. Мы же понимаем, что можно просто бег провести — флажком махнули, побежали, прибежали, спасибо, до свидания. А можно сделать шоу, какое мы готовим в этом году — просто грандиознейшее. Очень важно, чтобы организатор понимал, какие стандарты качества он хочет сделать. Мы приняли для себя несколько стандартов, к которым очень серьезно относимся. У нас бывают провалы, но, если данные стандарты качества нарушаются, это просто катастрофа.

— А что за стандарты?

— Обязательно правильно вымеренная дистанция — 42 километра 195 метров. Отметка каждого километра должна совпадать. У нас есть специальный измеритель, который приезжает и мерит, в России всего два или три сертифицированных специалиста. Человек едет на велосипеде с калиброванным счетчиком. Только на это мы тратим 100 тысяч рублей, но зато наша трасса вписана в стандарт, неделю назад получили официальный сертификат. Мы сделали трассу очень плоской, без перепадов высот, и в этом году к нам все поедут за личными рекордами. Я недавно пробежал половинку марафона, получился набор высоты 97 метров, вторая половинка практически без горок, я думаю, там метров 50 еще насчитают. Но 150 метров — это очень мало, в Москве что-то около 400, тяжелая трасса, правда. Там личный рекорд не ставят. Минимальный набор высоты дает нам какой-то плюс.

— Измерение трассы — это первое, а что еще?

— Пункты питания: каждые 5 километров — вода, изотоник, бананы; каждые 2,5 километра — освежение: вода, изотоник и губки. У нас бывали провалы в первые годы: то машина не доезжала, то воды не рассчитали. Теперь мы заранее все развозим по 18 точкам питания.

Следующее — мы делаем серьезный стартовый пакет для участника. Ни у кого нет таких рюкзаков, которые мы выдаем, у нас всегда медали на финише, футболки, дополнительно делаем магниты, плюс у нас есть партнер, вручающий каждому свою продукцию. У нас реально такой стартовый пакет, который превышает взнос участника.

— А какой взнос?

— В зависимости от дистанции. У нас есть три волны, когда цена повышается. Сейчас 700 рублей на 3 километра, 1300 — на 10, 1500 — на 21 и 2000 — на марафон. Конечно, нам далеко до Европы и мира, где стартовые взносы выше. За участие в нью-йоркском марафоне я заплатил, например, 358 долларов.

«Постоять на старте с этой всей толпой, хотеть пробежать и получить на финише эмоции важнее, чем медаль» Фото: «БИЗНЕС Online»

— Они еще и отсекают людей, чтобы по 250 тысяч не приходили.

— Да, у них заявка в 10 раз больше, чем участников. Нужно выиграть в лотерею, чтобы бежать. Вот у меня знакомый 6 лет подряд не может выиграть право участия на марафон в Лондоне. Такие правила отбора во многих марафонах, в топ-6 точно так — это Бостон, Нью-Йорк, Лондон, Токио, Чикаго и Берлин.

— Когда мы будем в топе?

— Если считать объективно, в России сейчас на всех марафонах за год 24 тысячи финишеров на 42 километра. Даже не человек, а человеко-финишей, потому что один и тот же бегун может финишировать и там, и там. Для сравнения: население в России — 140 миллионов. В Соединенных Штатах в два раза больше, ну там 300 миллионов с копейками. У них количество человеко-финишей на 42 километра в год — 1 миллион. Поэтому надо думать, а когда у нас будет столько бегающих?

Конечно, по стандартам мы сейчас практически ничем не уступаем, за исключением того, что у нас нет культуры боления. Если в Нью-Йорке 2 миллиона человек выходят на улицы поддержать бегунов, то у нас, конечно, такого нет. В этом году мы запустили отдельную программу под названием «Тимер-фэн», где мы делаем организованные точки поддержки. Каждый человек может прийти, получить ватман-листок, дуделку, трещалку, постоять, поболеть. Во-вторых, по аналогии с Нью-Йорком мы рассылали письма в районы Казани, по которым мы бежим. В Нью-Йорке есть такая традиция — когда ты прибегаешь, например, в Бруклин, жители выходят и говорят: «Добро пожаловать в Бруклин». То есть они заявляют: «Запомни, чувак, в Бруклине самая крутая поддержка». Мы здесь такую историю запустили на районы. Я думаю, что некоторые могут это сделать, особенно когда мы бежим по Ибрагимова: с левой стороны у тебя Кировский и Московский районы, с правой — Ново-Савиновский. И это же интересно, по идее, раскрутить. Может быть, не с первого года мы такого достигнем, но это будет круто.

— Не боитесь, что опять начнется административное насаждение, что школьников вновь выгонят на улицы?

— С учащимися мы поступили по-другому — провели конкурс среди школ, чисто по желанию, на лучшую точку поддержки.

— Это всегда риск, учителя — очень ответственные люди.

— Понятно, да, может быть. Но в любом случае мы делаем это по желанию, не хотите — не выходите. Но тогда не сможете выиграть приз. Это в Токио, кстати, так сделали, не мы первые придумали. Я вот бежал в Израиле, они с детскими садами так же отработали. Это вообще классная тема, когда четырехлетний пацан держит руку: «Хлопни мне пять».

«Это вообще классная тема, когда четырехлетний пацан держит руку: «Хлопни мне пять» Фото: «БИЗНЕС Online»

«УЧАСТНИКИ ИЗ 30 СТРАН»

— Задача в 30 тысяч участников кажется нереальной без административного ресурса.

— На данный момент у нас больше 20 тысяч заявок. Мы уже превзошли прошлый год, когда у нас с детским забегом были 10 тысяч, а без детей — 8100. Я боюсь сейчас сказать, что мы 100-процентно наберем 30 тысяч, но своими силами идем к этим цифрам. Думаю, что между 25 и 30 мы соберем. Бесплатных слотов никому не раздаем.

Мы делаем кучу фишек, в этом году будет розыгрыш по нагрудным номерам среди всех участников марафона, главный приз — автомобиль. Наша цель — вовлечь. Есть люди, которые про бег вообще не знают, не слышали, никогда не бывали на казанском марафоне. Но мне нужно, чтобы они прочувствовали данную атмосферу и поняли: да не в бесплатной машине, оказывается, тут было дело. А постоять на старте с этой всей толпой, хотеть пробежать и получить на финише эмоции важнее, чем медаль, — вот наша задача.

— То есть Москву можете обогнать?

— Да, по общему числу участников мы должны их обыграть. Но, положа руку на сердце, нужно понять, что мы сейчас заманиваем трехкилометровщиков. Если сравнивать с людьми, кто бежит марафон, то у Москвы почти 9 тысяч, а у нас — 2,5.

— Какая гроссмейстерская цифра, чтобы в сотню войти?

— В мире? Я думаю, 10 тысяч человек на дистанции 42 километра. Я бежал в Барселоне, не супертоповый марафон — 17 тысяч.

— Ну это Барселона, туда не ради бега едут!

— А так можно кучу городов назвать.

— Вы планируете собрать до 30 тысяч, а потенциал какой? Какой максимум?

— Очень сложно его назвать. Когда мы анализировали стратегически, куда нам двигаться, с одной стороны, мы понимаем, что нужно привозить больше участников из других стран. В среднем у нас 55 процентов бегунов — это не казанцы, очень много иногородних приезжают, больше 30 стран-участников. Сейчас, конечно, с «трешниками» будут больше казанцы, но вот в прошлом году статистика оказалась такой.

— 30 стран-участниц звучит солидно, но это все же одиночки, наверное?

— Да, чаще всего одиночки или небольшие группы.

— А какой призовой фонд?

— Наш призовой фонд — 2 миллиона рублей. Максимально можно выиграть 450 тысяч.

— Спонсоры марафона приходят по звонку сверху?

— Нет, у нас вообще ни одного спонсора по телефонному праву. Все рыночные. Мы ходим, доказываем, обосновываем, предлагаем активации.

«Мы каждый год меняем трассу, потому что искали компромисс, старались перекрывать как можно меньше улиц» Фото: «БИЗНЕС Online»

«БЮДЖЕТ МАРАФОНА — 40 миллионов РУБЛЕЙ, РЕСПУБЛИКА ДАеТ 38 процентов»

— А много спонсоров вообще в целом?

— Мало. Финансовых спонсоров особенно. В основном бартер. Наверное, потому что мы не готовы идти за небольшие суммы. Для меня ценность партнерства очень важна. И у нас есть четкая маркетинговая стратегия.

— Можно же налепить на участников множество рекламы.

— Я считаю, что это не тот путь. У меня на футболке только титульный партнер, на номере — тоже, и количество официальных партнеров ограничено 8. Поддержка государства очень помогает, без этого никак. На казанский марафон республика выделяет около 38 процентов бюджета. Общий бюджет, включая бартерных и финансовых партнеров, республику, в этом году составляет около 40 миллионов. В прошлом был 25. Москва и Питер не раскрывают бюджеты, но в столице РФ, по моей оценке, порядка 80. Логично, ведь там и выше стоимость услуг.

— Еще и организационно перекрыть город сложнее. И негатива из-за этого, наверное, гораздо больше?

— Первые годы вообще жесть была. Сейчас они говорят, что стало лучше, но если открыть «Яндекс.Карты» 21 сентября в Москве и почитать комментарии…

— В Казани, полагаю, ситуация будет чуть полегче из-за праздников, но все равно негатива не избежать. Как вы с этим боретесь?

— Тяжело бороться, но мы стараемся находить компромиссы. Мы каждый год меняем трассу, потому что искали компромисс, старались перекрывать как можно меньше улиц. Я думаю, что трасса в этом году еще очень хорошая, потому что есть дублирующие улицы, по которым будут перемещаться машины. Например, по «Миллениуму» мы закроем только одну сторону. На Кировской дамбе мы вообще только одну полосу заберем. Сибгата Хакима вот закроем полностью, но у этой улицы достаточно дублеров.

— Это только ощущение или есть реальные данные, что бег становится все популярнее?

— Смотря с чем сравнивать. Если с данными пятилетней давности, то однозначно. По сравнению с тем, что было тогда, рост — 500–600 процентов. Три года назад проводилось исследование, которое показало рост в 300 процентов по России.

Пять лет назад мы начинали совсем с нуля, было только фанатье. Я, пришедший из легкой атлетики, никогда не мог подумать, что будет такое движение. Если говорить о последних годах в России, то мы ушли в стагнацию. Бум популярности бега прошел, и начался небольшой рост — 10–15–20 процентов ежегодно. Поэтому я очень радуюсь, что у нас за три недели до старта уже 12 тысяч участников, а сейчас и вовсе 20 тысяч в противовес 10, которые были в прошлом году по итогам марафона.

«Появилось время, есть возможности, значит, надо куда-то силы свои прикладывать, достижения в беге дают положительные эмоции» Фото: «БИЗНЕС Online»

— Что сделать, чтобы снова увидеть 300 процентов?

— Хороший вопрос. Мы стараемся это сделать. Придумали столько фишек для казанского марафона – 2019, что, надеемся, это подвигнет людей.

— Есть проблемы с городской средой, которая не совсем приспособлена для бега? Нет беговых зон, не все парки для этого готовы.

— Отчасти есть такое. Но если посмотреть сами парки, то они в принципе готовы. Возьмем парк им. Горького — отлично, набережная — супер, Горкинско-Ометьевский — класс, парк им. Урицкого — топ, ДК химиков — везде можно побегать. У меня мечта теперь соединить все эти парки беговыми маршрутами.

— А как?

— Пока не знаю. В Валенсии есть пятикилометровый парк на месте засохшей реки Турии — из него сделали беговой. И почему бы не придумать нечто подобное? Мы сделали такие точки в городе — осталось их соединить. Пока это из разряда фантастики. 

— Но как бы с велосипедными дорожками не получилось, которые три месяца работают, а потом…

— Согласен. Но если эту историю сделать в том числе и лыжной…

— Недавно обсуждалось, что на набережной появится отдельная беговая зона.

— У нас классная набережная — это хорошее место для бега, но, когда там пройдет дождь, скользко. И вообще, бетонка бьет по мышцам сильнее, чем асфальт, намного сильнее.

— И во сколько обойдется такой проект?

— Я считал просто примерно: сделать 5 километров беговой дорожки стоит в районе 4 миллионов. Это от начала набережной до «Миллениума», туда и обратно — такой круг. Причем там не надо делать никакой подушки. Есть специальная машина, как ледозаливочная, она точно так же заклеивает беговую дорожку.

«У нас можно пробежать четыре разных дистанции — 3, 10, 21 и 42 километра» Фото: «БИЗНЕС Online»

«БЕГ СТАЛ ПОПУЛЯРЕН ИЗ-ЗА РОСТА УРОВНЯ ЖИЗНИ»

— Нет риска, что бег уступит свои позиции?

— Думаю, нет. Это зависит от уровня жизни населения. Почему пошел бум бега в Москве? Потому что люди начали задумываться о чем-то другом, кроме как зарабатывать деньги, прокормить семью, съездить один раз в год отдохнуть и так далее. Появилось время, есть возможности, значит, надо, условно, куда-то силы свои прикладывать, достижения в беге дают положительные эмоции.

— Но доходы снижаются.

— Согласен. Но в общем и целом, мне кажется, тот уровень, который достигнут, позволяет населению вовлекаться в бег. Все больше людей начнут смотреть на других, и будет небольшой рост. Плюс, когда ты бегаешь, меньше болеешь. Следующий шаг — корпоративный спорт. Это вообще история очень глубокая. Компании скоро поймут, что им выгоднее стимулировать сотрудников на занятия физкультурой и спортом. Это и тимбилдинг, и меньше больничных. Пока мы пытаемся стучаться в данную стену, но тяжело.

— Как развивается рынок, много ли школ бега, после того, как бум спал, не позакрывались ли они?

— Нет, I love running, Time to run, «Пульс», центр бега Adidas. Я надеюсь, что мы анонсируем на казанском марафоне клуб «Тимермен». Это не только школа, но и, самое главное, членство в клубе. Ты можешь принадлежать к клубу, посещать мероприятия, получать скидки. Это история тоже такая западная.

— Вот мы говорим про Казань, а как в районах и других городах республики, в тех же Набережных Челнах?

— Несмотря на то что Челны — мой родной город, полумиллионный, для меня он остается загадкой до сих пор. Я реально пока не понимаю, что мы делаем не так, почему там еле-еле собираем тысячу человек на полумарафоне. Скорее всего, это связано с уровнем жизни. В том же Альметьевске нам реально проще набирать народ.

— А если совсем в районах? Можно устроить соревнования между главами, например.

— Мы уже сделали подобную фичу на казанском марафоне. Объявили вместе с министерством спорта Татарстана, согласовали с президентом — устроили конкурс среди районов Татарстана на самый бегающий. За первое место — строительство мини-футбольной площадки, за второе — волейбольно-баскетбольной, за третье — зоны с тренажерами. Реально активизировались главы, некоторые сказали, что должны стать первыми, сейчас бедные начальники местных управлений физкультуры не знают, что делать… (Смеется.) Причем вопрос не в том, кто побежит, а как доставить.

Но это все честно: мы финишеров от муниципалитета делим на количество жителей в районе, получаем процент — чей выше, тот и забирает приз.

— Вообще, районы — это огромный потенциал для вас.

— Именно. В Казани — 1,5 миллиона, в Татарстане — 3,5. И мы не можем собрать 30 тысяч на марафон? Это говорит о том, что мы еще не прокачали рынок. Сейчас разослали письма во все районы по поводу установки афиш в каждом спортсооружении на любое наше событие, чтобы люди знали. Бывает, что мы не успеваем достучаться до жителей и они просто не знают. А если ты постоянно приходишь в бассейн и видишь, что будет заплыв через Каму, у тебя может возникнуть мысль: «Ага, вот куда я поеду соревноваться».

«В Казани — 1,5 миллиона, в Татарстане — 3,5. И мы не можем собрать 30 тысяч на марафон? Это говорит о том, что мы еще не прокачали рынок» Фото: «БИЗНЕС Online»

«ВПЕРВЫЕ ПРОВЕДЕМ ГОНКУ «ТУР ДЕ ТАТАРСТАН»

— Что собой представляет «Тимермен» и насколько бренд, который вы создали, помогает вам в продвижении, насколько это успешные идеи, на ваш взгляд?

— Пока рано делать оценки. По моему мнению, мы движемся правильно.

Наши ключевые мероприятия — казанский марафон, заплыв в Свияжске, казанский триатлон и казанский полумарафон. Есть еще также полумарафоны в Набережных Челнах, Зеленодольске, Иннополисе. Четыре лыжных старта: Челны, Альметьевск, Сабы и Зеленодольск. В Альметьевске есть еще летние старты: велосипед, триатлон и полумарафон.

Впервые мы делаем велогонку «Тур де Татарстан» в Казани. Только в столице РТ, потому что многодневку очень сложно сделать — представьте, людей надо выключить на неделю. В «Тур де Франс» участвуют профессионалы, а наша задача — чтобы в воскресенье погонялись любители. К данной велогонке мы привязываем еще лыжероллеров.

— Что будет представлять собой эта гонка? Опять полгорода перекроют?

— Нет, попроще будет. Круг — 25 километров, понятно, Сибгата Хакима мы задействуем, одну полосу «Миллениума», на Вишневского забираем только 2,5 полосы, то есть там нормально, и по проспекту Универсиады от Вишневского до Танкового. Будет гонка на 100 километров, 50 и фановая дистанция на 7,5. Заявка уже открыта. Я думаю, человек по 250 мы наберем на 50 и 100 километров и 500 лыжероллеров — на 25. Это крутая тема, будет крупнейший в России старт лыжероллеров.

Если мы хотим создавать что-то, то нужно делать с вау-эффектом, бум, клево, стать лучшими в России.

— А заплыв вокруг Свияги не опасен?

— Мы уже плавали. Мероприятие дорогое, у нас очень много денег уходит на лодки, обследование дна, спасателей на каяках.

«Мы уже плавали. Мероприятие дорогое, у нас очень много денег уходит на лодки, обследование дна, спасателей на каяках» Фото: «БИЗНЕС Online»

— Сколько человек у вас сейчас работают в компании?

— Первый марафон по факту мы организовали вчетвером. Сейчас в системе «Тимермена» работают около 25 человек.

Когда мы говорили о топовых мероприятиях этого года, дошли до триатлона. И на следующий год к столетию Татарстана мы с президентом согласовали проведение полной железной дистанции по триатлону. В России это будет третий или четвертый старт за всю историю: 3,8 километра — вплавь, 180 — на велике и 42 — бегом. В 2019 году нам нужно хорошо все протестировать на День республики. Что мы придумали: плывем вокруг Свияжска, оттуда едем на велосипеде до Казани и бежим марафон. Круги будут по 14 километров и в основном по набережной — чуть захватывает Сибгата Хакима. Сильно город мы не перекрываем. Сейчас думаем, с какой стороны в него заехать, потому что затрагиваем М7.

В этом году мы думали сделать тест для 50 человек, через неделю у нас 50 слотов кончилось. Мы открыли еще 50. Соревнования в августе, а у нас сейчас уже 93 заявки. Плюс эстафета — это когда один плывет, другой едет, третий бежит. То есть уже ориентировочно будет 300 железных людей, а самая большая дистанция в Сочи собирает 600 человек. Если мы возьмем 300, это будет космос.

6 октября у нас завершение сезона казанским национальным полумарафоном, когда мы устраиваем мировой рекорд по забегу в тюбетейках. Если в декабре мы сделаем биатлон, это будет вишенка на торте.

— Сколько всего участников у вас за год?

— На всей серии в 2019-м ожидаем чуть меньше 50 тысяч. Мы растем. В прошлом году было меньше событий и порядка 37 тысяч участников.

— В принципе в Казани можно активным образом жизни заниматься и вообще никуда не ездить?

— Да, мы сейчас сделали для этого все условия. Плюс у нас в планах проекты по спортивному ориентированию сити-формата — тоже очень крутая тема. Это не «Ночной дозор», а больше в спорт. Есть мировые практики, где также по 5–6 тысяч человек участвуют. Имеются соревнования по спортивному ориентированию в Татарстане, есть федерация, мы хотим привнести вкус этому всему.

— Какой потенциал роста?

— У нас есть стратегия движения бренда «Тимермен» за пределы республики и даже России. В этом году мы ведем переговоры с Казахстаном, у нас имеется план проведения там осенью полумарафона. Мы как головной офис. Есть понимание, желание и партнеры, под патронатом которых мы хотим все двигать. Это про деньги. Но существуют разные партнеры, которые преследуют иные цели. Например, с Дагестаном мы сейчас пытаемся обсудить вариант, аналогичный Татарстану. Везде начинаем заходить с бега, потому что это самый простой, самый массовый вид спорта. 

«Мы придумали столько фишек для казанского марафона в этом году, что, надеемся, это подвигнет людей» Фото: «БИЗНЕС Online»

— Дальше куда?

— Это наши мечты — Эмираты. В Ереване на весну 2020 года мы примерно договорились провести полумарафон. Хотим в Баку.

— Сколько стоят эти услуги хэд-офиса?

— Везде схемы разные, где-то нас нанимают за фиксированную плату, где-то мы готовы вкладывать сами и получать прибыль в зависимости от результата и популярности события. Потенциал роста есть, опыт может приносить нам деньги.

— Вот, условно, завтра Леонов, который покровительствует «Тимермену», уезжает в Москву или просто уходит с поста министра спорта Татарстана. На следующее утро закроется «Тимермен» или все-таки это независимая компания?

— Владимир Александрович продвигает «Тимермен» на всех уровнях — и это очень круто. Он для нас как лоббист, и все стратегические цели мы с ним обсуждаем, чтобы вместе дальше двигаться. Что очень важно, на мой взгляд, посмотреть на казанский марафон с точки зрения не социальной, а экономической выгоды для государства. Допустим, в нем участвуют, условно, 5 тысяч приезжих. По нашей статистике, которую мы проводили на коленке, приезжает 1 + 1 участник. То есть каждый везет с собой болельщика. Эти 10 тысяч человек приезжают на уик-энд, они где-то живут, что-то едят. Мы посчитали, что экономический эффект от 5 тысяч участников — примерно 100 миллионов рублей. Если даже все компании, которые их обслужили, сидят на упрощенной системе налогообложения, то даже самыми грубыми подсчетами 10 миллионов возвращается в бюджет. Эта история о том, будет ли марафон потом. Я надеюсь, что он выгоден не только как социальная история, которую всегда можно обыграть с разных сторон, и не личный проект какого-либо чиновника, но и действительно очень важный и выгодный проект для всех. Я надеюсь, что мы пишем долгую историю.