Так хорошо, как в бревенчатой избе, мне еще нигде не спалось

ПЕРВЫЙ ЛОЗУНГ СОВРЕМЕННОЙ ЕВРОПЕЙСКОЙ АРХИТЕКТУРЫ: УТЕПЛЯТЬ!

На днях я прошла интенсивный трехдневный курс для архитекторов. Он назывался «Реабилитация старинных зданий в рамках устойчивого развития и техническая диагностика архитектурного наследия». Местный Ордер архитекторов проводит регулярно такие курсы на разные темы, и их посредством каждый архитектор должен, по идее, время от времени повышать свою квалификацию. Потому что его образование, согласно правилам профессиональной этики, должно быть бесконечным и непрерывным (formation continue).

Вид на исторический центр Бордо

Говорят, что Бордо предлагает в этом отношении самые щадящие тарифы во всей Франции. Не знаю, верить тому или нет, так как полная стоимость 24-часового курса превышает 1000 евро. Мне сделали-таки скидку, и я заплатила в итоге 640. Всего-навсего! Но оно того стоило, пожалуй. Потому что эти часы «непрерывного образования» породили во мне много сомнений. Даже не на счет того, справедливо ли платить столько денег за каких-нибудь три дня лекций. Предметом моих душевных терзаний оказался тот разрыв между старым и новым, который я вдруг осознала. Раньше мне даже не приходило в голову, насколько резко современная архитектура свернула с исторических путей.

Деталь наружной стены пассивного офиса швейцарского архитектора Конрада Лутца

Одна из главных забот современной архитектуры в Европе — это энергоэффективность. Большинство сертификаций, лейблов и регламентов направлено на то, чтобы заставить здание потреблять как можно меньше энергии. А поскольку во Франции самая большая доля потребленной зданиями энергии уходит на отопление, то и путеводной звездой становится «пассивный дом», который практически не нужно отапливать. Стало быть, первый лозунг современной европейской архитектуры: утеплять! Во Франции, стране не самого сибирского климата, уже никого не удивляют стены с 30-сантиметровым слоем утеплителя. Пример: школа Люси Обрак в северном городке Рубе, потребляющая как добросовестное пассивное здание меньше 15 КВт*ч на квадратный метр площади в год. Ее стены состоят из двух слоев бетона с 28 см экструдированного пенополистирола между ними (это вовсе не к тому сказано, чтобы хвалить пенополистирол!).

Деталь школы Люси Обрак. Архитекторы Saison Menu Architectes Urbanistes. www.archdaily.com (Чтобы загрузить картинку полностью, нажмите на нее)

Второй принцип современного пассивного дома — отсутствие мостиков холода, то есть таких ситуаций, когда конструктивный элемент из материала с относительно высокой теплопроводностью пропускает как по тоннелю тепло изнутри наружу, например, балкон в монолитном здании. Странно, но дерево тоже считается небезгрешным по этой статье: в деревянном каркасном доме стойки каркаса и стропила — это мостики холода. Поэтому при такой конструкции «пассивные архитекторы» обязательно предусматривают дополнительный слой утеплителя снаружи, отсекающий температурные мосты. Но все утепление не стоит и гроша в пассивном доме, если этот дом не герметичен. Золотое правило: никакой инфильтрации воздуха извне! Только полная паро- и воздухонепроницаемость.

Школа Люси Обрак, город Рубе

ИДЕАЛЬНЫЙ ЭНЕРГОЭФФЕКТИНЫЙ ДОМ — ЭТО ТЕРМОС

Любой дом, претендующий на звание энергоэффективного, должен выдержать тест, называемый Blower-door, или «Аэродверь». Заключается он в том, что в один из дверных проемов здания вставляют аппарат, похожий на дверь, только с вентилятором и несколькими измерительными приборами. Все двери, окна и вентиляционные отверстия плотно закрывают и под давлением задувают воздух вовнутрь здания. А потом подсчитывают данные по воздухообмену. Считается, что экзамен сдан успешно, если при разнице давлений снаружи и внутри в 50 Паскалей за 1 час через дефекты в ограждающих конструкциях воздух полностью обновляется 0,6 раз, не больше.

Получается, что идеальный энергоэффективный дом — это термос. Но вот беда: в нем должны жить люди, а они, как известно, имеют свойство дышать. Для борьбы с этой напастью придуманы системы механической вентиляции, которые полностью контролируют циркуляцию воздуха в здании. Таким образом, воздух попадает в дом только самым культурным и вежливым образом — через специально предусмотренные для него входы, фильтры и трубы и только в заранее определенных количествах.

Наверное, наибольшей популярностью пользуется нынче система double-flux — механическая вентиляция с рекуперацией тепла от использованного воздуха. Это почти мини-заводик по созданию микроклимата: использованный нагретый воздух, прежде чем покинуть дом, попадает в теплообменник, где отдает свои калории свежему воздуху, идущему с улицы. Благодаря этому добровольному обмену можно существенно экономить на отоплении, потому что приточный воздух приходит во внутренние помещения подогретым.

У этой системы много очевидных недостатков. Во-первых, она подразумевает как минимум по две трубы на каждое вентилируемое помещение — для притока и вытяжки, а также здоровенный теплообменник, что в сумме дает очень громоздкую конструкцию. Во-вторых, вентиляция double-flux требует регулярной чистки фильтров (от 2-х раз в месяц). Как только заниматься этим становится лень, качество воздуха в доме заметно ухудшается.

Тест «Аэродверь», www.planete-controle.fr

«БИМ, БАМ, БУМ — НИЧЕГО НЕ ЗНАЮ!»

Таково краткое описание «пассивного» подхода к архитектуре, который в большой мере характеризирует современную европейскую архитектуру, и я ему очень симпатизирую. Однако, как выяснилось на днях, такой подход совершенно несовместим с исторической архитектурой. Этим термином Эвелин Баллион, преподаватель курса, называет строительство из белого камня (например, известняка, песчаник или травертина) во французских городах до 1930-х годов.

Сама Эвелин Баллион — та еще личность. Не будь она француженкой, про нее можно было бы сказать, что она сталинской закалки. По ее словам, работает она как минимум по 17 часов в сутки не исключая выходных и не нанимает сотрудников только потому, что они никогда не будут трудиться в том же ритме. Она, архитектор исторического наследия (ABF) и судебный эксперт, обожает исторические здания и недолюбливает инженеров-теплотехников. Я задала ей вопрос, которым живо интересуюсь: «Применяются ли методы BIM (Building information modeling) в реставрации архитектурного наследия?» Выяснилось, Эвелин не знает, о чем речь. Тогда вся группа стала ей объяснять, что значит BIM, что это передовой подход к архитектуре, что он скоро станет обязательным для конкурсных проектов и тому подобное. Она выслушала и выдала: «Бим, бам, бум — ничего не знаю, я все делаю вручную и этим довольна!»

Так вот, мадам Баллион все три дня рассказывала о том, что историческое здание — это безупречно продуманный организм, который ни в коем случае нельзя нарушать. Главное отличие такого здания от современного в том, что оно «дышит». Да, каменные стены имеют поры и потому втягивают в себя влажность и из грунта, и изнутри помещений, и снаружи — от атмосферных осадков. С этим не надо бороться, это нормально. Главное, чтобы впитавшаяся влага имела возможность испариться.

«Историческое здание должно потеть», — говорит Эвелин. Поэтому ни в коем случае нельзя закрывать эти «поры»: никаких гидроизоляционных мембран, пленок, цементной штукатурки или гипсокартона. Иначе — плесень и грибы! Это я могу подтвердить на своем опыте, потому что живу как раз в старинном каменном доме, где бывший хозяин злоупотребил гипсокартоном. Теперь из-под плинтусов прорастают какие-то пушистики, а на стенах видны красивые черные разводы. Поэтому с натуральным камнем должны употребляться такие же натуральные и дышащие материалы.

Историческое здание в процессе реконструкции

«НЕ НАСТАИВАЮ ВОЗВРАЩАТЬСЯ В ПРОШЛОЕ, НО...»

Эвелин, как апологет исторических зданий, не признает наличия в них мостиков холода. Она считает, что теплосопротивление пористого камня нельзя игнорировать при расчетах и что нет смысла утеплять старинное здание по всем наружным поверхностям, как это делается в новом строительстве. Словом, она против тирании инженеров по теплотехнике, настаивающих на том, что каменные здания — полные ничтожества в смысле теплового комфорта. И с ней можно согласиться хотя бы в том, что касается комфорта в летнее время. Сегодня в Бордо почти плюс 40, а в моем каменном жилище с крохотными окошками прохладно. Если упрощать, то рецепт Эвелин в отношении реабилитации исторических зданий таков: дать им дышать.

«Дышащие здания»... Это что-то мне напоминает. Не традиционную ли русскую избу? Материал другой, но принцип тот же. Стены сами адаптируются к тепло-влажностному режиму, живут своей жизнью, пропускают воздух во все стороны. Разве можно сказать, что такой дом некомфортен? Лично мне так хорошо, как в бревенчатой избе моей поволжской тети, еще нигде ни разу не спалось. А ведь по современным европейским меркам такой дом почти никуда не годится: он не герметичен.

Double-flux скромных размеров, www.passiveo.com

Да и Бог с ней, с русской избой. Ведь можно вспомнить любую традиционную постройку, каковы бы ни были ее корни — она дышит. Хоть ты юрту возьми, хоть иглу, хоть глинобитную землянку. Так было тысячелетиями. И вдруг в последние 15 лет что-то произошло. Кризис? И передовая часть человечества вдруг решила отказаться от традиций и начать строить по-новому. Теперь за герметичными зданиями видится будущее. И вот сомнения, которые меня нынче грызут: а по правильному ли пути мы идем? Неужели нельзя экономить энергию, живя в «дышащих» домах? Неужели традиционные методы строительства несовместимы с современными задачами по сохранению окружающей среды?

А может быть, нужно менять не здания, а нас самих? Если бы мы согласились хотя бы на немного поступиться своим комфортом, возможно, проблема была бы решена. Достаточно принять за норму температуру, скажем, плюс 15 вместо плюс 18 для жилого помещения, и потребности в отоплении значительно снизились бы. Может быть, не смертельно ходить зимой дома в свитере и шерстяных носках, а не босиком в майке? К тому же, до недавнего времени люди вели себя именно так.

Наш индивидуализм, стремление жить в одиночку в просторных домах и квартирах — это тоже один из факторов, снижающих энергоэффективность зданий. Небольшой дом, населенный семьей из шести человек, гораздо легче отапливать, чем дворец с единственным обитателем. В этом смысле традиционные семьи лучше сказываются на экологии, чем современные.

Я не настаиваю на том, чтобы возвращаться в прошлое. Просто мне кажется, что сейчас самое время сделать паузу и задуматься: не сбились ли мы с истинного пути, прокладывая новую дорогу? 

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции