«Я не верю в готовность республиканцев к жертвам ради собственного кандидата: боюсь, что оппортунизм колеблющегося избирателя определит ситуацию», — считает политолог, американист Борис Межуев. В интервью «БИЗНЕС Online» он рассуждает о том, как Дональд Трамп начал процесс деглобализации и зачем это достижение будет признано позднее, почему России не стоит рассчитывать на «перезагрузку» в ближайшие годы и как Владимира Путина обвинят в катастрофе 2016-го, когда на Западе победили популисты.
Борис Межуев: «Трамп проявил политическую волю, довольно наглядно продемонстрировав, что дальнейший процесс глобализации приведет к истощению страны, являющейся лидером этого процесса»
«ТРАМП НАЧАЛ ПРОЦЕСС ДЕГЛОБАЛИЗАЦИИ, НО НЕ ДОВЕЛ ЕГО ДО КОНЦА»
— Борис Вадимович, четыре года назад Дональд Трамп обещал сделать Америку снова великой. Удалось ли ему это? Чего он добился в реальности за данное время?
— Не стоит придавать серьезного значения предвыборным лозунгам. Они никогда особенно не исполняются: будь то Change у Барака Обамы или же Make America great again у Дональда Трампа. Главная задача Трампа, которую он ставил перед собой, заключалась в повороте в сторону американского национализма, в стремлении сделать великой именно Америку, а не Запад в целом, не Северную Атлантику, не свободный мир и демократию, но США именно как отдельную страну. Трудно сказать, насколько это ему удалось, что-то получилось сделать, что-то — нет. Но Трамп двигался в определенном направлении в соотнесении со своими собственными задачами и целями. Ему удалось поднять производство, расширить рынок труда, вернуть какую-то часть рабочих мест, начать процесс разведения экономических интересов с Китаем. Не скажу, что он этот процесс довел до конца, но он его начал, и, по некоторым параметрам, он уже носит необратимый характер.
Трамп проявил политическую волю, довольно наглядно продемонстрировав, что дальнейший процесс глобализации приведет к истощению страны, являющейся лидером этого процесса. Сейчас не вызывает сомнений ни у кого, ни у одного здравого американского аналитика, что процесс включения Китая в мир свободных экономик, перенесение туда огромного количества рабочих мест привели к зависимости всего западного мира, вообще всего развитого мира от Китая. Это стало проявляться, когда КНР начала обвинять в непринятии должных мер по распространению пандемии. Страны стали зависеть от китайских поставок товаров для медицинского обслуживания. Трамп начал процесс деглобализации, но не довел его до конца. Это его достижение, которое будет признано только через некоторое время. Сейчас очевидно, что американский истеблишмент, понимая, какие проблемы и вызовы стоят перед США, попытается использовать любые меры, не стесняясь в средствах, чтобы не допустить пребывания Трампа у власти еще четыре года.
Трамп стал фактором раскола общества в силу неприятных особенностей его политического поведения, неспособности поставить лояльные ему фигуры на ключевые посты, в первую очередь в силовых структурах. Он имеет в основном не лояльный ему Пентагон, он не может положиться даже на собственных назначенцев в этой организации, ему не вполне лояльны ЦРУ, ФБР, его не устраивают его собственные кандидатуры на посту генерального прокурора. При такой кадровой политике президенту было сложно надеяться на твердое лидерство.
Глобализм погиб — это точно. Думаю, что слово «глобализм» в ближайшее время уйдет из политического лексикона, как и слово «популизм». Оба слова утратят популярность вместе с уходом Трампом, который мне кажется очень вероятным.
— То есть вы считаете, что у него нет шансов на переизбрание?
— Шансы у него есть, хоронить Трампа не стоит. Они даже увеличились, потому что он явно лучше своего конкурента провел последний раунд дебатов. Джо Байден не всегда соображает, что говорит. Например, в условиях колеблющихся Техаса и Пенсильвании разговоры о желании уничтожить фрекинг, если не вообще нефтяное производство, выглядели политическим безумием. Так что нельзя исключить, что несколько таких косяков Байдена и его команды могут стоить ему безусловной победы. Я не исключаю такого варианта, но даю ему меньший процент вероятности. Главный момент — избиратель поколебался в 2020 году в своих симпатиях к президенту, потому что увидел его неспособность справляться с кризисом, его слабость перед лицом расовых волнений и, самое главное, его уязвимость по отношению к истеблишменту, ждущему его крови. Они чувствуют, что, проведя вновь Трампа, столкнутся с угрозой очередных катастроф разного рода, тогда как Байден может гарантировать им спокойствие. Поэтому выбор этот не принципиальный, но во многом конъюнктурный. Господствует аргумент силы, а не этики.
Так называемое Deep state, очевидно, не с Трампом, и оно проявит все усилия, чтобы тот проиграл: возможны в том числе фальсификации с голосованием по почте или что-то еще, возможны какие-то проблемы на местах с явкой избирателей. Но, мне кажется, Трамп понимает, что ситуация для него плачевная. Демократы явно используют чернокожих активистов для того, чтобы напугать белого избирателя, голосующего за Трампа. Это понятно. Но тем не менее обыватель (а электорат Республиканской партии во многом состоит из них — частников, людей, защищающих свой бизнес) может дрогнуть. Мне представляется, что он дрогнет, испугается проголосовать за Трампа, даже не потому, что он ему не нравится, а просто потому, что страшно голосовать за человека, который вызывает такую ненависть другой части Америки.
А Трамп в силу своих личностных качеств не способен остудить эту ненависть. Она ему в каком-то смысле нравится, он купается в ней, он как будто наслаждается подобным столкновением. Он постоянно своими твитами раскалывает американское общество, раздражает своих оппонентов. В отличие от него, Рейган сумел сплотить Америку вокруг себя, смог убедить другую, неконсервативную часть США, что не представляет для нее серьезной опасности. Нельзя сказать, что либеральная Америка его полюбила, но серьезных беспорядков при Рейгане не было. Многие американцы тогда говорили, что первая ассоциация с Рейганом — добрый дедушка. А Трамп меньше всего на свете производит впечатление доброго дедушки.
«Шансы у него есть, хоронить Трампа не стоит. Они даже увеличились, потому что он явно лучше своего конкурента провел последний раунд дебатов»
«ТРАМПИЗМ ОСТАЛСЯ НЕКОТОРОЙ ЗАНОЗОЙ ВНУТРИ АТЛАНТИЧЕСКОГО СООБЩЕСТВА»
— А Байден производит такое впечатление?
— Да, Байден играет на этот образ, пытается его создать. Меня лично он не убеждает. Что касается простых американцев, то, может быть, кого-то и убеждает. Этого человека все знают, он сидел в Сенате с 1973 года, он никогда не был радикалом, занимался только тем, что договаривался об общих действиях с республиканцами, поэтому есть надежда, что он быстро утихомирит левую публику, успокоит массовые беспорядки. Он сделает так, что Америка успокоится. Тем более какие-то действия, которые Трамп уже совершил, пересмотрены не будут. Уже не наступит нового экономического взаимодействия с Китаем, который все-таки потерян для США как союзник, и для многих американских рабочих это уже очевидно.
Также сошла на нет в Европе и других частях мира та популистская волна, которая породила Трампа. Она сошла на нет везде. Она погашена в Европе, ни к чему серьезному не пришла в Англии, где Brexit пока не дал никаких впечатляющих итогов. Мы не увидели ничего интересного ни в Италии, ни в Австрии, где тоже победили популисты, не развернулась в полную силу «Альтернатива для Германии», провалилось все евроскептическое движение во Франции. Ничего не случилось такого, что перевернуло бы европолитический мир. Поэтому трампизм остался некоторой занозой внутри атлантического сообщества, но эта заноза, мне кажется, все-таки будет вынута. Мне представляется, что эта волна национал-популизма сошла, оказалась перебита другой левой протестной волной.
Мы видим, что свой момент подъема переживают «леваки». Они уверены, что настало их время, что теперь они смогут навязывать свою повестку. Они сильно сейчас определяют ситуацию, в том числе в академических кругах даже в нашей стране. Они быстро принимают новую этику, которая связана с тем, что надо критически относиться не только к настоящему, но и прошлому, осуждать политиков и деятелей минувших эпох культуры за расистские высказывания и действия. Что нужно убрать из памяти героические фигуры, которые были связаны с расизмом, крепостным правом, некоторыми неприятными моментами прошлого. Это все сейчас очень модно в академических кругах. Левые на подъеме, они уверены, что окончательно добьют старую семью, национальное государство, корпоративный мир. А тут еще пришла пандемия вместе с карантинными мерами, закрытием частных предприятий. Когда многие деятели реального сектора экономики оказались в проигрыше, а интеллектуалы, сидящие в виртуальном пространстве, — в выигрыше. Думаю, левая волна рано или поздно будет остановлена демократами, умеренными центристами. Но тем не менее левые свою роль сыграют в культурном переформатировании мира, изменении иерархии ценностей на Западе, в России, может, в каких-то других цивилизациях и странах.
Я постоянно изучаю цифры опросов, но, помимо них, у меня есть интуитивное предчувствие, что победят демократы, история пойдет в их направлении, хотя и не так радикально, как настаивают левые. Боюсь, что ветер истории сейчас дует в левую сторону.
«Я постоянно изучаю цифры опросов, но, помимо них, у меня есть интуитивное предчувствие, что победят демократы, история пойдет в их направлении, хотя и не так радикально, как настаивают левые»
— Если Трамп — такая противоречивая фигура, вы говорите, что все элиты его ненавидят, то почему республиканцы снова выдвинули его, хотя четыре года назад даже среди них не было единодушия по поводу своего кандидата?
— Очевидный ответ: он самый популярный кандидат среди республиканцев. Если республиканцы предали бы самого популярного в народе их кандидата, то им пришлось бы за это заплатить крупным провалом партии. Они когда-то так попытались сделать с Ричардом Никсоном, но тогда была другая история — реально доказанное правонарушение.
Предложения республиканцам от демократов сдать Трампа шли постоянно. По колонкам New York Times было видно, что либералы хотели, чтобы республиканцы одумались и выдвинули Майка Пенса, Митта Ромни или какую-то другую умеренную фигуру. Они не так хотели привести к власти Байдена, как избавиться от Трампа. Но республиканцы на это не пошли, понимали, что подобное будет выглядеть катастрофой, предательством, которое им никто не простит. Но и Трамп сумел удержать лидерство в партии, хотя, конечно, непросто, какая-то часть откололась, много влиятельных лиц для Республиканской партии. Эми Кони Баретт голосами всех республиканских сенаторов утверждена Сенатом в качестве судьи Верховного суда. В общем, республиканцы продемонстрировали свою полную лояльность президенту, хотя это было и непросто для них.
Но если демократы сейчас победят, то у Республиканской партии, конечно, начнутся проблемы. Это будет сильное поражение: президент одного срока — в настоящее время позор. Подобное будет означать, что силовой, экономический истеблишмент перешел на сторону демократов, что они смогли сформировать на своих условиях новый элитный консенсус, который позволит закрепиться надолго. За четыре года республиканцы, конечно, попытаются найти нового адекватного лидера, который сможет попытаться восстановить партию. Но сделать это будет уже непросто, так как старые консерваторы уже не прокатят, трампистов, кроме Трампа, нет, если не считать Стива Бэннона, но он находится под уголовным делом. Есть некоторые фигуры в журналистском медиасообществе, на которых смотрят с надеждой как на возможных наследников Трампа. Самый известный — это обозреватель Fox News Такер Карлсон. Но я предполагаю, что если он сейчас выдвинется, то справится с ситуацией еще меньше, чем Трамп. Поэтому сопротивление ему со стороны элит будет еще больше. Он личностно намного приятнее Трампа, но сопротивление его политике будет более значительным. Все, что говорилось про Трампа, — на девять десятых полная ерунда, ничего радикально во внешней политике он не изменил, а Карлсон намерен серьезно пересмотреть ближневосточную политику, отношения с Россией, Европой — то, что вызывает страх не только у демократов, но и у представителей республиканцев. Поэтому сомнительно, что его пропустят во власть.
Так что демократы пришли надолго. Я предполагаю, что если они не совершат каких-то катастрофических ошибок, то их лидерство продлится на 12 лет. Естественно, их лидером будет уже не Байден, сомневаюсь даже, что им станет Камала Харрис, возможно, проявятся новые фигуры. Едва ли левым позволят серьезно менять внешнюю, внутреннюю и экономическую политику. Все эти зеленые пакты, которые подписывает Байден, уничтожение нефтяной промышленности — все из сферы сказок. Но в области образования, культуры, науки будет сформирована левая повестка.
— Не кажется ли вам, что нынешние выборы в США — это борьба двух пожилых мужчин? Байден даже старше Трампа. В обеих партиях кадровый голод? Предстоит им какая-то трансформация?
— Мы видим аналогичный кадровый голод во всех западных демократиях, не только в США. Сейчас вообще кризис западной демократии. Причина, видимо, лежит в самой ее сути. Мы также не видим ярких фигур в Англии, ничего особенно яркого во Франции. Эмманюэль Макрон кажется чем-то даже уникальным на фоне остальных, у него есть хоть какие-то признаки политической самостоятельности, а его предшественники были либо авантюристы типа Николя Саркози, либо люди без яркого политического лица, как Франсуа Олланд. Мы не видим ярких политиков в ЕС. Это общая ситуация, внутренний кризис модели лидерства.
При этом на Востоке яркие лидеры есть. Например Си Цзиньпин, все вспоминают Ли Куан Ю, южнокорейских лидеров (не говорю про северокорейских), тот же индийский Нарендра Моди. Мне кажется, это связано с кризисом вообще антропологической модели на Западе. Люди, символизирующие государственную мудрость, разум, спокойствие, уверенность и решимость, пугают обывателей. Владимир Путин явно ориентируется именно на такой образ лидерства. В Европе последним таким лидером являлся Гельмут Коль. Это был коварный человек, он мог совершать страшные поступки, но тем не менее у него имелся опыт, компетенции, разум, воля — сочетание таких архетипических мужских качеств. А сейчас либо авантюристы, нувориши, либо женоподобные политики, либо просто дамы, либо даже шоумены и клоуны. Революция 1960-х ударила не просто по образу Шарля де Голля, но по голлизму как философии демократического лидерства. И с этого времени лидеры стали все меньше напоминать де Голля и все больше ведущих ток-шоу.
Элиты явно опасаются сильных фигур, а массы хотят яркости, показной брутальности. Это сочетание запросов элиты на мягкость, отсутствие силовых качеств и запроса масс на брутальность и яркость приводят к тому, что президенты все больше начинают напоминать актеров, играющих президентов.
«Люди продолжают сомневаться: «Буду думать, посоветуюсь с женой, тещей и друзьями. Подумаю, а потом все же проголосую за Байдена»
«ОППОРТУНИЗМ КОЛЕБЛЮЩЕГОСЯ ИЗБИРАТЕЛЯ ОПРЕДЕЛИТ СИТУАЦИЮ»
— Вернемся к Трампу. Четыре года назад говорили, что его основные избиратели — синие воротнички. На ваш взгляд, они за это время разочаровались в Трампе? Остался у него основной костяк избирателей или нет?
— Массового электорального оттока не произошло. Все-таки колеблющиеся штаты колеблются. Если бы они были на 100 процентов против Трампа, то мы бы точно знали, что они за Байдена. Тем не менее они не за Байдена, они продолжают колебаться.
— Значит, интрига выборов все-таки сохраняется?
— Интрига сохраняется, все возможно. Однозначные ответы были бы заведомо ложными. Люди продолжают сомневаться: «Буду думать, посоветуюсь с женой, тещей и друзьями. Подумаю, а потом все же проголосую за Байдена». Как-то так люди решают. Они не говорят: «Ненавижу Трампа, терпеть его не могу. Он такое чудище, которое предало страну. Он расист, коррупционер, агент Путина» — этого нет, такие доводы не убедили тех, кто сейчас определяет исход голосования. Пропаганда демократов не сыграла серьезной роли. А вот что сыграло, так это 2020 год с его пандемией, беспорядками, ощущением приближающейся безработицы, экономической катастрофы, неуверенности в завтрашнем дне. Вот такое играет роль, а то, что пишет New York Times и говорит CNN, волнует только тех, кто в любом случае никогда не станет голосовать за республиканцев.
Поэтому я бы сказал, что оттока электората у Трампа не было, тем более в начале года, когда все шло благополучно. Тогда Трамп лидировал, он пользовался популярностью. Это 2020-й все сломал.
— Значит, 2020 год убил рейтинги Трампа.
— Великих рейтингов там и не было, нельзя сказать, что вся страна его обожала. Он раскалывал общество. У него был переметнувшийся к нему электорат, который можно назвать трампистами. Это не традиционные республиканцы, которые и так голосуют за республиканского кандидата, кем бы он ни был, а это новый электорат, который Трамп приобрел в результате своего отклонения от республиканской парадигмы, — Висконсин, Пенсильвания, Мичиган, значительная часть Северной Каролины: те штаты, которые сейчас вызывают вопросы, куда они пойдут. Синие воротнички этих штатов сохраняли лояльность Трампу до 2020 года, но пандемия и последующие события, чувство, что Трамп не может остановить волну насилия, реально победить коронавирус, что он бессилен перед объективными и субъективными факторами, — подобное сейчас сыграет важную роль в разочаровании в Трампе и электоральном успехе Байдена, который при этом неустойчив.
Аргументов идеалистического характера («Да, нам хуже, но мы понимаем, что в результате гнусных действий истеблишмента мы оказались в такой ситуации. Нам ясно, что против Трампа сосредоточены большие силы. Но он все равно наш герой и ведет нас к победе»), я думаю, у республиканцев недостаточно, хотя предпринимаются усилия укрепить данные чувства. А у демократов как раз этот идеалистический пафос есть: «Что бы там ни было, но мы все равно пойдем голосовать за Берни Сандерса, потому что он наш герой. Раз он снял кандидатуру, то станем голосовать за Байдена, потому что надеемся, что так или иначе в случае его победы пройдет повестка Сандерса». В этой леволиберальной среде идеализма больше. И, откровенно говоря, в идеализм правых я не очень верю. Как говорится в балладе Стивенсона, «не верю я в стойкость юных, не бреющих бороды». Так вот, не верю я в стойкость республиканцев, думающих о том, как сэкономить деньги в результате снижения налогов. Я не верю в их готовность к жертвам ради собственного кандидата: боюсь, что оппортунизм колеблющегося избирателя определит ситуацию.
— Вы еще сказали, что их запугали.
— Да, их реально запугали, хотя есть моменты некоторой неадекватности у Трампа, но это уже второй вопрос. Байден прямо как-то сказал, что если вы оставите своим голосованием Трампа еще на четыре года, то получите еще столько же гражданской войны. И, думаю, не один избиратель почесал голову и пришел к такому выводу: «Еще четыре года у власти этого человека, и я потеряю свои доходы, бизнес, все, но не потому, что Трамп что-то сделал. Просто те так его ненавидят, что будут мстить ему и мне, натравливая на меня чернокожих протестантов, придумывая псевдоповоды для закрытия бизнеса. Если я еще раз проголосую за Трампа, тогда все». Мне кажется, что раннее голосование уже слишком обрадовало демократов. Мы видим, что они ликуют, бутылки шампанского уже в подвале и готовы к открытию. Они не сомневаются в своей победе.
«Трамп не может остановить волну насилия, реально победить коронавирус, он бессилен перед объективными и субъективными факторами»
«ЕСЛИ ЖЕ ВЫЯСНИТСЯ, ЧТО ТРАМП ВДРУГ ПОБЕЖДАЕТ, ТО, Я ДУМАЮ, МЫ УВИДИМ СЕРЬЕЗНЫЕ ВОЛНЕНИЯ»
— Сам Трамп, на ваш взгляд, готов к проигрышу? Или для него это будет трагедией?
— Мне представляется, что готов. Несмотря на то что он боец, что он в каком-то смысле идет до конца, Трамп, мне кажется, рано или поздно признает поражение. В ситуации силового противостояния у него нет шансов, против него почти все силовые структуры. Он чувствует, что силовая Америка его не поддерживает. Если Трамп попытается мобилизовать активистов, каких-нибудь белых супрематистов, то это будет подавлено с такой жестокостью, на фоне которой все, что сейчас происходит в Минске, покажется детскими играми. Все прекрасно понимают. Но у него есть теперь ресурс в виде Верховного суда: если пересчет голосов затянется, он попытается оспорить итоги голосования по почте, но все-таки, думаю, он понимает, что заходить слишком далеко ему не стоит.
— Многие эксперты указывают, что если победит Трамп, то это будет чудом. Возможны ли уличные протесты в случае победы Трампа и наоборот, если он проиграет?
— Я думаю, что в случае победы Трампа они будут обязательно. А если он проиграет, то ничего не случится. Конечно, кто-то куда-то выйдет, пошумит, будет одна демонстрация или драка в каком-нибудь южном штате. Но я не вижу серьезной консолидации сторонников Трампа. Конечно, я не в Америке, может, там тайно что-то готовится, я не обладаю такими данными. Но если судить по прессе, то в протрамповских изданиях не видно, что кто-то что-то готовит. Все эти разговоры про белых супрематистов не более чем разговоры. Они, наверное, есть, они, может быть, пошумят, но ничего серьезного не случится.
— Буквально на днях появились сообщения, что силовики в США готовятся к массовым погромам на фоне выборов.
— Правильно делают, что готовятся. Но я думаю, что если какая-то белая группа будет не согласна, что победил Байден, выйдет на улицу и станет громить машины, ее мгновенно подавят под аплодисменты медиа. Вопрос о жестокости не начнет подниматься никем, кроме двух-трех голосов.
Если же выяснится, что Трамп вдруг побеждает, то я думаю, мы увидим серьезные волнения. Тогда ситуация действительно может выйти из-под контроля. Может произойти история а-ля украинский майдан. В случае победы Байдена ничего страшного не произойдет, я вас уверяю.
«Если же выяснится, что Трамп вдруг побеждает, то я думаю, мы увидим серьезные волнения. Тогда ситуация действительно может выйти из-под контроля»
«ДЛЯ ДЕМОКРАТОВ ПОСЛЕ ПОБЕДЫ БУДЕТ ЕСТЕСТВЕННЫМ ТАК ОБЪЯСНИТЬ КАТАСТРОФУ 2016 ГОДА: В НЕЙ ВИНОВАТ ПУТИН»
— Давайте поговорим о России. В предвыборной риторике снова вспоминают нашу страну, оба кандидата утверждают, что РФ не хочет, чтобы каждого из них избрали. Стоит ли снова ожидать обвинения во вмешательстве в выборы в Штатах?
— Да, конечно, будет этот разговор в любом случае — победят ли те или другие.
— Почему Россия — такой важный фактор для Америки? Может, лучше им смотреть на Китай?
— Главная причин заключается в том, что те люди, которые придут вместе с Байденом, должны будут найти для себя непротиворечивое объяснение, что же случилось не только с Америкой, но и с Западом в целом в 2016 году, в чем причина кризиса, откуда возникла эта порча, которая поразила не только США, но и Англию, Францию, Восточную Европу, и которая еще дает о себе знать в лице нелиберальных демократий Венгрии и Польши. Откуда возникло такое чувство обрушения целой цивилизации посредством национал-популистских движений? Легче всего объяснить все произошедшее внешним воздействием, что причина заключается в том, что какая-то злая внешняя сила (и это, конечно, Россия) была источником всего этого напряжения.
— Почему именно Россия, а не Китай, который сейчас гораздо сильнее нас?
— Это маловероятно, потому что Китай в 2016 году еще не был серьезным игроком внутри Запада, а Россия все-таки была. Вторая более важная причина заключалась в том, что главный пафос победивших в США популистов был такой: «Давайте разорвем экономическую связку с КНР». Трамп вошел на политическую сцену с требованием пересмотреть политику в отношении Поднебесной, быть пожестче с ней в экономическом плане. Представить себе, что Китай мог каким-то образом проспонсировать антикитайскую политику в США, согласитесь, непросто.
Поэтому, конечно, Россия как главный враг выглядит убедительнее, потому что Трамп открыто заявлял о своей симпатии к Путину, говорил о том, что хочет улучшить с ним отношения и так далее. Конечно, все забудут, что в результате Brexit к власти пришли люди, которые жестко выступают против России, типа Бориса Джонсона, потому что в Англии был и Нейджел Фараж — путинофил, «пониматель» Путина. Во Франции — Марин Ле Пен, которая всегда высказывала симпатии к Путину. Маттео Сальвини нравился Путин. На фоне этого несложно предположить, что Россия и в самом деле надеялась, что после 2016 года все-таки Запад станет мягче.
— Если честно, ничего не изменилось.
— Да, ничего не поменялось. Но для демократов после победы будет естественным так объяснить катастрофу 2016 года: в ней виноват Путин. Даже не Россия. Будут говорить конкретную фамилию — Путин. Так же, как Навальный сообщает, что в его отравлении виноват Путин, так и тут во всем будет виноват Путин, во всех бедах, кроме пандемии. А вот до пандемии все плохое — это Путин. Такая теория заговора очень полезна, так как она все объясняет, как когда-то во всем, что происходит в Америке, были виноваты коммунисты, которые проникли в западное общество и разрушают его изнутри. Популизм, согласно данной трактовке, — это такой путинизм, проникший на Запад и попытавшийся его мутировать изнутри, компьютерный червь, прорвавшийся сквозь либеральный firewall. Все подобное, безусловно, ерунда, но очень выгодная и политически удобная. А Америка до сих пор исповедует прагматизм в разных версиях, согласно которому все, что выгодно, то и истинно. Американцы указывают, что сейчас им выгодно думать так, и вы не докажете обратного до тех пор, пока не станет выгодно думать иначе. Так что доказывать обратное нам просто бессмысленно. Оправдываться нет смысла.
Поэтому в ближайшие годы будет период вынужденного изоляционизма для России, в этом я уверен. Нас будут вытеснять, выталкивать отовсюду из Европы. Возможно, будут вводить визовые ограничения не только для элиты, но и для большого количества простых людей. Возможно, резко осложнят возможности получения образования в Европе для русской молодежи. Россия будет на долгое время сочтена неприятным вирусом. При этом я допускаю, что «Северный поток-2» могут и разрешить. Демократы не так заинтересованы в лоббировании интересов нефтегазового сектора, как республиканцы. Но пафос будет вполне определенным: сидите в своем доме, пока вы не изменились и не сменили свой режим, пока к власти не пришел нравящийся нам человек, мы с вами иметь дела не будем, только по вопросам, касающимся общей безопасности. Все это мы в ближайший год с вами увидим, если, конечно, Байден победит.
Как говорит американский публицист Майкл Линд, демократы — это сторонники атлантистской политики идентичности, то есть они выступают не за белую расу, а за атлантическое сообщество, превышающее по своей значимости отдельные нации и государства. За такой новый атлантизм они и будут сейчас бороться. Однако впоследствии они смогут отнестись к России довольно прагматично. Все-таки новый атлантизм возникает из кризиса глобализма, из понимания того, что отношения с Китаем перерастают в новую холодную войну. Задача нового атлантизма будет состоять в том, чтобы отдалить РФ от КНР. Есть страх перед полным экономическим, идеологическим, военным сближением Китая с Россией, поэтому они будут стараться разделить страны. Но чтобы это разделение произошло, они попытаются сделать так, как я сказал: утвердить единство своего атлантического дома как некоторой особой целостности.
«Я очень надеюсь, что случится самый оптимальный сценарий, что Байден довольно быстро откроет дорогу трезвомыслящим реалистам Демократической партии»
«ЕСЛИ ПОБЕДЯТ ДЕМОКРАТИЧЕСКИЕ РЕАЛИСТЫ ВНУТРИ АДМИНИСТРАЦИИ БАЙДЕНА, ОНИ СМОГУТ ОТТЕСНИТЬ ВСЮ ЭТУ ИДИОКРАТИЮ»
— Правильно я понимаю, что с победой Байдена нет шанса на новую перезагрузку российско-американских отношений?
— Шанс есть, просто он не сразу случится. Этого не будет в первые два года. Тут два вопроса. Они попытаются ударить по российской элите, сказать: «Меняйте российскую власть, Путина, пусть приходит Навальный или Чубайс, кто нам нравится, с кем мы привыкли иметь дело». Тогда наступит перезагрузка. Конечно, для России это будет унизительным, наглым давлением. Естественно, РФ попытается ответить жестким «нет». Тогда будет долгий сложный период, надеюсь, «блестящей» изоляции, когда нас станут отовсюду вытеснять. Впоследствии, когда мы выдержим эту изоляцию, они скажут: «Ладно, ребята, мы поняли, что ничего с вами не сделаешь. Давайте договариваться». И тут тоже возможна перезагрузка в нормальном смысле этого слова.
— Сколько же лет пройдет?
— Может, 4, 8 или 10. Но это точно будет, если мы не сдадимся и не пойдем на уступки. Но рано или поздно подобное произойдет, потому что они боятся совсем отпускать Россию в свободное плавание, когда она будет вынуждена идти на поклон к Китаю, открывать ему арктическое пространство, обеспечивать его сверхсовременным оружием, прикрывать его тылы в Евразии. Они побоятся на это пойти. Рано или поздно к какой-то перезагрузке они придут, но не сразу и не быстро.
Я очень надеюсь, что случится самый оптимальный сценарий, что Байден довольно быстро откроет дорогу трезвомыслящим реалистам Демократической партии. Есть там такое крыло демократических реалистов, которое еще при Обаме действовало. Они скажут, что надо сократить «испытательный срок» до перезагрузки, не пороть горячку и начать прагматическое выстраивание отношений с Россией, которая тоже не хочет оказаться сателлитом Китая. Поэтому нужно признать за РФ право быть отдельной цивилизацией, отдельным полюсом силы. Да, конечно, Россия будет действовать в мире не как Канада, Швеция, Норвегия, а как отдельная цивилизация со своей сферой влияния, пускай ее экономические силы сейчас не в лучшем состоянии. Если победят демократические реалисты внутри администрации Байдена, они смогут оттеснить всю эту идеократию, которая требует ухудшения отношений с Россией ради сплочения атлантического сообщества. Ведь это сплочение может происходить без декларируемой русофобии: раз мы победили популизм, значит, аргументы от русофобии перестают быть нужными. Если такая логика возобладает, то это следует считать самым позитивным сценарием. Я был называл этот подход «цивилизационным реализмом». Такое будет вполне рациональным вариантом, но не поручусь, что он возобладает сразу после победы 3 ноября.
— Если Байден все-таки побеждает, будет ли кардинально меняться внешнеполитический вектор США? Вы сказали, что Китай потерян для Америки.
— Я ожидаю какое-то возвращение США в Транстихоокеанское партнерство и к иранской сделке. Эти два события случатся быстро. Оба данных шага были ошибкой Трампа. Надо уже прекратить антииранскую истерику, нужно вернуть его нефтяные запасы и отвернуть Иран от Китая. Необходимо вернуть США в сообщество развитых экономических стран, способных своей мощью сдерживать Поднебесную.
Третье событие, которое я ожидаю, — реанимация «большой семерки». Возможно, там будет поставлен вопрос о международном контроле над пандемией, регулировании вопросов климата. Разумеется, США вернутся к соглашению по климату. Возможно, будут еще какие-то радикальные шаги в связи в тем, что Америка станет пытаться сплотить своих соратников против растущей китайский опасности, возможно, и российской. Эти шаги, думаю, окажутся приоритетными.
— А что насчет СНВ-3?
— Мне сложно сказать детально. Я думаю, что у демократов нет принципиальных причин бороться против «Северного потока – 2», как и нет идеи сопротивления перезаключению СНВ-3. Думаю, тут они не будут оказывать противодействия России. Здесь договориться можно.
— Как думаете, кого приведет Байден на ключевые посты?
— В американской прессе называют некоторые фигуры. Например, Криса Кунса, сенатора от штата Делавэр, преемника Байдена на этой позиции; называют Криса Мерфи, сенатора от штата Коннектикут. Это полярные фигуры, один олицетворяет правое крыло Демократической партии, второй — левое. Я не исключаю, что Байден как человек, стремящийся к центризму, постарается ни правым, ни левым не угодить. Мне кажется, самой лучшей была бы кандидатура Уильяма Бернса, бывшего посла в России. Насколько знаю, он оставил о себе хорошую память в РФ. Сейчас он возглавляет фонд Карнеги за международный мир. Если он окажется на посту госсекретаря, возможно, это будет позитивным знаком. Считается, что он стоял за иранской сделкой, был одним из ее операторов. Так что он станет для всех успокоительной фигурой.
Борис Вадимович Межуев — российский философ, политолог и журналист, специалист в области истории русской философии, автор более 200 научных работ. Один из авторов «Большой Российской энциклопедии». Кандидат философских наук.
Главный редактор интернет-портала Terra America (с 2011 года), главный редактор «Агентства политических новостей» (2005–2007), шеф-редактор «Русского журнала» (2008–2010), заместитель главного редактора газеты «Известия» (2013–2016).
С 2014 года член редакционной коллегии интернет-портала «Русская Idea» («Политконсерватизм.ру»).
Автор многочисленных статей в журналах «Политические исследования», Pro et Contra, «Со-общение», «Смысл», «Политический журнал», «Апология», в электронных изданиях — «Русский архипелаг», «Русский журнал», «Агентство политических новостей». С 2011 года является колумнистом газеты «Известия».
Автор монографий «Политическая критика Вадима Цымбурского» (2012) и «Перестройка-2. Опыт повторения» (2014).
Внимание!
Комментирование временно доступно только для зарегистрированных пользователей.
Подробнее
Комментарии 34
Редакция оставляет за собой право отказать в публикации вашего комментария.
Правила модерирования.