Булат Закиров, Bolt: «Жить скучно – грех. Пока здоровье есть, надо его гробить»

Булат Закиров: «Конкурентная среда бешеная, но в то же время каждый год у нас рост. Каждый год прокаты открываются, закрывается больше, чем открывается»

«НАЗОВИ «БОЛТ» — ЭТО ТЩЕСЛАВНО, ЗАТО КОРОТКО И ЯСНО»

— Булат, твоя фирма названа в честь твоего никнейма. А почему Bolt?

— Я по паспорту Булат Булатович. То есть моего папу тоже зовут Булат. Раньше, в эпоху, когда ни у кого не было мобильных телефонов, всегда звонили домой и спрашивали какое-нибудь домашнее задание: «Булата можно к телефону?» Мама уточняла: «А какого?» Потом просто меня начали называть Болтом: «А Болта можно к телефону?» Это родители придумали на самом деле — они меня всю жизнь звали Болтиком.

— И ты решил сделать это брендом?

— Нет, не я. Когда в 2013 году я решил попробовать бизнес, то придумывал разные названия. Вообще-то, изначально планировался просто прокат сноубордов и горных лыж. Все, что сейчас, — это уже выросло потом. Я придумывал всякие названия. Мой лучший друг, у которого своя компания, тоже в сфере туризма, сказал: «Мозг не клепай! Назови Bolt — это тщеславно, зато коротко и ясно. Не парься!» Я подумал: ну ладно, я же по знаку зодиака Лев, мне можно.

— До того, как открыть свой бизнес, ты где-то работал?

— Я всю жизнь работал в продажах: сначала в рекламном агентстве, потом два года представителем компании Canon в «М.Видео», затем в сфере промышленного альпинизма — висел на веревках, красил дома, шпаклевал и так далее. В последние годы работал в «Данафлексе». У меня там была хорошая зарплата: «белыми» получал 80 тысяч рублей в 2013 году.

— И почему в итоге решил создать свое дело?

—  Просто решил, что, если сейчас не попробую, потом появятся жена, дети, ответственность. Понимал, что если прогорю, то отдам вложенные деньги: продам машину или еще что-то. Решил рискнуть, ушел с оплачиваемой работы, взял 1 миллион 200 тысяч рублей в долг и пошел.

«У этих людей есть какие-то общие увлечения, цель — именно покататься, а не отношения выяснять в баре. За мою историю работы я тысячи человек пересмотрел: есть, конечно, неадекваты, но это 0,01 процента. В целом очень крутые люди»

— И сколько лет тебе было тогда?

— 27.

— Сначала это был прокат?

— Да.

— А турами когда стал заниматься?

— Сразу же. Случайно так получилось.

— Первый капитал на что потратил?

— На снаряжение для проката, аренду помещения. У меня один магазинчик, хотя все думают, что у меня сеть. Просто он стал совсем другим, раньше был подвальчик. Это целая история, как все начиналось. Я очень долго искал помещение и не мог его найти. Нашел одно на Фрунзе, которое принадлежало комитету земельных и имущественных отношений [исполкома Казани], и оно было на аукционе: аренда была в районе 100 тысяч рублей в месяц. Никто не арендовал эту рухлядь за такие деньги. Я просто самовольно, абсолютно без каких-либо разрешений залез в это помещение, поставил туда свой замок… Подумал, что все равно его никто не арендует, оно пока гниет, а я тут поработаю. Я там провел канализацию, отопление… И за 7 дней до открытия приходит некий человек по имени Марат и спрашивает: «А ты кто такой?» Я отвечаю: «Я Булат». Он говорит: «Это мое помещение». Этот мужчина выиграл аукцион. Я добавляю: «Ладно, Марат, тебе повезло: я тебе тут и отопление провел, и замок повесил, канализацию, туалет сделал».

Он: «Ну ты вообще отмороженный!» Говорю: «Я такой, да». Я уже стены покрасил в желтый цвет, тут лежит все мое оборудование. Марат говорит: «Мне это помещение нужно, я его арендовал, освобождай».

Но, как говорит мой папа: «Бог есть на свете, он меня любит». Марат говорит мне: «Ты, конечно, отморозок, но, похоже, почти адекватный. У меня есть одно помещение на Баруди (это 300 метров от этого помещения). Заезжай бесплатно. Там просто серые стены, ничего нет, только железная дверь стоит. Оплачивай только коммуналку, чтобы я не платил, и больше мне ничего с тебя не нужно».

— Даже за аренду денег не попросил?

— Нет, помещение стояло пустое. «Коммуналка» там 5–6 тысяч — вообще easy. Я тут же забираю ключи … За неделю нанимаю человека, он какие-то стеллажи делает. С другом до 12 ночи покрасили краскопультом все стены в желтый и синий цвет. Логотип бахнули на стену. Через неделю открылись, отработали всю зиму.

«Мы единственные в Татарстане, у кого есть полный цикл. Захотел купить — ты можешь купить; захотел продать — можешь продать; надо отремонтировать — у нас лучшие мастера в Казани»

— А еще магазины не планируешь открывать?

— Пока не считаю нужным. Этот магазин действительно работает хорошо. Место бомбовое, просто идеальное — на Чистопольской, с парковкой. Возможно, есть смысл открыть еще филиал. Не думаю, что это вдвое увеличит наши рабочие показатели, а работать ради работы, просто открывая еще один магазин, нет смысла.

— Какая у вас квадратура?

— Сейчас по документам где-то 70–75, но мы еще два маленьких помещения арендуем для склада. Суммарно, наверное, только магазин 80–85, плюс всякие склады — еще метров 60…

— Все-таки на чем больше деньги делаешь — на прокате или на организации туров?

— И то и другое хорошо идет.

— То есть по 50 процентов примерно?

— Может быть. У нас же еще среди видов деятельности есть продажа, магазинчик. Мы еще продаем, а также покупаем бэушное оборудование. У нас есть trade-in. В этом и фишка — мы единственные в Татарстане, у кого есть полный цикл. Захотел купить — ты можешь купить; захотел продать — можешь продать; надо отремонтировать — у нас лучшие мастера в Казани. Если мы не отремонтируем, то не отремонтирует никто. Мы человека не отпускаем с незакрытой потребностью.

— Что именно ремонтируете?

— Сноуборды, горные лыжи. Еще у нас крупнейший велосервис в Казани. У нас, например, обслуживают свои велосипеды для триатлона высшее руководство города, известные бизнесмены.

— Самый дорогой товар в вашем магазине?

— Продажи — не наш основной профиль, поэтому даже не знаю. Наверное, сапборд какой-нибудь. 50 тысяч рублей.

— Откуда везете товар?

— Из Китая, России. Напрямую из Китая, Москвы, Питера, Владивостока.

«У нас крупнейший велосервис в Казани. У нас, например, обслуживают свои велосипеды для триатлона высшее руководство города, известные бизнесмены»

«ОТКРЫВАТЬ ЧТО-ТО СВОЕ? ЛУЧШЕ ОБСЛУЖИВАТЬ ЭТУ ГОРНОЛЫЖКУ»

— Горнолыжные туры — это наш основной вид деятельности, мы его везде позиционируем. У нас за сезон (4–5 месяцев) 30–40 горнолыжных туров. Более полутора тысяч человек. То есть это реально бешеный поток. У нас по 50–100 человек каждую пятницу выезжают кататься на Урал. Летом объемы в разы меньше — мы, конечно, организуем корпоративы, просто это не так афишируется, мы это не выкладываем в «Инстаграме». К нам обращаются банки, службы ЖКХ…

— Когда у вас горнолыжный сезон открывается?

— По классике это вторая половина ноября. А заканчивается 5–6 апреля.

— Назови топ-5 лучших горнолыжных мест, куда казанец сможет съездить покататься на сноуборде на один день.

— Если мы берем без ночевки, то никуда. Если с ночевкой, то конечно Урал, так как он в пределах тысячи километров: «Банное», «Абзаково», куда мы возим бесконечно. Это «Губаха», если север Урала смотреть. Это «Аджигардак», если любишь фрирайд. «Солнечная долина» — если любишь инфраструктуру, это кусок Европы на Урале, абсолютно европейская горнолыжка, все идеально, красиво. Там «Евразия» рядом — очень красивая лесная горнолыжка.

Короче, Урал прекрасен! Он дешевле и круче, чем Свияжские холмы, по всем фронтам. Там бешеная конкурентная борьба — ведь на Урале на каждом повороте горнолыжка. А в Татарстане нет конкуренции… И нет гор.

— Сколько у тебя стоит самый дешевый горнолыжный тур и сколько — самый дорогой?

— 3,5 тысячи рублей — сейчас самый дешевый, например в «Губаху». Тут еще надо понимать, что в цену 3,5 тысячи входит одно, а в цену 5,9 тысячи рублей — совсем другое. Самый дорогой тур — 55 тысяч рублей, на Камчатку.

«Горнолыжные туры — это наш основной вид деятельности, мы его везде позиционируем. У нас за сезон (4–5 месяцев) 30–40 горнолыжных туров. Более полутора тысяч человек. То есть это реально бешеный поток»

— Согласен с тем, что в Татарстане практически нет мест с полноценной инфраструктурой для горнолыжного спорта?

— Тут слепой не согласится. Понятно, что нет. У нас есть одна горнолыжка — это Свияжские холмы. Она не имеет конкурентов, поэтому у нее нет стимула сильнее развиваться и завоевывать публику. Отсутствие конкуренции никогда ни к чему хорошему не приводило… Хотя, надо признать, в этом году они сделали пару гуманных шагов в плане ценообразования.

— Пробовал кто-то открыть горнолыжку?

— Нет, не пробовал, и никто не захочет. Хотя у меня бывают такие мысли иногда. Мне кажется, у меня хватит сейчас опыта и ответственности открыть что-то небольшое. Даже финансово не за гранью возможного. Но… мы живем в такой нестабильной стране, что я побаиваюсь вкладывать… Десятки миллионов рублей, для этого надо кредитоваться. Довольно страшно.

Вот доллар станет 120 рублей — что ты будешь делать? Все оборудование покупается в валюте. Ладно, подъемники делают на Урале, ты их поставил. Но если доллар станет 120, то народ обеднеет в два раза. Какие там сноуборды — у людей будет желание семью прокормить, а не на сноубордах кататься. Поэтому открывать что-то свое пока не считаю нужным. Лучше обслуживать эту горнолыжку. Хоть мы и не являемся им конкурентами, какими они нас считают, на самом деле мы партнеры. Мы имеем прокат в городе, у них свой прокат. Но у них прокат стоит в разы дороже, чем у нас. То есть благодаря тому, что люди могут взять у нас подешевле, они сэкономят и приедут к ним покататься. Они же там возьмут ски-пасс, оплатят парковку, попьют чай и так далее.

«Урал прекрасен! Он дешевле и круче, чем Свияжские холмы, по всем фронтам. Там бешеная конкурентная борьба — ведь на Урале на каждом повороте горнолыжка. А в Татарстане у нас нет конкуренции… И нет гор»

СНОУБОРД, СПЛАВЫ, ВЕЙКИ, САПБОРДЫ

— Опиши все направления туров, по которым ты работаешь.

— Есть пешие походы, сплавы. Естественно, некатегорийные, только коммерческие, то есть где нет больших сложностей. Походы я тоже предпочитаю несложные, максимум по сложности — восхождение на Эльбрус. Но труднее — не дай бог… Если человек любит что-то сложное, пусть сам себе это организует. Отвечать за него никто не должен.

Сплавы. На вейке тусовки организуем иногда. Сапборды  (от англ. stand-up paddling — гребля стоя и board — доска, плоская плавучая конструкция вытянутой формы, на которой стоя размещается человек с веслом) — сейчас мы единственные в Казани из этой отрасли. Мы в 2018 году открыли такую нишу в столице РТ — никто не знал, что это такое.

— Скалолазание?

— Я себя не причисляю к скалолазам. Сейчас напишем, а люди скажут: «Что за клоун?!» Я могу полазить, мне нравится, я организовываю на Камском Устье тусовки: мы навешиваем веревки, люди там лазают. Но это не мой основной вид деятельности.

— Что за категория людей, которая ходит с тобой в горнолыжные и прочие походы, на сплавы? Кто они такие?

— Люди, которые выбирают горнолыжные туры и люди, которые ходят в походы, — это разные категории. Есть пересечения, но в целом разная публика. Когда ты анонсируешь горнолыжный тур — там толпа народа набирается махом; а если анонсируешь летний — люди хуже набираются, гораздо слабее поток, потому что просто разные аудитории. В целом люди, которые ходят в поход и в горнолыжный тур, — это на 90 процентов довольно адекватная аудитория. Ты ценником отсеиваешь всякую нечисть, особенно туры куда-то вдаль. Слетать на Камчатку стоит 100–120 тысяч все вместе. Плюс у этих людей есть какие-то общие увлечения, цель — именно покататься, а не отношения выяснять в баре. За мою историю работы я тысячи человек пересмотрел: есть, конечно, неадекваты, но это 0,01 процента от общего количества. В целом очень крутые люди. Я радуюсь, что такие есть.

— Это аудитория всех возрастов?

— Всех.

— Кстати, детей от скольких лет ты берешь?

— С родителями, любых возрастов — в зависимости от похода.

— Вплоть до грудных?

— Нет. Хотя есть подобные походы, но я таких маленьких не беру. Четырехлетние ходили.

В горнолыжные туры ездят вообще все: и за 60, и 50-летние толпами ездят. Компании по 15 человек на пол-автобуса: 18-летние уже спят давно, а они куролесят будь здоров!

«Люди, которые выбирают горнолыжные туры и люди, которые ходят в походы, — это разные категории. Есть пересечения, но в целом разная публика»

— Географически куда ты водишь людей? Татарстан, Поволжье, Россия, заграница…

— По Татарстану мы возим только на летние мероприятия, например на Камское Устье. Тут некуда возить — у нас равнины. Что тут смотреть? В Марий Эл природа красивее, есть реки и заповедники. Горнолыжные туры в пределах тысячи километров — это весь Урал. Если смотреть дальше, то это Эльбрус, Шерегеш, Домбай (Карачаево-Черкесия), Гудаури (Грузия), Камчатка. Сейчас я говорю по зиме. А если по лету, то мы водим в красивейший горный поход по Турции, в июле гоняли в Норвегию, в октябре собираемся в Китай. По России, естественно, тоже, но здесь не сильно много путешествий. На самом деле я очень люблю Россию, просто так получилось, что летом вожу походы в основном за границей. А вот по горнолыжке у меня полностью наоборот: я путешествую только по РФ, не езжу за рубеж.

— Какое самое экзотическое место для тебя лично, в котором ты побывал?

— Для меня Камчатку можно назвать экзотическим местом, там мне очень нравится. На Камчатке я был летом и зимой — снова вернусь и еще буду ездить, потому что это удивительное место: там вулканы, там Тихий океан, такая энергетика!

Мексика крутая — мы там были в январе, Филиппины невероятные… Все очень крутые! Шри-Ланка… Но она более простая, я там был три раза, поэтому она уже не так впечатляет, хотя для отдыха с семьей прекрасный вариант.

— Какие виды отдыха сейчас самые модные?

— Сейчас дико набирает популярность сапбординг, как бы это смешно ни звучало. Этому виду спорта шесть лет. Он захватывает мир!

Когда я решил этим заняться, все ржали: «Болт, зачем тебе надувные доски с веслами за 40 тысяч рублей? Никто не будет их брать! Куда ты вкладываешься?!» Это было в прошлом мае – июне. В итоге за прошлое лето мы откатали более 1000 человек…

— А где катаетесь?

— Везде. Вчера мы катали 30 человек на Голубом озере. Летом часто на Лебяжьем. Очень классный маршрут у театра имени Камала: начало от фонтана… Там очень красиво. Сейчас еще на Казанке будут мероприятия, фотосессии на фоне Кремля.

«Для меня Камчатку можно назвать экзотическим местом, там мне очень нравится. Это удивительное место: там вулканы, там Тихий океан, такая энергетика!»

«МАРАФОНЫ, ЗОЖИ, ТРИАТЛЕТЫ — ВСЕ ЭТО РАДИ «ИНСТАГРАМА», РАДИ ЛАЙКОВ»

— У тебя ИП?

— Да.

— Сколько сейчас у тебя сотрудников?

— В магазине два основных продавца, на которых держимся, которые в магазине «живут» и работают. Это уже моя семья. И плюс два-три приходящих-уходящих, когда нужно. А инструкторы — маркетолог, диспетчер, ну и, наверное, по горнолыжным направлениям еще человек 8–9. Но они все не на окладе, у них есть основная работа, а в выходные они гоняют в горнолыжные туры.

— То есть это хобби для них?

— Да. В этом и кайф: они зарабатывают на своем хобби. Днем работают, а вечером  в пятницу сели и уехали кататься, откатали и еще за это деньги получили. Им это в удовольствие.

— А откуда они берутся? Это просто люди, которые до этого ходили в походы?

— Это те, кто ездил со мной в горнолыжные туры. Раньше я сам возил, сейчас не езжу.

— То есть сейчас ты только руководишь?

— Да, в этом году только на Камчатку сгонял… В какой-то момент ты понимаешь, что гораздо больше сделаешь и заработаешь, если начнешь делегировать. Теперь езжу в туры только куда сам очень хочу! Вот на Ликийскую тропу всегда езжу сам. Там и отказываться грех: солнце, море, фрукты… Зачем кого-то отправлять, когда самому в кайф?! Можно помощника взять — и все.

— Как ты считаешь, сейчас есть всплеск популярности походных направлений или он всегда был, просто никто не додумывался красиво подать?

— Относительно Советского Союза никакой не всплеск, а полное упадничество на самом деле, потому что в СССР были бесконечные туристические клубы, в каждом институте был клуб: слеты, съезды…

— И сейчас они есть.

— Да, но сейчас они абсолютно мертвые.

«Зачем собирать инертных друзей, которые еще потом будут неблагодарны, деньги с них брать? Просто написал, что хочешь туда-то, и поехал. Сейчас миллиард походов на разный вкус и цвет: от 3 тысяч до 3 миллионов рублей»

— Ну не скажи.

— По сравнению с Советским Союзом это ничто. В те времена у каждого была книжечка с записью, какая у него категория похода. Это все знатно похерили, все умерло, а сейчас возрождается.

Относительно десятилетней давности популярности, конечно, больше. Сейчас модно быть здоровым: марафоны, ЗОЖи, триатлеты — все это ради «Инстаграма», ради лайков. Все начинают этим заниматься, в принципе ходить в походы становится модным. Сейчас проще из-за того, что появляются такие, как мы, и тебе не надо искать компанию: захотел в поход, в интернете сделал запрос «поход в Турцию»… Зачем собирать инертных друзей, которые еще потом будут неблагодарны, деньги с них брать? Просто написал, что хочешь туда-то, и поехал. Сейчас миллиард походов на разный вкус и цвет: от 3 тысяч до 3 миллионов рублей.

— Сколько человек выходили в походы в 2013 году, когда ты начинал, и сколько сейчас?

— Разница гигантская, но это никак не показывает статистику по стране. Это просто моя работа, моя реклама и маркетинг. В целом то, что горнолыжное направление растет с каждым годом бешеными темпами, — это факт, потому что в походы всегда ходили, а сноуборд пришел гораздо позже. В 2005 году, если ты шел по улице со сноубордом, на тебя пальцем показывали: «Что это такое? Можно с вами сфотографироваться?» А сейчас все катаются — это модно, хотя из-за доллара по 65 рублей комплект сейчас стоит космических денег.

«Я БЫ С РАДОСТЬЮ КУПИЛ МОТОЦИКЛ ЗАВТРА ЖЕ. НО ЕСТЬ СЕМЬЯ»

— А ты спортом с детства занимаешься?

— Я до 9-го класса вообще очень неспортивным был. Никогда не был толстым, всегда был дрищом, но у меня были тройки по физкультуре. После 9-го класса был какой-то экзамен на подтягивание — точно не помню. И мне стало так стремно. И в 11-м классе я сдал экзамен уже вообще без проблем. Но никакие спортивные секции не посещал. Чуть-чуть ходил в бассейн.

А именно спортом, что меня удивляет, я занялся уже позже. В институте я немножко начал заниматься волейболом — и то курсе на втором. Это сейчас триатлон, бег, велосипед, волейбол — все подряд. Затянуло. Если у меня в неделю меньше пяти тренировок, то это очень странно.

«Походы я предпочитаю несложные, максимум по сложности — восхождение на Эльбрус. Но труднее  — не дай бог… Если человек любит что-то сложное, пусть сам себе это организует. Отвечать за него никто не должен»

— А когда был твой первый поход или первый выход на горных лыжах?

— Сноуборд — это не вид спорта, а вид экстремального отдыха для нас. Как я занялся сноубордом? Мы с друзьями из Зеленодольска. В 2003 году я катался на самодельном сноуборде в каких-то привязанных валенках… У меня не было денег, ничего. Мои друзья занимались этим. Потом я понял, что тоже хочу.

— Друзья втянули в сноуборд?

— В сноуборд — да. Байдарки, сплавы, походы, ночевки в лесу — это все папа с мамой.

— Чем ты увлекаешься сейчас в плане и спорта, и отдыха?

— Сноубордом я занимаюсь, мне это нравится, я не накатался. Если бы сейчас снег лежал, я бы еще катался. Сапбординг — прикольная лайтовая тема…

Я сейчас бегаю. Ненавижу бег, ненавижу триатлон, но каждый год участвую. Полу-IronMan — это гонка: 2 километра — плавание, 90 — велосипед, 21 — бег. В этом году я опять купил абонемент — четвертый раз подряд. В июле побегу в Казани IronStar.

Занимаюсь этим, потому что подобное выводит меня из зоны комфорта. Бег для меня — некомфортная зона, но за счет этого люди и растут. Триатлон весь такой для меня… Я ненавижу плавать. Плаваю только на соревнованиях: на Volga Swim в том году 5 километров плавал, переплывали Волгу в Нижнем Новгороде, да и в позапрошлом — тоже.

Все спрашивают: «Как ты тренируешься?» Отвечаю: «Я не тренируюсь. Прихожу и просто знаю, что нужно 5 километров проплыть, никто за меня не проплывет. Пришел, проплыл, поехал домой». Просто это интересно и прикольно. Мое выражение: «Жить скучно — грех». А что делать в выходные? Пиво пить на даче? Успеем еще. Пожить-то поживем… Пока здоровье есть, надо его гробить (смеется).

— Ты все умеешь. Владеешь бесконечным количеством спортинвентаря: горные лыжи, велосипед, сапборд…

— Да, конечно. Все пробовал, обязательно.

— А что самое интересное ты пробовал? Лонгборд, например?

— Ну это супермодно. Это же скейтборд, просто длинный. Сам ненавижу скейтборды, не перевариваю. Но я прекрасно отношусь к тем, кто катается.

«Сноуборд — это не вид спорта, а вид экстремального отдыха для нас. Если бы сейчас снег лежал, я бы еще катался»

— А продаешь?

— Нет, скейтборды не продаю. У меня лонгборды были. Мне предлагали их сдавать напрокат, но я их просто продал, чтобы не заниматься ими. Просто я два раза вставал — и меня так вшатывало по ногам. Хотя я сам занимался триалом — это прыжки на велосипеде, то есть велосипед без седла. Прыжки, вечные удары, катание по столам, парки, раздалбывание скамеек — все это я делал, падал, бился бесконечно. Но скейтборд — нет.

— А мотобайки?

— Очень круто, но боюсь. Я бы с радостью купил мотоцикл завтра же. Дело не в деньгах, а в том, что есть семья. Я приезжаю на Шри-Ланку — сразу беру скутер на все время. Еще в некоторые дни, когда хочу отвести душу, я беру мотоцикл без прав (у меня их нет) и катаюсь, но в этот момент жену и ребенка не беру с собой, просто сам вдоль океана повтапливал, поставил и ушел.

Специально не беру, потому что спокойно ездить не буду — я точно себя знаю. А неспокойно — опасно.

«С RED BULL AIR RACE МЫ В ХОРОШИХ ОТНОШЕНИЯХ»

— На российском уровне ты как перевозчик котируешься?

— Да, конечно. Нас абсолютно вся Россия знает по турам. Мы сейчас, думаю, крупнейшие в стране по автобусным турам. По стране больше нет нигде такого уровня конкуренции, как в Казани. На «Шерегеше» ребята есть очень классные, но у них до горнолыжки 180 километров, там грех не возить людей!

— Автобусы ты заказываешь?

— Да. С одной компанией работаем.

— Автобусные туры — это горнолыжка?

— Мы ездим в основном на Урал, потому что горнолыжный тур ограничивается единственным вопросом — это радиус расстояния. То есть дальше тысячи километров ты не уедешь, потому что люди просто умрут в автобусе. Хотя некоторые возят по 36 часов людей в автобусе — есть у нас такие организаторы, это инквизиция.

Возим, естественно, на Урал. Если на карту России смотреть сверху вниз, то это Пермь, за ней еще выше 200 километров «Губаха», ниже — «Аджигардак», «Солнечная долина», «Евразия» — еще ниже, то есть южнее, ближе к Казахстану, Магнитогорск. На Новый год мы там тоже возим по 85 человек, то есть с празднованием новогодней ночи, банкетом, едой.

«Ульяновск, Марий Эл, Чувашия бесконечно ездят. Туры, например, «Домбай», «Гудаури», Камчатка, «Шерегеш», — там вообще солянка. На Камчатке там Питер, Москва, люди из Тарко-Сале (это за Новым Уренгоем), кого только нет…»

— Туристы у тебя все татарстанские или кто-то специально приезжает, чтобы участвовать в турах, из соседних регионов?

— Соседних много. Ульяновск, Марий Эл, Чувашия бесконечно ездят. Туры, например, «Домбай», «Гудаури», Камчатка, «Шерегеш», — там вообще солянка. На Камчатке там Питер, Москва, люди из Тарко-Сале (это за Новым Уренгоем), кого только нет… Из Новосибирска просто толпы народа. Потому что границ нет, в автобусном туре в стоимость входит дорога, а в длительных турах — нет. Организация мероприятия начинается с места старта. То есть, условно, все собрались в Пятигорске, там вас забрал автобус и увез на Эльбрус, неважно, из какого ты города. Все равно половина через Москву летят.

— Что вы можете предложить человеку, который в плане экстрима уже все попробовал, но хочет чего-то новенького? Я имею в виду что-то вроде лонгборда, модненького.

— Не знаю. Фридайвинг — прикольно, но это не экстремально. Это очень круто. Я фридайвингом сам занимался и занимаюсь иногда, когда есть возможность. Фридайвинг — это другой мир, подводный, он откроет вам вообще другие горизонты: там тишина, спокойствие, пульс ниже.

Но это не такой вид спорта, где ты с парашюта прыгнул — и адреналин хлещет. Тут, наоборот, пульс понижаешь до минимума и живешь под водой, грубо говоря, без жабр.

— С парашютом прыгал?

— Нет, не доводилось. На параплане я летал несколько раз, очень понравилось. В Алма-Ате летал с гор, потом в Турции. Невероятно, очень понравилось. Как птица.

— Red Bull Air Race тебя задействует каким-нибудь образом?

— С Red Bull мы в хороших отношениях. Они иногда приезжают к нашим автобусам, арку свою надувную предлагают поставить. Мы с ними хорошо общаемся.

«Инструктор тебе сказал: «Все, ты разворачиваешься, без вариантов». Такие случаи бывают. Всегда все адекватно воспринимается. Нет такого, что кто-то истерику бьет»

«ЕСЛИ ИНСТРУКТОР РЕШИЛ, ЧТО ТЫ НЕ ДОЙДЕШЬ НА ЭЛЬБРУС, ТО ТЫ СИДИШЬ ВНИЗУ»

— Как вы определяете уровень туриста и понимаете, на что он способен, а на что — нет? Бывает ли так, что человеку нужно сказать «стоп»?

— Очень субъективный вопрос. Походы в России делят по категориям сложности: от 1 до 5 — в мире нет такой категорийности. Мы знаем, что Ликийская тропа — это поход без категории, мы берем туда всех, если у тебя есть две ноги и две руки. Но в то же время ты и там можешь упасть с обрыва. Да и здесь, в Казани, можешь выйти, поскользнуться, разбить себе голову о крыльцо. Почему мы берем только совершеннолетних в свои мероприятия? Несовершеннолетних — только с родителями. Потому что они сами за себя отвечают. То есть мы не несем ответственности за безопасность человека, если он не слушает инструктора. Мы даем рекомендации — если вы ими не воспользовались, это ваши проблемы.

— Дисциплину как поддерживаете? Есть вообще жесткие правила?

— Глупые не ходят. Просто ты можешь человеку объяснить, жестко или мягко.

— Как ты определяешь, что человек не все может?

— Инструктор решил, его слово — закон. Если инструктор решил, что ты при восхождении на Эльбрус не дойдешь до верха, то ты сидишь внизу. Он же не просто из-за нелюбви к тебе так поступает, наоборот: чем больше людей взошли, тем больше ему премия. Значит, ты до этого на акклиматизации ныл много, не проявлял достаточной активности, на 3 тысячах 500 метрах тебе уже плохо было. Что ты на 5600-м будешь делать? Инструктор тебе сказал: «Все, ты разворачиваешься, без вариантов». Такие случаи бывают. Всегда все адекватно воспринимается. Нет такого, что кто-то истерику бьет: «Нет, я взойду. Умру, но взойду». Умри, взойди, но без нас. Тогда ты отцепляешься от похода, идешь один.

На горнолыжных турах безопасность полностью в руках людей. Мы организуем тур, а не катание. Вышли из автобуса, застегнули свои горнолыжные ботинки — все, вы за себя отвечаете полностью сами. Инструктор отвечает за административные вопросы: он вас довез, привез, увез, накормил, уложил спать, на ночь поцеловал. То, что ты после литра коньяка в позе орла летишь с горы, — твой личный вопрос.

— Были такие случаи?

— Да.

— Именно с алкоголем?

— И без него тоже было. Редко, слава богу. Люди ломали тазы, руки, ноги — чего только не было за эти годы. Пару личностей за пять лет было, которые пытались обвинить меня в том, что они кататься не умеют и, не рассчитав свои силы, что-либо ломают себе. Ну я таким довольно быстро объясняю, кто тут виноват.

«Я считаю, что мой лично бизнес прибыльный. Но я вижу, что ни у кого нет таких объемов, как у нас и такого количества сфер деятельности. Просто мы пашем как Папа Карло, вот у нас и прибыльность такая»

«МЫ ВПЕРВЫЕ ПРИДУМАЛИ ГОРНОЛЫЖНЫЙ ТУР «ВСЕ ВКЛЮЧЕНО»

— Какая у твоего бизнеса выручка, оборот?

— Можно же легко посчитать. 1,5 тысячи человек в сезон, их минимум на 5–6 тысяч рублей умножить — это просто оборот по турам.

— Это только за пять месяцев?

— Да, конечно. Получается минимум 9 миллионов рублей за сезон. А есть еще прокат, магазин, сервис. За год 20 миллионов, наверное, набирается. Я, честно, не считаю оборотов, я вообще не любитель статистики, мелочей в бизнесе. Я движим идеей!

— А какая маржинальность?

— По-разному. Зимой мы хорошо зарабатываем, летом гораздо меньше.

— То есть вы зимой себе зарабатываете на лето?

— Раньше было так, можно сказать. Сейчас нет — и летом зарабатываем в плюс.

— Кто занимается бухгалтерией в вашем бизнесе? Ты сам?

— Жена.

— Ты считаешь свою нишу бизнеса прибыльной, конкурентной?

— Я считаю, что мой лично бизнес прибыльный. Но я вижу, что ни у кого нет таких объемов, как у нас и такого количества сфер деятельности. Просто мы пашем как папа Карло, вот у нас и прибыльность такая. Неважно, чем заниматься, главное — как.

— То есть ты самый успешный?

— В этой нише, как бы это ни было тщеславно, я честно не вижу никого, кто лучше нас или близок к нам по показателям.

Хотя в Казани конкурентная среда по горнолыжным турам очень серьезная. Когда мы все это начинали, была самарская компания «Альянс-Тур», всю Казань возила Самара. Появились мы, первые. И мы впервые придумали горнолыжный тур «Все включено», то есть за 5,5 тысячи получаешь все вместе. Наша разработка, мы придумали, так и называется. Потом все конкуренты скопировали — Ctrl-C, Ctrl-V.

«Полторы тысячи человек мы возим плюс все конкуренты — это, наверное, еще 4 тысячи. 5,5 тысячи за сезон»

Конкурентная среда бешеная, но в то же время каждый год у нас рост. Каждый год прокаты открываются, закрывается больше, чем открывается. В каждой двери прокаты в нашем районе. Каждый думает, что он после тренинга Тони Робинсона умным стал. Нет, все гораздо сложнее в жизни, не все так просто. Возьмет и снег не выпадет до января, а по бизнес-плану ты в декабре кредит в 200 тысяч должен отдать.

— Как ты оценишь оборот твоего рынка в Татарстане?

— Полторы тысячи человек мы возим плюс все конкуренты — это, наверное, еще 4 тысячи. 5,5 тысячи за сезон.

— Ты с кредитами работаешь?

— Нет, никогда. Я занял 1,2 миллиона, но у знакомых.

— Быстро отдал?

— Рассчитывал отдать за год, а получилось за два. На второй год я отдал, сказал: «Можно я еще год подержу, но отдам с процентами?» И отдал с процентами через год.

— Когда ты стал зарабатывать хорошие деньги, которые тебя устроили?

— Меня никогда не устраивают деньги, которые я получаю (смеется). И сейчас — тоже. И никогда такого не будет. Когда устроит — умру, наверное. Меня вообще в жизни мало чего устраивает, я недоволен всегда и всем. Но я счастливый (смеется)…

— Когда незакредитованный бизнес — это очень круто.

— Совет начинающим. Когда я хотел открыть бизнес, у меня был план открыть его с другом. Но это бред — ничего никогда не надо делать с друзьями. С друзьями надо на сноубордах кататься, водку пить, в баню ходить. Но не делать деньги. Я ни за что не поверю в бизнес вдвоем: рано или поздно друзья друг на друга посмотрят криво — и отношениям конец.

«В СРЕДНЕМ ЗА ДЕНЬ ПРОВОЖУ В «ИНСТАГРАМЕ» ТРИ С ПОЛОВИНОЙ ЧАСА»

— Давай про маркетинг. Кто тебе его делает? Соцсети кто ведет?

— «Инстаграм» @boltliferu  веду я один, в ВК — не я. У меня есть специалист SMM, который может настроить рекламу или что-то подсказать. Есть второй аккаунт в «Инстаграме» @supkazan, его ведет полностью эсэмэмщик — это сразу видно, он очень красивый и правильный. Но Bolt я веду один, никто другой его никогда не вел. Отвечаю на вопросы только я. Записываю по 8–10 сторис в день. Когда я до обеда не выложил ни одной сторис, мне пишет много людей: «Болт, с тобой все в порядке?» В среднем за день провожу в «Инстаграме» три с половиной часа. Это бесконечно много.

— А тот вирусный ролик, когда вы на сноуборде у Кремля прокатились…

— Увидел, что был снегопад, — написал ребятам: «Снег идет, давайте кататься по городу на досках». Кто-то ответил: «Там же камеры!» Кто-то написал: «Давай погнали!» «Нас же посадят!» — «Да не посадят!» Вот и покатались.

Мы вообще такого ажиотажа не ожидали! Сняли красивый ролик, я тут же его раскидал по всем пабликам Казани: «Куда пойти», «В Казани поймут» и т. д. Разлетелся по всем «Инстаграмам». Потом показали по федеральному «Рен ТВ»… Всякие хейтеры говорили, что мы чуть ли не сорвали работу всего города. Во-первых, мы катались в 10 вечера, это был пустой город. Тем более темнело тогда уже в 4 часа, это было 26 декабря. У нас была машина-аварийка на сопровождении. Мы катались у Кремля, там снегу по пояс было. Мы никак не пытались поиздеваться над коммунальными службами, просто мы понимали, что они успеют убраться, и надо покататься сейчас, потому что завтра не успеем. Мы катались — и за нами уже трактора шли и убирали. Друзья немного боялись полиции, я им говорил: «Да ладно, на меня все валите, если что».

Через два дня мне звонит хозяин автобусов, который возит на Урал, и говорит: «Булат, у меня забрали автобус на штрафстоянку». Сказали, что надо явиться с хозяином Toyota Land Cruiser — то есть со мной. Короче, в «Инстаграме» есть фотография, где я стою на фоне этого автобуса. Сотрудники решили, что это мой автобус. Ну и позвонили, сказали, мол, этот автобус на штрафстоянку — без вариантов, пока этот клоун не придет. Что самое-то интересное — я ничего не скрывал, наоборот, просил везде меня отметить. «Эфир» брал у меня интервью.

Так вот, приезжаем, нас вызвали к высшему руководству ГИБДД. Абсолютно нормальные люди. Спрашивают: «Все поняли?» Говорю: «Да». Объясняют: «Поступила жалоба, что катаетесь на сноубордах у Кремля, а это режимный объект. Мы и отреагировали». Я говорю: «Пишите, сколько штрафов, — я оплачу. Не спорю». В итоге выписали штрафов на 3 тысячи рублей.

— Легко ты отделался за этот ролик. Заработал больше, наверное, на нем.

— А недавно, например, вызвали в ГИБДД из-за сторис, мол, поступила на меня жалоба. Какой-то клоун в «Народном инспекторе» — такая программа для анонимного стукачества — написал про меня. Прихожу в то же здание — меня уже там все знают (смеется). Снимал сторис из-за руля, и кто-то пожаловался, что я пользуюсь за рулем телефоном. Да и выписали полторы тысячи, чего я ругаться-то буду. Заплатил в итоге 750 рублей. Да и ладно — хайпа больше будет. Так вот меня и наказали, все счастливы.

«ПЯТЬ-СЕМЬ ТРЕНИРОВОК В НЕДЕЛЮ — СО ЗДОРОВЬЕМ ВСЕ НОРМАЛЬНО»

— И о личном. Люди спрашивают, как у тебя дела со здоровьем при таком образе жизни.

— Прекрасно! А как может быть плохо?..

— Нет никаких профессиональных травм?

— Нет! Я же не участвую в соревнованиях на сноуборде — никогда в жизни в них не участвовал. Никогда не залезал на эти биг-эйр-трамплины, где на высоту пятого этажа улетаешь… Если бы начал в 7–9 лет, я бы фигачил и все бы заживало, как на собаке. Я-то начал кататься в 20 лет, а мне сейчас 30 с лишним. Хотя в этом году я сильно ударился — влетел в дерево, рука до сих пор болит.

«Тимур все это любит. И на сноуборде с удовольствием. Но ему больше нравятся теплые края: всякие Мексики, Шри-Ланки, Филиппины. Он бы там жил — рыбок любит»

В качалку хожу три раза в неделю, на волейбол — три-четыре раза. Итого пять-семь тренировок в неделю — со здоровьем все нормально. Конечно, бывает, спина и колени побаливают из-за волейбола, но это все мелочи.

— Никаких кандидатов в мастера спорта?..

— Никаких. Хотя волейболом занимаюсь бесконечно, обожаю его, у меня никогда никаких разрядов не было.

— Чем-то приходится, наверное, жертвовать? Например, питание или, может быть, какой-то жесткий режим.

— Вот в чем проблема: я себя люблю, и я перестану любить, если стану толстым, дряблым. Если я буду стесняться раздеться на пляже, мне будет некомфортно. По этому я слежу за питанием и нагрузками.

— Как твоя семья относится к образу жизни, который ты ведешь?

— Семье несладко, на самом деле (смеется). Аня, моя жена, не любит экстремальные виды спорта, за что я ее люблю! Гораздо спокойнее покататься одному, нет лишних переживаний еще за нее. А потом вернуться с гор и всей семьей уже улететь на океан, в тепло. В общем, нас полностью это устраивает!

Но я же нечасто езжу. За этот сезон я сгонял один раз на Камчатку — и все. 10–11 дней — ничего особенного. В Мексику ездили уже вместе. Тимур (сын) уже пытается кататься на сноуборде. Ему все это нравится.

— Сколько ему сейчас?

— Три с половиной. В походы любит ходить, ему в кайф спать в палатках.

— Значит, влияние уже неизбежно.

— Да, он все это любит. И на сноуборде с удовольствием. Но ему больше нравятся теплые края: всякие Мексики, Шри-Ланки, Филиппины. Он бы там жил — рыбок любит.