Владимир Красное Солнышко, выбирая религию, устроил испытание вер. И могло так случиться (чисто теоретически), что в ходе него он склонился бы не к православию, а к исламу Фото: tatmitropolia.ru

«ЕСЛИ ВЕРИТЬ ИСТОЧНИКУ, ТО ВЛАДИМИР ОТКАЗАЛСЯ ОТ ИСЛАМА ПО ТРЕМ ПРИЧИНАМ»

Сегодня Россия отмечает День крещения Руси. Праздник православный. Однако русские историки настаивают, что и мусульмане, причем в лице предков татар –  волжских булгар, имеют к нему непосредственное отношение. Как известно, Владимир Красное Солнышко, выбирая религию для своей страны, устроил так называемое испытание вер. И могло так случиться (чисто теоретически), что князь Владимир в ходе него склонился бы не к православию, а к исламу. Тогда мы сегодня жили бы в совершенно в другой стране, у нас была бы совсем иная история, да и геополитический расклад в мире был бы кардинально не похож на современный. Почему же предки татар не смогли убедить русского государя в истинности своей религии? Чего им не хватило? И самое главное: чего не хватает сейчас нашим мусульманским иерархам?

Летописец Нестор в «Повести временных лет» свидетельствует: в 986 году у князя Владимира побывало четыре делегации – от болгар-магометан, от «латинян» из Рима, от хазарских евреев и от греков-византийцев. Все они рассчитывали убедить русского князя в преимуществе своей веры. Из всех делегатов Владимир дольше всего разговаривал с посланцем из Византии, а всех остальных визитеров отверг довольно быстро.

Вот как в летописи излагается интересующий нас сюжет касательно посланцев ислама: «Пришли болгары магометанской веры, говоря: „Ты, князь, мудр и смыслен, а закона не знаешь, уверуй в закон наш и поклонись Магомету“. И спросил Владимир: „Какова же вера ваша?“ Они же ответили: „Веруем богу, и учит нас Магомет так: совершать обрезание, не есть свинины, не пить вина, зато по смерти, говорит, можно творить блуд с женами. Даст Магомет каждому по семидесяти красивых жен, и изберет одну из них красивейшую, и возложит на нее красоту всех; та и будет ему женой. Здесь же, говорит, следует предаваться всякому блуду. Если кто беден на этом свете, то и на том, если здесь богат, то и там“, – и другую всякую ложь говорили, о которой и писать стыдно. Владимир же слушал их всласть. Но вот что было ему нелюбо: обрезание и воздержание от свиного мяса, а о питье и подавно сказал: „Веселие Руси есть пити, не можем без того быти“».

Совершенно очевидно, что летописец, кстати, канонизированый русской православной церковью в лике преподобных, несколько искажал суть и постулаты исламского учения, видимо, в целях идеологической пропаганды. Это нормально. Так в истории по части оппонентов поступали, пожалуй, все, и мусульмане в том числе. Но если верить источнику, то Владимир отказался от ислама по трем причинам: неприятие интимной гигиены, пристрастие к жирной пище и в особенности зависимость («Не можем без того быти») от горячительных напитков. Как бы там ни было, выбор был сделан.

Однако в рамках нашей статьи сегодня мы адресуем вопросы не к русскому князю, а к своим единоверцам. Если предположить, что конкурс был реальным и что подрядчик определялся не до испытания, как это часто бывает в современной России, а действительно по его итогам, тогда в чем состояла ошибочность стратегии болгарской делегации? Ответ прост: они забыли о мудрости, которой учил великий имам Абу-Ханифа.

«В ИСЛАМСКОМ БОГОСЛОВИИ НА ПРОТЯЖЕНИИ ВСЕЙ ЕГО ИСТОРИИ, ВПЛОТЬ ДО СЕГОДНЯШНЕГО ДНЯ, ЕСТЬ ДВЕ ШКОЛЫ»

В исламском богословии на протяжении всей его истории, вплоть до сегодняшнего дня, есть две школы, или, можно сказать, две интенции, тренда, полюса. Одни мусульманские богословы ориентированы на суть исламского Закона/учения, на то главное, что в нем заключено и ради чего можно пренебречь второстепенными вещами; другие – на его форму, делая акцент на том, что в религии важна каждая мелочь. Условно обе позиции можно обозначить как школу духовной мудрости и богословского формализма. На протяжении истории подобная дихотомия находила разные выражения: асхаб аль-хадис и асхаб ар-рай, факихи и суфии. Сегодня та же самая линия водораздела пролегает между пресловутым ваххабизмом и тем, что мы называем традиционным исламом.

На данную тему у татарского народа есть известная притча о том, как умудренный опытом мулла приучил жителей одной деревни, которые оставили религию, ходить в мечеть, разрешив им не мыть ноги во время предмолитвенного омовения, что было им в тягость. «Юмасагыз да була!» – сказал он им. На гневное и по всем богословским признакам справедливое возмущение молодого умника из медресе имам лишь спокойно ответил: «Я их приучил в мечеть ходить, а вот теперь ты приучи их ноги мыть». У старого имама не было ни одного формального аргумента, ни одного хадиса или аята, которые обосновывали его столь решительный шаг. Ни одного! Но он не побоялся взять на себя ответственность и сумел привести людей от порока и разврата к духовному спасению.

Эту идею духовной мудрости, выраженную в притче, имам Абу-Ханифа в свое время сформулировал на языке права в разработанном им методе правового толкования под названием истихсан, что буквально означает «предпочитать лучшее [несмотря на формальные доводы против]». В жизни имам сам нередко во благо простых людей применял этот метод, чем навлек на себя яростный гнев со стороны многочисленных буквоедов и формалистов-законников. Многочисленные свидетельства об этом приводятся в 13-м томе средневековых хроник «Истории Багдада».

Особенно оппонентов Абу-Ханифы выбешивало его дозволение употреблять национальный и любимый доисламскими персами горячительный напиток набиз (преимущественно финиковая настойка). Абу-Ханифу проклинали, обзывали смутьяном и Даджалом и на площадях ожесточенно рвали в клочья его книги. Даже некоторые, в особенности поздние, его ученики не понимали столь радикального шага своего учителя и потому придумывали разные способы, как оградить наставника от нападок недругов («Набиз опьяняет, только если перебродит» и т. д.).

Чем же руководствовался хазрат Абу-Ханифа, разрешая персам употреблять набиз? Тем же, что и имам из татарской притчи, – духовной мудростью. Персы в те времена только входили в ислам, вера еще не укоренилась в их сознании. И Абу-Ханифа прекрасно понимал, что главным на тот момент было принятие его соплеменниками Единого Бога в своем сердце. Когда это произойдет, приложится и все остальное. История доказала: Абу-Ханифа был абсолютно прав. Персы в итоге отказались и от вина, и от набиза.

«К ЛОГИКЕ ДУХОВНОЙ МУДРОСТИ ПРИБЕГАЮТ НЕ ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ОПРАВДАТЬ ПРИСУТСТВИЕ ГРЕХА В НАШЕЙ ЖИЗНИ»

Здесь важно подчеркнуть: Абу-Ханифа разрешал употребление набиза не потому, что искал послабления в религии и хотел оправдать порок. Нет. Он разрешал набиз, потому что действительно, а не на словах хотел победить его и все другие пьянящие напитки и полностью искоренить алкогольный порок в своем народе. При этом, кстати, он не нарушал никаких положений Корана. В Св. Писании ислама говорится о запрете вина, т. е. горячительного напитка, делающегося из винограда. Про набиз, водку и пиво там формально ничего не сказано.

Ничего не сказано там и про медовуху, которую употребляли в Древней Руси. Зная об этом, болгарская делегация могла бы прибегнуть к истихсану, указав князю, что на его медовуху, без которой он не может «быти», никто не покушается. Главное – не пить вино, которое на Руси отродясь и не делали. Однако среди болгар, видимо, не нашлось человека, сопоставимого по масштабу Абу-Ханифе. И, как следствие, в России исторически пьют, скажем дипломатично, несколько боле, чем на родине «величайшего предстоятеля».

Повторюсь: к логике духовной мудрости прибегают не для того, чтобы оправдать присутствие греха в нашей жизни, а для того, чтобы помочь избавиться от него тем, кто только встал на путь духовного преображения. Пить всю жизнь водку или пиво под предлогом того, что о них ничего не сказано в Коране, недопустимо. Речь о другом – о правильной расстановке приоритетов. Сначала основа Пути – вера в Единого Бога, только потом все остальное, а не наоборот.

К сожалению, все эти аспекты в учении Абу-Ханифы сегодня в Татарстане предаются забвению, т. к. в настоящее время ДУМ РТ взяло курс на торжество богословского формализма. Вместе с рационализмом ислама душится и его миролюбие, поскольку идеи Абу-Ханифы об оставлении наших религиозных разногласий на Суд Бога, т. е. так называемый мурджиизм, который прекрасно подходит для поликонфессионального общества, противоположным лагерем также признаны еретическими. Вот почему муфтият уже на протяжении многих лет не издает переводов трудов Абу-Ханифы, а с недавнего времени даже фальсифицирует наследие имама, выдавая под его авторством тексты, в действительности не принадлежащие перу «величайшего предстоятеля». В результате у нас ислам из двукрылой птицы превращается в хромую утку с однобоким видением мусульманского наследия и путей его сохранения. И, как следствие, татары все меньше ходят в мечети, многие из которых уже давно обросли паутиной...

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции