«ДВА ПОДЖОГА ЗА ДЕНЬ — ЭТО УЖЕ ЧЕРЕСЧУР»

С обсуждения громких пожаров в центре Казани началось накануне очередное заседание татарстанского отделения всероссийского общества охраны памятников истории и культуры (ТРО ВООПИик), которое изначально градозащитники собирались посвятить совсем другим вопросам. «В понедельник Вселенский храм был, потом еще два. По два поджога за день — это уже чересчур. Страстную неделю нам устроили», — возмущенно заметила зампредседателя ТРО ВООПИиК Фарида Забирова, открывая собрание. Начало недели, напомним, ознаменовалось пожаром в Храме всех религий, во время которого погиб Мансур Зиннатов — соратник строителя храма Ильдара Ханова. А через день загорелись еще два памятника — здание фабрично-торгового товарищества братьев Крестовниковых и дом супруги Шигабутдина Марджани.

Пожар на улице Тукая, 113 (здание фабричного товарищества братьев Крестовниковых) снял на камеру один из активистов ВООПИиК. «И он утверждает, что они же [пожарные] приехали тушить, а там как будто еще больше загорается. Они его водой тушат, а там еще больше горит. Каким-то составом, скорее всего, было сделано. И не очень торопились тушить, как говорят свидетели. Установка такая — чтобы дом сгорел», — уверена Забирова. По словам казанской градозащитницы, у дома немного выгорел фасад, деревянные конструкции, перекрытия, пострадали некоторые окна. Кирпич же только закаляется от огня. «Я всегда говорю: пусть и не думают, что можно сжечь и какую-то стекляшку построить. Режим воссоздания, режим реставрации на эту территорию распространяется», — торжествующе заметила зампредседателя ВООПИиК.

Чтобы произошедшее не осталось безнаказанным, Забирова предложила написать от лица общества охраны памятников обращение в прокуратуру. Градозащитница припомнила, что с 1977 года в Казани было заведено 33 уголовных дела по факту подобных поджогов, но ни одно из них не было доведено до конца. «Вот у нас есть информационный повод обратиться в прокуратуру, потому что мы считаем, что сейчас опять будут неустановленные лица, неустановленный срок, и «вот так случайно совпало, что в один день», — пояснила она. «Надо им раз и навсегда понять юридически, что ничего не получится из этих поджогов. В прошлом году мы воссоздали дом Бахтеева, дом Петонди. Только такой будет режим. Так что зря они стараются и жидкостями всякими поливают», — резюмировала Забирова.

Градозащитница вспомнила, что один из ее студентов в качестве дипломной работы делал проект реставрации дома Крестовниковых и внутрь попасть ему тогда не удалось. «БТИ ему дали, а внутрь попасть было нельзя. Там перекрытия аварийные, сказали: нет хозяина, никто не может. А когда оставляют пустым — значит, уже на разрушение. Мы это знаем еще по программе ветхости», — заметила Забирова. В связи с этим активистка предложила поднимать на городском уровне вопрос об инвентаризации всех пустующих домов, поскольку все они сейчас — кандидаты на такое же сожжение и разрушение. «Нельзя так оставлять — прошло, и ладно. Мы обязательно должны заявить», — обратилась она к собравшимся.

«ЕСЛИ НЕ БУДЕТ НИКАКИХ ОБРЕМЕНЕНИЙ, ОНИ КОМУ ЗАХОТЯТ, ТОМУ И ПРОДАДУТ»

Дополнительной остроты обсуждению придал градостроитель Сергей Саначин тем, что внес революционное предложение. «Какие бы грозные письма мы ни писали, это всегда позже, надо в принципе ломать ситуацию, когда продажами командует минземимущества, — потребовал он. — Эта организация должна быть просто регистратором и оформителем документов. А обременения должны писать органы культуры, градостроительства». Архитектор добавил, что отсутствие обременения на использование исторического здания вскрывается уже после того, как оно оказывается разрушенным. «Если не будет обременений, они кому захотят, тому и продадут», — критично высказался в адрес минзема Саначин. Причем этот вопрос касается не только зданий, но и территорий, поскольку и их сейчас «продают, кому хотят».

Но ведь никто не стоит в очереди на покупку этих домов, резонно возразила Забирова. Инвесторам неинтересно туда идти, поскольку никаких льгот для них не предусмотрено. В пример она привела одного из покупателей, который выразил готовность заняться зданием на улице Марджани, 44, но приобрести его был готов не дороже 1 рубля за квадратный метр, поскольку в него еще «вкладывать и вкладывать». «Но тогда была информация, что он тоже на балансе у минзема. А теперь выясняется, что частники есть», — заметила она. В разговор вмешалась молчавшая до этого помощник президента РТ Олеся Балтусова. «Нет, Марджани, 44 — в собственности у города. Там есть один неотселенный [собственник], все остальные отселены. Они формировали участок для инвесторов», — пояснила она.

Сергей Саначин: «Какие бы грозные письма мы ни писали, это всегда позже, надо в принципе ломать ситуацию, когда продажами командует минземимущества»Фото: «БИЗНЕС Online»

«Давайте создадим прецедент, — предложил Саначин, возвращаясь к обсуждению здания Крестовниковых. — Не письмо напишем, а подадим в суд на собственника этого здания, который, будучи хозяином этого сооружения, не охранял его как объект культурного наследия». Забирова заметила, что похожий случай уже был: в 2011 году она подвала в суд на муниципалитет по номерам Баварцева и дому Потехина. «Результат — стоят дома, воссоздали. Но у тех домов были собственники. Здесь же случай такой, что никто не разбежался в собственники вставать», — констатировала она. В данном случае задача восстановления и не стоит, важно создать прецедент «несохранения объектов», возразил архитектор.

«Одно другому не мешает», — примиряюще заметила Забирова, предлагая совместить обе инициативы — и письмо в прокуратуру с просьбой наказать виновных лиц, и иск от лица ВООПИиК к минзему. «Нужно написать, что было 33 таких случая и это ничем не кончилось, потому что сейчас начнутся сплошные поджоги. Опять будут какие-то неустановленные бомжи», — резюмировала она.

Отметим, появление загадочного казанского инвестора, имя которого Забирова держит в секрете, не первая попытка возродить былое величие здания. Как сообщили «БИЗНЕС Online» в исполкоме Казани в ответ на запрос, префектура «Старый город» решала вопрос о передаче дома в собственность некоему инвестору из Тюмени. У предпринимателя были планы провести реставрационные работы с последующим открытием в Казани бизнес-центра татарских предпринимателей из Тюмени. Однако на этапе проведения оценки рыночной стоимости здания и земельного участка под ним, а также перерегистрации объекта вопрос действительно забуксовал. Напомним, что процедура приватизации муниципального имущества довольно непроста: нужно провести несколько несостоявшихся торгов, и только потом объект можно выставить на продажу методом публичного предложения и продать за пресловутый рубль.

«ТАМ НЕ БЫЛО НИЧЕГО, НЕПОНЯТНО, ЧТО МОГЛО ТАК СИЛЬНО ГОРЕТЬ»

Здание товарищества Крестовниковых, которое выгорело 12 апреля, вчера утром вновь было окружено пожарными, а почти за километр в воздухе еще витал едкий запах гари. Огнеборцы проливали внутренности каменного остова из четырех стен красного кирпича, который остался от здания на ул. Тукая, 113, по-прежнему забирая воду из озера Нижний Кабан. Внутрь корреспондента «БИЗНЕС Online» не пустили, однако картину происходящего передал руководитель пресс-службы ГУ МЧС России по РТ Андрей Родыгин: «На Тукая, 113 продолжается проливка и разборка конструкций. Здание такое сложное: все некапитальные, не несущие стены — штукатурка по деревянной обрешетке, полы и потолки деревянные плюс пустоты между ними». Ранее пожарные отнесли к наиболее вероятным причинам возгорания нарушение правил эксплуатации электрооборудования и неосторожное обращение с огнем. Примечательно также то, что больше всего пострадала та часть постройки, где были расположены основные помещения. Пристройки, напоминающие чем-то башни по углам здания, огонь практически не повредил.

По словам сторожа Светланы Косолаповой, смена которой в здании должна была начаться на следующий после пожара день, состояние постройки оставляло желать лучшего. «Там ничего не было, потому что техникум же переехал, а это здание как бы... Оно уже все гнилое же было. Когда к нам приезжал министр, то он сказал, что надо, мол, сохранить это исторические здание. Оно все пустое было, все вывезли оттуда. Там не было ничего, непонятно, что могло так сильно гореть, — задумалась женщина и тут же нашлась. — Знаете, у нас ведь проводка ужасная была. Утром сменщица Флюра говорит: „Ночью у нас свет падал, с фонариком ходила“. Может, где-то и замкнуло. Здание все ветхое же было. Крыша вся залатанная. Есть места, где ты стоишь и видишь небо. Нас держали только для того, что мало ли кто-то залезет».

Косолапова припомнила, что попытки проникнуть в охраняемое здание случались, однако все они были безуспешны. Постройку то и дело обходили местные охранники. По этой причине Косолапова сама исключает возможность какого-либо поджога. Также с версией поджога не согласны и опрошенные корреспондентом «БИЗНЕС Online» сотрудники ГК «Нэфис», окна которой выходят прямо на здание товарищества Крестовниковых. Отметим, именно «Нэфису» предлагали взять шефство над зданием, в котором размещался один из корпусов завода — отца отечественного мыловарения, однако ответ был отрицательным. Здание 1853 года постройки входит в список объектов культурного наследия Казани и является архитектурным памятником республиканского значения. Сейчас объект находится на балансе министерства земельных и имущественных отношений РТ.

Олеся Балтусова: «Нет, Марджани, 44 — в собственности у города. Там есть один неотселенный [собственник], все остальные отселены. Они формировали участок для инвесторов»Фото: «БИЗНЕС Online»

СТРОИТЕЛЬНЫЙ КОТЛОВАН И ТЮМЕНСКИЙ ИНВЕСТОР С ТАТАРСКИМИ КОРНЯМИ

Почти в километре от сгоревшего здания расположился еще один объект по улице Марджани, 44, дом Багаутдиновой (Марджани) — Апанаевой. Его для жены известного татарского богослова Шигабутдина Марджани в 1873 году построил архитектор Романов. Позже здание перешло к младшей дочери Мардажни Бибихавве Апанаевой, которая была замужем за видным религиозным и общественным деятелем — муллой Сеннобазарской мечети Апанаевым. Неказистое с виду строение — памятник жилой архитектуры в стиле эклектики с использованием элементов народного творчества.

Два здания заполыхали «дуплетом» с разницей в час, и если на Тукая, 113 остались хотя бы стены, то на Марджани, 44 огонь не оставил практически ничего ценного. Пришедшему на место корреспонденту открылась весьма печальная картина: забитые окна и выбитые двери, во дворе хаотично разбросаны многочисленные вещи. Причем в этой куче можно было заметить видеокассеты, диски и атрибуты готовящегося ремонта вроде банок с краской. Создавалось впечатление, что кто-то все-таки наведывался в дом с забитыми окнами.

Соседка, проживающая в доме №6 по улице Ахтямова, рассказала корреспонденту «БИЗНЕС Online», что в здании действительно никто не жил и «никаких проблем с ним никогда не возникало», не считая разве что готовящейся стройки офисного центра прямо под боком у памятника архитектуры. По словам собеседницы газеты, было обещано, что офис по соседству должен появиться в 2016 году, однако что-то пошло не так. Возможно, у застройщика возникли проблемы с получением разрешения на строительство, и работы встали. Тем не менее о попытке приступиться к сладкому куску земли напоминает огромных размеров котлован, вырытый в 2-3 метрах от основания дома супруги Марджани. Неподалеку еще один обгорелый остов чьего-то особняка, пылавшего несколько лет назад.

На вид историческое здание вряд ли подлежит восстановлению. Внутри пожарные залили все водой, да так, что со второго этажа даже спустя сутки продолжали течь ручьи, а полы сгнили настолько, что гулять по историческому наследию теперь опасно. Стены, а точнее то, что от них осталось, упали вовнутрь. От былой красоты здания не осталось и следа.

Чтобы произошедшее не осталось безнаказанным, Фарида Забирова предложила написать от лица общества охраны памятников обращение в прокуратуруФото: «БИЗНЕС Online»

«У НАС ЕСТЬ И ХУДШИЕ ПРИМЕРЫ, КОГДА СТРОЕНИЕ ВОССОЗДАЕТСЯ С ФУНДАМЕНТА»

Эксперты «БИЗНЕС Online» выдвинули свои версии причин возгорания памятников архитектуры и поделились соображениями о том, можно ли восстановить утраченные памятники.

Надежда Секретова — председатель гильдии экскурсоводов РТ:

— Если вы спрашиваете о моем личном мнении, то это [пожары архитектурных памятников] всегда не случайно. Центр города — самое лакомое место, и часто много желающих им завладеть. Но я могу ошибаться.

Конечно, здание на Тукая, 113 старое, возможно, что и проводку замкнуло, обветшало. Это вполне реально, потому что и технологии строительства были другие. Сами понимаете, здание исчерпало все технические ресурсы. Подлежит ли оно восстановлению, наверняка будет решать экспертная комиссия, опираясь на совокупность всех данных. Очень жаль, что такой объект уйдет. Мы его показывали, рассказывали историю завода, историю рождения туалетного мыла и многое другое.

Андрей Петров — главный архитектор ООО «Архиформат»:

— Мое мнение следующее: неважно, поджог это или электропроводка. Обе версии говорят о том, что объект содержался недолжным образом. Скорее всего, процентов на 90 здание можно восстановить. Если стены кирпичные капитальные, не монолитный бетон, то они выдерживают достаточно большую температуру. Это же керамика. Поэтому, конечно, можно восстановить. Было бы желание. Не припомню конкретных примеров, когда в Казани культурные объекты восстанавливались после пожаров, только обветшалые. Но в России, в частности в Москве, это происходит.

Ренат Мухитов — доцент кафедры реконструкции, реставрации архитектурного наследия и основ архитектуры КГАСУ:

— Здания у нас действительно горят очень хорошо — это старая история. Чему здесь удивляться, тем более когда они стоят пустующие без надлежащего контроля. Отсутствие такового со стороны администрации вызывает сожаление. Второй объект, дом Багаутдиновой, стоявший рядом, находился, как и первый, на территории префектуры «Старая Казань». Префектура, наверное, в первую очередь должна отслеживать состояние объектов, в том числе законсервированных. Если говорить об электропроводке, то как она может загореться, если здание не эксплуатируется? Это несколько странно. При этом везде есть человеческий фактор , халатность, неисполнение своих обязанностей, поэтому здания и горят. Самое главное, что стены сохранились, а значит, восстановить здание не составит особого труда. У нас есть и худшие примеры, когда ничего нет, но строение воссоздается с фундамента. В этом проблемы нет, тем более что есть примеры чертежей некоторых зданий. Жаль, теряется первозданность, историческая правда. При пожаре каменные конструкции тоже страдают, нагреваются, требуют проверки на сохранность кирпичных кладок, металлических изделий.

Такие здания во всей исторической части существовали, в 90-е деревянные объекты горели очень хорошо — прежде всего в районе улицы Тельмана, известный дом в стиле модерн, есть объекты и на Маяковского, и на Жуковского. Пожары были и раньше, когда здание восстанавливалось без учета исторических моментов. Такие объекты сейчас возвращать намного сложнее к первооснове. Хотя примеры есть: к Универсиаде у ряда зданий на Тукаевской советская часть построек была разобрана, а историческая сохранена. Обновление строений обязательно, но за ними, повторюсь, нужен соответствующий уход. Многие объекты наследия в плачевном состоянии из-за неправильной эксплуатации. Культовые объекты использовались как технические помещения, усадьбы превращаются в коммуналки...

Мы хотим сохранить, но насколько нам удастся? Важен статус объекта, федеральные под присмотром, за республиканскими тоже следить стараются. На мой взгляд, все объекты должны мониториться не только собственниками, но и представителями минкульта, соответствующими органами надзора.

То, что каждый день пожар происходит, — тревожный сигнал. Руководству города надо пожестче подойти к тем представителям администрации, на чьей территории находятся объекты, прежде всего законсервированные.Стоит задуматься и о гибкой форме появления собственников. Бесхозность, увы...