Конечно, если б не строптивое население, которое только и ждет повода, чтобы переложить свои проблемы на многострадальную власть, стратегия страны ясна, как крещенское небо – модернизировать все, что шевелится! Дескать, «Россия – вперед!», не то хуже будет. Но беда в том, что прогрессивные реформы, как всегда, упираются в консервативное население. А население упирается в ЖКХ. 

К этой теме трудно добавить что-то новое. Разве что освежить подзабытую точку зрения «снизу и по-хозяйски» - народно-хозяйственный взгляд на ЖКХ, в самом прямом смысле этого слова. Он простой и грубый, обходится без нюансов, ведь нюансы полезны лишь тогда, когда договорились – будем строить мост не вдоль реки, а поперек. Именно мост, а не запруду для ловли рыбы в мутной воде. 

История болезни

«… Я ждала и верила, сердцу вопреки.

Мы с тобой два берега у одной реки…»

(специальная женская песня,

вяло стимулирующая мужской поступок

с помощью эмоции жалости)

В результате «акции-приватизации» городской жилфонд и ЖКХ оказались на разных берегах полноводного финансового потока, одного из самых мощных в экономике. Многие уже забыли, а молодые вряд ли знают, что в основе нынешнего «квартирного вопроса» лежит соблазнение народа приватизацией и цивилизованным рынком. Ваучер от Чубайса, закон о приватизации жилья населением и билет МММ от Мавроди – явления одного порядка. Между собой они тесно связаны до сих пор. Недаром наблюдается такая синхронность в активизации «джиннов» Чубайса и Мавроди, а также тарифов ЖКХ.

Основная масса населения долго отказывалась от «бесплатной приватизации» своего жилья, которое (за исключением ведомственного и некоторых других категорий) фактически находилось в полноправном владении семьи квартиросъемщика, и обычно  наследовалось детьми, хотя формально числилось в государственной собственности. Собственность была размытой, но зато взаимоотношения населения с государством через ЖКХ были вполне конкретными. Прежнее государство было сильнее рынка и много чего предоставляло гражданам бесплатно из того, что собирало в свои закрома. В квартирном вопросе людей, как и сейчас, интересовала суть – расширение жилой площади и ее качество - в связи с естественным ростом семей и потребностей, а не смена формы собственности. Коммерческий путь решения жилищного вопроса худо-бедно решался через жилищно-строительную кооперацию (почему бы и сейчас не поддержать ее прямыми льготами, вместо запутанных ипотечных игр?). Поэтому, за исключением тех, кто озабочен оформлением жилья в наследство, переменой места жительства и т.п., большая часть населения не видела особого смысла «менять шило на мыло».

В отличие от производственно-хозяйственного комплекса страны, который «эффективные собственники и стратегические инвесторы» (друзья г-на Чубайса) за полтора десятилетия успели не только разделить, но и несколько раз переделить, приватизация жилого фонда развивалась более скромными темпами. В 1995 году доля приватизированного жилья составила 36%, в 2000 – 47%, в 2005 – 63%, и даже в настоящее время, несмотря на полную коммерциализацию жилищного вопроса, она едва достигает 75% жилого фонда.

Однако либерал -большевистская пропаганда и настойчивый административно-реформаторский нажим постепенно сделали свое дело. В результате основная масса населения получила право на еще один вид красивых бумажек - титулы собственности по своему жилью (вряд ли даже половина их оформила – это требует времени и денег). А ЖКХ, тем временем, оказалось вовсе без хозяина. Прежнее государство было объявлено «неэффективным собственником», поэтому его быстро разрушили, собственность разобрали, а новое организовать пока не получилось – не хватает людей с государственным мышлением. Вместо него, при сохранении старых декораций, в силовых и дозорных точках сложилась - где вертикаль, а где горизонталь – полу-государственных «управляющих компаний по интересам». Они-то и поддерживают относительный порядок на территории страны, опираясь на остатки дисциплины и гражданской культуры, сохранившиеся у населения. А ситуация с отделением жилого фонда от ЖКХ напоминает известную сказку-притчу про вершки и корешки, которые хитрый мужик делил с медведем.

На верхнем уровне пирамиды – госкорпорация «Фонд реформирования ЖКХ», созданная в 2007 году на долевой основе с регионами. Государство изначально внесло в Фонд 240 млрд. руб. (есть информация, что это бывшие активы ЮКОСа, и тогда милосердные жильцы должны носить Ходорковскому передачи). Цель – финансирование капремонта многоквартирных домов и расселение аварийного жилья. При этом свои жилищные условия должны улучшить более 14 миллионов россиян, а переселение из аварийного фонда коснется 200 тысяч человек. Согласно федеральному закону о Фонде ЖКХ, его деятельность должна быть прекращена 1 января 2012 года, но в конце минувшего года президент Медведев согласился продлить срок еще на год. Татарстанцы, уже познавшие КПД аналогичных программ, могут самостоятельно оценить их результаты. Тем более что госкорпорация на своем сайте Реформа ЖКХ.ру приглашает граждан к прямому участию в реализации программы.

Средний уровень. Полномочия по регулированию тарифов и нормативов коммунальных услуг переданы регионам. Минрегионразвития даже утвердил приказом специальную методику, по которой прирост тарифов должен учитывать «критерий доступности для граждан коммунальных услуг», т.е. тарифы следует сообразовывать с доходами населения.

Наконец, низовой уровень, где находится жилье, оказываются коммунальные услуги, происходит жизнь и производятся расчеты за нее. Именно здесь доводятся до полной несуразности те, возможно даже благие решения, которые принимаются наверху. Рыночный развал хозяйства, прокатившийся по основным отраслям в 90-е годы, только недавно добрался до низов ЖКХ, превратив эту сферу в настоящий базар.

Относительная ценность рыночной культуры в том, что на основе дисциплины голода она воспитывает в людях деловые, хозяйские качества по принципу «хочешь жить – умей вертеться!». При этом единый хозяйственный организм дробится на отдельные бизнесы, которые потом собираются, если повезет, только «невидимой рукой» рынка («каждый за себя, один Бог за всех»). Разделение труда, хозяйства и всего остального – основа рынка. Когда же первичные потребности удовлетворены, и дисциплина голода уже не работает, хозяйская мотивация заменяется жаждой наживы за чужой счет. А этот «джинн» способен любое общество довести до варварского состояния.

Потому и говорят о цивилизованном рынке, когда на первом плане все же - человеческие ценности, а рыночный механизм используется для их обслуживания, чтоб не забыть о хозрасчете. И в цивилизованной Европе коммунальная власть давно уже не отвлекает граждан детскими играми «Ну-ка, сосчитай, а то обману!» а сама профессионально регулирует рыночную оболочку хозяйства. А тут – «жилконторы», стремительно меняющие вывески и «крыши», управляющие компании, расчетные центры, подрядчики, ТСЖ и т.п. – интересы у всех противоположные, и попробуйте найти хозяина! Почему-то не очень похож на хозяина нынешний собственник 70 квадратов приватизированных метров в доме-муравейнике, которого так легко отключить от систем жизнеобеспечения.

 

 

Рустам Курчаков – экономист