Владислав Кочетков: «Я вижу новый застой. Это время еще будут вспоминать с позитивом»

Владислав Кочетков: «Ситуация на российском фондовом рынке лучше, чем когда-либо за его историю. У нас уже более 3 миллионов счетов» Фото: «БИЗНЕС Online»

«США И КИТАЙ КАК СИАМСКИЕ БЛИЗНЕЦЫ, КОТОРЫЕ НЕ МОГУТ СУЩЕСТВОВАТЬ ДРУГ БЕЗ ДРУГА»

— Владислав Вячеславович, в последние месяцы мировые фондовые рынки нервно реагируют на перипетии торговой войны между двумя гигантами — США и Китаем. Страны то вводят друг против друга новые санкции, то заявляют о намерении продолжить переговоры. По вашему мнению, смогут ли они договориться? Или же власти США уже сделали стратегический выбор на ослабление своего основного экономического конкурент? К каким последствиям может привести эта история?

— На мой взгляд, риски агрессивного развития переоценены. Хотя бы в силу того, что США и Китай как сиамские близнецы, которые не могут существовать друг без друга. США — крупнейший рынок сбыта, а Китай — это новая фабрика мира, которая не может жить без крупнейшего рынка сбыта. Точно так же, как американские корпорации не могут жить без китайского производства. В результате торговой войны курс доллара повышается, что плохо сказывается на конкурентоспособности американских товаров. Администрация Дональда Трампа, наоборот, мечтает немного ослабить курс доллара, чтобы сделать американские производства более привлекательными. Поэтому очевидно, что они договорятся.

С другой стороны, любое высказывание Трампа в «Твиттере» или реакция руководства Китая — это повод для резкого движения на фондовом рынке, на котором зарабатывают спекулянты. Я не исключаю, что спекулянты осознанно нагнетают в СМИ риски противостояния США и Китая.

Я уверен, что США и Китай договорятся, потому что в противном случае потери обеих сторон будут значительно больше, чем их выигрыши. Скорее всего, договорятся небыстро — процесс может затянуться и на год, и на два, и на три, с обменом громкими заявлениями, введением локальных санкций, но без экстрима.

— Все-таки на чьих условиях договорятся?

— Кто-то получит условия чуть лучше, кто-то — чуть хуже. Но без жесткого перегибания через колено. Скорее всего, чуть лучшие условия получат США, потому что это не только рынок сбыта, но и еще производство и наука. И если Китай потеряет американский рынок сбыта, то для него подобное означает если не экономический крах, то очень сильный удар, в то время как США имеют возможность значительную часть производства вернуть на родину или же разместить в других странах. Да, при этом вырастет себестоимость и будут другие негативные последствия, но теоретически такая возможность есть. Потому переговорная позиция США более сильная.

— И все-таки, если переговоры зайдут в тупик, как на это отреагирует рынок?

— В жестком сценарии просядет вся мировая экономика, причем больше всех потеряют развивающиеся рынки, в том числе и Россия, за счет массового вывода капиталов, потому что во время кризиса инвесторы традиционно уходят в защитные активы, а это все-таки доллар, американские гособлигации и — в меньшей степени, но тоже актуально — золото.

— Вы говорите, что будет Китай вынужден идти на компромисс с США. Однако сейчас он демонстрирует начало стратегического поворота — отказывается от поставок сои из Штатов, разоряя американских фермеров, голосовавших за Трампа. Одновременно Китай вкладывает миллиарды в развитие российских агропроектов, которые смогут заместить импорт из Америки.

— Тем не менее США продолжают занимать 50 процентов мирового рынка сбыта и отвернуться от них невозможно. Попытка Китая немного снизить зависимость от Штатов — это как наша широко разрекламированная дедолларизация: мы доллар теперь не любим, но проблема в том, что все страны рассчитываются в долларах и вариантов немного. У Китая тоже вариантов немного. Безусловно, за счет девальвации юаня и снижения ставок кредитования на внутреннем рынке он может развивать свой рынок и частично заместить американский спрос, но отказаться от американского рынка все равно не сможет, если Поднебесная хочет оставаться великой экономикой. Еще раз повторю, что Китай — страна крайне прагматичная и там экономика в значительной степени главенствует при принятии решений.

«Ипотека на фоне европейской продолжает оставаться достаточно дорогой: инфляция в России примерно как в Греции, а ставка ипотечных кредитов в 3 раза больше, чем там. Такая ситуация пузырей не дает» Фото: «БИЗНЕС Online»

«РОССИЙСКАЯ ЭКОНОМИКА ОЧЕНЬ УСТОЙЧИВА, но НЕПОНЯТНО, КАК ЕЕ ЗАСТАВИТЬ РАСТИ»

— Мировой банк еще год назад опубликовал прогноз о скором наступлении нового мирового кризиса. А на днях американский финансист Майкл Бьюрри, который одним из первых предсказал в 2008 году наступление ипотечного кризиса в США, рассказал о новом пузыре в мировой экономике. По его мнению, проблемы создает пассивное инвестирование населения в биржевые фонды. А вы ощущаете приближение нового мирового кризиса?

— Есть такая профессия — кризис прогнозировать. Если долго говорить, что кризис неминуем, то он рано или поздно наступит, потому что экономика по умолчанию циклична. Но, на мой взгляд, еще на примере кризиса 2008 года мировые финансовые власти научились достаточно эффективно купировать такие события.

Безусловно, сейчас потенциал снижения ставок и заливания экономики ликвидностью значительно меньше, потому что ставки уже нулевые, а в отдельных странах даже отрицательные. Правда, в США потенциал снижения ставок еще не исчерпан, несмотря на конфликт Трампа с главой ФРС.

Тем не менее мировая экономика растет, несмотря на торговые войны. Безусловно, риск замедления китайской экономки сказывается. Но ни о какой мировой рецессии речи не идет — в худшем случае о замедлении роста. Потому аналитики, которые говорят о скором наступлении кризиса, либо пиар себе зарабатывают, либо это некий алармизм.

На мой взгляд, мировая экономика нормально еще пару лет протянет. Наш прогноз по поводу мировой экономики и США оптимистичный. Китай может немного замедлиться, но не фатально.

— Что по поводу экономики России?

— А Россия стабильна. У нас новый застой и макроэкономическая стабильность — низкая инфляция, экономика не растет, доходы населения сокращаются. С учетом того, что структурных изменений в экономике России не происходит и предпосылок для стабильного роста цен на нефть тоже нет, у нас останется плюс-минус как сейчас: доллар в коридоре 62–72 рубля, реальные доходы постепенно падают, но зато на фоне снижения процентной ставки кредиты становятся для населения более доступными.

— Нет ли предпосылок для роста пузырей на рынке потребительского кредитования и на рынке жилья?

— На рынке жилья изменение схемы финансирования застройщиков через эскроу-счета успешно сдуло намечающийся пузырь. В текущей модели он вряд ли снова начнет раздуваться. Тем более что ипотека на фоне европейской продолжает оставаться достаточно дорогой: инфляция в России примерно как в Греции, а ставка ипотечных кредитов в 3 раза больше, чем там. Такая ситуация пузырей не дает. Цены могут даже подрастать, но на фоне снижения реального спроса это не пузырь.

Что касается пузыря по потребкредитам, то ЦБ РФ его видит и может им управлять, например, работая через нормы резервирования. Так что российская экономика очень устойчива. Только непонятно, как ее заставить расти. А всего того, что касается сдерживающих механизмов и ограничений, более чем достаточно, в том числе механизмов самоограничения. На этом фоне произошло ужесточение требований к заемщикам у самих банков.

— Теперь они боятся кредитовать предприятия — проще положить деньги на счет в ЦБ.

— Это лучше, чем выдавать средства налево и направо. Именно так и начался ипотечный кризис в США.

«Реальные доходы постепенно падают, но зато на фоне снижения процентной ставки кредиты становятся для населения более доступными» Фото: duma.gov.ru

«НАСИЛЬНО ЗАСТАВИТЬ КУПИТЬ БАНК КАКОГО-ТО ОЛИГАРХА — Это ТОЖЕ НЕ РЕШЕНИЕ»

— Прибыль банковского сектора растет, зачистки банков практически прекратились. Можно ли сказать, что российская банковская система окончательно выздоровела?

— Я, наоборот, сейчас вижу прогнозы, что еще 100–150 банков покинут рынок. Но в целом да, банковская система достаточно стабильна. Очевидно, что будет продолжать расти доля госсектора, а частные банки начнут так или иначе уходить в свои ниши. Тяжело конкурировать со Сбербанком, для которого фондирование стоит в 2–3 раза меньше, чем для частного банка. К тому же у Сбербанка есть безусловная поддержка государства и полное доверие у населения. Частному банку в таких условиях нужно сконцентрироваться на узком наборе продуктов, но сделать их настолько хорошими, чтобы перебить предложение Сбербанка. Мы в том числе по этому пути движемся.

Что касается чисток, то они будут продолжаться. Наверное, в более аккуратном виде, потому что есть претензии к Центробанку. Сейчас своими действиями он консолидировал рынок, но за государственные средства, и пока нет никаких рыночных механизмов — продать санированные банки ЦБ РФ вряд ли сможет. Насильно заставить купить банк какого-то олигарха (типа Романа Абрамовича) — это тоже не решение. Зарубежных инвесторов пока не видно. Потому сложившаяся ситуация не до конца здорова, в одном лице сосредоточены регулирование, надзор и владение.

«Что бы ни говорили про финансовую грамотность россиян, люди у нас деньги считать умеют и вкладывают их туда, куда выгоднее. Поэтому такая динамика сохранится» Фото: «БИЗНЕС Online»

«ГОСУДАРСТВО ХОЧЕТ, ЧТОБЫ КРУПНЫЕ ГОСКОМПАНИИ ПЛАТИЛИ ДИВИДЕНДЫ»

— А динамика фондового рынка какая?

— Отличная! Здесь мы видим позитивную роль государства — оно хочет, чтобы крупные госкомпании платили дивиденды. Именно с этим связан рост стоимости акций на фондовом рынке. Доходность по некоторым получается в районе 8–12 процентов, что само по себе интереснее банковского депозита. Соответственно, увеличиваются спрос, акции. Среди лидеров роста в этом году Сбербанк, «Лукойл», «Газпром». Плюс российские компании по-прежнему оценены достаточно дешево. Потенциал роста есть. Отличных инвестиционных идей много. Другое дело, что выбор небольшой. Весь российский рынок с точки зрения ликвидности — это, по сути, на 50 процентов Сбербанк, еще 30 процентов — «Газпром» и «Лукойл». Остальных, если объективно сравнивать с американской ликвидностью, почти не видно. Впрочем, российские инвесторы без проблем могут покупать американские компании, они так и делают — там есть где развернуться.

— Раз российский фондовый рынок растет, значит, есть приток новых инвесторов?

— Да, ситуация на российском фондовом рынке лучше, чем когда-либо за его историю. У нас уже более 3 миллионов счетов, свыше 1 миллиона ИИСов (индивидуальные инвестиционные счета — прим. ред.). Каждый месяц открывается порядка 100 тысяч новых счетов. Для сравнения: три года назад столько счетов открывалось за год. По нашему мнению, такая динамика может сохраняться достаточно долгое время.

— Почему?

— Долгое время основным конкурентом фондового рынка были банковские депозиты. Когда консервативная стратегия на фондовом рынке приносит 15–18 процентов годовых, плюс налог, а вы можете открыть в банке депозит под 14 процентов без налога и без риска, то, конечно, банк интереснее. Но сейчас ставки депозитов снижаются. Хорошей считается ставка 6 процентов годовых, в то время как на облигациях ВТБ можно получить доходность более 9 процентов и к тому же сделать налоговый вычет.

Что бы ни говорили про финансовую грамотность россиян, люди у нас деньги считать умеют и вкладывают их туда, куда выгоднее. Поэтому такая динамика сохранится, она сдерживается только наличием свободных денег у населения. По моим субъективным прикидкам, свободные деньги есть примерно у 10 миллионов россиян. До этого уровня мы точно дорастем, а дальше посмотрим.

— Вы сами куда бы инвестировали свободные средства? Поделитесь лайфхаком.

— 60 процентов в еврооблигации предприятий. Вариантов много: и энергетические компании, и металлурги, и банки, и так далее. В любом случае это гарантирует какую-то постоянную валютную доходность. Еще 30–40 процентов вложил бы в акции российского рынка. Он все еще остается недооцененным. С учетом хорошей дивидендной доходности я бы обращал внимание на эмитентов с привилегированными акциями. Сейчас здесь доходность по дивидендам постоянно выше, чем у депозитов. Интересны акции энергетических компаний. Скорее всего, в будущем «Газпром» постарается консолидировать энергетические и сбытовые компании под себя. Одновременно есть смысл покупать «Газпром».

— А что вы скажете про татарстанских эмитентов?

— «Татнефть» — хорошая компания, она дешевле остальной нефтянки и при этом платит неплохие дивиденды. Разве что, может быть, прозрачности не хватает. Вообще, это специфика торгуемых на бирже компаний Татарстана — и «Татнефти», и НКНХ, и «Казаньоргсинтеза».

— Дисконт за непрозрачность?

— В том числе. Дисконт за непрозрачность и низкий фри-фло (коэффициент free-float показывают долю акций, обращающихся на фондовом рынке и доступных для покупки в данный момент, — прим. ред.). Хоть эти компании и торгуются на бирже, но по сути они частные, а не публичные.

«Где-то кошмарят пожарные и СЭС, а где-то наращивает свой регулятивный прессинг Центробанк, но бизнесу все больше и больше приходится работать не на развитие, а на отчетности государству» Фото: «БИЗНЕС Online»

«С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ БИЗНЕСА НЕТ СМЫСЛА ИНВЕСТИРОВАТЬ В ПРОИЗВОДСТВО»

— Давайте перейдем к инвестиционному климату в России. Правительство создает различные экономические зоны и территории опережающего развития для привлечения инвесторов. Тем не менее Центробанк, сравнивая второй квартал 2019 и 2018 годов, в своем отчете сообщил, что произошло снижение финансовых вложений в основной капитал на 1,3–1,8 процента. Это случилось впервые с 2016-го. В ЦБ объясняют слабость инвестиционной активности со снижением государственных инвестиций по отношению к соответствующему периоду 2018 года. Согласны с такой оценкой?

— С оценкой Центробанка сложно поспорить. С учетом того, что экономика России не растет, реальные доходы населения — тоже, снижаются стимулы инвестирования в основной капитал. Плюс второй квартал для развивающихся рынков был не очень удачным. Да и третий на фоне проблем в Аргентине и торговых войн вряд ли окажется лучше — скорее всего, статистика будет сопоставима. Деньги пока уходят с развивающихся рынков и конвертируются в доллары и золото. Это нормально.

Но основная проблема даже не в том, что деньги из России уходят. Они приходят и уходят — всегда так было. Самое главное, что инвесторы не видят перспектив. С одной стороны, санкции, а с другой — еще в докрымский период основным драйвером роста была уже даже не нефть, а потребительский спрос. Он с учетом падения доходов населения снижается, даже на фоне роста кредитования. Так что с точки зрения бизнеса нет смысла инвестировать в производство — проще переложиться в золото, или бумаги крупных компаний, или ОФЗ и зарабатывать больше, чем на своем бизнесе. Что мы и видим сейчас.

— Опросы говорят, что настроение у бизнес-сообщества плохое. Видите ли вы предпосылки для роста позитива?

— К сожалению, скорее нет. Я вижу некий новый застой. Это время, может быть, еще в будущем станут с позитивом вспоминать в России, но оно не предполагает активного развития. Плюс бизнес в РФ развивать достаточно сложно — у нас очень много контролеров и регуляторов. Несмотря на то что мы говорим сейчас о «регуляторной гильотине», даже с точки зрения нашего инвестиционного бизнеса регулятивное давление только растет. Например, если пять лет назад у «Финама» на регулятора из 300 человек работали 50, то сейчас — 250. Основная наша работа — что-то делать для регулятора: отчитываться, создавать новые отчетности в 15 тысяч параметров. Не представляю, как ее анализируют в Центробанке, но мы все регулярно отправляем ему, высчитываем каждый параметр.

— Наверное, там эту информацию скармливают искусственному интеллекту…

— Очень искусственному. В других отраслях ситуация похожая. Только где-то кошмарят пожарные и СЭС, а где-то наращивает свой регулятивный прессинг ЦБ, но бизнесу все больше и больше приходится работать не на развитие, а на отчетности государству. Это, конечно, не сильно способствует улучшению настроения бизнес-сообщества.

Компании, которые стартовали давно, в силу набранной скорости и массы нормально прорываются, а с нуля, когда разогнаться просто не дают, конечно, тяжело. Поэтому я не очень оптимистичен насчет перспектив российской экономики.