«Я УХОЖУ ЗА СВОЕЙ СУДЬБОЙ, ОСТАВЛЯЯ ВАМ ПЕСНИ...»

«Она все время торопилась жить, вокруг нее была суета и толпы людей», — большинство коллег Хании Фархи про любимицу народа сегодня отзывались именно так. Возможно, поэтому и смерть певицы, вернее церемония прощания, стала продолжением того, что сопровождало ее по жизни. Панихида, которая была запланирована на 10:00 в театре им. Камала, фактически началась часом раньше. Однако к этому времени фойе театра было уже заполнено почитателями таланта певицы, а бдительная охрана закрыла двери для сотен или даже тысяч желающих последний раз взглянуть на покойную. Не попавшие внутрь вынуждены были, припав к прозрачным витринам, с улицы наблюдать за происходящим. Корреспондент «БИЗНЕС Online» также сумел с большим трудом через служебный вход пройти к месту панихиды, которая была организована почему-то не в зрительном зале, а в фойе театра. Как скажут позже организаторы, они не думали, что в выходной день и 30-градусный зной в храм Мельпомены придут тысячи людей, предпочтя последнюю встречу с Фархи поездкам на грядки и за город.

Чтобы как-то выправить положение, министр культуры Татарстана Айрат Сибагатуллин объявил в микрофон о решении после произнесения траурных речей выставить носилки с телом для прощания на улице. Тем временем глава аппарата президента РТ Асгат Сафаров встал в почетный караул, а Сибагатуллин зачитал траурное письмо, подписанное руководителями республики, включая Рустама Минниханова и Минтимера Шаймиева. Прибывший на панихиду заместитель министра культуры Башкортостана Ранис Алтынбаев, сказав по-башкирски теплые слова о своей землячке и отозвавшись о ней как об «известной исполнительнице башкирских и татарских песен, не забывавшей своих истоков», перешел на «великий и могучий», зачитав послание от главы соседней республики Рустэма Хамитова.

Известный татарский поэт, депутат Государственного Совета РТ Разиль Валеев припомнил одну из последних встреч с Фархи, когда она посетовала, что еще ни разу не исполняла песню, написанную на его стихи: «Она мне говорила: «Разиль, напиши мне песню, хочу исполнить. Я очень много пела песен, где есть слова «я возвращаюсь», а ты напиши такую, где говорится «я ухожу». Я пытался возразить, что это будет грустная песня, но она настояла. Я успел написать только один куплет, который сейчас зачитаю...» Ничего не скажешь, строки, написанные, когда артистка была еще жива, оказались пророческими.

Мин китәм мәңгелек иленә, хушыгыз урманнар, кырларым.
Мин китәм язмышым артыннан, калдырып иң газиз моңнарым.
Мин китәм мәңгелек иленә, бәхетле булсыннар җырларым.

Я ухожу в страну вечности, прощайте, леса и поля.
Я ухожу вслед за судьбой, оставив самые дорогие напевы.
Я ухожу в страну вечности, пусть будут счастливыми мои песни.


 ЗАЙНАП ФАРХУТДИНОВА: «ХАНИЯ, МЫ ОЧЕНЬ ТЕБЯ ЛЮБИЛИ, ГОВОРЮ ЭТО ОТ ИМЕНИ ВСЕХ ПЕВЦОВ, АРТИСТОВ»

Оказывается, свой последний концерт Фархи дала в день рождения — 30 мая, когда ей исполнилось 57 лет, на сцене Татарской государственной филармонии им. Тукая, директор которой, Кадим Нуруллин, рассказал собравшимся об этом: «Печальную весть я услышал, когда мы с группой артистов сидели на поминках по случаю 40 дней со дня похорон Альфии Авзаловой. И вот новая потеря, пусть земля ей будет пухом». Дети Альфии Авзаловой тоже пришли проститься с покойной, которую их мама называла своей творческой наследницей. Младшей дочери, Зульфие Нигмедзяновой, к тому же довелось в свое время учиться вместе с Фархи в театральном училище. А вот дочь самой покойной, Алия Гараева, назвала уход самого близкого ей человека последними гастролями: «Я благодарна всем-всем за то, что пришли проводить мою маму. Моя мама оставляла меня бабушке с годовалого возраста и уезжала на гастроли. Она научила нас быть терпеливыми, она и сама была терпеливой. Моя мама уехала на гастроли. Мы с вами провожаем ее на гастроли, только на вечные гастроли». От имени артистов выступила и знаменитая певица Зайнап Фархутдинова, которая была одета, как и предписывает шариат, в закрытое платье и платок. «Хания, мы очень тебя любили, говорю это от имени всех певцов, артистов. Если были какие-то ошибки, недопонимания, ты нас уж прости. Мы на этой земле бессильны перед Господом, да упокоит он тебя в раю, прощай», — произнесла Фархутдинова. 

Последнее слово на панихиде дали имаму мечети Аль Марджани Рамилю Мингараеву. Мулла прочитал две короткие, но самые ключевые суры из Корана — «Открывающая Книгу» и «Очищение веры» — и воздал молитву по представшей два дня назад пред Господом «Хании, дочери Фархиислама». Один из журналистов устремился к хазрату попросить, чтобы священнослужитель обратился к людям, чтобы они не хлопали, мол, так провожать покойного — это не есть наша традиция, но не успел. Аплодисменты, хоть и не бурные, но были слышны.  На панихиде не было предусмотрено, как обычно, что люди будут проходить мимо тела покойной. Те, кто не смог подойти близко к любимой певице, спешил выйти на улицу. Внутри театра началась давка, люди напирали на траурную процессию, пришлось их оттеснять. Толчея, крики из толпы...

ФИРДУС ТЯМАЕВ: «СТОЯЛИ, ЖДАЛИ, НЕ СМОГЛИ ПРОЙТИ»

В результате любимую певицу все же сумели вынести из фойе театра, чтобы установить на площадке. Но подойти туда по-прежнему не представлялось возможным. Глава администрации муниципального образования Старокулаткинский район Ульяновской области Эдуард Ганеев специально приехал в Казань, чтобы проститься с Фархи. Этот район известен как место компактного проживания татар — в процентном отношении их столько же, сколько в Атнинском районе Татарстана и приближается к 100%. Как сказал Ганеев,  все его земляки скорбят по безвременной кончине народной любимицы. Фархи часто приезжала в Старую Кулатку. «Очень ее любили у нас, мишары просто обожали», — констатирует Ганеев. Стоявший около него председатель исполкома всемирного конгресса татар Ринат Закиров подтвердил «БИЗНЕС Online», что Хания всегда стремилась выступать перед соотечественниками, живущими за пределами своей исторической родины: «Где бы мы ни просили, она всегда откликалась и ехала туда. Она всегда старалась, чтобы татары услышали».

Только вот беда, даже Закирову не удалось подойти, проститься с подлинно народной певицей, впрочем, как и молодой звезде татарской эстрады Фирдусу Тямаеву. Популярный певец не смог возложить охапку роз к ногам своей коллеги и наставника: «Стояли, ждали, не смогли пройти, сейчас идем уже на кладбище. Народу очень много, все плачут. Не только для меня, для народа она легендарная певица, мировая женщина. Всегда советами помогала, была большая оптимистка. В моей карьере сыграла большую роль». Его коллега Филюс Кагиров сказал «БИЗНЕС Online», что тоже считает Фархи одним из своих учителей: «И верится, и не верится. Ощущение, что она подойдет, поздоровается, со сцены будет радовать своего зрителя. Эти чувства, наверное, испытывают татары, живущие во всем мире, потому что она пришла на сцену светлой и передавала зрителю свои мысли, душу через песни. И зритель ее принял близко и навечно оставил в своем сердце. Что касается организации панихиды, люди не смогли ни возложить цветы, ни увидеть ее в последний раз». «Она являлась обладательницей неповторимого голоса — где бы ты его ни услышал, сразу можно было узнать. Такой голос бывает один раз в столетие», — добавляет другой знаменитый артист Асаф Валиев.


Как доказательство всенародного обожания, пенсионерка Сания Галимова даже написала стихотворение о том, что со смертью Фархи нация осиротела, его она и продекламировала для «БИЗНЕС Online»: «Ташлап киттең, мәхрүм иттең моңлы тавышың белән татар халкын, ятим иттең кайгы-сагышың белән» («Покинула нас, лишила татарский народ своего чудесного голоса, сделала сиротами своей скорбью-кручиной»).


После 3 - 5-минутного пребывания на улице, тело погрузили в катафалк, и колонна машин направилась в сторону Ново-Татарской слободы. Туда же отправились и многие из пришедших на панихиду артистов. Любимица миллионов нашла свой приют на одном кладбище с похороненной 42 дня назад Авзаловой.