«Народный фильтр» в борьбе с коррупцией забуксовал

А ГДЕ ЭКСПЕРТЫ?

Уже пять лет в России действует система, благодаря которой аккредитованные в федеральном минюсте независимые специалисты могут провести антикоррупционную экспертизу нормативно-правовых актов. За это время по всей стране нашлось 1629 физических и 304 юридических лиц, которые получили аккредитацию и могут проводить экспертизы. В Татарстане такую работу могут выполнять 45 физических и 7 юридических лиц, но, к примеру, в прошлом году местные эксперты инициировали всего 8 заключений. Все эти заключения были выданы тремя экспертами, проживающими в Нижнекамском районе. Как выяснилось, гораздо больше независимые эксперты любят анализировать федеральные законы, нежели местные. Правда, и тогда их активность оставляет желать лучшего.

Накануне независимых экспертов пригласили в казанский Кремль. Встречу фактически инициировала команда начальника управления президента РТ по вопросам антикоррупционной политики Марса Бадрутдинова, которая в последнее время представила общественности немало интересной информации разоблачительного характера. Достаточно вспомнить результаты выездной проверки в Набережные Челны — полученные сведения послужили поводом для громких отставок и легли в основу уголовных дел в отношении местных чиновников. В поисках новых средств профилактики Бадрутдинов, безусловно, не мог не вспомнить о независимых экспертах — человеческом ресурсе, который все это время был под рукой, но, увы, работал неэффективно.

Ренат Гайнутдинов

«Многие эксперты говорят о том, что такая низкая активность объясняется отсутствием системного подхода со стороны органов власти, и отчасти это аргументированная критика, — заявил заместитель начальника управления президента РТ по вопросам антикоррупционной политики Ренат Гайнутдинов, отметив при этом, что в списке аккредитованных лиц встречаются и непрофессиональные юристы — к примеру, там есть радиотехники. По его словам, в данном случае «люди любой профессии имеют право высказаться». Гайнутдинов признался, что системный подход в этой области настолько плох, что им с трудом удалось отыскать экспертов, аккредитованных в Татарстане. При этом начальник управления минюста РФ по РТ Гульнара Сергеева вспомнила, что еще в ноябре прошлого года подобная встреча с экспертами уже проходила, но с тех пор дело с мертвой точки так и не сдвинулось: «Ранее высказывалось мнение, что экспертам неинтересно проводить анализ по всем проектам — им интересна конкретная тематика. Есть идея разделить экспертов по блокам: кого-то, допустим, интересует сфера социального характера, а кого-то — сфера предпринимательства. Тогда бы они получали документы только по той тематике, которая их интересует. И, разумеется, всех экспертов волнует вопрос материального поощрения. У нас есть республиканская антикоррупционная программа, утверждение которой планируется в 2015 году. Может быть, в ней предусмотреть меры государственной поддержки хотя бы небольшими суммами? Но есть и другое мнение: если это независимый эксперт, то он не должен быть заинтересован материальным поощрением».

«МОЖЕТ БЫТЬ, ОТСУТСТВИЕ ЗАКЛЮЧЕНИЙ — ОЦЕНКА НАШЕЙ РАБОТЫ?»

То, что не всех экспертов интересует денежное вознаграждение, отчасти подтвердила Гульназ Хамидуллина — аккредитованный эксперт из Набережных Челнов: «Для меня это самообразование, профессиональное развитие. Но отсутствие обратной связи тормозит институт независимой антикоррупционной экспертизы. Проанализировав нормативно-правовые акты, составив экспертное заключение, я получила ответ только из органов местного самоуправления и Госсовета Татарстана. Хамидуллина добавила, что ей часто приходится сталкиваться и с проблемой разумности сроков, в рамках которых она просто физически не успевает проанализировать документ, опубликованный для антикоррупционной проверки. Также она посетовала на технические сложности. К примеру, копию заключения до сих пор необходимо в обязательном порядке отправлять по почте.

На встречу был приглашен и начальник правового управления аппарата Госсовета РТ Андрей Ощепков, который вспомнил о том, что получал экспертное заключение Хамидуллиной. Но он тут же подверг его критике, заявив, что анализируемый законопроект касался публично-правовых отношений. По его словам, коррупцию необходимо искать в правовых отношениях, где одна из сторон — физические и юридические лица. Хамидуллина парировала, спросив, зачем же тогда этот законопроект был размещен в разделе «Антикоррупционная экспертиза». «Изначально я относился к этой идее скептически, и мои опасения, как видите, подтвердились, — сказал Ощепков, говоря о слабой активности экспертов. — Единственное предложение за все это время, которое мы учли, посоветовавшись с лингвистами, касается корректности понимания текста закона».

Ощепков напомнил, что есть и другие механизмы, к примеру, в этом году должна полноценно заработать система общественного обсуждения законопроектов. По всей видимости, в рамках этой системы каждый желающий сможет, изучив документ, высказаться на сайте правительства. «Может быть, отсутствие заключений о коррупциогенных факторах — это оценка нашей работы? — в какой-то момент предположил Ощепков, перечислив все фильтры, через которые сейчас проходят нормативно-правовые акты. — Мы ведь тоже антикоррупционную экспертизу проводим и находим скользкие моменты. Конечно, хочется, чтобы заключения независимых экспертов «выстреливали» чаще, но в таком случае надо бить точнее».

Тем не менее списывать со счетов независимых экспертов никто не будет. Более того, недавно был разработан электронный сервис, позволяющий ответственным исполнителям размещать в разделе «Противодействие коррупции» проекты нормативно-правовых актов в упрощенном порядке. По словам Гайнутдинова, который накануне презентовал этот сервис, он позволит исполнителям делать обязательную публикацию сведений о дате начала и окончания проведения экспертизы, разработчике проекта, а также будет уведомлять экспертов по электронной почте о появлении нового документа для экспертизы.