Надежда Аюпова: «Вкусы казанцев сформировал вьетнамский рынок»

«РЕВОЛЮЦИЯ УНИЧТОЖИЛА ВКУС У РОССИЯН»

– Надежда, в одном из своих интервью вы сказали, что «мода – это вирус». Что вы имели в виду?

– Да, это мое мнение. Посмотрите, что у нас происходит. Народ не имеет своего вкуса. Начиная со школьной скамьи, начиная с садика, все друг другу подражают. И каждый боится быть самим собой и показать себя с какой-то другой стороны. Вкус – это великий дар, и его надо развивать. Например, в Лондоне или Париже никто тебя не осудит, что ты так креативно выглядишь, наоборот, тебя ценят. Тебя уважают за то, что ты умеешь себя подать и так необычно выглядишь…

– Немного не соглашусь с оценкой Парижа. Там немного женщин, которые выглядят креативно. Парижанки, скорее, одеваются просто: брюки, свитерок, шарф…

– Да, но как они при этом выглядят, как шарф завязан! И как парижанка держится! Она уверена в себе, и в этом ее шарм. Почему у нас нет уверенности в себе? Потому что каждый будет тыкать и говорить: вот идет дурочка, она ненормальная, она одета не так, как все. Конечно, никто не хочет быть белой вороной. Люди боятся осуждений, они боятся быть не как все, поэтому повторяют один за другим. Но у другого-то все другое – цвет глаз, цвет волос, телосложение, манера. Нужно думать, чтобы сделать себя, нужно работать, чтобы раскрыть себя… Это работа.

– Учить этому кто должен? Мама? А если она сама не женщина, а существо женского пола?

– В Европе этому в школе не учат, но чувство красоты там прививается самой окружающей средой – ухоженностью парков, улиц и двориков, великолепной архитектурой… Мы были в Италии, и я специально пошла по дворам гулять. Боже, как итальянцы любят свое жилище! И с какой посуды они едят, какая занавесочка там висит, какой горшочек с цветами стоит… А посмотрите, как живут наши люди, из какой посуды они едят, на какой постели спят. Что творится в наших подъездах? Вкус надо массово развивать – в садиках, в школе. Тогда, может быть, в будущем что-то получится. А пока вся эта «штанная команда» в джинсах, с утра до вечера, зимой и летом – джинсы. Это что-то ужасное.

– Возможно, дело в том, что там нет пропущенных поколений.

– Да, в XX веке в России на корню несколько поколений срезали. Революция уничтожила вкус у россиян. Потом был Сталин, и была уравниловка.

– Черный низ, белый верх?

– Да-да. А сейчас появилось столько разнообразной одежды, вот наш народ и растерялся, он не знает, что делать, за что хвататься. Большинству людей все равно – что турецкое, что китайское, что российское. Спросишь, где кофту купила, – не знает. Как можно не знать марку вещи, которую покупаешь? Как можно не вникнуть, какая техника, какая ткань, в каких условиях шили? Какая энергетика у одежды, в конце концов?

«ГАСТАРБАЙТЕРЫ ВКЛАДЫВАЮТ В ОДЕЖДУ НЕГАТИВНУЮ ЭНЕРГЕТИКУ»

– Вы полагаете, что у одежды есть энергетика?

– Я уверена в этом. Те люди, которые шьют дешевые одежды, эти гастарбайтеры, они работают в ужасных условиях. Мне кажется, они вкладывают негативную энергию. Такую одежду носить вредно.

– Сейчас идти на рынок нет никакого резона, в период скидок народные марки иногда стоят даже дешевле. Почему же люди продолжают одеваться на рынке?

– Когда я вела телепередачу, ко мне приходили девушки, которые жаловались, что мама им не разрешает идти за одеждой в «МЕГУ» и говорит, что надо одеваться на базаре. Мама боится в «МЕГУ» идти – там свет, там люди, какие-то марки, манекены, ей все это непривычно и страшно. Страшно, что над ее растерянностью будут смеяться.

– Но вещевой рынок – это же унизительное место, там женщина должна раздеваться и мерить одежду при всех.

– А им там комфортно. Там такие же женщины, как они, им там не страшно и просто. Человек же ко всему привыкает.

– И как быть? Возможно ли что-то поменять?

– Боюсь, что для старшего поколения уже нет выхода. Их вкусы давно сформировались и стали частью их внутреннего мироощущения. Я работаю с женщинами, ко мне приходят даже пенсионерки, которые вырастили детей и внуков и хотят жить для себя. Но все, уже поздно.

«НАШ МЕНТАЛИТЕТ ЛЮБИТ БЛЕСК»

– А кто формировал вкус казанцев в последние годы?

– Вы удивитесь, но вьетнамский рынок. Постепенно он сформировал у горожан определенный стереотип, который хорошо наложился на наш татарский менталитет. У нас любят блеск, это так уж сложилось исторически. Китай, Вьетнам дали то, что душа требовала – дешевый блеск. Я работаю с певцами татарской эстрады, они хотят блестеть. И там блестеть, и тут блестеть. Я говорю певице, что хочу одеть ее в платье из натурального шелка и больше ничего, и пусть у тебя будет одно стильное украшение, ведь твоя задача – это петь, тебя зрители и так любят. А она мне отвечает: «Вы что, Надежда, мне надо кудри, мне надо ногти накладные, ресницы, платье в три цвета, рюши, бантик, камни, блестки»…

– Возможно, артисты думают, что публика хочет их видеть именно такими «блестящими»?

– Зрителя надо вести за собой, а не уподобляться массе. Если ты хочешь выйти на сцену, надо хорошо выглядеть, заниматься спортом, иметь хорошие зубы и волосы, надеть стильное платье, и люди это оценят. Многие знаменитые артисты становились и становятся иконами стиля, потому что шли впереди толпы. Вспомните Марлен Дитрих, она доказала своими костюмами, что женщина может заниматься спортом, ездить на коне...

– И носить мужской костюм...

– Это очень актуально. И сексуально. В объемном костюме хрупкое женское тело.

– Кто к вам обычно обращается за консультациями?

– Много женщин до 30 лет: родили ребенка, какое-то время не следили за собой и теперь боятся потерять мужа. Мужчине проще: купил хороший автомобиль, хорошие ботинки, пару дорогих джинсов, хороший телефон – и все, ему больше ничего не надо делать. А женщине столько всего надо! Ей надо худеть, одеваться, быть женственной, сексуальной, романтичной, она должна сиять, от нее должно исходить спокойствие, она должна быть надежным тылом. Чтобы мужчина пришел и сказал: «Вот это мое счастье». А чтобы создать это счастье, женщина должна так над собой работать! Нельзя просто ходить по салонам красоты и не развиваться. Мужчины, которые сами развиваются, не хотят жить с дурами.

Также много ко мне обращается женщин за 40, за 50 и даже те, кому уже за 60, тоже хотят быть красивыми.

– С чего вы начинаете работу?

– Я прошу, чтобы женщина ходила, разговаривала – мне надо понять ее пластику. Много говорю о коже лица, о волосах, одна одежда не спасет, надо составить полный look (единый образ). Я выслушиваю женщин, чтобы понять их мироощущение. Ведь только поняв, можно давать советы. Сегодня, чтобы быть красивой, есть все условия, не нужно ходить в салоны красоты, все можно делать дома. Вот этому я учу. У меня есть своя школа, где женщины обучаются. Также я оказываю помощь при шоппинге – работаю шопинг-гидом: я привожу женщину в магазин и подбираю ей новый образ.

– Как о вас узнают? Даете рекламу?

– Я езжу по городам и даю мастер-классы. Кроме этого, люди что-то читают про меня в интернете и приглашают. В Казани мастер-классы я не веду – здесь у меня пока нет продюсера.

«У меня идет какая-то энергия сверху, идет поток какой-то, даже когда я коллекцию делаю»

«УБИРАЙТЕ ЧЕЛКИ!»

– За какую сумму можно создать новый образ?

– Это зависит от того, как она хочет выглядеть, какого эффекта она предполагает достичь и какой мечтает стать в идеале. Я не могу лепить ее по своему видению. Мне надо знать ее идеи и то, ради чего она все это делает. Я их, правда, корректирую. Например, говорю, что надо челки убирать. Челка – это детская привычка. Мне самой было трудно от челки отделаться, вы не представляете, как я боролась с собой. Мне никто не сказал, что надо челку убрать, до этого я сама дошла.

У меня идет какая-то энергия сверху, идет поток какой-то, даже когда я коллекцию делаю. Ночью просыпаешься, комната сияет, лежишь, улыбаешься.

– Какую минимальную сумму надо иметь Казани, чтобы создать стильный образ?

– Недавно я одела девушку на 10 тысяч. Мы оделись в H&M, где были в это время скидки: купили обувь, сумку, теплый шарф, куртку военную, трикотажную юбку в пол и винтажную кофточку. И за час я ей составила четыре лука, один лук она купила. Моя клиентка, ей 30 лет, она просто прослезилась. Я убрала ей волосы, даже не накрасила. До этого я занималась с женщиной, ей 47 лет. Ей надо было срочно поехать в Петербург, она психолог. Она сказала, что хотела бы выглядеть дорого. Но реальных денег у нее было 15 тысяч. И мы так дорого ее одели!

– В Казани сейчас развелось много магазинчиков, где цены ну очень высокие, но это стопроцентно вещи с сейлов. Их продают, говорят, что это якобы коллекция. И есть женщины, далеко не бедные, которые сами могут поехать в Милан или на авеню Монтень и купить себе за эти деньги действительно вещи из новых коллекций. Но они идут в эти магазинчики, где их дурят. Почему?

– А куда им деваться? Они приедут в Италию и растеряются, там так много одежды. Женщина не уверена, что купит там ту одежду, которая ее непременно украсит. Да, в этих якобы бутиках их дурят. В Казани нет настоящего кутюра первой линии. А в том же Mango эти женщины одеваться не хотят, они говорят: «Ой, что это там продается?» Я им объясняю, что весь мир так одевается, не надо тратить 20 тысяч за кофточку поддельную, когда можно купить ее за 2 тысячи в Mango или в H&M. Просто там надо «копаться» и смотреть. Можно пойти в ZARA, это классная марка, они привозят почти все, там работают отличные дизайнеры, и они диктуют сегодня моду, а не Dolce&Gabbana.

«СШИТЬ ПЛАТЬЕ У МЕНЯ – ЭТО ДОРОГО»

– К вам приходит человек и говорит: «Я не хочу одеваться в магазинах, хочу, чтобы вы сшили мне одежду». Что вы отвечаете?

– Я редко беру такие заказы, и потом, у меня очень дорого. Я уже говорила, что шарм придают детали: украшения, обувь, сумки, ремни, шарфы. Платье может быть простым, но его надо довершать. Мы можем сшить платье и сказать женщине: иди. И она убьет это платье. Она подберет не ту обувь, не тот клатч, забудет про кардиган.

– На днях вы презентуете новую коллекцию, на кого она рассчитана?

– Я не делаю коммерческие коллекции. Я их не продаю, это чистое искусство. Моя новая коллекция обращена в позапрошлый век – чуваши, мордва, удмурты. Это не историческая коллекция, она современная, креативная, она называется «Белое время». В году у крестьян было такое время, когда они сеяли, и в это время нельзя было суетиться, не то, что ругаться – даже громко разговаривать. Все надевали белые одежды, выходили на улицу, а девушки вышивали на белом полотне. Потому что считалось, что Бог любит белый цвет. Это была и моя научная работа, потому что я очень долго занимаюсь этой коллекцией, она важна для меня. Я хочу показать людям, что в позапрошлом веке у людей был вкус. Ткани в коллекции – лен и хлопок, это крестьянская одежда. Почему мы сейчас не умеем так одеваться?

– Как бы вы описали усредненный образ казанской женщины?

– У нее хорошая машина, но она носит блузку из синтетики, у нее дорогой телефон, но волосы она красит дешевой краской, у нее недорогая обувь на сумасшедших каблуках, короткая юбка или трещащие по швам джинсы. Это неуверенная в себе женщина, мне ее жаль.

«МОДНЫЙ ПРИГОВОР» ДАЕТ ТОЛЬКО ТОЛЧОК»

– Как вы полагаете, передачи о моде – «Модный приговор» Александра Васильева, «Снимите это немедленно» – это холостой выстрел, или можно изменить женщину за одну передачу?

– Я думаю, что пользу такие передачи приносят одномоментную. Когда у меня была передача о моде на «Эфире», одна из героинь вышла замуж. Мы сделали ей прическу, красиво ее одели. Она потом рассказывала, что ехала в машине и на нее все смотрели. И она встретила мужчину, тут же, после передачи, и позже вышла за него замуж. У нее глаза блестели, она была на высокой волне, у нее была уверенность, что она хорошо выглядит. Мужчина, видимо, это почувствовал. Телевидение дает героине толчок, что-то должно щелкнуть. Но все равно человек должен позже поддерживать общение со стилистом, советоваться. У меня есть женщины, которые мне звонят и говорят, что готовы платить просто за то, что я буду разговаривать с ними.

– Кстати, о деньгах. Сколько стоят ваши услуги шоппинг-гида?

– 2 тысячи рублей в час. Это 50 евро. Для Казани, наверное, можно сделать подороже. У меня много приезжих, много мужчин обращается за консультациями. Я не знаю, как они меня находят, я ведь нигде не даю рекламу, никому не плачу за статьи. Ни в одном глянце вы не увидите мою рекламу. Хотя Надежда Аюпова – бренд раскрученный, но я за него никогда не платила. Выходит, что я нужна.

– Что вы можете сказать о рынке дизайнеров Татарстана и России?

– Думаю, что мы не создаем моду, моду диктует Запад. Так исторически сложилось. Пока мы только копируем Запад. Когда будет прорыв, не знаю. Может быть, и будет.

«МНЕ СКАЗАЛИ, ЧТО Я ОПЕРЕЖАЮ ВРЕМЯ»

– Надежда, а как вы пришли в профессию?

– Я, наверное, родилась такой. Все со мной советовались, наверное, даже дети чувствовали, что мне дано больше, чем другим. Когда я делала свою первую коллекцию, я еще не была профессиональным дизайнером, я не умела рисовать. Это был 1997 год, у меня была экологическая коллекция из льна. В льне тогда еще никто не ходил, все говорили, что лен мнется, коллекция непрактичная, но я ее сделала. А жюри, приехавшее из Москвы, сказало мне, что я на верном пути и опережаю время. Тогда, наверное, я поняла, что мне хочется быть дизайнером и делать свои коллекции.

– А кто вы по основной профессии?

– По профессии я музыкант. Я работала в ДК имени Гайдара и создала там детский театр.

– Как вы относитесь к школам, где детей готовят в модели?

– Я против этого, ребенка балуют, он начинает зазнаваться. Я против подиума. А моя школа была школой культуры одежды. Я учила детей красоте: рисовать, рассказывала им о стилях, они приносили на занятия столовые приборы, я учила их правильно вести себя за столом. В семьях многих детей, которые жили в Соцгороде, не было столовых ножей, они приносили ножи для хлеба, мясо с собой приносили, сосиски, резали все это, я их учила правильно держать нож.

– Вы хотели преобразить мир вокруг вас?

– Я просто делала то, что мне хотелось делать. Иногда я выхожу на улицу, смотрю на небо и думаю: «Боже, как прекрасен мир!» Мне так повезло, что я дышу, могу наслаждаться этим небом. Когда я недавно перечитала «Войну и мир», главу, где после Аустерлица Андрей Болконский видит небо… В школе я не придавала этой сцене значения. А тут я поняла: как прекрасен мир, и нам так повезло! Или в романе «Воскресенье» – как бы человек ни хотел затоптать эту траву, как бы он ни захотел все изгадить, но весна наступила, природа живет, птички поют. Боже мой, как это актуально сегодня!

«Могу купить кожаную куртку за 100 тысяч. А платье могу купить в H&M или ZARA»

«МОГУ КУПИТЬ ПЛАТЬЕ ЗА ПОЛТОРЫ ТЫСЯЧИ»

– У меня совсем прозаический вопрос после вашего поэтического монолога: где одевается Надежда Аюпова?

– Надежда Аюпова не боится покупать вещи за полторы тысячи. Мне не стыдно. Вот сегодня на мне мое винтажное платье, ему уже 8 лет, я его сделала после обучения в Лондоне. Но оно очень актуально до сих пор, это мятый шелк. Я люблю дорогие брендовые сумки, дорогую обувь, я люблю дорогие украшения, натуральные шелковые шарфы, могу купить кожаную куртку за 100 тысяч. А платье могу купить в H&M или ZARA.

– У казанских дизайнеров что-то покупаете?

– Нет, хотя я очень уважаю Рустама Исхакова, он создает свою одежду, он нашел свою нишу, я просто преклоняюсь перед ним. Но я англоманка, я люблю английских дизайнеров и бесконечно восхищаюсь Лондоном.

– Любимый дизайнер, конечно, Вествуд?

– Вествуд.

– Как вы попали на учебу в лондонскую школу?

– Сегодня, если есть деньги, можно попасть куда угодно. Хочешь – на неделю, хочешь – на месяц или год. Я показала свои работы, я же любительница льна, а они это очень ценят.

– Как вы считаете, стоит записываться в школу Александра Васильева, которую он организует в разных странах?

- Я была на мастер-классе Васильева, была на его лекции в Казани. Уровень знания у него хороший, в Париже жил, но он пижон. Васильев в этой школе еще и шоппинг-гидом работает, так что, наверное, записываться к нему стоит. Если есть деньги, стоит к нему поехать.

«НЕ ХОЧУ БЫТЬ В РАМКАХ»

– Как вы относитесь к религии?

– Я и в церкви себя хорошо чувствую, и с кришнаитами, и с буддистами. Я все религии уважаю. Но религия – это рамки, а я не хочу быть в рамках. Надо любить себя, любить других, не обижать людей, не воровать. То есть выполнять 10 заповедей. Надо жить с улыбкой на лице.

– Кто вас поддерживает?

– Муж. Он очень духовный человек. Муж – человек очень талантливый, он занимается рекламой. Мы каждый вечер с ним садимся и проговариваем, что было за день в нашей жизни. У него очень хороший вкус, и я доверяю ему во всем. Мы с ним как-то нашли друг друга. Бог меня за что-то им наградил.