«Ставка, прогноз и пенсия: как ведомства радуют новациями податной электорат»

«Минфин РФ отправил на согласование законопроект, который посвящен новой системе добровольных пенсионных накоплений, чье рабочее название и звучит как «Гарантированный пенсионный продукт» Фото: «БИЗНЕС Online»

С волками жить — по-волчьи выть.

Фольклорное

ГРАЖДАНЕ КАК-ТО НЕ ОЧЕНЬ ГОРЯТ ЖЕЛАНИЕМ

Жизнь продолжается. Вновь начался учебный год, и уже прошла неделя, в свои права вступает осень, а тем временем российские денежно-финансовые власти радуют население и бизнес очередными новациями. Таковых за последнее время можно насчитать три штуки: история с «гарантированным пенсионным продуктом» (ГПП), снижение ключевой ставки ЦБ на досанкционный уровень и серьезная смысловая трансформация экономических прогнозов минэкономразвития, очередной из которых недавно увидел свет. Данные новации появились без особого шума, за исключением профильной прессы (вероятно, поскольку много внимания поглотил единый день голосования с неизвестными (пока) итогами, который в этом году приходится на 8 сентября). Тем не менее они весьма любопытны и их действительно стоит прокомментировать.

Первая история заключается в том, что минфин России отправил на предварительное согласование в минтруд свой законопроект, который посвящен новой системе добровольных пенсионных накоплений, чье рабочее название и звучит как «Гарантированный пенсионный продукт». Затея эта на самом деле не нова, известна она под именем индивидуального пенсионного капитала (ИПК), разговор об этом идет с 2016 года. Появилась она как попытка в очередной раз решить пенсионную проблему — пенсионный фонд страны был и остается хронически дефицитным, данный дефицит покрывается за счет трансферов из федерального бюджета, и необходимость ежегодно делать это весьма раздражает правительство. Хуже того, даже длящаяся с 2014 года заморозка пенсионных накоплений (мера, изначально подававшаяся как экстраординарная и временная и ныне де-факто ставшая постоянной) не смогла избавить пенсионный фонд от проблемы дефицита. Также однозначно можно сказать, что снижение нагрузки на пенсионный фонд в силу повышения пенсионного возраста на обозримом горизонте никак не просматривается. В общем, с пенсионным обеспечением граждан все еще надо что-то делать, в идеале (и он вполне реализуется) без дополнительных трат. Вопрос только: что именно?

Предполагается, что ИПК/ГПП (в старой или новой версии) и есть ответ на это. Сущность предложения заключается в добровольном (от принудительного или же автоматического вроде бы решили отказаться) перечислении работником 6% (пока эта цифра является рабочей) от своего заработка в тот или иной негосударственный пенсионный фонд. Данная структура в свою очередь и станет всячески инвестировать эти деньги, приумножая их и обеспечивая таким образом безбедную старость, причем подразумевается, что эти накопления гарантируются государством, обещаются также какие-то льготы и вычеты, возможно, будут и иные мотиваторы.

Проблема заключается в том, что граждане как-то не очень горят желанием участвовать в подобной истории: около двух третей, по летнему опросу, не доверяют предлагаемой новации. Действительно, словосочетание «государство гарантирует» чем дальше, тем больше смахивает на оксюморон. Кроме того, уровень доходов населения не растет, оно поддерживает потребление за счет расширяющегося потребительского кредитования (т. е. убивает свое потребление в будущем), в таких условиях довольно бессмысленно ждать позитивного отношения к инициативе по изъятию денег из карманов людей. Впрочем, есть информация, что в правительстве создана рабочая группа, которая занимается подготовкой второго этапа пенсионной реформы — с вероятным дальнейшим повышением пенсионного возраста. Можно предположить, что в случае ее реализации положение пенсионного фонда улучшится, но вот не факт, что от этого будет польза для граждан страны.

«ЦБ снизил ключевую ставку до уровня в 7%. Это снижение, третье в этом году и четвертое с декабря прошлого года, вернуло ставку до досанкционных и докрымских уровней» (на фото глава ЦБ Эльвира Набиуллина) Фото: «БИЗНЕС Online»

ОТСУТСТВИЕ ВЕРЫ В СРЕДНЕСРОЧНЫЕ ПЕРСПЕКТИВЫ — ЯВЛЕНИЕ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО НОВОЕ

Другая история — снижение ставки ЦБ. По итогам заседания в пятницу, 6 сентября, ключевая ставка была снижена до уровня в 7%. Это снижение, третье в этом году и четвертое с декабря прошлого года, вернуло ставку до досанкционных и докрымских уровней: первые санкции против РФ были введены 17 марта 2014 года, ставка тогда составляла именно 7%; ее пришлось взметнуть с 5,5% после выданного Совфедом разрешения на использование военной силы и последовавшего бегства капитала.

Резоны ЦБ в целом понятны. Регулятор исходит из того, что нейтральным уровнем для ставки является 6–7%, что состоит из таргета по инфляции в 4% и реальной процентной ставки в 2–3%. Реальная ставка в свою очередь сопрягается с потенциалом роста экономики, который консенсусно оценивается в те же самые 2–3%. Толку с этого консенсуса, впрочем, немного, поскольку до потенциала рост отечественной экономики никак не дотягивает.

Инфляция действительно снижается: весенний рост цен чуть выше 5%, вызванный повышением НДС в начале года, остался в прошлом, более того, летом Росстат даже зафиксировал дефляцию, впервые за два года. Проблема заключается в том, что, как признает сам ЦБ, «сдерживающее влияние на инфляцию оказывает динамика потребительского спроса». Проще говоря, у людей не хватает денег, они не могут покупать, не могут предъявлять повышенный спрос и тем самым хоть как-то разгонять уровень цен. Реальные располагаемые доходы населения, упавшие за пять лет более чем на 8%, продолжают двигаться в том же направлении — за первое полугодие, по сведениям Росстата, падение составило еще 1,3%. Помимо того, не блещут и внешние факторы (спрос на российское сырье), нет прорыва в инвестиционной активности, даже в государственной, связанной с реализацией «майского указа».

В итоге по результатам полугодия рост экономики составил весьма унылые 0,7%, что вдвое меньше изначального прогноза минэкономразвития; я же напомню, что в России засекреченными являются примерно 4,75% от ВВП. На самом деле на фоне этой черной дыры декларированным размером почти в двадцатую часть экономики, которая принципиально (секрет же!) не расписана и не может быть проверена, все эти доли процента напрочь теряются, говорить о росте либо спаде экономики попросту нет математического смысла. В общем, неудивительно, что вера россиян в долгосрочное будущее страны (пятилетний горизонт) рухнула до минимума за десятилетие (данные опроса ФОМ по заказу ЦБ) и число пессимистов, ожидающих ухудшения ситуации, превосходит число оптимистов на 7% (для сравнения: полтора года назад число первых было на 21% больше). При этом тех, кто негативно относится к перспективам ближайшего года, тоже больше, чем оптимистов, но бывали периоды, когда таких негативных краткосрочных ожиданий было еще больше. Увы, отсутствие веры в среднесрочные перспективы — явление действительно новое.

С другой стороны, в России есть минэкономразвития, которое никак нельзя упрекнуть в отсутствии веры в светлое будущее. Теперь из прогнозов, выпускаемых ведомством, исчез целевой сценарий. Ранее их всегда было три: консервативный (если условия будут не очень либо же что-то не получится), базовый (если все будет идти так, как идет) и целевой (чего бы хотелось достичь при выполнении тех или иных условий). Сейчас же целевой вариант фактически стал базовым, консервативный при этом остался на своем месте. Метаморфоза довольно любопытная и явно отражающая некоторые фундаментальные изменения в позиции МЭР.

«Независимого прогноза, основанного на оценке внешних и внутренних экономических трендов, от ведомства Максима Орешкина ждать более не стоит» Фото: «БИЗНЕС Online»

«ЧЕЛОВЕКА ДЕЛАЕТ МЕСТО»

Меня в свое время безмерно умилила история Алексея Улюкаева и Эльвиры Набиуллиной. Первый до лета 2013 года занимал пост первого зампреда главы ЦБ Сергея Игнатьева, вторая же возглавляла министерство экономического развития. Между ними регулярно шла полемика: Набиуллина, ведомая своими корпоративно-чиновными интересами, настойчиво требовала у ЦБ работы по снижению ставок и в целом максимального благоприятствования кредитованию бизнеса всех видов и сортов; Улюкаев в ответ на это откликался ссылками на требования к цельности ДКП, призывал к осторожности, напоминал о рисках и т. д. Затем произошла своего рода рокировка: Набиуллина стала главой ЦБ, Улюкаев же ушел возглавлять МЭР. Полемика ненадолго прекратилась, но вскоре возобновилась с новой силой, будучи при этом с полярных позиций: уже Алексей Валентинович призывал к форсированию кредитования, а Эльвира Сахипзадовна отвечала про осторожность, риски, борьбу с инфляцией, необходимость помнить о нивелировании чрезмерных колебаний курса рубля и т. д. «Человека делает место», — этой старой мудрости никто не отменял и, наверное, никогда не отменит.

Что из подобного следует? Что МЭР, отражая заложенное в названии «экономическое развитие», полностью теряет свою взвешенность в оценке ситуации. Независимого прогноза, основанного на оценке внешних и внутренних экономических трендов, от данного ведомства ждать более не стоит. Министр Максим Орешкин еще в сентябре 2018 года, представляя прогноз на заседании правительства, заявил, что отличительной особенностью нового прогноза является то, что он «основан на предпосылке достижения национальных целей развития, заложенных в „майском указе“ президента». Тогда это прошло не особо замеченным, сейчас же трансформацию подхода можно считать завершенной. Еще раз: теперь МЭР предполагает, что указ действительно будет реализован, что все пойдет по плану и что у этого процесса к такому-то сроку будут такие-то итоги.

Проблема в том, что исторический опыт показывает довольно слабую реализуемость подобного рода прогнозов. Опять же можно было бы сказать, что это все имело место ранее и на сей раз все будет иначе, но и подобное тоже неверно. Так, само министерство в прогнозе ухудшило ожидания на двухлетний период (по сравнению с предыдущей версией), а из десяти национальных целей развития, которые были утверждены премьером Дмитрием Медведевым как способ реализовать «майские указы» Владимира Путина, как минимум пять выполнить в 2019–2020 годах уже не получится. К примеру, не будет результата в демографии — народ опять начал вымирать, не ожидается достижения целей по борьбе с бедностью, про реальные доходы населения уже было сказано выше. В общем, все как обычно — и отсылки к неблагоприятной внешней конъюнктуре имеют мало значения.

А жизнь продолжается, и ведомства — всяк в рамках своих целей и возможностей — продолжают радовать новациями идущий на выборы податной электорат.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции