Сегодня популярный блогер, руководитель «Автосеть.РФ» Руслан Абдулнасыров (слева) в гостях у Азата Назмутдинова – владельца сети ресторанов «Кыстыбый»

 — Азат, давай сначала познакомимся поближе: откуда ты родом, из какой семьи, как складывается твоя личная жизнь, какими были первые шаги в бизнесе?

 — Если коротко, родина моя — Нижнекамск. Отец там работает строителем, мама — фармацевтом. Мне 30 лет, женат, воспитываю троих детей. Дело, с которым мы с друзьями стартовали в бизнесе, называется «ВМ-кухни». Теперь им управляет мой партнер — Раиль Биктагиров. А я уже третий год умом и сердцем в проекте «Кыстыбый».

 — Но ведь, наверное, к идее собственный бизнес завести ты не сразу пришел? Все-таки разгон какой-то обычно берут, нанимаясь в другие проекты…

 — Ну конечно, сначала просто надо было зарабатывать деньги на жизнь. Я ведь на четвертом курсе энергоуниверситета женился, семью нужно было содержать. Риелтором поработал, менеджером по продажам. Потом уже начал задумываться о своем деле. И когда мой будущий партнер Раиль позвал назад в родной город начать делать реальный бизнес, я недолго раздумывал. Жена, ребенок и пожитки — все уместилось в «четырнадцатую». В 22 года я уехал обратно в Нижнекамск.

 — Я так понимаю, первые шаги нужно было делать сразу же…

 — Да, времени на раскачку не было. А идея проекта уже была — «Ваш мастер». Не новая, но востребованная: небольшие ремонтные работы, бытовые услуги. То, что называют «муж на час».

Затем занялись еще и производством шкафов-купе. Со временем мы смогли это направление хорошо развить. Приступили к изготовлению мебели для дома и офиса в широком ассортименте.

— И что, вот так просто все стало быстро развиваться?

— Если бы! В любом производстве огромное количество подводных камней. Например, оказалось, что из всех видов домашней мебели сложнее всего делать кухни, а мы рискнули залезть и в эту нишу. На начальном этапе риск обошелся нам в 600 тысяч рублей (пришлось переделывать четыре кухни). В то время такая финансовая дыра в бизнесе даже навевала мысли о продаже органов… Но мы не сдались, как-то выкрутились, зато сейчас эта компания называется «ВМ-кухни» и работает в 14 городах.

 — Разворот бизнеса в сферу общепита — это дело случая? Или у такого выбора есть предыстория?

 — Помню, когда в школе задавали вопрос «Кем хочешь стать?», я отвечал, что у меня будет свой ресторан. Почему-то с детства образ успешного человека ассоциировался с владельцем ресторана. И постепенно эти детские представления, а потом уже и взрослые соображения дозрели до идеи создать сеть точек общепита.

 — Сколько точек вы запустили?

 — Мы начали с формата стритфуда и открыли 8 таких уличных закусочных. Потом было несколько ресторанчиков при АЗС. За два года открыли 12 точек.

 — Если хорошо развивались, значит, бизнес доходным был?

 — Не сказать, чтобы доходы были огромными. Но на жизнь и развитие бизнеса хватало. Дивиденды делили на четверых. Но в какой-то момент возникли разногласия, которые начали разрушать наше общее дело.  

 — И что же произошло? Я знаю, ты был учредителем сети «Тюбетей». Почему вышел из состава?  

 — Скорее всего, разногласия появились из-за того, что не были четко распределены роли каждого из партнеров. Да, нас было четверо, как тогда казалось, единомышленников. Я взял на себя функции по развитию, масштабированию бизнеса и работы по старту новых объектов.

Постепенно возникла конкуренция на должность формального лидера. В результате мы не могли достичь взаимопонимания даже в простых вопросах. Но самое главное — не удавалось сформировать общее видение будущего компании. Получилось как в известной басне, когда каждый тянул воз в свою сторону. Мнения совпали только в том, что всем пора идти своей дорогой.


 — Как ты думаешь, подобные случаи — это лишний багаж в опыте бизнесмена? Или они помогают избежать больших неприятностей в дальнейшем?

 — Хотя такой опыт и нельзя назвать позитивным, но я ему очень рад. Конечно, эмоционально было очень тяжело, тут уж не будем лукавить. Верилось, что общее дело сделает прочнее дружеские связи, но такие иллюзии в бизнесе быстро рушатся. Не обошлось без кратковременной депрессии, из которой я вышел уже более закаленным. Если провести аналогию со спортом, то примерно так же, через переломы и микротрещины, кикбоксеры укрепляют кости голени, которые, восстановившись, становятся более жесткими.

 — Депрессия не помешала честно поровну бизнес поделить?

 — К сожалению, и в этом вопросе не удалось прийти к согласию. Несмотря на несколько встреч по поводу дележа бизнеса, каждый держался на своих позициях, и мне ничего не оставалось, как просто выйти из дела. Не настаивая на своей правоте. Для меня это было комфортнее, чем оставаться в состоянии конфликта с когда-то близкими людьми.

 — Какие-то еще выводы для себя сделал?

 — Да. Пришло новое понимание себя в бизнесе. Когда организуется дело с партнерами, каждый осваивает хорошо тот фронт работы, которым занимается. А когда остаешься один, сразу видны те моменты, где мало что понимаешь. Тогда усиленно начинаешь во все вникать, восполнять эти пробелы. И постепенно становишься самодостаточным предпринимателем, который знает свое дело досконально.

 — С этого и началась история «Кыстыбый»?

 — Именно так. Финансовые потоки после выхода из бизнеса резко сократились, и переживать было некогда. Первый ресторан на Спартаковской мы поставили на ноги достаточно быстро — за полгода. Теперь мой главный партнер — моя жена. С ней мы собрали новую команду для проекта, сделали ребрендинг. Основным общим стимулом для нас были дети, которым хочется давать только лучшее.

 — Как ты думаешь, почему удалось так успешно стартовать?

 — Уверен, что это следствие однозначного понимания вектора развития бизнеса. Не надо тратить время на многочисленные согласования порой совсем мелких вопросов. За удачи хочется похвалить всех, а за ошибки винишь прежде всего себя самого.

 — Надо полагать, удачный старт не расслабил, а наоборот, заставил наращивать обороты?

 — В бизнесе нельзя стоять на месте, праздновать локальные успехи. Мы вкладывали все силы в развитие. За два года открыли три ресторана, запустили производство полуфабрикатов. Скоро планируем открыть четвертый, в котором сконцентрируем весь накопленный положительный опыт, разумеется, дополненный рядом новых решений.

 — Мог бы ты рассказать о финансовой стороне проекта? Где и на каких условиях брал деньги?

 — На первый проект потребовалось около 4 миллионов. Половину из них мы набрали сами, а на остальное получилось привлечь инвесторов. Бюджет нового, четвертого, ресторана составит примерно 20 миллионов, бо́льшая часть из которых также — сторонние инвестиции.

 — Каковы сроки возврата капитала для инвесторов в твоих проектах?

 — Первый «Кыстыбый» окупился за 10 месяцев, а вложения в новый проект планируем вернуть за два года. И наша модель бизнеса подтверждает на практике, что это вполне возможно. Инвесторы, которые начинали со мной с первого ресторана, были приятно удивлены таким результатом. Я очень им благодарен за то, что они поверили в мой проект. Но вот при создании четвертого ресторана пришлось переформатировать подход к инвестированию. Над этим объектом мы работаем только с одним партнером, в сотрудничестве с которым появился обновленный взгляд на будущее бизнеса. Что из этого получилось, можно будет увидеть уже в июле, после открытия нового ресторана.

 — Азат, ты как-то связываешь свой стремительный успех с уходом из партнерского бизнеса?

 — Конечно. Бизнес — это всегда взлеты и падения. Пришлось ломаться и заново склеиваться. Эти события дали энергетический заряд развитию нового бизнеса, понимание тактики действий, научили и стратегическому мышлению. Поэтому по прошествии времени я начал к ним относиться как к очень нужным и важным для предпринимателя урокам.

 — А ты можешь поделиться опытом привлечения инвестиций в бизнес и стартапы? Ведь редко у кого это получается так же успешно, как у тебя.

 — Думаю, не ошибусь, если предположу, что большинству предпринимателей, стартующих с нуля, с первым капиталом помогают друзья, родственники и, конечно, родители. Так было и у меня. Первые деньги для бизнеса — 20 тысяч рублей — мне дали родители.

Что же касается ресторанов «Кыстыбый», во всех проектах поиск инвесторов происходил по-разному. Один из принципов финансирования бизнеса, который я для себя сформулировал: нужно обязательно вкладывать в проект свои деньги. Когда рискуешь не только чужими финансами, по-другому относишься к делу.

 — А не могут потом возникнуть трения, недопонимания с инвестором по поводу того, кому какая доля в бизнесе причитается? Ты вот, например, на каких условиях сотрудничаешь с инвесторами?

 — В первом проекте организацию, воплощение механизма работы и дальнейшее управление я оценил в 30 процентов, и примерно такая же часть у меня как у инвестора. Остальная прибыль распределяется между «акционерами».

 — То есть у тебя около 60 процентов? Видно, ты не только удачливый бизнесмен, но и отличный переговорщик, если твои партнеры соглашаются на такие условия участия в деле.

 — Учитывая скорость возврата денег, думаю, довольны все. Есть немало амбициозных молодых стартаперов, которые только за сырую идею хотят иметь половину, а то и больше.

 — Какие инвестиции ты привлекал для дальнейшего развития бренда?

 — Второй ресторан мы открывали спустя год после первого, потому что хотели показать жизнеспособность бизнес-механизма, копили опыт и положительную статистику. Это сработало. Поэтому на следующий проект нам удалось привлечь около 12 миллионов: примерно 8 на ресторан и 4 — на цех полуфабрикатов со складом.

 — А фабрика заготовки продуктов — это отдельный бизнес?

 — Она задумывалась как самоокупаемый проект, но пока деньги не вернулись полностью. С открытием нового ресторана все должно окупиться.

 — Понятно. Теперь интересно, сколько же ты вложил своих средств во второй раз и какая твоя доля в проекте?

 — Ничего не вкладывал. За нами уже была отработанная схема, которая приносит деньги, и довольно быстро. Соотношение долей осталось тем же: 60 на 40.

 — И все-таки как ты смог доказать инвесторам справедливость такого разделения долей?

 — На все вопросы от инвесторов у нас были не только разъясняющие ответы, но и факты, статистика успешной деятельности. За время работы первого ресторана я раскрутил и свой личный бренд. Мне поверили, и не видно, чтобы разочаровались.

 — Но, насколько я знаю, это еще не вся история. Дальше же были еще более крупные вложения инвесторов?

 — Мы сделали ставку на дальнейшую раскрутку бренда. И заведения, и личности владельца. В аккаунты поступала вся информация о наших успехах и неудачах. Максимально открыто и прозрачно. Это было как реалити-шоу. Не делали тайны даже из коммерческих цифр. Это интересно и посетителям (у которых появляется абсолютное доверие к нам), и людям, интересующимся бизнес-процессами. А среди них немало потенциальных инвесторов.

 — И получилось? Действительно ли политика открытости повлияла на лояльность посетителей ресторанов? Кстати, чем и как это измеряется?

 — У нас... Я часто говорю про «нас», так как имею в виду всю мою команду. Так вот, в нашем рабочем аккаунте «Инстаграма» около 65 тысяч подписчиков. В моем личном — больше 40 тысяч. Во «ВКонтакте» — примерно 7–8 тысяч. Популярность бизнеса в совокупности с раскруткой личного бренда показала максимальную эффективность. Поэтому проекты, где владельцы или управляющие боятся показать себя как личностей, упускают много возможностей.

Между прочим, партнер-инвестор для последующего развития появился во многом благодаря социальным сетям.

 — «Он сам ко мне пришел», что называется?

 — Да-да. Такая занятная история. Как-то возвращаюсь из деловой поездки — жена говорит, что приходил интересный человек (кстати, один из героев ваших интервью). Просто зашел поесть и заодно, видимо, посмотреть вживую на работу ресторана. Уходя, оставил визитку менеджеру, чтобы я ему перезвонил. И надо же, как нарочно, карточка куда-то затерялась. Позже нашлась вторая визитка. И мы созвонились.

 — Завязалось сотрудничество?

 — После многочисленных встреч и переговоров он стал основным инвестором в ресторан, который вот-вот должен открыться. Реализация этого проекта обходится примерно в 20 миллионов, среди которых есть часть и моих денег. Риски поделены, доли распределены, раскрывать соотношения я не буду, так как бизнес еще не функционирует.

 — То есть ты утверждаешь, что тебе удалось привлечь миллионные инвестиции только благодаря соцсетям?

 — Я рассказал все как было. Делайте сами вывод, какой фактор тут сыграл решающую роль. Этот проект мог не состояться по многим причинам. Но первый шаг к нему сделан именно благодаря нашей открытости и популярности в соцсетях, и, мне кажется, я нашел лучшего для меня партнера по бизнесу. В новом ресторане будет только два инвестора. В этом сотрудничестве складывается впечатление, что мы не два человека, а нечто большее. Пока меня все более чем устраивает.

 — Спасибо тебе, Азат, за интересную беседу! Дальнейших успехов! На открытие ресторана приглашаешь?

 — Конечно, добро пожаловать! Вся информация будет в соцсетях. Спасибо за пожелания!

Если у вас есть вопросы к Азату Назмутдинову, вы можете задавать их здесь.

 Канал Руслана Абдулнасырова на YouTube, серия про бизнес Азата Назмутдинова ЗДЕСЬ
Instagram Руслана Абдулнасырова @ruslan_abdulnasyrov

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции