Ильгиз Зайниев поставил в театре им. Камала собственную пьесу «В ожидании». Вкратце дела обстоят так: наши современники говорят языком Шекспира, все происходящее глубоко символично, персонажи приходят к весьма неоднозначным выводам, а вот социальная проблематика потерялась по дороге. На премьере побывал автор «БИЗНЕС Online» московский театральный критик Антон Хитров.
![]() |
СПЕКТАКЛЬ ОКАЗАЛСЯ НЕ РАВЕН МАСШТАБУ ВОПРОСА
Амина, молодая поэтесса, только что порвавшая с мужем, ложится в отделение больницы для беременных и знакомится с остальными пациентками: совсем еще юной набожной мусульманкой, домохозяйкой, ждущей второго ребенка, бывшей проституткой, которая пытается начать новую жизнь, и женщиной, зарабатывающей суррогатным материнством. В настоящий момент все они переживают какие-то трудности, от обычных семейных неурядиц (у домохозяйки) до краха личного счастья (у недавней проститутки, которую терроризирует сутенер). Плюс проблемы со здоровьем и угрозы жизни ребенка — практически у каждой. От мужа — если он и есть — толку немного: неловкие, беспомощные мужчины и рады бы поддержать своих жен, да не знают как. Зато в этом деле нет равных жизнелюбивому инвалиду из соседнего отделения — завсегдатаю больницы, который наловчился делать уколы и работать психотерапевтом на общественных началах. Автору пьесы Ильгизу Зайниеву не откажешь в драматургической технике — населив свою пьесу немалым количеством второстепенных героев, он сумел одарить их всех внятной сюжетной линией с завязкой, кульминацией и развязкой.
Зайниев, выступающий здесь и драматургом, и режиссером, заявляет тему, насущную для любого общества, а именно: рождение детей, иначе говоря, самовоспроизводство этого общества, тему, которая традиционно становится предметом идеологических спекуляций, тему, сопряженную с острейшими социальными проблемами. Что такое родить ребенка в современной России — вопрос, который, безусловно, достоин обсуждения на театральной сцене. Примерно с такими ожиданиями я пришел на премьеру. Хотя, разумеется, художника мои ожидания ни к чему не обязывают — боже упаси. И все-таки жаль, что в итоге спектакль, скажем так, не равен масштабу вопроса.
![]() |
Ильгиз Зайниев |
Пьеса «В ожидании» основана на реальных историях всамделишных женщин и поначалу кажется бытовой драмой. На поверку оказывается, что быт и социальные явления, сопутствующие беременности и родам, интересовали Зайниева в последнюю очередь. Черты российской действительности в его истории — декор, антураж, но никак не предмет рассмотрения. Вполне закономерно, что сценограф спектакля Геннадий Скоморохов не пытается создать сколько-нибудь достоверную обстановку больницы и вместо этого выдумывает фантастическую клинику с круглыми дверными проемами и колышащимися от сквозняка белыми шторами. Это никакая не больничная палата — это поле битвы между жизнью и смертью, или, если угодно, светом и тьмой. Автор, он же режиссер, явно тяготеет к символу, иносказанию, притче: грехи родителей натурально не дают появиться на свет детям — скажем, измена мужа влечет за собой смерть ребенка. Конечно, художник в своем праве. Вот только на выходе мы имеем выспренное, оторванное от жизни, вопиюще старомодное произведение.
![]() |
ЭТОЙ РАБОТЕ НЕ ХВАТАЕТ САМОИРОНИИ
Что лично меня отталкивает от спектакля, так это колоссальные претензии Зайниева, которому в этой конкретной работе остро не хватает самоиронии. Его персонажи с серьезной миной рассуждают о грехе и добродетели, о вере и безверии, о войне и мире. Причем, затрагивая высокие материи, они переходят с нормальной устной речи на мертвый книжный язык. «Я цветок, который срезали под корень», — говорит о себе героиня Амина; по сюжету она пишет стихи, но даже поэты в повседневной жизни изъясняются куда проще. Напомню, что Амина — не Джульетта и не Офелия, она персонаж современной драмы, действие которой разворачивается здесь и сейчас. Разумеется, в театре нет и не может быть никакого специального табу на высокий слог. Но здесь, именно здесь я вижу не столько логику драматурга, сколько неосознанное влияние некой архаичной литературной традиции. А это неминуемо влечет за собой появление архаичных театральных приемов: артисты вынуждены декламировать патетичные монологи, в то время как они изображают наших с вами современников, совершенно обычных, в общем, людей.
![]() |
Представляет ли интерес философия автора? Вообще-то, при всех умствованиях его позиция в этом спектакле довольно безликая, конформистская, а главное — весьма спорная. «Раз мы родились женщинами, будем рожать. Так должно быть», — к этому бодрому выводу приходят будущие матери в финальной сцене. Ясно, что Зайниев имеет в виду что-то другое, что деторождение он представляет как борьбу за жизнь, борьбу со смертью, но получается, что автор, ничтоже сумняшеся, называет продолжение рода обязанностью женщины (а женщину, которая не хочет быть матерью, — эдакой недоженщиной). Эта пропаганда патриархальных ценностей выдержана в духе идеологической повестки дня, однако, на мой вкус, очень не к лицу современному молодому драматургу и режиссеру.
Антон Хитров
Внимание!
Комментирование временно доступно только для зарегистрированных пользователей.
Подробнее
Комментарии 20
Редакция оставляет за собой право отказать в публикации вашего комментария.
Правила модерирования.