Новые детали агонии ТФБ всплывают в судебном споре ЦБ с «Нижнекамскнефтехимом», в рамках которого регулятор пытается спасти свой кредит в 3,1 млрд. рублей, выданный банку Роберта Мусина. Как выяснил «БИЗНЕС Online», игра пока идет вничью. К следующему заседанию Центробанку надо доказать, что обязательства НКНХ были единственным активом тонущего Татфондбанка, достойным залога, а привлеченному к делу «Казаньоргсинтезу» — срочно найти документы, оправдывающие получение денег от компании Мусина.
В Арбитражном суде РТ состоялось первое основное слушание по одному из дел Центробанка в отношении Татфондбанка и выданных ему регулятором кредитов перед банкротством
БЫЛИ ОБЯЗАТЕЛЬСТВА, ДА УШЛИ К ДРУГИМ
В Арбитражном суде РТ состоялось первое основное слушание по одному из дел Центробанка (ЦБ) в отношении Татфондбанка (ТФБ) и выданных ему регулятором кредитов перед банкротством. Напомним, что ЦБ пытается судебным путем аннулировать ряд подписанных 18 июля 2016 года соглашений, в результате которых кредитные обязательства ОАО «Нижнекамскнефтехим» (НКНХ) на сумму 1,8 млрд. рублей по выданному ТФБ кредиту в размере 4 млрд. рублей были переданы ООО «Новая нефтехимия» Роберта Мусина. Параллельно в арбитраже идут слушания по другой части суммы — Банк России оспаривает передачу обязательств на 2,2 млрд. рублей от НКНХ сначала в «Сувар Девелопмент», а затем в «Новую нефтехимию». Предположительно, эта многоходовая схема, подробно описанная «БИЗНЕС Online» на основе имеющихся у нас документов, была придумана с одной целью — чтобы гарантировать сохранность субординированного депозита в 4 млрд. рублей, в тот же день размещенного в Татфондбанке другой структурой ТАИФа, «Казаньоргсинтезом». Такие комбинации обычно используются для номинального, но не реального увеличения капитала банка.
Вторая часть схемы предусматривала двухступенчатую (частично через «Сувар Девелопмент») передачу в «Новую нефтехимию» и прав требований (договор цессии) по субординированному займу. В случае наступления часа икс — снижения норматива достаточности базового капитала банка Н1.1 ниже 4,5% — должен был произойти взаимозачет обязательств по кредиту и прав требований по суборду. В результате все остались бы довольны, никто никому не оставался должен.
Схема сработала бы безукоризненно, однако в сентябре ТФБ обратился в ЦБ РФ с просьбой предоставить очередной займ в рамках подписанного еще в 2008 году соглашения. 28 сентября Банк России выдал кредит Татфондбанку на 3,1 млрд. рублей под залог высоколиквидного актива — того самого договора с НКНХ на 4 млрд. рублей. Теперь эти деньги имеют все шансы сгореть в пламени банкротства ТФБ. Чтобы вывести их из конкурсной массы, регулятор и пытается опротестовать соглашение о перемене лиц в кредитных обязательствах, повесив долг обратно на НКНХ. Отметим, что этот эпизод лег в основу уголовного дела, возбужденного по ч. 4 ст. 159 УК РФ («Мошенничество, совершенное в особо крупном размере»), главным фигурантом которого стал Мусин. Как считает следствие, ЦБ выдавал деньги под фиктивный залог.
Банк России выдал кредит Татфондбанку на 3,1 млрд. рублей под залог высоколиквидного актива — договора с НКНХ на 4 млрд. рублей. Теперь эти деньги имеют все шансы сгореть в пламени банкротства ТФБ
Позиция НКНХ в этом конфликте проста и по-своему понятна: ЦБ сам одобрил спорный кредит и сам выбрал залог, а теперь судится за отмену собственного же решения. «Выдав ТФБ фактически невозвратный кредит, Центробанк сейчас на нас пытается возложить ответственность за свои неразумные и недобросовестные действия», — сказал на предварительном слушании по одному из двух дел Эмиль Гатауллин, юрист, представлявший интересы ТАИФа. По его словам, для защиты своих интересов ЦБ должен был бы подать иск напрямую к ТФБ о признании недействительным кредитного договора о выдаче 3,1 млрд. рублей (ввиду того, что руководство Татфондбанка ввело Банк России в заблуждение или обмануло). «Но вы отказываетесь от этого права, потому что оно вам ничего не дает. Встанете в третью очередь кредиторов ТФБ и ничего не получите!» — сказал тогда юрист.
Судебный спор накаляется: ни одна из сторон, как стало ясно побывавшему в пятницу в суде корреспонденту «БИЗНЕС Online», уступать не собирается. Между тем каждое новое судебное заседание добавляет новые детали, характеризующие ситуацию в Татфондбанке перед его крушением.
Эпизод с переменой лиц в кредитных обязательствах лег в основу уголовного дела, главным фигурантом которого стал Роберт Мусин
«ЦЕНТРАЛЬНЫЙ БАНК, У МЕНЯ ДЫРА В СОТНЮ МИЛЛИАРДОВ, ЧТО МНЕ ДЕЛАТЬ?!»
На очередном слушании, которое состоялось 19 мая, юристы «Нижнекамскнефтехима» продолжили контратаку на Центробанк, заявив, что в ноябре Татфондбанк погасил 8 млрд. рублей по генеральному кредитному договору с регулятором. По их словам, эти данные содержатся в отчетности ТФБ. Таким образом, делает вывод НКНХ, на эту же сумму должны были освободиться и другие залоги помимо спорного. Когда в середине декабря ЦБ узнал, что обязательства «Нижнекамскнефтехима» уступлены другим организациям, у него вполне была возможность выбрать залоги из других активов. «Мы утверждаем, что Центральный банк имел в пуле активов и другие активы, которые он мог самостоятельно, произвольно, в одностороннем порядке перевести в обеспечение именно этого кредита. Это тоже возможность защиты собственных прав. Центробанк этого не сделал», — резюмировал юрист «Нижнекамскнефтехима» Михаил Раскин.
На это представители ЦБ отреагировали неожиданно категорично: «На дату выдачи кредитов других первоклассных активов в ТФБ, кроме кредита НКНХ, не было». На уточняющий вопрос оппонентов «Не было вообще? Или не было свободных?» представители банка рассказали, что остальные не проходили «ни по сумме, ни по генеральному кредитному договору».
Позиция НКНХ в этом конфликте проста и по-своему понятна: Центробанк сам одобрил спорный кредит и сам выбрал залог, а теперь судится за отмену собственного же решения
В итоге суд частично удовлетворил ходатайство «Нижнекамскнефтехима». К следующему заседанию Банк России обязан предоставить информацию о пуле свободных активов Татфондбанка и пояснить невозможность замены права требования по кредитному договору с НКНХ.
На том же слушании ЦБ РФ попытался оспорить и наступление самого часа икс, прописанного в договоре о перемене лиц в кредитном договоре. По мнению истца, Мусин обманул всех, когда 9 декабря отправил сторонам письмо с сообщением, что норматив достаточности базового капитала ТФБ (Н1.1) упал ниже 4,5% и пора сматывать удочки. Юристы Центробанка заявили в суде, что, согласно отчетности самого ТФБ, на это число такого падения не было, а значит, последующие действия сторон нарушали условия соглашений, подписанных 18 июля 2016 года (о перемене лиц в кредитном договоре).
На это юристы НКНХ немедленно заявили, что отчетность ТФБ того периода не заслуживает доверия. «Если бы банк все достоверно предоставлял... „Центральный банк, у меня дыра в сотню миллиардов, что мне делать?!“» — сыронизировали они, напомнив всем известные события прошлой осени. А Гатауллин поставил ребром вопрос: «Те обстоятельства, которые заставили АСВ сделать вывод, что у банка не сходится баланс на 118 миллиардов, существовали до 15 декабря или возникли после?»
По мнению истца, Мусин обманул всех, когда отправил сторонам письмо с сообщением, что норматив достаточности базового капитала ТФБ упал ниже 4,5%
ПОЧЕМУ ДЕНЬГИ УШЛИ «КАЗАНЬОРГСИНТЕЗУ»?
Тут представитель Центробанка Юлия Репина не выдержала и разразилась эмоциональной отповедью, в которой обрисовала ситуацию конца 2016 года. «Исходя из поведения ТФБ (имеется в виду освобождение залогов — прим. ред.), эти обстоятельства возникли в том числе после 15 декабря. У банка была обязанность по поэтапному формированию резервов. У него был недоформирован некий резерв, но параллельно у банка было самообязательство увеличить собственные средства. Соответственно, если бы банк исполнил свои обязательства по обеим частям и увеличил бы собственные средства и сформировал бы резервы, у него бы падения нормативов никогда бы не случилось. Банк предоставляет информацию. Мы имеем право ее проверить. В данном случае мы знали, что у банка есть необходимость досоздания резервов. Параллельно мы знали, что есть самообязательство, которое было поддержано в том числе и правительством Татарстана, о том, что банк будет увеличивать капитал. Опять-таки нормативные акты Банка России дают право банку на самооздоровление, это необязательно должно быть требование, это необязательно будет официальное признание банкротом», — рассказала представитель ЦБ РФ. По словам Репиной, какое-то время банк двигался в этом направлении, представители республики неоднократно заявляли о том, что разыскиваются источники по увеличению капитала, но они так и не были найдены. «Соответственно, у банка возникли проблемы, был введен мораторий, после этого уже все началось», — завершила Репина.
Как и на параллельном судебном процессе с участием «Сувар Девелопмент», на пятничном заседании выяснилось, что НКНХ перечислил 1,8 млрд. рублей не «Новой нефтехимии» (что предполагалось соглашением о переуступке лиц в кредитном договоре), а напрямую в КОС.
Суд привлек «Казаньоргсинтез» в качестве третьего лица
«Хотелось бы все-таки еще раз прояснить: почему деньги ушли в адрес „Казаньоргсинтеза“, а не в адрес „Новой нефтехимии“?» — задался вопросом представитель ЦБ. Юристы «Нижнекамскнефтехима» ответили, что НКНХ пришло письмо от «Новой нефтехимии», в котором та попросила перечислить КОСу сумму в счет ее обязательств.
В итоге суд, как и в случае с параллельным иском, по собственной инициативе привлек «Казаньоргсинтез» в качестве третьего лица. Кроме того, арбитражу должны будут предоставить документы, подтверждающие задолженность «Новой нефтехимии» перед КОСом в размере перечисленных сумм. Также арбитраж указал на необходимость обеспечить явку представителей двух этих сторон, поскольку «Новая нефтехимия» уже проигнорировала данные слушания.
Следующее заседание по делу назначено на 9 июня.
Внимание!
Комментирование временно доступно только для зарегистрированных пользователей.
Подробнее
Комментарии 78
Редакция оставляет за собой право отказать в публикации вашего комментария.
Правила модерирования.