Александр Тыгин: «Более интересного рода занятий, чем сыск, я не видел»

«МОНОПОЛИЯ – ЭТО ПЛОХО»

- Александр Васильевич, для здоровой конкуренции в сфере пассажирских перевозок в Зеленодольске требуются альтернативные перевозчики. Каким образом это будет достигаться, если частный перевозчик-монополист (ЗПАТП) обслуживает все действующие маршруты города и района, имеет парк в 80 и более автобусов, все маршруты проходят через два автовокзала, где хозяйничает тот же монополист, на территорию которого сторонних перевозчиков не пускают? Для какого количества автобусов найдется место на маршрутах города и района для альтернативных перевозчиков? (Алексей Туганов)

- Вопрос очень простой, в нем ничего нет сверхъестественного. Монополия – это плохо. И на районном уровне это тоже плохо. У меня, безусловно, не просто желание есть, а четкое понимание мероприятий, которые мы будем проводить. И у нас есть несколько отраслей, где есть подобные нюансы. Например, необходимо разрушить монополию дошкольного образования. И у нас есть несколько проектов, которым мы активно помогаем, например, «Синяя птица».

Есть ли в Зеленодольске монополия на перевозки? Да, она есть. Требует ли это решений «чапаевских» и быстрых? Ни в коем случае. Значит, это системность мышления. Действующее ПАТП создано на базе советского ПАТП. И у меня ранее была масса проблем: срыв одного рейса утром – это отсутствие людей возле станка на заводе. Транспорт – это должно быть безопасно и вовремя. Перевозчиков в городе должно быть несколько. Но они должны соответствовать простым критериям: у каждого перевозчика должна быть собственная база, где автобус в тепле стоит зимой, где ежедневно проходит техосмотр, где коллектив ежедневно получает медицинское освидетельствование. Таких предприятий у нас должно быть как минимум два. Я себе задачу такую ставлю, и она будет реализована.

Заказчиком автомобильных перевозок является муниципалитет. Муниципалитет формирует маршрутную сеть. И у действующих контрактов срок определен – 2015 год. По истечении этого срока сеть актуализируется: ввели новые жилые дома, «Тандер» появился… Поэтому муниципалитет к 2015 году выставит на конкурс совершенно новый лот. И кто станет победителем? ПАТП-4 города Казани или ИП Иванов, которые приведут свои 10 низкопольных автобусов? Мало того, если перевозчиков в городе будет несколько, совершенно реально встанут вопросы и с тарифами на перевозки.

Второе направление, где тоже монополизация высока, – ЖКХ. У нас 9 управляющих компаний. Но это меня совершенно не устраивает. Мало того, источником содержания управляющей компании является тариф на управление. То есть они получают только деньги за управление. На самом деле это, как правило, «мозговые» коллективы – молодые провайдеры тех или иных идей. И управляющих компаний мы, безусловно, тоже будем создавать несколько. Не только создавать, но и помогать им. Они уже есть, их нужно просто усиливать, потому что из 2 миллионов квадратных метров жилого фонда у нас 1,5 миллиона находятся в одной компании. Поэтому, как только жильцы поднимают вопрос: нас что-то не устраивает, мы сразу предлагаем: расторгайте договор, выбирайте из оставшихся 8.

«Я ЗАДАЛСЯ ПРОСТЫМ ВОПРОСОМ: «ГДЕ ДЕНЬГИ?»

- Вы наводите порядок и в наружной рекламе?

- Наведение порядка в рекламе – это двухфазная вещь. Первое – покончили мы с «махновщиной». В 2008 году мы получили примерно 1,5 миллиона рублей налога с рекламы, а в прошлом году – 16 тысяч рублей.

- А сколько щитов в городе?

- Могу сказать, что в последние годы их количество заметно возросло и подходит к полусотне! Я задался простым вопросом: «Где деньги?» Мне ответили, что появилась «упрощенка», и вместе с тем муниципалитет в 2010 году принял «мудрейшее» решение и дал коэффициент К2 по «вмененке». В результате получилось, что налог с метра рекламы превысил стоимость ее площади. Поэтому мы сделали очень просто: вынесли вопрос К2 на сессию, депутаты нас поддержали и приняли коэффициент 0,2. Ну не может налог быть выше арендной стоимости самого места! Он был снижен, все вернулось в русло, и платежи пошли.

- Сколько за первый квартал получилось?

- Могу сказать точно, что сумма уже превышает прошлогодние показатели в десятки раз. И процедура упорядочения и предоставления рекламных мест идет. Первый вопрос возник с жилыми домами. Вот на каком основании на фасад жилого дома вешается огромный баннер? Кто с него получает денежные средства? Если это лицевой счет данного дома, то общее собрание должно собраться и сказать: «Да, мы согласны сдать в аренду, цена – 50 тысяч рублей в месяц или в год, мы их тратим, допустим, на ремонт подъездов». Тогда я согласен. Если я этого протокола не вижу, этот баннер должен быть демонтирован.

Вот их и демонтировали все. И поэтому сейчас каждый, кто хочет получить рекламу на жилом доме, обращается в муниципалитет, уплатив госпошлину в 3 тысячи рублей, приходит с протоколом собрания жильцов, где указана сумма и куда она идет.

«ПЕРЕХОДИМ В СЛЕДУЮЩУЮ ФАЗУ: ПРЕТЕНЗИИ, ИСК, СНОС»

- В селе Бело-Безводное предприниматель построил фармацевтическую фабрику, туда уже принимают на работу? (Андрей) На фармзавод в селе Бело-Безводное будут ли на работу принимать женщин? (Ирина)

- Там предприниматель считал, что он лучше федерального заповедника ознакомлен с действующим законодательством. Суды трех инстанций разъяснили ему... Строительство, насколько я знаю, там завершено. Там нет ввода в эксплуатацию, потому что здание находится в охранной зоне заповедника на землях сельхозназначения. Точка.

- И что будет дальше?

- Ничего не будет. Решениями судов строительство признано незаконным.

- То есть ликвидации подлежит?

- Если истец – заповедник – будет обращаться за последствиями, то это будет снос.

- Когда будут закрыты антисанитарные ларьки (шаурма, столовая) с «работящими мигрантами», ведь у них нет даже санкнижек? Есть предложение – торгующих сухофруктами каждую субботу на субботник выводить. (Васил)

- Мы провели ревизию совершенно всех объектов уличной торговли, их порядка 80 обнаружилось. Почти у всех были те или иные нюансы с земельными отношениями, но это больше претензии к муниципалитету: где-то не вовремя продлили, где-то еще что-то… Там порядок наведен, сложностей нет.

В данном вопросе речь идет о вокзальной площади. Когда-то давно был вокзал, и земельный участок под ним имеет кадастровое целевое использование – это деятельность вокзала. А на его границе – автовокзал. Эта шаурма продается между Комсомольской и старым вокзалом. Там порядка 10 торговых точек, где собственник этой земли – под вокзалом – предоставил ее в аренду вот этим предпринимателям. Думаю, здесь без решения судов не обойдется. Мы сделали попытку договориться – озвучили свои требования. Срок истек, реакции мы не получили. Переходим в следующую фазу: претензии, иск, снос.

- Несколько месяцев назад в правоохранительные органы Зеленодольска было направлено коллективное обращение предпринимателей о действиях местной ОПС, паразитирующей на бюджетных деньгах в сфере ЖКХ. Известно ли вам об этом, и как бывший милиционер Тыгин оценивает ситуацию с организованной преступностью в нашем городе? (Светлана)

- Если мы с вами возьмем жилищно-коммунальное хозяйство Зеленодольска, то совокупный объем счетов за год, выставляемый людям, – это цифра порядка 1,2 - 1,3 миллиарда рублей в год. И там бороться совершенно не за что. Причем 80 процентов из этого приходится на коммунальные услуги – тепло, электрика и газ. Пожалуйста, можно побороться с «Газпромом»! Как правило, это прямое абонирование – газ и электрика. Это уже 70 процентов счетов. И остаются 20 процентов – это жилищные услуги. Это зарплаты дворникам – 4 - 5 тысячи рублей, у нас их 160 человек работают.

Вот объем жилищных услуг, в нем, как мы видим, бюджетных средств нет вообще. То есть это люди платят за уборку подъездов, придомовых территорий, управление жилым фондом, и я не вижу там вообще экономической ниши, где можно безнаказанно утащить 20 рублей. Это настолько очевидно становится, что… без комментариев. Где находит себе место бюджет в ЖКХ? На сегодня это одна единственная программа – капитальный ремонт. И то, как проходит у нас капитальный ремонт, вы все в курсе: ГИСУ, казначейские счета и приемка дома старшим по дому и казначейством. Стащить там две копейки – я не представляю себе этой схемы, что это просто так проскочит мимо 10 ревизионных контор – от УВД до прокурора – в каждом доме конкретно...

«ГДЕ ЕСТЬ ЛЮДИ, ТАМ ВСЕГДА ЕСТЬ КРИМИНАЛ»

- Алексей Туганов все-таки настаивает на том, что в Зеленодольске есть организованное преступное сообщество, и спрашивает, почему силовики до сих пор не реагируют на обращения граждан по этому вопросу и что будет предпринято, беспокоится, что вот такие проекты, как «Новая Тура», «Тандер», «Свияжский логистический центр», как все рынки и перевалочные базы, обязательно будут подвержены криминалу. Что здесь предпринимается?

- Давайте разделим вопрос на две части. У меня есть устоявшееся представление, что такое ОПС. В основе всего этого безобразия лежит понимание людей, что они объединились для совершения преступлений, их цель общая. Когда термин ОПС и какая-то хозяйственная деятельность смешиваются в одно, преследуются совершенно другие цели. Если говорят ОПС и ЖКХ, ОПС и бюджет – это не так. Бюджет и коррупция – может быть, ЖКХ и хищения – могут быть. Вот ОПС и эти сферы – просто совершенно несвязанные вещи.

Есть ли криминал в Зеленодольске? Безусловно, где есть люди, там всегда есть криминал. Каждое утро я выслушиваю доклад начальника УВД, и каждый день у нас происходят кражи, хищения. Но за последние месяцы было всего несколько убийств, а в свое время в Челнах на огнестрельные трупы я выезжал несколько раз в день. Это несопоставимое состояние криминала – в те годы и сейчас. И потом, у нас совершенно нет никаких проблем: вечернее, ночное, дневное пребывание людей на отдыхе, улицах, в массовых местах пребывания безопасно.

Хулиганских действий, когда человек шел по улице, у него попросили закурить и побили, этого сейчас уже нет в наших городах. Причем ни в Казани, ни в Челнах – нигде. Это я имею в виду общую криминальную обстановку. Она нормальная. Правоохранительные органы с этим героически справляются, потому что так сократить личный состав, на мой взгляд, – это совершенно неадекватно. Сокращение количества постов, которые находятся в Зеленодольске, – это совершенно неправильно.

- Почему на новые технологии не перейти: видеокамеры, прочее?

- Вот сократить – сократили, а деньги на это министерство внутренних дел России не предусмотрело. Личный состав просто «вырезали», на мой взгляд, варварским образом. Я думаю, что финансисты МВД тоже были озабочены дефицитом бюджета. Подняли зарплату до 32 тысяч рублей – столько сейчас получает лейтенант полиции, участковый. Меня это радует, это замечательно. Сократилась текучка –личный состав стал ценить службу, и это очень хорошо. Это даст возможность сформировать кадровое ядро, компетенции – это замечательно. Это хорошо, но численность, которая сократилась многократно, – это совершенно ненормально. Не только видеокамеры, но и тревожные кнопки и прочее. Главное – надо было подходить к этому комплексно, а просто перераспределить ресурсы и отдать людям в виде зарплаты, сняв вопросы формообеспечения, вооружения и транспортного обслуживания…

…А о преступных сообществах в Зеленодольске мне неизвестно. Мало того, я убежден на 100 процентов: если у жулья нет покровительства в силовых структурах и органах власти, никакому жулью невозможно благополучно существовать.

НА ДОРОГИ РАЙОН НАПРАВИТ 35 МЛН. РУБЛЕЙ, РЕСПУБЛИКА – 350 МИЛЛИОНОВ

- Прошу прокомментировать вопрос состояния дорог в так называемом поселке «Поле чудес» и дороги, которая ведет к данному поселку. Планируется ли реконструкция дороги в 2013 году, т.к. ездить уже просто невозможно, кроме как на тракторе? (Елена)

- Если меня разбудить ночью и спросить: «Самая большая проблема Зеленодольска?» – то отвечу: «Дороги». Не Зеленодольска, а Зеленодольского района. Когда мы в январе-феврале объехали все поселения по сходам граждан, это самым актуальным вопросом и было. Мы этот вопрос частично своими ресурсами пытаемся решить: в 8 поселениях мы делаем щебеночную дорогу внутри деревень, а подъезды к ним, как правило, есть. У нас нет денег на асфальт, но и щебень решает этот вопрос. Самое главное, чтобы машина проехала, и было сухо. Немного денег мы выделили из местного бюджета – 10 миллионов рублей, но их на эти 8 поселений хватает. Для нас 10 миллионов – это колоссальная сумма.

- За этот летний сезон сделаете?

- Да, мы сейчас проводим торги за эти деньги, на них появятся подрядчики, 8 поселений сделаем. Внутри самого города Зеленодольска в бюджете деньги есть – решением депутатов выделено 35 миллионов рублей на дороги, из них 15 – на ямочный ремонт и внутриквартальные въезды, которые, как правило, очень быстро разрушаются, и 20 миллионов – это ремонт. Для дорог это смешные цифры.

В последнее время очень много обращений было из трех частей Зеленодольска – это поселок Зеленый Дол (нижняя часть, где железнодорожный вокзал), поселок «Поле Чудес» (официальное название – микрорайон Волна) и поселок Гари. Это частный сектор. Очень много обращений, возмущений, что мы дорожными делами там не занимаемся. На самом деле мы ситуацией везде владеем, и только в «Поле Чудес» асфальтирование основных улиц (Березовая) встанет в 80 миллионов рублей. Не меньшая сумма по Зеленому Долу. По Гари чуть-чуть поменьше, потому что основная дорога до церкви там есть. И везде это дорожное строительство с нуля, то есть сейчас это просто дорога по грунту. А что такое с нуля? Это когда мы корыто делаем, и пошел песок, гравий: это один километр – 6 - 10 миллионов рублей. Дороги мы делаем.

- А республика вообще не дает на ремонт?

- Республика вкладывает очень серьезные средства: 120 миллионов рублей – это подъезд к «Тандеру», 200 миллионов было в программе на дороги между поселками, плюс 20 миллионов, то есть больше 350 миллионов рублей, республика вкладывает в дорожную сеть. Безусловно, нужна прямая помощь районному бюджету на строительство дорог, потому что это вопрос местного значения. Вторая проблема – это дворы. У нас 154 тысячи квадратных метров нуждаются в асфальтировании дворов, Это территория вокруг 54 капитально отремонтированных домов. А дворов у нас – порядка 700. А каждый двор – это 5 - 6 миллионов рублей. Каждый двор!

- Кажется, у «Единой России» была такая идея несколько лет назад?

- Идея неплохая, но очень много дворов в Зеленодольске, где асфальта не было исторически вообще никогда: Тургенева, Украинская, даже на Мирном, где просто грунт, и он всегда там был с момента постройки. Построили двор и оставили…

В 2013 ГОДУ СНЕСУТ 15 ТЫСЯЧ КВ. М АВАРИЙНОГО ЖИЛЬЯ

- Расскажите о проекте сноса аварийных домов в районе озера Надежды.

- Жилье в этом микрорайоне находится в списке 318 аварийных домов. У нас 122 тысячи «квадратов» аварийного жилья. По количеству аварийного жилья Зеленодольск – номер один в республике. На этот год в программе сноса – 15 тысяч. Остальное – на следующий год. Это не много, мы 120 тысяч «квадратов» жилья сдаем ежегодно. Может ли строительный комплекс в Зеленодольске самостоятельно 120 тысяч аварийного жилья расселить, не напрягаясь? Имеются ли у нас возможности земельные? Никаких вопросов: 23 участка мы выделили и передаем в госрезерв.

- Это будет в городе?

- Частично в городе. С жителями на эту тему мы общаемся. Настроение жителей Мочалки напоминает зеленодольский патриотизм в кубе: «Отсюда мы никуда не уедем». И это совершенно нормально, мы это учли, поэтому внутри квартала два места под госрезерв отводятся. И там будет построен первый дом. Архитектурное решение градостроительного совета – повысить этажность. Вдоль улицы Гоголя будут 9-этажные дома, а вдоль улицы Карла Маркса – 5-этажные. Мы это на публичное слушание будем выносить. Если не получим резкого неприятия населения, будем делать. Но это вопрос экономики, потому что строить 5-этажный дом и 9-этажный есть смысл.

- А что с районом Полукамушки?

- Аналогичная ситуация – все дома в аварийке. Но министерство культуры 8 домов по улице Энгельса объявило культурным наследием, и это будет немного менять программу. Первые два дома в этом микрорайоне уже снесены, поставлен первый дом, скоро он будет заселяться. Процесс пошел. Самое важное – мы наработаем правовые алгоритмы, как нам переселять людей. Ведь тысячи вопросов возникают. К примеру, площадь старой квартиры – 25 метров, а у нас санитарная норма – 33. Мы не можем дать меньше чем 33. А за эти 8 метров кто будет платить?

- И кто будет платить?

- Вопрос решается. Как только мы это увидим в алгоритме, мы это вам озвучим. Я обязан быть ответственным.

«ВСЕ ПРОБЛЕМЫ ВОЗНИКАЮТ С «ВАРЯГАМИ»

- По поводу охранной зоны поступило несколько одинаковых по сути вопросов. Приведу один из них: «Режим охранной зоны Раифского заповедника очень сильно ограничивает жизнедеятельность людей, проживающих там. Директор заповедника штрафует за то, что мы ремонтируем заборы и строим новые туалеты вместо перекошенных. Если вам заповедник важнее, переселите нас отсюда. Если не можете, помогите, чтобы заповедник не мешал нам жить спокойно. (Резеда, Александр Михайлович, Владимир, Ильнур)

- Вот на примере Раифы давайте посмотрим. Местечко Раифа – это люди, проживающие в аварийных домах 1900 года, 1936 года, 60-х годов постройки, совершенно точно нуждающиеся в расселении. Вместе с тем вся земля, которая находится там, принадлежит Российской Федерации и находится в охранной зоне. Что это означает? Что ни одного капитального сооружения на ней быть не может. И когда жители возмущаются и говорят, почему нас не переселяете и не строите тут же, мы пытаемся объяснить, что мы не можем заложить для вас новый дом вот тут же. Можем только за пределами охранной зоны. Реакция очень простая: «Вы хотите снести наши дома и построить себе коттеджи».

Да, мы эти дома внесли в список аварийного жилья и готовы были расселить эти 6 домов. Как правило, для сельчан мы строим в Васильево централизованно.

- На какие деньги строите?

- На федеральные деньги – по программе ликвидации аварийного жилья. Но мы получили там волну протеста, и все 6 домов исключили из списка аварийных – если не хотите, то мы не можем вас заставить. Эти дома расселяться не будут. Не дай Бог, что с ними случись, эти же люди мне будут кол на голове тесать с фразой: «Почему ты нас не расселил?» Я к этому готов. Принцип такой: «Что бы я ни сделал, я виноват».

- А частного сектора там нет разве?

- Частный сектор там есть, домов, наверное, с десяток. И что самое интересное, все эти дома оформлены законно. Они как-то и землю умудрились оформить.

- История умалчивает, как это было сделано?

- Не умалчивает. Дома, как правило, построены в контурах участков бывших маленьких домов, которые там были. Завхоз спецучилища кому-то продал дом, тот на этом участке что-то построил и оформил. Бывший директор училища тоже там жил, еще кто-то жил. Понятно, что на этих территориях сейчас живут совершенно другие люди, но они не появились на чистом месте. Вся история поселка местечка Раифа идет со спецучилища. Мало того, все документы происходят только за подписью директора училища. Допустим, 60-го года: «Разрешаю построить дом». Никакие местные или республиканские власти этим не занимались. Спецучилище для несовершеннолетних – это федеральный объект.

Мы подняли документацию заповедника – ни одного штрафа, наложенного за строительство туалета, нет. Заповедник, согласно федеральному закону, требует одного – согласования процедур для того, чтобы убедиться, что новое строительство не вышло за границы предыдущего участка. Все проблемы возникают, так скажем, с «варягами», которые либо пришли и что-то хотят больше, либо хотят поставить там какой-то промышленный объект. С коренным населением там вопросов нет, на всех сходах мы постоянно бываем. После того как решили построить в Раифе дорогу, я получил кучу делегаций людей, которые, дословно: «Не дай Бог что-то построишь! Никаких дорог. Нас замучили казанцы: выпьют всю нашу воду, привезут свой мусор, устроят из нашего озера пикники и место для рыбалки». На самом деле это очень бурное отношение. Мало того, каждый человек, который смог там как-то закрепиться, счастлив и к любому вновь пришедшему относится агрессивно. Потому что он ухудшает среду, накапливается народ. Как бы они ни жили, никто из них оттуда не уезжает.

«ЗАПОВЕДНИК РАЗВИВАТЬ НЕ НАДО, ЕГО НАДО СОХРАНЯТЬ»

- Что делать? Перевести в другой потенциал эти заповедники?

- Зачем? Юрию Александровичу Горшкову – директору заповедника, низкий поклон. Если бы не его принципиальность и готовность бороться за свой заповедник не на жизнь, а на смерть, наверное, мы бы давно не имели вот этой природной ценности, самого озера. Оно ведь на самом деле уникальное. Я сам неоднократно был свидетелем того, что мальчишки сидят с удочками, и такое ощущение, что зверье понимает, что там безопасно, утки клюют их поплавки, и дети их удочками отгоняют. Вы где-нибудь видели дикую утку, которая к человеку подплывает?

На самом деле Раифу сохранил Горшков. Своей волей, силой своего характера, убеждения и веры, что это надо сделать. Это же легкие Казани. На самом деле жемчужина республики. Ее беречь надо. И реально никому из жителей Бело-Безвзводного, Садового, Раифы это не только не мешает, они это прекрасно понимают и достаточно бережно относятся.

- А как развивать? Что имеется в виду?

- Заповедник развивать не надо, его надо сохранять. Это не парк и не лес, это резервуар.

«ПРОЕКТ УНИВЕРСИАДЫ КОЛОССАЛЬНЫЙ»

- Как вы себя чувствуете в роли рабовладельца, отправляя «граждан РФ» на строительство стадиона? (Александр). О чем идет речь?

- Проект Универсиады колоссальный, осилить его в одиночку ни республике без России невозможно, ни Казани без наших районов не получается. Поэтому мы откликнулись на эту просьбу помочь, и в Зеленодольске каждый день более 100, а иной раз 150 волонтеров на один день выезжают на стадион и помогают, как правило, завершить уборку после стройки. Это проект республики, и все мы вовлечены в него искренне всей душой. Поэтому говорить о рабовладении, какие чувства я испытываю… Я испытываю чувство благодарности нашим зеленодольцам.

- Значит, задавший этот вопрос не волонтер. Значит, его «загнали» туда каким-то образом…

- Там также есть специальные работы, которые требуют больших навыков – технических, строительных. И от Зеленодольска более 50 человек ежедневно в этих работах участие принимают. Это прежде всего брусчаточники, которые делают площадь вокруг, и эти работы мы закончили. У нас там работало больше 10 человек почти четыре месяца. И эта работа, конечно, оплачиваемая. Также мы направляли высококвалифицированных отделочников. Одно из помещений стадиона – порядка 400 квадратных метров – мы отделываем полностью. В обоих случаях это сотрудники наших строительных компаний, и их переместили со своих объектов на стадион. И там они получают свою заработную плату.

- Зарплата выше или ниже обычной?

- Заказчик – бюджет, а бюджетные расценки одинаковы везде.

- А что посоветуете Александру, если он не хочет там работать?

- Это вопрос неадекватный, честно говоря… Какое может быть рабовладение? Мало того, вся администрация района численностью 80 человек – от секретарей до заместителей руководителей исполкома – все были на стадионе с метелками и лопатами. Если это рабовладение, то я тогда не знаю…

«БОЛЕЕ ИНТЕРЕСНОГО РОДА ЗАНЯТИЙ, ЧЕМ СЫСК, Я НЕ ВИДЕЛ»

- Почему вы не стали продолжать успешную карьеру в МВД? В возрасте около 30 лет вы уже были руководителем отдела УБОП (6-й отдел) в Челнах, позже возглавляли отдел МВД по охране объектов энергетики.

- Я не могу назвать свою карьеру в милиции успешной, но начальником милиции «Татэнерго» в 26 - 27 лет я был. Это было в 2000 году.

- А до этого отдел УБОП возглавляли.

- Я не был начальником отдела, я был замом по противодействию коррупции до 2000 года. А потом я был начальником оперативной части налоговой службы МВД. И что?

- Почему изменили призванию?

- А разве это призвание?

- Милиция – это призвание. Ни за какие деньги не заставишь человека идти туда работать, как и врачом или учителем. Любопытны ваши рассуждения «за» и «против». Почему все-таки ушли?

- Я закончил классический советский финансовый вуз – Институт народного хозяйства. И по образованию я финансист, по специальности – «Госфинансы». Поэтому налоги, госбюджет – это то, чему меня научила советская школа. Более интересного рода занятий, чем сыск, я не видел. 10 лет занимаясь сыском, я искренне получал удовлетворение от своей работы. Она нужна и интересна. Закончил я свой сыск в финансовой службе, то есть налоговым сыском. Это вершина оперативной работы, потому что ты имеешь дело с самыми компетентными преступниками.

Налоговая полиция с точки зрения сыска – это вершина. И рано или поздно приходит время, когда хочется чего-то нового, реализовать себя в чем-то другом. И у меня просто было ощущение, что после 10 лет оперативной работы мне внутренне захотелось заняться чем-то другим. Бывает же щелчок какой-то, когда ты понимаешь, что тебе хочется чего-то другого. Поэтому ты идешь к министру, пишешь рапорт…

- С легкостью отпустили?

- Без комментариев.

- Не куда-то? Или Емельянов пригласил?

- Не буду вдаваться в подробности, но фактически через два дня я вышел на работу заместителем главы Зеленодольского района. Я снял фуражку и стал замом по экономике.

- Емельянов вас пригласил лично?

- Пригласил лично, но до этого я его не видел ни разу.

- Как же он вас нашел тогда?

- Это у него можно спросить.

- А в министерство экономики как попали?

- Рустам Нургалиевич Минниханов предложил. Тут без вариантов. Это было после министерства транспорта, а туда я пришел на работу из зеленодольской администрации – в 2009 году.

- А как в «Ак Барс Холдинге» оказались?

- «Ак Барс Холдинг» – это крупнейшая государственная компания, поэтому разницы между министерством экономики и «Ак Барс Холдингом» с точки зрения системы управления я никакой не вижу.

- Там что вы курировали?

- Корпоративное развитие. Корпоративные отношения – это исключительно правовая работа. То есть, по сути, я был главным юристом компании «Ак Барс». Я занимался корпоративными отношениями с акционерными обществами, советами директоров, корпоративными конфликтами.

«Я НИКОГДА В ЖИЗНИ НЕ УЧАСТВОВАЛ В ВЫБОРАХ»

- А кто сказал, что надо опять в Зеленодольск?

- Это глубокое внутреннее убеждение, что интересы мои и Зеленодольского района могут совпасть. Если население на выборах так же посчитает, то это будет доказательством этому. Если так не считает, то это не та должность.

- Будут ли выборы честными?

- Есть сомнения в этом? Приходите на избирательный участок – фотографируйте, присутствуйте, сидите возле урны и подсчитывайте. Поставьте свою видеокамеру и не выключайте.

- Она одна у вас, урна?

- Может, две, я не знаю. Я никогда в жизни не участвовал в выборах. Я понимаю здесь традиционную иронию, но для меня это другое. Для того чтобы большой территорией управлять, необходимо иметь внутреннее убеждение, что ты поддерживаешься населением. Если этого нет, тогда совершенно правильный вопрос: зачем? У меня все есть, мне ничего не надо.

И это не слова, это внутреннее убеждение. В своей жизни мне приходилось внутреннее убеждение реализовывать несколько раз. Взять чистый лист бумаги и написать рапорт для меня ничего не стоит по одной простой причине – должно быть внутреннее убеждение. Чувствую, что это не так – я беру лист бумаги и пишу рапорт. И если у меня все было так замечательно в милиции и было внутреннее убеждение, я бы остался и работал, получил бы свои три звезды на погоны, ездил бы на машине с «маяком»…

«НЕУЖЕЛИ В НАШЕЙ РЕСПУБЛИКЕ ВЛАСТЬ ПОТЕРПЕЛА БЫ КОНКУРЕНТОВ?»

- Почему долгое время не ставилась точка на ОПГ «29 комплекс» – не было политического решения, или были другие причины? Как оцениваете влияние «29 комплекса» в 90-е в Челнах?

- Службой в УБОПе я себя не опозорил.

- На ваших же глазах они царствовали в городе тайно…

- По прошествии многих лет могут складываться совершенно разные впечатления. Если мы сейчас со своими детьми разговариваем о 90-х годах и рассказываем о том, что на улицах стреляли из автоматов (это действительно так и было), что во многих регионах какие-то вопросы преступные группировки решали вместо государственных структур… Де-факто криминальная культура во многом подменила общественные отношения и отношения государственные. Это же факт! В Российской Федерации масштабы этого были колоссальными.

Будучи сотрудником 6-го управления, очень много был в командировках в других регионах. И в то время была война в Чечне, где просто в нашу армию стреляли. И в разных субъектах, например, в той же Самарской области, где в Тольятти просто правили криминальные банды, что хотели – творили. На их фоне даже тогда Татарстан смотрелся совершенно ясно и четко управляемым государством. И не кажется, что «29-й» на фоне нашей сильной государственной власти – это какое-то криминальное царство. Это ерунда все. Это демонизированное преступное сообщество, которое что-то якобы в Челнах решало. Как вы думаете, неужели в нашей республике власть потерпела бы конкурентов?

В состоянии ли была хотя бы одна казанская группировка подменить решение муниципалитета даже в те годы? Да ничего подобного! У власти всегда нашлась бы тысяча аргументов противостоять этому формально и неформально.

Что касается «29-го», то, безусловно, они в Челнах в своей традиционной криминальной нише имели доминирующее влияние. Половину группировки перебили их конкуренты. Если это была настолько серьезная доминирующая банда, то как ее так банально стреляли и взрывали? Но и «двадцатьдевятники» отличились. И Молодежное кладбище в Челнах действительно было молодежным…

А вообще, когда прошло уже 10 лет, как я уволился из МВД, я думаю, что здесь в чистом виде марксистский закон сработал: переход количества в качество. «29-й» был традиционно разработан УБОПом по классической схеме. УБОП – это было единственное подразделение МВД (и сейчас оно есть), которое работает от человека к преступлению. Есть человек, и за ним устанавливается преступная деятельность. Все остальные правоохранительные органы работают от преступления к человеку: есть труп, кто человека убил? УБОП работает от персоналий. Совершенно понятно, что вот эта группа влияет на ситуацию, что-то совершает. Что? Никто не знает. Как они это делают? Какие между ними связи? Кто их поддерживает? Где они берут оружие? Есть тысяча нюансов. Такие разработки длятся годами. И по «29-му» такая работа очень долго кропотливо велась не одним поколением оперативных работников. Мало того, все эти годы велась в условиях совершенно адекватной конспирации, когда о полученной информации, методах, людях не просочилось совершенно ничего и когда вся эта банда оказалась на скамье подсудимых – никто из них не ушел на свободу. Не помогли им ни связи, ни деньги – совершенно ничего. Если вы не забыли, это была первая группа, которая в Татарстане села.

Причина раздрая внутри группировки, повлекшая такое количество убийств, послужила на деятельность правоохранительных органов, когда часть из них была просто посажена, и начались дележки. Я думаю, что Асгат Ахметович Сафаров своей компетентностью и принципиальностью способствовал такому ходу дел. Если бы не воля министра, то что могут сделать маленькие лейтенанты на территории? Помогала поддержка Асгата Ахметовича и Рената Закиевича Тимерзянова: вот эти две фигуры – это те «киты», на которых держалась эта работа. На самом деле это так, это не преувеличение.

На любой территории всегда найдется принципиальный лейтенант, который это сделать может и хочет, это факт. Неважно, какой это район – Казань, Новошешминск или Челны. Всегда сотрудники первого эшелона – это совершенно преданные своему делу люди. В любом месте: в министерстве, в промышленности, в районной администрации. Люди, которые каждый день занимаются своим делом, как правило, преданы своему делу.

«ГДЕ ПОСАЖЕННЫЕ ТОБОЙ УГОЛОВНИКИ?»

- Что думаете о книге Удовенко «Зазеркалье», где вас тоже упомянули? Читали?

- Я эту книгу читал еще до ее публикации. Я в ней упоминаюсь, и у меня это не вызывает никаких эмоций. Там нечего комментировать, потому что, в отличие от остальных очень достойных людей – генералов и руководителей, мне совершенно недостойное место и внимание уделили. Упоминают очень редко и как-то вскользь и не по существу. Ни в чем не обвиняют. Мне неинтересно.

- А в целом книга насколько адекватная? Как описана ситуация?

- Большая часть событий, описываемых в книге, мне известна. Юрий Александрович Удовенко в те годы был такой же сыщик, как и я, только более компетентный и высокопоставленный. И наверное, у органов госбезопасности были свои источники информации. Но та интерпретация и подача, которая идет в этой книге, на мой взгляд, не просто тенденциозна, она не совсем соответствует действительности. Объясню. Берем стандартную логическую структуру: посыл, выводы, умозаключения. Когда берутся 9 фактов фактических, и в них вкладывается 10-й, и потом делается совершенно ложный вывод, условно говоря – «Обострение классовой борьбы Иосифа Виссарионовича со времени строительства социализма», под этот вывод можно было подвести ГУЛАГ и расстрелять 20 миллионов человек. Это ведь не факт, что вывод верен. А под это берутся 9 правильных фактов из 10, докладывается еще один и делается совершенно другой вывод.

На мой взгляд, выводы, которые сделаны в книге на основе тех или иных реальных событий, совершенно не соответствуют действительности. Если говорить очень деликатно. А попытка облить грязью министра – это просто смешно. Вот совершенно простой вопрос: покажите мне реализованные дела внутри республики по основам информации Юрия Александровича. Если они так много знали, почему не сажали? Оценка ведь у нас всегда простая, и всегда правильно говорил министр: «Где посаженные тобой уголовники?» За каждым маленьким лейтенантом милиции их всегда несколько десятков человек. Покажите мне человека, которого посадил Удовенко, получив три полковничьих звезды. Я лично не видел, честно говоря…

«БИЗНЕС ONLINE» УДЕЛЯЕТ ВНИМАНИЕ ЗЕЛЕНОДОЛЬСКУ ПРОПОРЦИОНАЛЬНО ЕГО АКТИВНОСТИ»

- Вы «БИЗНЕС Online» читаете?

- Вообще вы Зеленодольску внимание уделяете вполне достаточно. А город у нас активный! У нас всего 25 депутатских кресел, и на них заявилось больше кандидатов, чем на выборы в Казани. И «БИЗНЕС Online», мне кажется, уделяет внимание Зеленодольску пропорционально его активности.

Я не знаю, какое основное качество нужно культивировать вашей газете, она обладает сейчас самым главным качеством для газеты – это популярностью и читаемостью. Это совершенно понятно. Вот следом за этим идет болезнь роста – за ростом надо успевать. Вы уже совершенно другие, вы четвертая власть. А власть накладывает очень много ограничений.

Мы с вами, на самом деле, гребем в одной лодке. Раз мы это делаем, то система отношений и ценностей одинакова. Вот я считаю, что вы ничем от нас не отличаетесь, ничем.

- Отличаемся. Мы себя ощущаем не властью, а некой площадкой. Мы видим так: нужны площадки, где можно все вскрывать, объяснять, рассказывать, каждая сторона может свои аргументы и факты высказать, состыковывать позиции. Когда все понятно – и вопросов меньше. Вот наша миссия.

- Если внимательно вас проанализировать, вы говорите о площадке татарстанского масштаба. С точки зрения небольшого муниципалитета в этом потребность намного меньше. Исходя из того, что я каждый день иду своими ногами к работе, условно говоря, а это место работы – дворы, школы, садики, ни от кого не прячась, у меня нет необходимости на какой-то площадке что-то обсуждать. Здесь принцип открытости до невозможности прост – мы на расстоянии вытянутой руки, мне прятаться не от кого.

- Александр Васильевич, спасибо за интересный разговор. Успехов вам и всему Зеленодольскому району!

Читайте также:

Александр Тыгин: «Зеленодольск за кусок своей земли готов погибнуть, как Россия за Курильские острова». Часть 1-я