Quod licet Iovi, non licet bovi.

Что позволено Юпитеру, не позволено быку (лат.).

«СОВРЕМЕННАЯ ЯПОНСКАЯ ФИНАНСОВО-ЭКОНОМИЧЕСКАЯ СИСТЕМА ЯВЛЯЕТСЯ ДОСТАТОЧНО СТАНДАРТНОЙ»

Минувшая неделя принесла с собой одну новость, оставшуюся практически незаметной, особенно на фоне российских президентских выборов и скандала с отравлением Сергея Скрипаля в британском городе Солсбери. Спора нет, это все крайне интересно, но в таких условиях легко упустить из фокуса внимания что-либо действительно важное. Однако именно такое событие и произошло, приняв, впрочем, довольно странную форму. Дело в том, что во вторник, 13 марта, за весь день не было совершено ни одной сделки купли-продажи японских 10-летних казначейских облигаций. Конечно, на первый взгляд это не выглядит сколько-нибудь существенным, но с погружением в контекст ситуация начинает играть всеми своими гранями.

Для начала надо отметить, что современная японская финансово-экономическая система является, скажем так, достаточно стандартной, что вполне логично с учетом ее генезиса – сначала в результате форсированной модернизации во второй половине XIX века и затем после поражения во Второй мировой войне. В стране существуют правительство с парламентом, формируемый и принимаемый бюджет, имеющий статус закона, префектуры с их региональными бюджетами, в наличии и бюджеты муниципальных образований. Помимо того, присутствует развитая локальная торгово-финансово-банковская система, тесно интегрированная в мировую систему. Присутствует и условно независимый Центральный банк со своим функционалом, декларированными целями и прописанными полномочиями. Главная же особенность заключается в том, что иеновую эмиссию ведет не правительство, а именно этот условно независимый ЦБ.

Надо сказать, что само понятие независимого (от правительства и главы государства) ЦБ регулярно подвергается резкой критике со стороны тех или иных умственных пассионариев вне зависимости от страновой принадлежности таковых – их наличие не является сугубо российской спецификой. И их вполне можно понять – сохраняющий независимость ЦБ категорически не вписывается в столь простую, привычную и, скажем так, самоочевидную иерархическую структуру управления. По сути, такое его наличие «сбоку» не позволяет проводить вроде бы простые и понятные действия вида «определить правильные экономические приоритеты – принять программу развития – раскидать задачи по исполнителям – напитать программу деньгами, эмитировав их, – работать и получать результаты». Говорят о том, что в условиях независимого ЦБ правительство, нуждающееся в деньгах (для внутреннего пользования, даже не для внешнего!), вынуждено либо повышать налоги и таможенные пошлины со всеми сопутствующими издержками, либо же извращаться, выпускать облигации, продавать их на рынке, а затем еще и платить проценты инвесторам, которые таким образом ссужают государству деньги. Короче говоря, сплошные неудобства. Если же дать пассионарной мысли еще больше полета, то вскоре обычно вылезает нарратив о мировой закулисе – во всей его красе и эпичности.

«РАЗОШЕДШИЙСЯ ПО ПЛАНЕТЕ НЕЗАВИСИМЫЙ ЦБ КАК УСТОЯВШИЙСЯ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ИНСТИТУТ»

На самом деле ситуация и проще, и сложнее одновременно. Понятие о существенной независимости ЦБ является плодом относительно недавнего времени – собственно говоря, я об этом уже писал четыре месяца назад в заметке, посвященной структуре формирования и работы ФРС США. Обусловлено же оно в основе своей чистой эмпирикой: на западную экономическую науку и «лучшие практики» регулятора оказал очень серьезное влияние опыт гиперинфляции в Веймарской Германии на фоне эмиссионного финансирования дефицита государственного бюджета.

По сути, говорить тут можно о двух факторах. Во-первых, правительство, сидящее верхом на печатном станке, эмитирующем локальную валюту quantum satis, совершенно не ощущает инфляции – именно потому, что оно находится ближе всего к источнику. Во-вторых, деньги никогда не разбегаются по экономике моментально (вопрос внешней торговли и валютных курсов я здесь намеренно оставляю за скобками), это процесс небыстрый, в отличие от индуцированного грубо проводимой эмиссией роста цен, соответственно, тот, кто получает деньги последним в цепочке, тянет на себе весь груз падения покупательной способности. При этом в силу первого фактора правительству практически невозможно отказаться от такого «допинга», как невозможно запойному алкоголику отцепиться от дармовой бутылки со спиртом. Заканчивается это обычно просто – локальная денежная единица перестает использоваться, будучи вытеснена чужой валютой, денежными суррогатами либо банальной бартеризацией, при этом о потерях в налогах и сборах можно даже и не упоминать.

Фактически можно говорить о том, что разошедшийся по планете независимый ЦБ как устоявшийся государственный институт служит одной цели – запрятать (продолжая алкогольную аналогию) ту самую бутылку со спиртом как можно дальше, сделать так, чтобы ни локальная «государственная надобность», ни вероятный вождизм, ни какая-либо иная причина не могли вернуть локальную денежно-кредитную политику на гибельный путь.

Этот подход, надо сказать, успешно работал несколько десятилетий – аккурат до кризиса 2008–2009 годов. Ящик Пандоры открыл в то время глава ФРС США Бен Бернанке со своими тремя программами количественного смягчения (QE), не считая полудюжины забалансовых программ. QE было обусловлено ситуацией – «тяжелые времена требуют особых мер». Особые меры заключались в том, что с рынка на баланс ФРС ежемесячно выкупался некоторый объем казначейских облигаций. Размещались-то они традиционным образом, их покупали банки, но после этого банки могли – в рамках выделенных объемов – продать их ФРС в обмен на свежеэмитированные доллары. Иначе говоря, спирт из дальнего пыльного чулана перекочевал в стоящий на расстоянии трех шагов сейф, ключ от которого прямо под рукой.

И... ничего страшного не произошло. Небо на землю не упало. Не упало оно и тогда, когда схожие программы развернули ЕЦБ, Банк Англии и Банк Японии. Экономические ортодоксы поморщились, маргиналы раскричались, но небо осталось на своем месте и, что удивительно, продолжает оставаться по сей день.

«БАНК ЯПОНИИ СВОЕЙ ПОЛИТИКОЙ БЕЗЗАСТЕНЧИВО РАСКАЧИВАЕТ ЛОДКУ»

Вернемся к изначальному инфоповоду. Ни одной сделки по десятилеткам не было проведено потому, что ЦБ Японии фактически уничтожил долговой рынок. На данный момент более 40% японского госдолга держит именно что Банк Японии, при этом, как на днях сообщил японскому парламенту глава Банка Японии Харухико Курода, прямо монетизировано (выкуплено Центробанком) было 75% гособлигаций, выпущенных правительством в текущем финансовом году, который завершается в конце марта. Сам же госдолг некоторое время назад перевалил за 1010 трлн иен ($9,5 трлн), что составляет более 250% от ВВП страны; впрочем, Япония тут не рекордсмен, первое место здесь прочно удерживает Зимбабве с уровнем госдолга к ВВП более 300%. Небо все еще на месте, более того, все в порядке и с долей иены в торговых расчетах, внутренних и трансграничных (по данным системы SWIFT на сентябрь 2017 года), она практически не меняется: 39% – доллар США, 33% – евро, 7,4% – британский фунт, 3,1% – иена, 1,86% – канадский доллар, лишь на 6-м месте с 1,85% находится китайский юань; отмечу, что российского рубля нет в топ-20. Иначе говоря, несмотря на то что Банк Японии своей политикой беззастенчиво раскачивает лодку, курс и положение данного плавсредства остаются вполне стабильными – и эта ситуация не поддается сколько-нибудь внятному объяснению со стороны экономической ортодоксии.

Причина на самом деле проста и в каком-то смысле иррациональна – доверие. То самое доверие рынка в самом широком понимании, которое нарабатывается годами и десятилетиями. 10 лет назад, в начале 2008 года, американский рынок уже вовсю трясло, а в России была тишь да гладь, да такая, что министр финансов Алексей Кудрин на форуме в Давосе заявил, что интерес к РФ как к острову стабильности будет возрастать, так как экономика США на грани рецессии, а рост мировой экономики замедляется. По факту же напуганные кризисом капиталы пошли прятаться именно в госбумагах развитых стран, в первую очередь США, – и случалось это неоднократно. Ровно такая же ситуация и с Японией сейчас: по формальным показателям оттуда уже давно надо экстренно эвакуировать капиталы, но японцы, несмотря ни на что, работают, выполняют свои обязательства, производят, продают и покупают. Соответственно, могут себе позволить и монетизацию, и чудовищные объемы долга.

По сути, чем дольше и успешнее ты «играешь по правилам», тем дольше и успешнее при необходимости можешь их без проблем нарушать, блюдя свои национальные интересы, потому как в конечном счете дело именно в них – их определении, осознании и преследовании. Но это уже плавно перетекает в вопрос генезиса элит той или иной страны, их качества, их поведения и их эффективности – и он выходит за рамки заявленной темы.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции