Гибель «Булгарии»: «Полкоманды на теплоходе были нетрадиционной ориентации»

ДЕТСКИЙ ПЛАЧ В СТЕНАХ СУДА 

Всего двое свидетелей явились вчера на очередное заседание суда по делу крушения дизель-электрохода «Булгария» – Татьяна Видманова и Евгений Меняев. Видманова из-за невозможности оставить малолетнего ребенка явилась в зал суда вместе с ним. На время допроса потерпевшая Гульнара Назарова вывела полуторагодовалую девочку в коридор, но вскоре та вспомнила про мать – показания женщины то и дело прерывались детским плачем, доносившимся из коридора. Впрочем, выступление Видмановой, как и многих других свидетелей со стороны обвинения, на данном этапе судебного разбирательства не принесло суду новой информации. Женщина вкратце рассказала о том, что в июне 2011 года вместе с мужем праздновала свое 30-летие на борту «Булгарии» во время однодневного круиза до Чебоксар. На ее памяти осталась лишь одна остановка, связанная с технической неисправностью дизель-электрохода. 

- Он на обратном пути останавливался, - ответила Видманова на вопрос гособвинителя о поломках во время круиза. - Когда мы с Чебоксар плыли, в районе поста «Малиновка» мотор заглох, мы стояли минут 15. Потом поплыли дальше, в Казань прибыли вовремя. 

После этого Видманову отпустили. Детский плач тут же смолк и в зал суда вошел второй свидетель.

Евгений Меняев

«КОРПУС У «БУЛГАРИИ» БЫЛ ОТЛИЧНЫЙ, ДАЖЕ НЕ У ВСЕХ СУДОВ ТАКОЙ» 

Меняев, который сегодня занимает должность начальника службы безопасности судовождения и штурманского обеспечения судоходной компании «Татфлот», в 2007 году работал капитаном дизель-электрохода «Украина» (прежнее название «Булгарии» - «Украина» - прим. авт.). Мужчина рассказал, что на теплоход его в качестве капитана пригласила подсудимая Светлана Инякина, которая в то время заведовала ресторанными и экскурсионными делами. Проработав всего четыре месяца, Меняев уволился с «Украины» по предложению Инякиной. 

- Я, видимо, не устраивал ее своей принципиальностью, был строг с командой и с теми работниками фирмы, которые ко мне приходили. Требовал очень много, - ответил на вопрос судьи о причине скорого увольнения свидетель. 

К слову, за плечами Меняева более 30 лет судоводительского опыта. Только на однотипных с «Булгарией» судах он работал в течение пяти лет – с 1972 по 1977 годы. Начинал свою карьеру с работы обычным матросом на дизель-электроходе «Белоруссия». 

- «Белоруссия» такого же проекта, что и «Булгария»? - уточнил судья Сергей Якунин. - Знаете его от и до? 

- Да, начинал на «Белоруссии» матросом, потом дошел до командной должности, - ответил свидетель. - Я с «Булгарией» был на слипе, смотрел технические данные дизель-электрохода. Корпус у него был отличный, даже не у всех судов такой. Износ был небольшой, но по машинам, конечно, были проблемы. Он три года стоял, не работал, а электромоторы и генераторы находились во влажности, их надо было просушивать. Проблемы были с электрооборудованием. В результате длительной стоянки все заржавело. Мы все прочистили, но запчастей не было. То, что у нас было – форсунки, насосы и прочее – быстро закончилось. 

- И как вы обходились? - поинтересовался судья. 

- Чистили, мыли, притирали. Ходили, но не с такой скоростью, с которой было положено по проекту. Опаздывали в города. Круизы были в Астрахань, Волгоград, Ярославль, Нижний Новгород. Везде опаздывали. Расписание нам сделали, как для больших теплоходов, которые ходят со скоростью 20 км/ч. Но у нас скорость от силы была 17 км/ч. Мы приходили в город тогда, когда нужно было отходить. 

Меняев положительно отозвался о работе Инякиной, которая, несмотря на то, что заведовала ресторанными и экскурсионными делами, «много раз выручала» капитана и команду. 

- Она нам давала деньги, не знаю, где она добывала их. Каждый месяц, с большим боем, но мы получали зарплату через нее, не через Сережу. 

- Кто такой Сережа? 

- Представитель самарской фирмы, на которую мы работали. 

- Вы хотите сказать, что Инякина ответственно относилась к своей работе? - спросил судья. 

- Она работала, - просто ответил Меняев. - А с тем товарищем, Сережей, проблемы были сильные. Я его один раз выгнал с теплохода. Должны были уходить из Самары, туристов на борт посадили, а Сережи нет. Я ему звоню, а его нет. Когда он пришел, я говорю: «Ты что делаешь? Мы уже в два часа должны уйти, туристы стоят ругаются». Он мне: «А что у тебя теплоход грязный?» Ну, и началось, слово за слово. Я его и выгнал. 

- Да что за Сережа такой? Кто это? - не выдержал судья. 

- Я не помню его фамилию, Инякина, наверное помнит. 

Обратившись к подсудимой, судья выяснил, что фамилия Сережи, о котором упоминал свидетель, Тарощин. Тарощин, как и Инякина, работал на фирму, которая занималась организацией туров по Волге. 

- Команда была в полном комплекте? - продолжил допрос Якунин. - Лицензия на пассажирскую перевозку имелась? 

- Да, команда полная была. Командиров было трое, электриков – двое. Одного не хватало, но по минимальному составу все подходило. Лицензию я проверял. Сам до этого работал замдиректора по безопасности судовождения и все документы, которые нужны для безопасной эксплуатации дизель-электрохода, у меня были на руках. По минимальному составу были небольшие проблемы, но в Самару пришли уже согласно тем положениям, которые обеспечивают безопасную эксплуатацию теплохода.

«ТУРИСТЫ ЖАЛОВАЛИСЬ И Я ЕГО ВЫГНАЛ» 

- Вы ответственный человек, знающий свою работу, относящийся к ней, как положено. Почему с вами расстались? - вновь возвратился к вопросу увольнения Якунин. 

- Видать, неугодный был, потому что слишком много требовал. А они не могли мои требования выполнить. Строг к команде был, пьянки не было на теплоходе. Строг к артисту был. А артист был любитель выпить, «голубенький» такой. 

После этих слов в зале суда раздался смешок. 

- Ну, а что? У меня полкоманды было «голубых». Но я хочу сказать, что ничего против этого не имею, потому что ребята работали от и до. Весной они пахали получше, чем многие другие. 

- Вас, наверное, за это и выгнали? - еле сдерживая смех, выдавил Якунин. 

- Начальник маршрута пьяницей был, - продолжал Меняев, не обращая внимание на общее веселье. - Туристы жаловались на него, и я его выгнал. Он, наверное, нажаловался. 

- Команду строили по ориентации? - не унимался судья, но вскоре взял в себя в руки и продолжил допрос. 

В общей сложности Меняева допрашивали около двух часов. После того, как судья закончил расспрашивать свидетеля, слово предоставили потерпевшим. Геннадий Игнарин вновь вернулся к вопросу сексуальной ориентации некоторых членов команды, отметив, что это довольно важный вопрос. 

- По поводу нетрадиционной ориентации некоторых членов команды – все-таки это серьезный вопрос. А вы не почувствовали, каким было отношение Инякиной к этим людям? Могу объяснить свой вопрос. Мы знали, что Светлана Григорьевна была администратором ночного гей-клуба. Факты – вещь упрямая. Ее отношение к этим членам команды вам не показалось каким-то особым? 

- Обычное отношение, как ко всем мужикам, - ответил Меняев. - Работали-то они хорошо. 

- Это говорит о качестве команды! - не сдержалась потерпевшая Назарова. 

- Понятно, откуда возник вопрос, но к делу мы его отнести не сможем, - резюмировал Якунин и закрыл тем самым вызвавший шквал эмоций у участников процесса вопрос. 

В довершении ко всему судья сообщил, что недопрошенными на данный момент остаются 6 человек. 

- Один потерпевший нашелся, - рассказал Якунин. - Мы сделали запрос. Ульяновский областной военкомат дал нам адрес потерпевшего, который служит в Подмосковье в Щелковском. Теперь его нужно только достать оттуда. Дадим приставам отдельное поручение. И тогда 6 человек останется. Еще один, который постоянно проживает на территории другого государства, – с ним разберемся.