«Бердыеву достаточно двух фрагментов, чтобы рассказать, как действует футболист»

Павел Черепанов с Кубком России Фото из личного архива Павла Черепанова

БЕРДЫЕВ СВЯЗЫВАЛ ЗАЩИТНИКОВ ВЕРЕВКАМИ

Начинаем интервью с рассказа о встрече, которая сильно повлияла на Бердыева как тренера. В середине 90-х он работал с Черепановым в «Мунайши» из казахстанского города Актау на берегу Каспийского моря. Их команда стала первой в Казахстане, выехавшей в Испанию на сборы.

— Неподалеку от места нашего проживания базировался немецкий «Майнц 05». За него тогда играл партнер Бердыева по «Кайрату» Петр Нейштетер — отец защитника сборной России Романа Нойштедтера. Бердыев попросил у него устроить встречу с главным тренером немецкой команды Вольфгангом Франком, который был фанатом тактики и особенно интересовался работой итальянского тренера Арриго Сакки. Вольфганг подарил Бердыеву кассету, где итальянец рассказывает о игровой системе «в линию» на примере «Милана». Потом эта кассета разошлась по многим командам.

— Бердыеву она понравилась?

— Она не могла не понравиться, там все показано и рассказано. Особенно по организации оборонительных действий, где особое внимание уделяется расстоянию между защитниками. Определенные сложности в перестройке игры были. Курбан даже связывал веревками защитников, чтобы они не разбегались, а держали нужное расстояние и создавали плотность в обороне.

К сожалению, финансирование прекратилось, команда была расформирована. В то время это было обычным явлением.

— Воссоединились только в «Рубине»?

— Да. В 2002 году я провел работу по анализу игр чемпионата мира в Японии и Южной Корее. Свои наработки отправил Бекиевичу. Подумал, вдруг ему полезно будет. Сам же я работал тогда тренером в Уральске. В конце года Курбан позвонил. Мы встретились, всё обговорили, и с начала 2003 года я стал работать в «Рубине».

— Трудно адаптироваться к требованиям Бердыева?

— Мне в этом смысле повезло, так как был знаком со стилем его работы и основными требованиями, которые он предъявлял членам тренерского штаба.

— Чем вы тогда занимались в команде?

— Руководил научной группой, которая обеспечивала методическое сопровождение тренировок. «Рубин» один из первых начал использовать мониторы сердечного ритма Polar. Текущее функциональное состояние определяли с помощью компьютерного комплекса «Омега-С». По анализу крови, под нагрузкой регистрировали зоны энергообеспечения для каждого футболиста. Это давало возможность эффективно планировать нагрузки с учетом индивидуальных возможностей. В итоге мы разработали систему силовой подготовки, и с ее помощью значительно сократили количество мышечных повреждений.

Такое отношение футболисты оценили, поверили и сознательно подходили к тренировкам и восстановлению. Я сдружился с капитаном Сергеем Харламовым, Сергеем Козко, Олегом Нечаевым. Со мной они могли обсудить не только футбольные, но и личные вопросы.

— Но для этого нужно было время. Как вас изначально приняли в команде?

— Начало было сложным. По глазам было видно, что за мысли в головах игроков: «Приехал мужик из Казахстана и „заливает“ нам про какую-то науку». Важно было показать, что мы одной крови. Случай помог.

Предсезонный сбор в Турции. Солнце, тепло. После тренировки футболисты сидят на траве. Тянутся. Подходит Бердыев и предлагает мне игру — кто первый трижды попадет с линии штрафной в перекладину ворот. Потянули жребий — начинает Курбан. Два раза подряд попадает, а третий мимо. Моя очередь. Бью мягко, с полуподъема — мимо. Бердыев бьет — мимо. Решил рисковать — и мощно с левой ноги прямым подъемом, три раза подряд попадаю в перекладину.

Аплодисменты! Свой!

Курбан Бердыев Фото: «БИЗНЕС Online»

КАК «РУБИН» ГОТОВИЛСЯ К «БАРСЕЛОНЕ»

— В «Рубине» вы и ассистенты Бердыева занимались аналитикой. Сам Бердыев мог справиться самостоятельно с работой аналитика?

— Бердыев и был главным аналитиком. Всю основную работу по анализу игры «Рубина» и соперников делал сам. Выписывал по минутам ключевые моменты. Николай Рябцев, видеооператор команды, монтировал их, а Курбан на теоретическом занятии показывал игрокам. И, чтобы расставить акценты, ему нужно было максимум 15–20 минут. Бердыеву достаточно двух фрагментов, чтобы показать и рассказать, как действует футболист, где его ошибки, как против него играть.

— Как он разбирал «Барселону»?

— Он проанализировал игру испанской команды и сделал очень важный вывод — «Барселона» играет «на отскоках». Суть в том, что игроку достаточно отбежать, «отскочить» всего на три шага от соперника, чтобы принять пас. Этот феномен объяснял, как каталонцы находили выгодные позиции в атаке, когда все игроки соперника, защищая ворота, располагались на своей половине поля.

Также Бердыев обратил внимание, как футболисты «Барселоны» ориентируются на поле. Разберем Хави. Он постоянно вертел головой, оборачивался, контролируя расположение партнеров. Бердыев показал видео, в котором Хави за три минуты 13 раз обернулся. Игра идет на правой стороне поля, а он находит момент, чтобы оценить ситуацию слева. Этот навык и есть признак высокого мастерства.

Мне довелось много раз выигрывать пари с тренерами команд разного уровня. Предлагал спор: если футболисты команды все вместе обернутся 10 раз за игру — проигрываю. Выигрывал постоянно. Бердыев все время работал над совершенствованием этого качества. Давал задания, чтобы футболисты следили за своими партнерами, которые были далеко от игрового эпизода.

Полузащитник «Барселоны» Эрнандес Креус Хави (на первом плане) и полузащитник «Рубина» Кристиан Нобоа (на втором плане) в матче группового раунда Лиги чемпионов УЕФАФото: ©Григорий Сысоев, РИА «Новости»

— Как команда готовилась к матчу в Барселоне?

— Курбан нацеливал команду на важный момент — нужно завладеть мячом в середине поля, тогда появится шанс провести успешную атаку. Защитники «Барселоны», когда команда в атаке, располагались у центральной линии поля, а за их спинами было много свободного пространства. «Рубин» был готов использовать этот шанс, поэтому гол Карадениза стал результатом продуманной тактики.

Но главная проблема была в Месси. Тогда у него излюбленная позиция была справа, на фланге. Бердыев придумал поставить правого защитника Калешина в позицию левого полузащитника, хотя он никогда не играл хавбеком. От него требовалось «прихватывать» Месси, когда аргентинец отходил в глубину, чтобы получить мяч. В идеале ему нужно было помешать принять передачу, но это очень сложная задача. Когда Виталию это сделать не удавалось, на помощь приходил Ансальди, наш левый защитник.

Месси не забил, ребята справились!

В целом паники у нас не было. Вот главное достижение той игры. Функционально игроки были хорошо подготовлены. Бердыев индивидуально разговаривал с ними, но это была обычная, годами проверенная работа в недельном тренировочном цикле, работа.

— Это самая важная победа «Рубина»?

— Сейчас я понимаю, что та победа — итог работы всех предыдущих лет. Считаю, это была вершина тренерской карьеры Бердыева. Он подготовил команду так, что она смогла очень достойно играть с сильнейшим клубом планеты. Одна победа, две ничьи и одно поражение, соотношение мячей 3–4 в пользу «Барсы». 10 лет назад каталонцы «отгружали» всем подряд.

— Какие были эмоции во время матча?

— Не мог поверить в происходящее на поле. Не удавалось усидеть последние пять минут. Напряжение было очень большое, оно мешало выполнять служебные обязанности. Мне нужно было регистрировать передачи в активную выгодную позицию. Эти данные использовались при анализе атакующих действий для определения их эффективности и качества. Показатели «Барселоны» были на три головы выше, потому что «Рубин» бо́льшую часть матча оборонялся. 

Многолетняя статистика и ее анализ показывают, что в одной игре из пяти у проигравшей команды количество передач в активно выгодную позицию может быть больше, чем у победителя. Игра с «Барсой» попала в эту статистическую закономерность.

Можно привести свежий пример. В первых четырех турах (32 матча, в 26 из них выигрывала одна из команд) чемпионата России таких матчей было три: «Рубин» — «Динамо» (1:0), «Уфа» — «Крылья Советов» (2:1) и «Ахмат» — «Краснодар» (1:0).

Тренерский штаб «Рубина» с тремя главными трофеями российского футбола Фото из личного архива Павла Черепанова

РИАНЧО ПОНИМАЛ СВОИ ОШИБКИ, НО НИКОГДА ИХ НЕ ПРИЗНАВАЛ

— Если Бердыев сам занимался набором данных, какая задача была у аналитика?

— Отдельного аналитика в том понимании, которое есть сейчас, у нас не было. Александр Мацюра, Якуб Уразсахатов, Виталий Кафанов, Алексей Семенов, врач команды Сергей Фомин — все занимались сбором информации по своим зонам ответственности: о игре и её качестве, тренировочных нагрузках, динамике восстановления отдельных игроков и команды в целом. Вся информация и ее анализ предоставлялись Бердыеву в цифрах, что давало возможность объективно оценить ситуацию и принимать взвешенные решения.

Каждая цифра и выводы должны иметь объяснение. Тренерскому штабу «Рубина» делать это удавалось по простой причине — уровень квалификации позволял выполнять все требования главного тренера.

Сейчас в каждой команде есть должность аналитика. Ее занимают или могут занимать специалисты по цифровым технологиям, которые хорошо владеют компьютером и «вытаскивают», например, с помощью аппаратного комплекса Catapult море цифр. На мой взгляд, задача тренера-аналитика интерпретировать эту информацию, сделать выводы и предложения, которые можно применить для коррекции тренировочных нагрузок и игровых действий.

— С Бердыевым годами работал один тренерский штаб. Как не надоесть друг другу за это время?

— Это, наверное, одна из составляющих успеха его работы. У него никогда не было конфликтов с помощниками. У нас не было сложностей в общении. Он вообще никогда не повышает голос, тем более на своих помощников. Хватало просто обращения по отчеству или взгляда, чтобы понять, что его не всё устраивает.

Рауль Рианчо Фото: «БИЗНЕС Online»

— Вы также работали тренером по физподготовке в «Рубине» и вашим коллегой был Рауль Рианчо. Каким он вам запомнился?

— Очень энергичный, самодостаточный, со взрывным характером человек. Время показало, что он хороший специалист. Не зря его взял Сергей Ребров в киевское «Динамо» и сборную Украины, а затем к нему обратился «Спартак». В «Рубине» к нему относились с уважением, но в силу своего характера он болезненно принимал чужое мнение, тем более критику.

— Например?

— Он не соглашался с нашими принципами силовой подготовки, но однажды ему пришлось критически пересмотреть свои взгляды, что добавляет ему чести.

В команде, работа с травмированными игроками, была построена особым образом — без традиционного бега вокруг поля, по кругу. Специальная работа начиналась в тот период восстановления, когда футболисты уже могут работать с мячом, но не в общей группе. Занимались на маленьких полях, с маленькими воротами. Когда игроки выходили тренироваться в общую группу, то им было достаточно восстановить пространственную ориентацию на больших площадках.

Когда пришел Рианчо, то после его силовых тренировок, в группе травмированных с мышечными повреждениями, занимались одновременно три, четыре и даже больше человек. Хотя испанцу мы говорили, что нужно обязательно учесть традиционную силовую подготовку, к которой хорошо адаптированы футболисты. Он быстро это понял, было видно по подбору силовых упражнений, но признаваться в коррекции своих взглядов не хотел.

— Он оказался не на своем месте, когда исполнял обязанности главного тренера в «Спартаке»?

— Когда тобой руководят эмоции, трудно рассчитывать на успех. Главный тренер не должен себе этого позволять.

— Как вы покинули «Рубин»?

— Мне уже тогда было 67 лет. Стало тяжело летать по всей России, в Европу и обратно. Дочка выходила замуж. Не хотел состариться вдалеке от мест, где родился. Расставание было нормальное, Курбан меня понял. Я, как принято, «проставился» перед тренерским штабом и улетел в Алматы к семье.

— Общаетесь ли с бывшими коллегами?

— Да, но с Бердыевым редко. Он постоянно меняет телефоны, а с Уразсахатовым, Мацюрой, Кафановым, Рябцевым постоянно на связи.

— В «Ростов» вас он не пытался звать?

— На мое место в «Рубин» пришел Владимир Кулаев, хороший специалист, долгое время работавший с Юрием Красножаном в Нальчике. Володя вместе со всем тренерским штабом Курбана работал в «Ростове». О каком-то моем возвращении не могло быть и речи.

Фото из личного архива Павла Черепанова

РАЗГОВОРЫ С БЕСКОВЫМ, ПОЕЗДКА НА ЕГО «МЕРСЕДЕСЕ»

— Вы изучаете продвижение мяча в активную выгодную позицию. «Ливерпуль» делает акцент именно на этот показатель. Что это такое?

— 35 лет назад началась моя учеба в московской Высшей школе тренеров. Это был 1982 год, когда чемпионом Союза стала команда «Динамо» Минск. Игра минчан и «Спартака», который тренировал Константин Бесков, нравилась многим.

Хотел понять, как тренеры добиваются слаженной коллективной игры в атаке. С однокурсником Рифкатом Галеевым начали собирать статистику игр команд высшей лиги, посещая все игры в Москве и просматривая матчи по телевидению. Отмечали точные передачи мяча в зонах обороны и атаки. Материала собрали много, но систематизировать его не получалось, тем более найти первопричину игры «Спартака».

Вместе с моим партнером решились на дерзкий шаг — повстречаться с Бесковым, показать все, что мы «накопали», попросить совет, поговорить. Встречу с Константином Ивановичем помог организовать бывший полузащитник «Кайрата» Валерий Гладилин, который тогда играл в «Спартаке».

Приехали в Тарасовку, показали материал, который Бесков похвалил скорее из вежливости. Но сказал самое важное для нас: «Поработайте еще, когда найдете что-то интересное, приезжайте, поговорим».

Константин Бесков. 1981 годФото: ©РИА «Новости»

— И удалось найти?

— В отпуске купил книгу Константина Бескова «Игра нападающих». В ней нашел определение выгодной позиции на футбольном поле, которую должен занимать нападающий. Это был главный определяющий принцип, который мы не могли увидеть в игре «Спартака».

Как просто и понятно его определил Бесков! «Выгодная позиция — это такое положение игрока на футбольном поле, когда он принимает мяч и действует более успешно, чем пасующий игрок».

К этому определению было добавлено, что выгодная позиция может быть активной, если игрок бежит на скорости. А «действует более успешно» означает, что после приема мяча игрок движется в сторону ворот соперника или может ударить по ним. Мы собрали обширную статистику передач в активную выгодную позицию. С ней приехали к Бескову, он ее одобрил, написал рецензию, а когда увидел свою книгу, в новом переплете с золотыми буквами на обложке, прокатил нас до стадиона «Локомотив» на своем Mercedes, повергнув в шок всю базу в Тарасовке. Приближаться к его машине никто не решался.

После общения с Бесковым мы разработали методику определения скорости атакующих действий и качества игры. Выяснилось, что команда с высокой скоростью и большим количеством передач в активную выгодную позицию добивалась лучшего результата. У меня есть обширная статистика более чем в тысячу матчей команд разного уровня — от второй лиги до чемпионатов мира.

— Кажется, «Рубин» Бердыева не делал много передач в активную выгодную позицию.

— Гус Хиддинк как-то сказал: «Если команда играет плохо, всегда можно сделать так, чтобы соперник играл еще хуже». У нас не было много передач в активную выгодную позицию. Из максимальных 10 условных баллов за качество игры мы набирали 5–6, иногда 7 баллов, но соперник набирал только 3–4. Команды ничего не могли сделать с нашей обороной. Например, В 2009 году мы пропустили всего 21 мяч.

— Как Бердыев относился к статистике, в частности к такой?

— Бердыев всегда внимательно изучал информационные отчеты. На следующий день после игры, максимум к обеду, подготавливали все цифры для главного тренера. Так что после матчей тренерский штаб не спал ночь, а продолжал работу.

Такая невидимая работа отнимала много времени, но без нее нельзя было обойтись. Анализ матча по качеству игры Бердыев также внимательно смотрел, особых вопросов не было. Методика была отработана и полностью отражала нашу тактику, которая была построена на надежной обороне.

Надо отметить, что Бердыев один из немногих тренеров, кто понимал важность методики определения качества игры. Он не искал оправданий неудачной игре в судьях, погоде, плохом поле, потере концентрации. 

Станислав Черчесов Фото: «БИЗНЕС Online»

ПОДСКАЗКА ЧЕРЧЕСОВА

— Сейчас вы сотрудничаете со сборной Казахстана. В чем заключаются ваши обязанности?

— Обрабатываю цифровые данные и по эксклюзивной методике определяю эффективность игровых действий каждого кандидата в сборную. Все основные действия в атаке и обороне, сделанные игроком, оцениваю по 10-балльной системе. Обязательно делается акцент на игровые позиции. Скажем, для центрально нападающего 20 потерь за матч — это оценка 7 баллов, а 10 потерь для центрального защитника — это единица.

— При этом у самой сборной Казахстана есть свой аналитик?

— Да, наша работа не пересекается. Он делает оперативную работу, у меня — своя задача. Точнее, у аналитической группы Creosoccer.kz. В нее также входит Андрей Костогрызов. Наша группа провела масштабную исследовательскую работу по анализу матчей Кубка конфедераций и ЧМ-18. Результаты опубликованы в двух августовских номерах журнала «Футбол: трибуна тренера» за 2017–2018 годы. В его редколлегию входят Михаил Гершкович, Сергей Прядкин, Юрий Семин, Леонид Слуцкий.

Мы также ведем блог на Sports.ru под названием «Квалиметрия футбола».

— Отдельно клубы просят ли вас разобрать их игру?

— Недавно к нам обратился московский «Локомотив». Сделали анализ индивидуальных действий игроков в матче на Суперкубок. Насколько я знаю, в клубе анализ понравился.

— Кто-то еще оценил вашу работу?

— Мне передавали слова Станислава Черчесова. Анализируя игры, мы определяем такой важный показатель, как зрелищность. Черчесов через Михаила Гершковича передал мне, что следует зрелищность матча определять с учетом качества игры двух команд, а не одной. Мы учли это замечание.

Карлос Эдуардо Фото: «БИЗНЕС Online»

С ПРИХОДОМ ЭДУАРДО НАЧАЛСЯ РАЗВАЛ «РУБИНА»

— Как в «Рубине» вы оценивали умения игроков, к которым присматривался клуб?

— Мы часами просматривали диски, которые пачками присылали Бердыеву. Большинство игроков не показывали необходимых качеств. Были, конечно, и исключения. Например, Рондон и Цезарь Навас. Мы сами считали их действия.

Системы Instat и Wyscout упростили нашу работу, но глобально ее не изменили. Мы также изучали футболистов: как идут в отбор, как подстраховывают, как занимают позиции, как совершают тайминг. Мы понимали, что нужно Бердыеву, и по нескольким движениям на видео могли понять — смотреть дальше или переключатся на новый диск.

— А чемпионский состав просматривали помощники Бердыева?

— Тогда основную селекционную работу провел покойный Константин Сарсания. Он сильно помог с формированием состава «Рубина» в 2008 году. Через год пришел Домингес, и «Рубин» стал еще сильнее.

— Ненадолго. Аргентинец снова покинул Казань, а вместо него приехал Карлос Эдуардо.

— С приходом Эдуардо начался развал «Рубина». На этом фоне возник конфликт в клубе. Думаю, «Хоффенхайм» обманул «Рубин» с трансфером Эдуардо. Он, конечно, талантливый футболист, но очень часто травмировался. У бразильца был хронический надрыв собственной связки надколенника. Это серьезное заболевание.

— С ним было сложно работать?

— Он все умел. Только вот не мог реально помочь команде, постоянно лечился.

— По таланту он был сильнейшим игроком в «Рубине»?

— Никого сильнее Домингеса в «Рубине» никогда не было. Он был топовым игроком. Кроме игровых качеств он выделялся характером.

— Он как-то сказал, что страдал депрессией в первые месяцы в Казани.

— Явно это не просматривалось. Возможно, аргентинец скрывал депрессию.

— Тактически он был грамотный игрок?

— С ним всегда было легко работать. Домингес был командным игроком и к тому же очень креативным.

— Кто был самый необучаемый футболист в «Рубине»?

— Гёкхан Торе. Абсолютно недисциплинированный игрок. Я не говорю про быт, но с футболом было сложно. Он ничего не хотел понимать. Сильно удивился, когда узнал, что его вызывали в сборную Турции.

Гёкдениз Карадениз Фото: «БИЗНЕС Online»

 «РУБИН» БЫЛ СЕМЬЕЙ. ТОЛЬКО ОДНАЖДЫ КОЗКО ЗАРУБИЛСЯ С СЕНЕГАЛЬЦЕМ

— Вы также работали в Казани над реабилитацией. Тренировки сближают с игроками?

— С Караденизом мы стали большими друзьями как раз во время его восстановления от травм. Его защитники не жалели. Он сам просил меня с ним поработать, когда чувствовал хотя бы малейший дискомфорт. Он веселый человек с хорошим чувством юмора. Как-то он предложил разбежаться и прокатиться по снегу на животе, как делают игроки после забитого гола. Прокатились, было весело.

Со многими игроками, мне приходилось заниматься: безработных дней не было. У меня был комплекс упражнений, который позволял определить, может ли играть футболист в полную силу после травмы, даже когда он говорит, что чувствует себя хорошо.

Однажды у Сергея Семака было растяжение бицепса бедра. Прошло две недели, вроде все с мышцей хорошо. Мы приехали на игру с «Сатурном», Сергей сказал, что готов играть. Бердыев дал задание протестировать Сергея. Хватило увидеть одно ускорение, чтобы понять, что он не готов. Знал его манеру бега, а здесь он тянул травмированную ногу. Еще одно ускорение — и он мог надолго выйти из строя, получив рецидив травмы. Поэтому не всегда нужно на слово верить футболистам.

— По Караденизу: человек превратился в легенду не только клуба, но и города. Вы предполагали, что он станет символом «Рубина»?

— Я не думал, что он надолго задержится в Казани. Все время казалось, что он уйдет в другой чемпионат. Карадениз берет за счет игровой дисциплины. Он всегда отдавался на 100 процентов. По человеческим качествам это золотой человек. Мы до сих пор с ним созваниваемся. Технически он не был суперигроком. Левой ногой он плохо работал. Бердыев его ставил на левый фланг, чтобы он смещался в середину, с атакой на ворота. Но соперники знали это и старались оттеснить его во фланг. Он знал свой недостаток и упорно работал над его устранением. Зато справа он всегда показывал топовый уровень.

Сергей Рыжиков Фото: «БИЗНЕС Online»

— Читал, что вы в хороших отношениях с Рыжиковым.

— У нас на базе даже комнаты были рядом. Он очень открытый и добродушный человек. Сошлись характерами. Он стал одним из спонсоров моей книги. В конце карьеры в «Рубине» все видели, что много времени уделяю ее подготовке к печати. Рыжиков предложил финансовую помощь в издании, но с условием, что первый экземпляр книги, с автографом, подарю ему. Очень благодарен Сергею за участие в моей работе. Оно отмечено в книге. Большую помощь с ней мне оказал и мой хороший друг, нынешний аналитик «Рубина» Ильяс Фаткуллин.

— Многие из «Рубина» тех лет утверждают, что тогда были теплые отношения в команде.

— Сам Бердыев говорил, что мы были одной семьей. Оно так и было. Все уважительно относились друг к другу. Даже премиальные получали все — от техничек до руководящего состава.

— Были игроки, у кого не получалось стать частью семьи?

— Это были исключения, в основном иностранцы. Например, был бельгиец Седрик Руссель. Он вообще не контактировал ни с кем, был инородным телом в команде. Казалось, что бельгиец прилетел с другой галактики. Непонятно, как он вообще согласился на переезд в Россию, раз его все не устраивало. Из «Рубина» он уезжал в слезах, непонятно только, по какой причине плакал. Но это было исключением.

— Конфликты между русскими и иностранцами случались?

— Был один-единственный случай в 2003 году. Тогда приехали два сенегальца, для которых это тоже был другой мир, — Бай Ндьяга и Пап Кебе.

У каждого в команде было свое место в автобусе, столовой. Так бывает во всех клубах. Однажды Козко приходит в столовую, а на его месте сидит один из сенегальцев. Оба крупные парни — если бы не разняли, неизвестно, чем бы все закончилось!

В целом же время в «Рубине» я вспоминаю только с самыми теплыми чувствами.