Рамиль Бикмуллин, «Техмет»: «Сначала гнали к тысячелетию, потом – к Универсиаде, дальше погоним к футбольному чемпионату мира»

- Рамиль Камильевич, ваш стаж предпринимателя перевалил за 15 лет. Какой выполненный проект стал крупнейшим?

- 6 лет назад мы вышли на московское представительство немецкого Adidas. Они тогда активно развивали свою сеть в России. В их системе – на несколько топовых магазинов должен быть один стоковый. Например, в Казани два стоковых магазина. Один находится в торговом центре XL, другой – в ЦУМе. Мы для стоковых магазинов Adidas по всей России делали торговое оборудование. Среди городов – Астрахань, Смоленск, Екатеринбург, Тольятти, Владивосток, Чита, Пятигорск… С Adidas работать было выгодно, потому что объемы большие. В итоге в 2007 году торгового оборудования для Adidas было сделано на 36 миллионов рублей.

Торговое оборудование изготавливают многие предприятия. Нам нужно было доказать Москве свое качество. Даже хотели поднять уставной капитал, чтобы выиграть в тендере Adidas, но так как первый магазин делали за свои деньги, без аванса, никаких вопросов к нам не возникло. Мы зацепились за них и работали. Сам конкурс был строгим, и всегда нужно было соблюдать жесткие сроки. Если Adidas планировал открыть магазин 31 августа, он именно в этот день и должен был открыться.

Позже делали торговое оборудование для магазинов O'Stin, «Спортмастер», Bon Joli, «Дэгаль», но обороты там были скромнее. Пару лет назад для российской сети O'Stin торгового оборудования было изготовлено на 11 миллионов рублей. Но начинали мы, конечно, с маленького: купили-продали.

- Расскажите подробнее, как вы начинали.

- Я занял деньги у свой сестры. Спасибо, что она в меня поверила и отдала мне все свои накопления в период, когда многие вообще были без денег. Если переводить на сегодняшние рубли, это было примерно 20 тысяч, и у меня были кое-какие сбережения. А потом все с первой же сделки окупилось.

В то время заводы просто рушились, людей сокращали. У заводов было много неликвидов. Им оставалось лишь одно: либо их продолжать хранить, либо выкручиваться и избавляться бартерным обменом. И вот заводу нужна была спецодежда, они обратились на фабрику «Динамо», те отказались, конечно. Зачем им железо завода в качестве платы за их работу? А так как я работал и на заводах, и на швейной фабрике, мне осталось только схему продумать, как соединить спецодежду со сталью, а ее вывезти в Москву и продать. У меня тогда фирмы еще не было, и я уговорил одного знакомого провести сделки через его фирму.

Я знал, где можно купить спецодежду дешевле. Обратился сразу в 5 - 6 маленьких швейных организаций, к которым отдел снабжения большого завода никогда бы не стал ничего заказывать – им неинтересно все эти заказы в одну кучу собирать. Я за них это сделал, привез все, получил сталь, увез ее в Москву услугами грузоперевозки и получил деньги.

Так через фирму моего знакомого были отработаны первые сделки с неликвидами и спецодеждой. Через три месяца я понял, надо открывать свою фирму. И появилось инновационно-производственное предприятие «Техмет» – технология металла – в 1996 году.

- А почему инновационное?

- Да, просто модное слово использовали.

«В 1998 году я приобрел токарный, фрезерный станок и аргонно-сварочный аппарат. И так потихонечку дело пошло»

«НАДО ЧТО-ТО ПРОИЗВОДИТЬ – ЗА ЭТИМ БУДУЩЕЕ»

- С какими трудностями вы столкнулись в начале?

- Было очень много командировок. Семья страдала, дети редко видели. Много куда приходилось ездить: в Москву, Магнитогорск, Кузбасс, на Урал… Сталкивались с неплатежами. Нам на Урале как-то вообще пришлось целый месяц жить, чтобы хоть какие-то деньги забрать.

В неликвидах порой были и совсем уж отходные материалы. Мы увозили такой металл на завод в Аше (Челябинская область – прим. авт.), прокатывали его – делали тонким, а уже потом продавали.

Только покупать и продавать далеко не всегда было выгодно и надоедает, надо что-то производить – за этим будущее. Приблизительно в 1998 году я приобрел токарный и фрезерный станок и аргонно-сварочный аппарат. И так потихонечку дело пошло.

Начиналось все очень трудно. Было тяжело найти специалистов – токарей, фрезеровщиков, сварщиков. Первое время делали простейшие элементы – баки для бани. А как-то пришли специалисты высокого класса, токарь и фрезеровщик, мы с ними сделали такие изделия, которые даже на заводе трудно сделать – например, эмульгатор. (Применяется в пищевой промышленности, позволяет распределять ингредиенты по всему объему производимого продукта – прим. авт.). Через завод это стоило больших денег, а у нас было в пять раз дешевле. Качество заказчиков устроило.

Еще в Казани была организация, которая двухкаютные катеры собирала. Этой фирмы сейчас уж нет. Они тоже были в числе наших первых заказчиков. Мы для них делали баки топливные, дуги для навигационных огней, кронштейны, рейлинги, каютные стулья, столы раздвижные.

- Какой была ваша первая производственная площадка?

- Через знакомого я нашел площадку, напоминающую гараж, на 300 квадратных метров на улице Леваневского, потом начали расширяться. Поначалу у меня работали пять человек, сегодня в общей сложности –100. А «Техмет» уже стал группой компаний, куда входит три предприятия, и я перестал все замыкать на себе. Разделил, поставил директоров с условием, что они переходят на полный хозрасчет и начинают самостоятельно регулировать внутреннюю экономику каждого из трех предприятий.

- Какие направления у каждого из предприятий?

- «ТехМетПлюс» образован в прошлом году и занимается всеми основными заказами по металлоконструкциям. Здесь и частные, и производственные заказы. Но частные заказы составляют лишь 15 - 20 процентов от общей доли производства. Это лестницы, стремянки, двери, ворота, а кому-то надо эстакаду для машины сделать или просто перегородочку в подъезде – всякие бывают заказы.

Второе предприятие я перепрофилировал только под монтажные работы. Это ООО «Техмет», зарегистрированное в 2010 году. Предприятие сотрудничает с бюджетными организациями нашего города. Мы устанавливаем остановочные павильоны и перильные ограждения автомобильных дорог.

А ИПП «Техмет» – самое старое предприятие в группе компаний. После долгой работы по металлообработке, с этого года оно ориентировано только на строительство. Это выгодно и удобно: все заказы на составляющие из металла, нужные для строящегося объекта, уходят не на сторону, а к нам.

Мы заключили договоры на строительство АЗС «Апэкс» на улице Краснококшайская и на реконструкцию завода в Кировском районе.

Новая база общей площадью 3,5 тыс. кв. м на 1,1 га земли обошлась в 40 млн. рублей

МЕТШИН СКАЗАЛ, ОСТАНОВОЧНЫЕ ПАВИЛЬОНЫ ХЛИПКИЕ

- Вы сказали, что занимаетесь остановочными павильонами и перильными ограждениями автомобильных дорог.

- В 2010 году мы выиграли тендер от города к Универсиаде на выпуск перильных ограждений автомобильных дорог. В Казани два генподрядчика по дорожному устройству – «Стройхимсерсис» и ПСО «Казань». Мы работаем с первым.

Все ограждения, что вы видите вдоль дорог, делаем мы. Скоро будем устанавливать на улицах Гагарина, Аметьевский спуск, Ново-Аметьевская магистраль. Примерно 50 километров городских дорог обнесено ограждениями. По этому заказу 80 миллионов рублей мы уже отработали.

Также делали шумозащитный экран на улице Тихомирнова, на участке новой дороги от Танкового кольца до улицы Пушкина. Там есть школа, и городом планировалось поставить 180 погонных метров шумозащитного экрана. Школа потом очень благодарила. Хотели еще на улице Копылова установить, но у города денег не хватило. Но это уже финансовая политика Казани. Первый проект был недорогим – 2,5 миллиона рублей.

С прошлого года мы начали устанавливать остановочные павильоны: автобусные, трамвайные. Поставили 45 остановок по Большому Казанскому кольцу, и еще нужно установить 65 павильонов. Просто генподрядчик не успевает где-то площадки подготовить. Уже установлены павильоны вдоль дороги начиная от развязки рядом с РКБ и до остановки Ветеринарный институт.

- А кто разрабатывал проект остановочных павильонов, в которых человека обдувает со всех сторон?

- Мы работали по техзаданию. Когда сделали павильоны, к нам приезжал Метшин. Он сказал, что они какие-то хлипкие. Но ему потом объяснили, что это бюджетный вариант со стоимостью 90 тысяч рублей за павильон, тогда как их себестоимость – 75 тысяч. А вот из Питера привозили остановки покрепче, со стенками прозрачными, закрывающими от ветра. Их город покупал за 240 тысяч. И мы бы могли делать не бюджетный вариант остановок, а удобные для жителей города, но нам никто таких денег не давал. Питерские остановочные павильоны установлены, например, на остановках Площадь Свободы, где стадион «Казань-Арена» и вдоль улицы Амирхана.

«Поставили 45 остановок по Большому казанскому кольцу, и еще нужно установить 65 павильонов»

РЕНТАБЕЛЬНОСТЬ – ПЯТЬ ПРОЦЕНТОВ

- Какая годовая выручка?

- У группы компаний за прошлый год выручка составила 180 миллионов рублей. В этом году мы должны еще освоить порядка 60 миллионов рублей. Планирую, что годовой оборот по строительству только у ИПП «Техмет» через два-три года будет 500 - 600 миллионов рублей.

- Какова рентабельность?

- По всей группе компаний рентабельность – пять процентов. Точно также и с чистой прибылью, если останется на уровне 5 процентов от выручки – это прекрасно.

- А какая средняя зарплата ваших сотрудников?

- 25 - 30 тысяч рублей. Повторюсь, их 100 человек. Это вместе с привлеченными исполнителями. Мы за них тоже отвечаем.

«Финны строили «Татнефть-Арену», а мы делали все металлическое: лестницы, поручни, ограждения, внутренние коммуникации»

ОТ ДЕТАЛЬКИ ДО ЛЕДОВОГО ДВОРЦА

- Вы сотрудничали с финской компаний «Лемком». Расскажите об этом подробнее.

- Мы работали с финнами к тысячелетию Казани. Сначала на нас вышел их снабженец, заказал какую-то маленькую деталь. Мы ее сделали. С этой деталькой пришли к руководству, переговорили, начали вместе работать. Они строили «Татнефть-Арену», а мы делали все металлическое: лестницы, поручни, ограждения, внутренние коммуникации. Мы им понравились. Они давали нам много работы. Был заключен договор на 12 миллионов рублей, а отработали в итоге на 17,5 миллионов.

После «Татнефть-Арены» финны пригласили нас в Магнитогорск. Когда-то мы туда ездили просто железо продавать, а в этот раз поехали, строить ледовый дворец. И, кстати, когда мы в Казани построили ледовый дворец, «Ак Барс» стал чемпионом здесь, а когда мы на следующий год построили в Магнитогорске, там хозяева стали чемпионами. Финны приносили удачу хоккеистам, а мы им помогали в этом. Там мы тоже делали все металлическое, кроме несущих конструкций. В Магнитогорске с финнами было отработано примерно 13,5 миллионов рублей. С финнами удобно работать – все четко и конкретно. Работаешь и не переживаешь, что тебе не заплатят.

Потом они предлагали нам сделать металлические конструкции картонажной фабрики для «Нордикса». Когда мы посчитали, у нас было на 4 миллиона дешевле, чем у москвичей. Но так как у заказчика был московский представитель, нам отказали. Москвич протолкнул свою компанию. Финны очень жалели. Они предлагали нам еще в Индию с ними поехать, они там спортивное сооружение строили. Но что мы там будем делать? В Индии есть свои индийские рабочие.

- А что вы делали для пивоваренной компании «Красный Восток» в Ростове-на-Дону?

- Сначала для ресторана «Тинькофф» в Казани мы сделали лестницы и другие какие-то конструкции из нержавейки по разработкам их дизайнеров. Зарекомендовали себя в этом кругу, после нас пригласили в Ростов-на-Дону, это было лет 10 назад. «Красный Восток» попросил сделать ограждение, которого нет ни у кого. Это был наш первый нестандартный заказ. Нужно было сконструировать 15-метровое двухстороннее ограждение для их парадной комнаты. Мы его сами разработали и сделали из нержавеющих стальных пластин. Отдельно изобретали каждую деталь, каждую загогулину, потом все скрупулезно полировали. Хотели, чтобы это пошло в серию, но поняли, что в серию такое пойти не может, потому что есть варианты проще.

- С какими еще нестандартными заказами сталкивались?

- Был как-то заказ от казанского Научно-производственного предприятия «Внедрение». Там очень грамотные люди разрабатывают уникальные форсунки (механический распылитель жидкости или газа – прим. авт.). Мы делали для них форсунки из нержавейки для электростанций на жидком топливе. С форсунками топливо запускают вместе с паром, при нагреве идет расщепление воды на кислород и водород. Благодаря кислороду происходит полное сжигание водородных масс и максимальная отдача тепла. Это двигает паровые машины, и электроэнергии становится больше. Таким образом, форсунки экономили до 40 процентов топлива.

Изготавливали для нефтяников оголовки для сжигания попутных газов, чтобы не проходили попутные газы с нефтью. Наши форсунки применялись на «Башнефть». Еще производили для Сургута и Тюмени.

Для нефтяников еще реализовали разработку самарских ученых. Они придумали магнитный улавливатель железа, который решил проблему нефтяников – собирал стружку, образующуюся во время добычи нефти.

Еще по просьбе Исхакова старшего, Рашида Шамильевича, соорудили около одной из школ в Лаишево стелу, посвященную Великой Отечественной войне. От нас требовалось сделать стелу, не похожую ни на какую другую. Исхаков еще дома строит, мы также делали ограждения для двух его домов.

«Все ограждения, что вы видите вдоль дорог, делаем мы»

ХАЙ-ТЕК ДЛЯ ЯРМАРОЧНОЙ ПЛОЩАДИ

- Вы занимаетесь и уличным освещением.

- Первый опыт по освещению был в 2005 году – напротив гостиницы «Татарстан» стоят наши фонарные столбики. Для фирмы «Сталкер» мы их делали по цене 8 тысяч за столбик. Потом нас пригласили, когда город взялся за Ярмарочную площадь – там снесли все склады, фабрику «Динамо» и решено было сделать зеленую площадку. Мы поставили туда 63 столбика и еще 27 больших фонарей. Названия еще придумали для них. Одна модель называлась «Максвел», другая еще как-то, паспорта у них даже были. Город решил связать на Ярмарочной площади старую часть города с хай-теком. Мы со своей нержавейкой были тем самым хай-теком.

- А как, по-вашему, почему в Казани столбы падали?

- Из-за того, что была гонка. Скорость работы не позволяла ждать, когда грунт устоится. А старые столбы падали, потому что они ржавели, за ними никто не смотрел. На это ни у кого времени не было и денег. А ломается то, что над землей, а не под, поэтому всегда видно, если начинается процесс разрушения. И тут нужен либо ремонт, либо замена. Например, машина ударилась в столб, отбила кусок бетона, оголилась арматура, она начинает ржаветь и происходит расширение металла. Ведь когда окалина образуется, она в 6 раз увеличивает свою площадь и бетон начинает дальше откалываться. Само себя подгнило, называется. И потом под силой естественной нагрузки – троллейбусные провода, еще куча всего – естественно, они начинают падать.

Ржавеет все. А делать столбы из нержавейки у города денег не хватит. Это в 8 - 9 раз дороже. Стоимость нержавеющей стали – от 150 до 200 рублей за лист. Тогда как средняя цена обычной стали – 25 рублей.

«Успели в 2007 году закупить весь материал, поэтому мы спокойно пережили кризис»

«СПОКОЙНО ПЕРЕЖИЛИ КРИЗИС»

- Какова динамика роста цен на ваше сырье?

- Главное сырье – обычное черное железо, сталь. Рост цен есть. Если анализировать по перильным ограждениям для автомобильных дорог, то на сегодняшний день, по сравнению с прошлым годом, стоимость увеличилась почти на 10 процентов. Но у нас та же цена, как и два года назад. А по нержавейке потребление в целом спало, и поэтому цена немного даже снижается.

- Как вы пережили финансовый кризис, когда взметнулись цены на железо?

- В 2008 году мы работали в жилом комплексе «Магеллан». Все металлические конструкции, что там есть, делали мы. Успели в 2007 году закупить весь материал, поэтому мы спокойно пережили кризис. Повезло. Когда не в долг работаешь, за свои деньги, кризис не влияет.

Сейчас вообще удобно на рынке арматуры: летом все повышается в цене, зимой – понижается. Так что зимой закупил, только где хранить надо продумать. Необходимо сухое помещение, потому что ржавая арматура в работу не пойдет.

Бюджетный вариант остановки стоит 90 тыс. рублей

ПРОДАЛ LAND ROVER, ВЫПЛАТИЛ ЗАРПЛАТУ СОТРУДНИКАМ

- С какими рисками вы сталкиваетесь?

- Главный риск – это потерять людей. Самое страшное, если какие-то травмы рабочие получают. Однажды случай был, когда в «Магеллане» работали. Парень по собственной невнимательности и вине строителей, которые не закрыли вентиляционную шахту, оступился и пролетел три этажа по этой шахте. Это было на 12-м этаже. Ладно еще через три этажа было перекрытие, а то он мог так и все 12 этажей пролететь. Парнишка сломал себе тазобедренную кость, отбил лодыжку. Пролежал четыре месяца в больнице, но, слава Богу, восстановился.

А другой парень работал за станком, задумался, засунул руки и все 10 пальцев себе раздавил. Ему операцию сделали, восстановили. Такие вещи – самый страшный риск. И еще один риск – несвоевременно выплатить зарплату. Было в жизни такое два раза. В 2007 году я разошелся со своим компаньоном, и у меня был провал на работе. Я продал свой Land Rover и выплатил зарплату сотрудникам.

А второй раз, пару месяцев назад, на полторы недели задержал зарплату. Это было связано с расходами на развитие новой базы, общей площадью 3,5 тысячи квадратных метров на 1,1 га земли, приобретенной в декабре прошлого года за 40 миллионов рублей. Здесь сейчас располагаются все три предприятия. Когда только перебрались на новую базу, многие рабочие разом ушли, ведь отопления даже не было. Но там еще и «товарищ» один удружил – переманил, воспользовавшись положением. На сегодняшний день уже сделаны все коммуникации, проведено электричество. Недавно взял кредит на 15 миллионов рублей для дальнейшего развития.

- А вообще текучка кадров есть?

- Да. С кадрами тяжело. Большая проблема со специалистами-станочниками. Очень сложно привыкнуть к монотонным операциям. Всем хочется быстрых денег, чтобы купил, продал и тут же выгода, или таксистами работать. Вы посмотрите, сколько таксистов в городе. Куда не сунься, на каждой остановке по три-четыре машины.

Но хороших специалистов мы все равно находим. Мы даже изготовляли детали для «Ансатов». Для маленькой компании, которая является поставщиком вертолетного завода, мы сделали по 78 деталей для 30 «Ансатов». Каждая деталь тройной контроль проходила. Вот такие люди у нас работают.

Каждому сотруднику, который приходит на предприятие, отношусь трепетно. Всегда интересуюсь, как у него дома дела, вовремя ли он зарплату получил и в достойном ли объеме. По возможности помогаю в решении проблем. Проводим совместные праздники 8 марта, 23 февраля, Новый год. Сплачиваем коллектив.

«Главный риск – это потерять людей»

НОВЫЕ ИГРОКИ ИЗ ДРУГИХ РЕГИОНОВ

- С кем сотрудничаете по поставкам сырья?

- Это металлоторгующие предприятия – «Сталепромышленная компания», «Металлторг», «Интерметалл». Нержавеющая сталь – «Инокстрейд». Поликорбанат еще закупаем, но не в больших количествах, на это не обращаем внимания. Каждый день много чего бывает нужно. По комплектующим мы работаем с казанской компанией «Аппарель».

- Какие станки используете?

- Есть и те, что сами сделали. Например, 7-метровая печь для нанесения полимерного покрытия. Также закупаем импортные – из Испании, весной приобрели китайский станок-гильотину, которая рубит стальные листы.

- Оцените уровень конкуренции. И кто ваши прямые конкуренты?

- Конкуренция высокая. По лестничным ограждениям – это «Декор», «Луксор», по металлоконструкциям – «Стальконструкция». Еще много всяких ИП, я и названия не помню. А по строительству – конкурентов очень много, да и мы еще только начинаем.

- Какие тенденции наблюдаете?

- По сравнению с тем, что было раньше, из железа делается очень много. Металл, бетон – всюду. Такого раньше не было. Бурное строительство началось с связи тысячелетием Казани. Сначала к нему гнали, потом – к Универсиаде, дальше к чемпионату мира по футболу погоним. Вот и вся тенденция. Все строятся, вокруг благоустраивается. Город изменился очень сильно.

Сейчас на рынке появляются новые игроки из соседних регионов: Нижнего Новгорода, Чебоксар. Они начали работать на территории Татарстана. И Москва потихоньку заходит на рынок Татарстана, но больше с финансовой стороны. Скупает земли, инвестирует во что-то без конца.

«Спасибо семье за терпение. За стрессы, которые они сглатывают»

«ЖЕНА – МОЙ ЛИЧНЫЙ ПСИХОЛОГ»

- Рамиль Камилевич, расскажите немного о себе. Как вы вообще пришли в бизнес?

- Я много где успел поработать. В юности мечтал стать хирургом или быть терапевтом. Такие настроения у меня появились после того, как прочитал «Белые цветы» Абсалямова. Но в медицинский институт я поступить не смог. В школе на УПК получил специальность токаря, мы там без конца болты делали, и так я узнал, что такое железо. После школы пошел работать на завод токарем. На заводе поработал немного, забрали в армию. Три года отслужил пограничником на Черном море. Был мотористом на корабле. Вернулся, опять на завод пошел. Одновременно учился в Казанском финансовом институте на заочном. Но вот когда меня уже пригласили главным механиком на швейную фабрику «Динамо», где я восстановил машины, запустил отопление – понял, нужно начинать свое дело. Да, и там уже была своя семья, дети. А в 1990-х, работая на заводе, фабрике, было не выжить. Моя семья меня поддержала и я рискнул.

Спасибо семье за терпение. За стрессы, которые они сглатывают. Многие люди, которые серьезно занимаются делом – разводятся. Мы прожили с супругой 24 года – это немалый срок.

- Сколько у вас детей и чем они занимаются?

«В юности мечтал стать хирургом или быть терапевтом. Но в медицинский институт я поступить не смог»

- У нас двое детей. Младшая дочка заканчивает школу, к ЕГЭ готовимся. Сын закончил финансовый вуз (КФУ, Институт экономики и финансов, в прошлом КГФЭИ – прим. авт.). У детей учеба идет хорошо. Это, конечно, заслуга жены. Она учитель йоги и мой личный психолог. Она работала и воспитателем в детском садике, преподавателем в педучилище. Но, в свое время, я попросил, чтобы она оттуда ушла, потому что это было невозможно – сплошные тетрадки, ученики. Она работала и учителем татарского языка, и физкультуры, а сейчас наконец-то нашла себя в йоге. В двух детсадах ведет йогу для детей. А для взрослых преподает в студии «Искусство жизни». Еще мечтает начать вести танцевальную йогу. Аюрведой (традиционная система индийской медицины – прим. авт.) увлекается.

- Какие надежды возлагаете на сына?

- Сына после окончания института я привел к себе. Это мой самый надежный помощник. Я не мечтаю, чтобы он именно перенял то дело, чем я сейчас занимаюсь. Каждый человек должен сам найти свою линию в жизни. Но даже если он захочет работать здесь, будет заниматься не железом, а вести хозяйственную деятельность. Ему самому не интересно будет с железом работать, у него больше развит интеллект, чем у меня. Он окончил школу с золотой медалью, успешно завершил учебу в институте, отслужил в армии. Я ему сказал как-то во время нашей беседы, что он однозначно пойдет служить. И тогда он решил пойти в армию после третьего курса, чтобы доучиться последний год (по системе бакалавриата – прим. авт.), и с нерастерянными знаниями пойти работать. Он служил между Красноярском и Иркутском в радиотехнических войсках. А сейчас он усиленно готовится к тому, чтобы выиграть грант для учебы заграницей (по программе «Алгарыш» - прим. авт.). Если Карим (сын – прим. авт.) станет потом чиновником и у него получится помочь государству, пусть.

- А как можно помочь государству и можно ли?

- А что у нас плохого в государстве? Менять ничего не нужно, можно лишь усовершенствовать. Если сломать и поменять – все развалится. Каждый человек должен в первую очередь исправить свое отношение. Допустим, один чиновник берет взятки, а другой не берет. Как мы можем это исправить? Того, кто не берет взятки, уволить? И поставить того, который берет, потому что он продвигает бумаги? Государство будет вечно бороться со взятками. Каждый хочет, чтобы ему сделали быстрее да лучше. Это же менталитет у нас уже какой-то. А если один не даст взятку и другой тоже… А по-другому это не исправить. Это же лечится простым способом – просто не давать взятки.

«Почему-то все думают, что убивать животных – это плохо. Но если не сокращать эту популяцию, то это тоже плохо»

МЫ НЕ БРАКОНЬЕРЫ – ОХОТНИКИ

- У вас есть увлечения?

- Люблю путешествовать, на лыжах кататься. Особенно люблю на охоту ходить, в лес, к реке, к озеру. С друзьями ходим на летающую и крупную дичь. Мы не браконьеры, покупаем лицензию и идем в свой Высокогорский район по лицензии. Все как положено.

- Как к вашему увлечению относится супруга, увлеченная йогой?

- С пониманием. Она еще и вегетарианка. Почему-то все думают, что убивать животных это плохо. Но если не сокращать эту популяцию, то это тоже плохо. Если селезня весной не отстреливать, то у уток может не быть ни одного птенца. Селезень от ревности забивает всех птенцов. Или кабаны, или лисы, их тоже надо отстреливать, потому что они размножаются и портят сельскохозяйственные угодья, распространяют болезни.

- Дайте, пожалуйста, три совета, как достичь успеха в бизнесе.

- Важна развитая интуиция, необходима поддержка семьи, а еще принимать все, как есть, не сожалея ни о чем, с надеждой на лучшее.