«Нужно полноценное министерство, которое бы в полном объеме отвечало за национальную политику. И особо обратить внимание на языковую политику и сохранение родных языков!» — настаивал накануне на слушаниях в Думе зампред комитета по делам национальностей Ильдар Гильмутдинов. На круглом столе признали, что нацполитика в России устарела, а у чиновников в регионах «очень призрачное представление» о том, что это такое и как ей заниматься. Федеральное агентство по делам национальностей намекнуло, что забота о родных языках — это прежде всего дело семьи и общественных организаций. Детали — в материале «БИЗНЕС Online».
Депутаты предлагали обновить нацполитику еще с декабря 2021 года, но услышали их только в мае, после президентского поручения, отметил во вступительной части председатель комитета ГД по делам национальностей Геннадий Семигин
Вечные разговоры о нацполитике
Чего-чего, а дискуссий о том, как должна выглядеть нацполитика России, в этом году было предостаточно. Тема, безусловно, важная, чувствительная. Ведь здесь не только отношения народов и конфессий внутри страны, но и, например, тревожащий миграционный вопрос. Обсуждать можно вечно. Совсем недавно об этом рассуждал президент РФ на Всемирном русском народном соборе. Широкая дискуссия на тему состоялась в Москве в ноябре, аккурат после погрома в аэропорту Махачкалы. Звучал известный тезис о том, что если для Запада многонациональность — это слабое место России, то для нас самих это преимущество. И потому межнациональный мир и согласие надо хранить как ключевую ценность страны. В мае большой разговор о нацполитике получился на пленарном заседании Госдумы, где федеральное агентство по делам национальностей (ФАДН) отчитывалось о своей работе. Глава ФАДН Игорь Баринов ловко увернулся от критики по поводу отмены обязательного изучения языков народов, дескать, это вопрос прежде всего минпросвещения РФ. Депутатов ответ не устроил, но какой есть. Это все к чему? Пожалуй, главный результат всех обсуждений — фиксация того, что с нацполитикой в стране все не очень хорошо, надо ее менять, модернизировать. С этим согласны все, но дальше осознания дело пока, кажется, не идет.
Если нужно менять, следующий очевидный вопрос: а что конкретно делать? Вероятно, частично на этот вопрос должна ответить новая стратегия национальной политики России, которую должен скоро утвердить президент страны. Нынешнюю стратегию приняли ровно 11 лет назад, в декабре 2012 года. А в мае Владимир Путин на заседании совета по межнациональным отношениям поручил правительству скорректировать документ и учесть принятие четырех новых регионов. Самого документа еще нет, но это не помешало в понедельник устроить в Госдуме слушания о том, как его реализовать и какие законодательные меры нужны. Обсудим сейчас, а когда выйдет президентский указ — снова.
Депутаты предлагали обновить нацполитику еще с декабря 2021 года, но услышали их только в мае, после президентского поручения, отметил во вступительной части председатель комитета ГД по делам национальностей Геннадий Семигин («Справедливая Россия — За правду»). После работа закипела, и в декабре Госдума и кабмин надеются представить президенту новую стратегию. Другое «достижение»: со следующего года появляется ежегодный доклад о нацполитике, которого «не было никогда раньше».
Другое дело — как эту стратегию будут исполнять. По итогам майских встреч с Бариновым парламентарии дали свои предложения по исполнению ключевой госпрограммы «Реализация государственной национальной политики» (курирует ФАДН). Депутат пришел к неутешительному выводу, что многие должностные лица, которые курируют нацполитику, постановление Госдумы «даже не читали». Другая претензия Семигина к чиновникам была в том, что многие из них в принципе не представляют, что такое нацполитика. «У них очень призрачное представление, какие направления, сектора вообще входят в нацполитику», — отметил спикер.
Как оказалось, неготовая нормативная база — это лишь одна проблема. Вторая заключается в том, что нет органа, который бы координировал работу в сфере нацполитики. В такой роли могло бы, вероятно, выступить ФАДН, но ему не хватает денег и полномочий, отметил Семигин. Отсутствие четкой координации рождает другую проблему — не выстроена вертикаль работы между федеральным центром и регионами. В последних ситуация не легче. Отдельных министерств и ведомств, которые курировали бы нацполитику, нет.
В Татарстане за эту тему отвечает минкульт, и в некоторых «экзотических местах» вообще министерства спорта и туризма, привел пример Семигин. И снова критиковал чиновников, для которых нацполитика — это прежде всего мероприятия, концерты. А это лишь одна часть, причем не самая важная, негодовал спикер. Не устраивала Семигина и недостаточная поддержка национальных культурных автономий со стороны государства.
В советские годы существовал отдельный орган ЦК КПСС, который отвечал за нацотношения, а сейчас такого нет, возмущался позже первый зампред комитета ГД по делам СНГ, евразийской интеграции и связям с соотечественниками Константин Затулин («Единая Россия»). Коммунистка Нина Останина поведала, что СССР был образцом решения национальных вопросов, но его опыт не используется. И даже 100-летие союза в прошлом году не отметили должным образом, делилась Останина еще не зажившей «раной».
Прямо сейчас в мигрантской среде формируется своя вертикаль управления, отметил глава думского комитета по делам национальностей
«Безусловно, нелегальную миграцию надо пресекать. Но давайте не будем сходить с ума!»
Отдельная часть встречи была посвящена миграционному вопросу. Семигин, например, вспомнил о неком «многострадальном законе» о въезде и выезде иностранцев, который так и не дошел до Госдумы. Процесс регулирования «просто завис». А действующая концепция миграционной политики, которая рассчитана до 2025 года, устарела «уже очень серьезно», негодующе мотал головой парламентарий. Он подчеркнул, что пока ее обновлением заниматься никто не собирается. Зато готовится новая концепция языковой политики, но она еще тоже не утверждена. Хотя Госдума внесла проект документа в правительство еще в августе.
Прямо сейчас в мигрантской среде формируется своя вертикаль управления, отметил глава думского комитета по делам национальностей. «Есть появление анклавов, хотя все спорят, есть они или нет», — отметил Семигин. Он указал на «молельные дома», в которые (а не в российские мечети) ходят мигранты. Вспомнили о недавнем исследовании ФАДН, показавшем, что 43,5% мигрантов хотят жить не по законам России, а по шариату, и 25% готовы отстаивать эту точку зрения на массовых мероприятиях.
Семигин коротко привел список вопросов, требующих решения, даже не раскрывая их, но и этот перечень впечатлял:
- закон о въезде и выезде;
- новая концепция миграционной политики и «целый ряд» других документов;
- обучение русскому языку, медосвидетельствование «желательно» проходить там, откуда приезжает мигрант;
- сбор биометрических данных, регистрация, квоты, белые зарплаты;
- реестр всех мигрантов, анклавов;
- социально-культурная адаптация мигрантов и их семей.
Затулин предлагал залу «разобраться с реальностью». Согласно данным минтруда, в России 72 млн работающих людей, из них 3 млн человек — мигранты. При этом в стране официально 2 млн вакантных рабочих мест и идет спецоперация на Украине, которая «отвлекает людей». «И при этом нам говорят: „Давайте немедленно закроем границы, вытурим всех мигрантов и введем визовый режим!“ — отметил парламентарий. От кого именно идут такие инициативы, он не уточнил. Но с трибуны заочно ответил им: — Скажите пожалуйста, а кем вы будете замещать рабочие места? Думаете, вьетнамцы, китайцы, северокорейцы поедут и будут лучше? У них не будет своих проблем?»
Приезжие совершают 2% от всех преступлений в стране, с Москвой — 4%
Преступность среди мигрантов есть, но ее масштабы преувеличены, считает Затулин. Приезжие совершают 2% от всех преступлений в стране, с Москвой — 4%, указал депутат. «Безусловно, нелегальную миграцию, преступность надо пресекать. Но давайте не будем сходить с ума и заниматься подъемом ксенофобии!» — разгорячился парламентарий и указал, что в ближнем зарубежье уже есть силы, которые настраивают против России.
В своей речи Затулин дошел до «ваххабизма и исламского фундаментализма». Когда речь зашла о них, Семигин решил напомнить коллеге о регламенте, коротком времени на выступления. «Вы знаете, какие основные претензии к нам предъявляют официальные лица в Таджикистане и Узбекистане? Что мы развращаем их мусульман. Потому что ни в одной области в Таджикистане во время мусульманских праздников, чего-либо иного не перекрываются ни площади, ни дороги. Все должны молиться в мечетях», — рассказал депутат. Вывод был таким, что и в России «надо навести порядок».
По словам Миронова, в сложившейся геополитической обстановке недруги хотят не просто ослабить Россию экономически, но и спровоцировать политическую дезинтеграцию, разрушить культуру и межнациональное согласие
Миронов — за визы «азиатам», Гильмутдинов — за министерство по нацполитике
«Россия в своем историческом развитии сформировалась как настоящая семья разных народов, которые объединены принадлежностью к уникальной российской цивилизации», — начал лидер партии «Справедливая Россия — За правду» Сергей Миронов. По его словам, в сложившейся геополитической обстановке недруги хотят не просто ослабить РФ экономически, но и спровоцировать политическую дезинтеграцию, разрушить культуру и межнациональное согласие. Идеологическая атака, с его слов, основана на том, что русская культура объявлена источником шовинизма и империализма. «Нашу страну снова изображают как тюрьму народов, якобы подавляющую их самобытность. Под предлогом демократии и мультикультурности внутри государства искусственно насаждаются и поддерживаются радикальные этнонационалистические группировки», — негодовал политик. Он считает, что в такой обстановке стратегия нацполитики должна идти по таким направлениям, как углубленное политическое просвещение в системе образования и медиапространстве; увеличение количества премий по литературе и киноискусству, которые вносят вклад в укрепление межнациональной гармонии; политика укрепления русского языка как средства межнационального общения должна быть продолжена.
«Не могу не сказать о миграционной политике. Вернее, с моей точки зрения, о полном отсутствии внятной миграционной политики в РФ. Нельзя недооценивать опасность, которая грядет. С 2002 по 2020 год данных по мигрантам нет, но, оказывается, есть графа „Лица, в переписных листах которых национальная принадлежность не указана“. Представляете, за этот период количество таких людей выросло в 11 раз! В 2020-м это 16,6 миллиона человек. Не надо быть большим пророком, чтобы понять, — это выходцы из Средней Азии. Я не вижу никакой необходимости в притоке мигрантов. Более того, работодатели спекулируют на нехватке рабочих рук. Миф о том, что якобы они платят меньше [мигрантам]. Фактически они платят такую же зарплату, как за аналогичную работу, выполнямую нашими соотечественниками. Другое дело, они не делают никаких отчислений и на этом экономят», — подчеркнул Миронов и добавил, что некоторые иностранцы приезжают в РФ не для работы, а примыкают к этническим анклавам, о деятельности которых осведомлено МВД. «В этой связи введение визового режима со странами Центральной Азии, считаю, мера вынужденная и необходимая. <> Россия должна оставаться Россией, где русский народ — это государствообразующий народ», — подытожил справедливоросс.
Когда очередь дошла до зампреда комитета ГД по делам национальностей и депутата от Татарстана Ильдара Гильмутдинова, «включился» регламент, и время для докладов сократили до пяти минут из-за большого числа желающих выступить. Депутат начал с далекого 2007 года, когда по просьбе президента РТ Минтимера Шаймиева возглавил федеральную национально-культурную автономию татар. Не было институтов, курирующих это направление, но за 15 лет сформировались необходимые инструменты, и остается лишь их эффективно применить. В качестве хорошего примера Гильмутдинов назвал Татарстан, где есть совет при президенте РТ, две госпрограммы, стратегия, ассамблея народов РТ и 10 домов дружбы народов.
Ильдар Гильмутдинов: «Надо больше строго спрашивать субъекты и, конечно, их стимулировать»
«Весь инструментарий есть, работает, никаких проблем нет, — нахваливал спикер республику. — Кто мешает аналогично сформировать в других субъектах такие институты? Никто. Надо больше строго спрашивать субъекты и, конечно, их стимулировать». А пока финансовые стимулы скромные. Речь шла о средствах, которые распределяют между регионами в рамках упомянутой госпрограммы по нацполитике.
«250 тысяч рублей Тюменской области на реализацию — это ничто. Так размазали по всем субъектам. Значит, нужно дать больше туда, где реально занимаются формированием воскресных школ, обучением, открытием домов дружбы, поддержкой национально-культурных объединений». Может быть, сосредоточить финансирование у 10–15 регионов, а не размазывать между всеми, рассуждал депутат. Правда, такие измышления выглядели несколько наивными. Что в таком случае делать остальным субъектам?
Гильмутдинов подчеркивал, что госпрограмму нужно наполнить не только деньгами, но и реальным содержанием. Как на 5 млн рублей можно подержать родные языки, недоумевал спикер. Подчеркнул, что и стратегия нацполитики требует обновления, но документ должен быть работающим и согласованным со всем обществом, а не как обычно бывает — «обо всем и ни о чем».
Коснулся депутат от РТ и миграционной политики. Вектор движения определен, потому «в этой тематике меньше надо будоражить — необходимо погружаться и решать тонкие места», политически корректно разъяснил Гильмутдинов.
«Нужно полноценное министерство, которое бы в полном объеме отвечало за всю национальную политику, с соответствующими структурами вертикали в субъектах — управления, комитеты, министерства. И особо обратить внимание на тему, связанную с языковой политикой и сохранением родных языков!» — резюмировал Гильмутдинов.
«В федеральном законе сказано, что народы, которые компактно проживают даже за пределами национальных республик, имеют возможность организовать изучение родного языка в любом субъекте»
Башкортостан (а не Татарстан) конкретно остановился на проблеме родных языков
От Башкортостана на встрече выступила депутат Госдумы и председатель президиума Всемирного курултая башкир Эльвира Аиткулова. И в отличие от Гильмутдинова коснулась она прежде всего изучения родных языков: «Сегодня, когда родители думают, выбирать ли для ребенка предмет „Изучение родных языков“, они задают очень простой вопрос: „А для чего нам это делать?“» И период перехода на добровольное изучение языков народов дался непросто, вспомнила Аиткулова.
«Но сегодня мы видим, что эта модель (добровольного изучения языков — прим. ред.) себя оправдала. С другой стороны, мы как парламент контролируем исполнение закона. В федеральном законе сказано, что народы, которые компактно проживают даже за пределами национальных республик, имеют возможность организовать изучение родного языка в любом субъекте», — поделилась депутат. По ее словам, эта норма «по большей мере сегодня спящая». Проще говоря, не работает. И здесь недорабатывает минпросвещения, указала докладчица. Правда, представители минпросвещения и минобрнауки к тому моменту уже покинули зал.
Есть много материалов для детей, например фильмы, но на национальные языки их переводят редко, нужно финансирование, переживала спикер из Башкортостана и указала в том числе на неэффективность федерального института родных языков: его работа не соответствует запросу регионов.
Вопрос языков «очень сложный», не открыл тайны замглавы ФАДН Станислав Бедкин. Обращаясь к регионам, он подчеркнул важный вопрос — представленность языков в социальных сетях. «Даже чтобы их представить, нам не хватает графических символов!» — рассказал Бедкин. А еще рассказал о позитивном опыте активистов из Удмуртии, которые без вмешательства со стороны государства сделали так, чтобы навигатор от «Яндекса» заговорил на удмуртском языке. Вывод был следующим: «Основная нагрузка — на семью, общественные организации. А государство должно выступать надежным, серьезным партнером. И мы к этому готовы!»
Внимание!
Комментирование временно доступно только для зарегистрированных пользователей.
Подробнее
Комментарии 186
Редакция оставляет за собой право отказать в публикации вашего комментария.
Правила модерирования.