Николай Курчаткин, «Авангард»: «Производить мясо можно, не применяя антибиотиков»

Николай Курчаткин: «На бизнесе сказывается даже сезонность! Летом нам работается лучше — шашлыки, а в этом году сыграло еще и то, что россияне не поехали в другие страны» Фото: Андрей Титов

КАК ПАНДЕМИЯ КОРОНАВИРУСА СКАЗАЛАСЬ НА ПОПУЛЯРНОСТИ СВИНИНЫ

— Николай Григорьевич, «Авангард» создан на базе пяти хозяйств в Татарстане и пяти — в Чувашии. Вы депутат Госсовета Чувашии и заслуженный работник сельского хозяйства Татарстана и Чувашии. К какой республике отнести вашу компанию?

— Наши основные земли в Буинском районе, но и в Чувашии мы работаем в пяти районах, поэтому неправильно будет назвать «Авангард» ни татарстанским, ни чувашским предприятием. У нас компания двух регионов, тем более их народы всегда жили дружно, а в Буинском районе более 20 процентов населения — чуваши. Не зря на въезде в Буинск надпись «Хлеб всему голова» сделана на трех языках. Словом, межрегиональное предприятие. Других таких не встречал.

— Сколько хозяйств входит в компанию?

— «Цивильский бекон», «Батыревский бекон», «Мясной дом „Карлинский“», «Коммуна».

— «Авангард» создан в 2004 году, а в 2011-м он вошел в холдинговую компанию «Ак Барс»…

— Да, с этого момента идет отсчет нового этапа нашей истории, и как раз тогда я стал директором. Начали увеличивать площади: в 2011 году было чуть более 10 тысяч гектаров, сегодня — 30 тысяч. Строили фермы, возвели мясокомбинат, реконструировали зернотоковые хозяйства и машинно-тракторные парки. За последние годы вложили в развитие компании более 3 миллиардов рублей, при этом кредитов не брали. Во всей подобной работе очень помогает холдинг «Ак Барс». И если в 2011 году выручка составляла 1 миллиард рублей, то в 2020-м — около 4 миллиардов. В 2010-м прибыли почти не было, а с 2011-го она появилась.

Однако прибыль зависит не только от команды и того, кто сидит в директорском кресле, но и от ситуации на рынке, его насыщенности. «Авангард» — второй по объемам производитель свинины Татарстана и первый — Чувашии и занимает около 0,5 процента российского рынка. Это немало. Однако если вспомнить 2011–2012 годы, то цена на свинину была очень хорошей, но когда Россия вошла в ВТО, она обвалилась, стала ниже себестоимости.

Потом приняли меры по стабилизации рынка, и цена вроде как пришла в норму, однако в 2018 году вновь начала снижаться. Дело в том, что сегодня российский рынок обеспечен свининой более чем на 100 процентов. Благодаря нацпроекту по развитию АПК возведено много свинокомплексов — кредиты почти полностью субсидировались государством, и все строили-строили. Это привело к перенасыщению. Слава богу, в конце прошлого года Россия вышла на международный рынок — Гонконг, Вьетнам, работаем по Китаю, но пока не получается (наверное, политический вопрос). До прошлого года КНР производила и потребляла более 50 процентов свинины мира, но из-за африканской чумы свиней там пришлось забить едва ли не половину поголовья, и пока Поднебесная восстанавливает рынок, у России есть шанс на него зайти.

На бизнесе сказывается даже сезонность! Летом нам работается лучше — шашлыки, а в 2020 году сыграло еще и то, что россияне не поехали в другие страны: в июле – августе был резкий рост потребления. И это понятно — сочинские и крымские курорты забиты, и все едят. Последние 20 лет Россия потребляла 32–33 килограмма свинины на человека, а в этом дошло до 37, потому что дешевле стала, а качество высокое.

Таким образом, рынок стабилизировался, но сегодня границы начали открывать, и есть риск, что цена обвалится ниже себестоимости, если не выйдем на китайский рынок. В Европе свинина всегда была на 30–40 процентов дешевле российской, а сегодня на столько же дороже, потому что европейцев пустили в Китай.

Мы постоянно экспериментируем. В этом году посеяли французский ячмень и немецкую пшеницу, которые еще не районированы в Татарстане

НА ПОЛЯ С АВТОПИЛОТОМ, НО ПО «РЕЦЕПТАМ» ДЕДОВ

— Каково место свинины в структуре вашего производства?

— В 2011 году это было 90 процентов, сегодня — менее 50. 10 лет мы работали над тем, чтобы яйца в одну корзину не складывать. Занялись растениеводством — пшеница, ячмень, овес, горох, кукуруза, соя, сахарная свекла. Зерном не только себя обеспечиваем, но и продаем. До вступления в ВТО соевый шрот (мы его для кормления свиней используем) стоил 13–15 рублей, сегодня — 45–50, поэтому с 2013 года начали выращивать сами. Рынок зерна очень сильно играет: если во время уборки ячмень и пшеницу можно купить за 8–10 рублей, то через три месяца — за 12–15. Никогда не выращивали кукурузу на зерно, а сейчас целые поля ее. А все для того, чтобы сделать свинину, мясо КРС, молоко низкими по себестоимости, и в зависимости от ситуации на рынке и погоды получаем 300–500 миллионов рублей прибыли.

— В этом году какой урожай?

— Озимая пшеница — 65–75 центнеров в зависимости от сорта. Горох — больше 40. Для «Авангарда» это прибавка урожайности на 22 процента. В среднем по Татарстану прибавка в те же 20 процентов, но это чуть более 30 центнеров с гектара.

— Благодаря чему достигаете такой урожайности?

— Факторов много, в том числе тот, что мы работаем как наши деды — перепахиваем землю, потому в ней сохраняется больше влаги, и благодаря этому мы ниже 40 центнеров не получаем.

— А что, можно обрабатывать землю по-другому?!

— Да, есть ведь и минимальная, и нулевая обработка — это когда не пашут, а только работают гербицидами.

— «Авангард» еще и семенное хозяйство. Зачем это вам?

— Покупать семена на стороне очень дорого. Мы зерновых сеем на 17–20 тысячах гектаров, что примерно 6 тысяч тонн семян, 1 килограмм стоит 18–25 рублей, получается примерно 120 миллионов рублей… И мы постоянно экспериментируем. В этом году посеяли французский ячмень и немецкую пшеницу, которые еще не районированы в Татарстане. Мы используем только элитные семена — еще одна причина высокой урожайности.

— Вы говорите о системе точного земледелия. Что это такое?

— Мы сделали электронную карту полей. На технике установлены приборы GPS: даешь направление, а дальше включается автопилот. Удовольствие дорогое, но овчинка выделки стоит.

Главный показатель генетических достижений — производство мяса на одну свиноматку. Если пять лет назад у нас это было 2,5 тонны, то в прошлом году — 3,2. Задача — к 2022-му дойти до 3,5

В СОПЕРНИЧЕСТВЕ С… БРАЗИЛЬЦАМИ

— Вы несколько раз повторили: «До вступления в ВТО…» Всемирная торговая организация — зло?

— Первые годы она оказалась безусловным злом. Квота ввоза в Россию была до 500 тысяч тонн дешевой свинины! Но с 1 января 2020 года сделана плоская пошлина — наценка в 25 процентов, после этого поступление свинины в страну уменьшилось. Однако я уверен, что иностранному мясу конкурировать с российским тяжело: у нас качество такое же и лучше — экологически чистые корма. К тому же себестоимость производства европейской и российской свинины сравнялась. Хотя не скрою — и российское эмбарго на европейскую свинину нам помогает, ее очень много шло из Германии, Испании, Польши.

— Тогда какие поставки регулирует ВТО?

— Забываете о Бразилии — самом большом поставщике. Если себестоимость европейской свинины — 1 евро, бразильской — в 2 раза ниже, даже с учетом перевозки по морю, ведь там снимают два урожая кормов, не надо много электричества, нет необходимости в газовом отоплении, не нужны здания со стенами в полметра толщиной, дешевая рабочая сила. Если в России комплекс на 5 тысяч свиноматок стоит 3 миллиарда рублей, то там — в разы меньше.

— Куда поставляете свинину?

— В Татарстан, Чувашию, Марий Эл, Удмуртию, Нижегородскую, Самарскую, Тамбовскую, Московскую, Оренбургскую, Омскую области и другие регионы.

— На каком уровне держите производство?

— Ежегодно увеличиваем на 1000 тонн. При этом мы ничего не строим — все за счет повышения продуктивности, среднесуточного привеса, многоплодия. Сейчас свиноматка за раз рожает 13–14 поросят, а два-три года назад — 12–12,5. В прошлом году мы произвели 17,5 тысячи тонн свинины, в этом — 18,5 тысячи.

— Так понимаю, речь идет и о генетических технологиях. Они не сказываются на безопасности продукции?

— Нет. Жаль только, что в таких вопросах мы надеемся только на иностранные технологии — датские, американские, канадские. Главный показатель генетических достижений — производство мяса на одну свиноматку. Если пять лет назад у нас это было 2,5 тонны, то в прошлом году — 3,2. Задача — к 2022-му дойти до 3,5.

— Предел есть?

— Предел — экономика. Можно и больше, но должна быть золотая середина, иначе расходы на стоимость комбикорма повысятся настолько, что увеличится себестоимость мяса.

— Свои породы в России есть или тоже пользуемся импортным?

— Крупная белая — это своя, советская, лучшая для наших мест, но сейчас во всем мире примерно одно и то же. И такой любопытный момент. Если раньше у белой было много сала, то сейчас за счет скрещивания получаем уже мясо первой категории (сала менее 2 сантиметров). Считалось, что это прогрессивно с точки зрения интереса покупателя. Но самое интересное, люди, наоборот, переходят на более сальные породы — такое мясо вкуснее, сочнее. Мы производим и мясо с салом более 3 сантиметров, и оно пользуется высоким спросом.

Из чего складывается производительность животного? 30–40 процентов успеха — это генетика, 30–40 — корма, 30–40 — уход и содержание

ПОЧЕМУ РАБОТНИКИ «АВАНГАРДА» НЕ ДЕРЖАТ В СВОИХ ХОЗЯЙСТВАХ СВИНЕЙ

— В одной из статей об «Авангарде» сказано, что его свинокомплексы спроектированы в соответствии с западноевропейскими стандартами. Что конкретно имеется в виду?

— Из чего складывается производительность животного? 30–40 процентов успеха — это генетика, 30–40 процентов — корма, 30–40 процентов — уход и содержание. Генетику обсудили. Корма — понятно: рацион составляется на компьютере, раздача происходит без участия человека. Но очень много зависит от микроклимата, воздухообмена.

Свинокомплекс — это прежде всего чистота. Работница пришла, заходит в санпропускник, раздевается, оставляет одежду в грязной зоне, берет мыло, шампунь, мочалку, идет в душевую. На другой стороне в ее ящике чистое белье и одежда. Доходит до здания, там меняет сапоги синего цвета на белые. Если в другое здание уходит — там надевает другие сапоги или галоши.

— Разве сегодня не у всех так? Вроде конкуренция обязывает…

— Процентов 30 ферм старые. Как говорят аналитики, в ближайшее время из-за острой конкуренции они либо проведут реконструкцию, либо обанкротятся.

— Оборудование у вас, конечно, все импортное…

— Немецкое, голландское.

— Иностранные спецы помогают?

— Первое время консультировали, но сегодня наши работники во всем дошли до их уровня. И такой момент. Каждый иностранец — дока в узкой области (кормленец — значит, кормленец, врач — значит, врач), а у нас специалисты широкого профиля — для России такой вариант лучше. Вот с зарубежными поставщиками генетики время от времени продолжаем общаться — есть в их приглашении рациональное зерно: они видят то, на что у нас глаз уже замылился.

— На зарубежных фермах бывали?

— На многих европейских. Они, как правило, не особо большие — на 500–1000 свиноматок. И знаете, у нас чище. Видимо, там главная задача — поменьше тратиться и выдать максимальное количество мяса с одного квадратного метра. У нас, конечно, тоже такая цель, но не в ущерб дезинфекционным мероприятиям.

— В России маленькие фермы могут конкурировать с большими?

— В стране примерно 20 крупных холдингов производит половину свинины. Тенденция — холдинги все увеличиваются, поглощая другие компании. За средними хозяйствами процентов 30 производства. Остальное — маленькие комплексы, но, как полагают эксперты, у того, кто производит мяса меньше 10 тысяч тонн, шансов обанкротиться больше.

— Много говорят о том, что скот пичкают лекарствами. Вы тоже так делаете?

— Антибиотики применяем только в исключительных случаях, например, если свинья захромала и ее надо лечить. И потом, сейчас есть много препаратов-неантибиотиков, и производить мясо можно, не применяя антибиотиков, и мы этим вопросом занимаемся.

— Африканская чума свиней — если что, спасение от нее есть?

— Вакцины нет. Китай этим усиленно занимается. Европейские ученые пять лет назад сказали, что еще лет 10 вакцину не придумаем.

— Тогда как с такой заразой бороться?

— 97–98 процентов всех случаев АЧС — от кабанов и личных хозяйств. Поэтому популяцию кабанов надо контролировать, а ЛПХ должны соблюдать режим закрытого типа. В Испании с чумой справились, только полностью уничтожив свиней в личных хозяйствах. Наши работники свиней не держат, зато мы продаем им мясо по низкой цене: если на рынке 250 рублей, то у нас 150. Отметьте, в Белгородской области, где самое большое производство свинины (процентов 20 от российского), ЛПХ почти нет.

— А как быть с запахом, который идет от ферм?

— Мы с ним давно боремся, и от наших комплексов такого уж запаха нет. Я своим всегда говорю: «Представьте себя на месте жителей: если тебе в форточку навозом несет, как ты себя будешь вести?» У нас переработка отходов построена по всем требованиям экологии, и на поле, пока цикл не пройдет, ничего не вывозится.

Мы стали предприятием формата «от поля до прилавка». Продукции — более 70 наименований. Самое ходовое — «Краковская», «Докторская», «Ароматная», казылык, копченая говядина

«ПРИДЕТ ВРЕМЯ, ЛЕЙКОЗНОЕ МОЛОКО ПРОСТО ПЕРЕСТАНУТ БРАТЬ НА ЗАВОДЫ»

— Какое у вас поголовье крупного рогатого скота?

— По сравнению с 2010 годом оно увеличилось в 6 раз до 6 тысяч голов. Сначала была одна ферма, ее реконструировали. Потому купили вторую, тоже реконструировали. А после того, как построили мясокомбинат, создали две откормочных площадки для быков на 4 тысячи голов, и на этом не хотим останавливаться.

— Вы занялись и молоком…

— Да, у нас уже есть молокотоварная ферма на 725 голов, а сегодня начали возводить молочно-товарный комплекс на 1 274 головы, в этом году постараемся запустить первую линию (на 800 голов) и во второй половине 2021-го получить молоко. Сегодня России не хватает 5–7 миллионов тонн молока, но уже строится много комплексов. При этом рентабельность производства молока самая высокая в сельхозпроизводстве. И в ближайшие 5–7 лет будет так же. Но, скажу, и заниматься коровами сложнее всего.

— Насколько актуальна для «Авангарда» проблема лейкоза КРС?

— Мы поставили задачу полностью разобраться с этой болезнью, и у нас лейкозных коров нет. Пришлось потрудиться: своих животных выбраковывать, покупать племенное стадо в Вологодской и Ленинградской областях. Вопрос ведь как стоит? Придет время, и лейкозное молоко просто перестанут брать на заводы — требования ГОСТа по молоку растут, и это правильно.

— Но споры о том, опасно лейкозное молоко или нет, все не прекращаются…

— Я бы посмотрел на статистику. Сколько у нас больных раком? Почему их все больше?..

— Лошадей тоже на мясо разводите?

— Да. Немного расширили площади: намерены довести количество с 150 до 300–400 голов. Это выгодное направление. Продукция из конины пользуется повышенным спросом, причем везде. Это копченое мясо, колбасы, скоро появится конское сало.

— У «Авангарда» есть мясокомбинат и бренд «Мясной дом „Карлинский“». Какая его продукция больше всего пользуется спросом?

— Да, мы стали предприятием формата «от поля до прилавка». Продукции — более 70 наименований. Самое ходовое — «Краковская», «Докторская», «Ароматная», казылык, копченая говядина. Вообще же мясокомбинат построен для производства других вещей — полуфабрикатов, которых выдаем 25 тонн за смену. Колбас — 3 тонны, и будем увеличивать.

— Где все это можно купить?

— Неплохо работаем с «Магнитом», «Лентой», «Эдельвейсом», «Зельгроссом».

— И у вас есть фирменные магазины…

— Их немного: три в Буинске и по одному в Цивильске, Тетюшах, Апастово, Казани. Но они нам больше нужны для узнаваемости бренда: свои магазины — это не очень-то выгодно. К тому же мы работаем по гостовским стандартам, а такая продукция дешевой быть не может.

«Есть люди, которые будоражат коллектив, от таких лучше избавляться. Уверен: не стоит выносить сор из избы — сначала надо самим разобраться»

«НА ВСЕХ ФЕРМАХ, ТОКАХ ВИДЕОКАМЕРЫ, НА ТЕХНИКЕ GPS, ТО ЕСТЬ ШАГ ВЛЕВО, ШАГ ВПРАВО…»

— Сколько человек работает в «Авангарде»?

— Более 700, а в сезон доходит до 1000 — берем в помощь комбайнерам для работы на токах, на сев.

— И каковы заработки?

— Средняя зарплата — 36 тысяч с хвостом, по этому году будет больше. Кстати, комбайнеры за страду получают больше 250 тысяч, а если экипаж семейный (таких у нас 8), то более 400 тысяч.

— Люди держатся за места?

— Да. При этом на всех фермах, токах видеокамеры, на технике GPS, то есть шаг влево, шаг вправо… В деревнях ведь как привыкли? Один трактор у скирды стоит, второй — в овраге, третий — у дома. Когда я только начинал здесь работать, пришлось несколько месяцев трудиться, чтобы приучить технику оставлять в машинно-тракторном парке. Зато и создали условия — нормальные душевые, чистые цеха, мастерские с отоплением. Последние пять лет по итогам года дарим три автомобиля. Понятно, что достаются они не начальникам, а свинаркам, механизаторам — рядовым. На Сабантуй, Акатуй и День работника сельского хозяйства раздаем бытовую технику. Есть еще награды холдинга — золотой знак (за него дают три оклада), серебряный (два) и медаль за трудовую доблесть (один оклад).

— Теперь интересно узнать о системе наказаний…

— Топливо слил — удержим в пятикратном размере. Один нанятый на посевную умудрился за неделю слить тонну солярки. Ну продал ее за 20 тысяч при стоимости в 40 тысяч, но когда он потом 100 тысяч платит, наверное, это заставляет задуматься. Впрочем, что самое непостижимое — сливают одни и те же! Полгода прошло, и забывается… Зато чтобы налево поехать — такого теперь почти не бывает.

— Вы сами как пришли в сельское хозяйство?

— После техникума и армии был водителем в совхозе. Начальство заметило, назначило заведующим мастерской межрайонной «Сельхозхимии». Прошел все ступени: завмастерской, начавтопарка, главный инженер, руководитель «Сельхозхимии». Окончил Чувашскую государственную сельхозакадемию по специальности «Экономист — организатор сельскохозяйственного производства» и Волго-Вятскую академию госсулужбы по специальности «Государственное и муниципальное управление».

— Какого человека никогда не оставите на работе, даже если он отличный специалист?

— Есть люди, которые будоражат коллектив, от таких лучше избавляться. Уверен: не стоит выносить сор из избы — сначала надо самим разобраться.

— Остается ли время на увлечения?

— Нет. Но отец пчеловодом был, и я пасеку до сих пор держу, да и то только в воскресенье приеду посмотреть, а так дети занимаются.

— Сельское хозяйство какой страны вы хотели бы посмотреть поближе?

— Израиля. На камнях умудряются так сильно работать!

— Традиционный вопрос от «БИЗНЕС Online»: три секрета успеха в бизнесе?

— Первое: надо создавать команду. Второе: любой руководитель, даже если он не собственник, должен вести себя на работе как собственник, чувствовать дело, как свое, тогда и работать будет по-другому. Третье: всегда ставьте перед собой и командой амбициозные задачи.